Turian Citizen Forum

Я не про турнир, а про товарищей FallenAngel и Just_Garrus.

Ибо я добр и справедлив, а потому указал путнику на измененья.

Сила приносит свободу,
Побеждай и станешь звездой
А может
Обретешь покой

Твой враг в пыли
Жалок и слаб,
Загнанный зверь,
Раненый раб
Еще секунда и скажет "Убей!"
Перст императора

Святой судьбе
Не прекословь!
Воет толпа,
Чувствует кровь,
Не стоит скорби
Ни жен, ни друзей
Жизнь гладиатора -
Колизей

Ты устала быть покорной
Ты устала быть рабой
Жить надеждой иллюзорной,
Отвечать на жест любой

Барабанит по стеклам
Дождь как будто живой
Ты опять одинока,
Открой, открой, открой

Жизнь идет где-то за стеною,
А ты в плену пустоты
О, как жаль, но всему виною
Мечты, мечты, мечты

Ты пыталась стать жестокой,
Стать прозрачной словно лед
Недоступной и далекой
И живущей без забот

Барабанит по стеклам
Дождь как будто живой
Ты опять одинока,
Открой, открой, открой

Жизнь идет где-то за стеною,
А ты в плену пустоты
О, как жаль, но всему виною
Мечты, мечты, мечты...

Если бы журналистка Калиша ал-Жулиани спросила капитана Шепарда, какой совет он может дать человечеству, он бы сказал только одно:

— Никогда, ни при каких условиях, не пытайтесь загнуть турианца!

Люди и турианцы несовместимы, это знает каждый ребенок.

Эти чертовы аминокислоты. В них все дело. Из-за того, что у одной расы они закрутились влево, а у другой — вправо, два народа никак не могут сойтись, как восток и запад, и лучшее подтверждение тому — война первого контакта, которая официально закончилась перемирием... а в умах многих продолжается до сих пор.

То, что попытка _наебать_ турианца неизменно приводит к кровопролитию и летальному исходу, не было для Шепарда открытием. Такие уж эти турианцы — сухие, во всех смыслах слова. Иссушенные физически и духовно. Поджарые, угловатые, опасные, ставящие слово "долг" выше собственных желаний. Ни одной мягкой черты, ни в сухощавом теле, ни в характере. Ничего, за что можно было бы ухватиться в попытке загнуть, без риска ободрать при этом руки или вовсе лишиться конечностей.

Но и попытка _выебать_ турианца — не лучшая идея. С тем же летальным исходом. Шепард понял это задолго до встречи с саларианцем Мордином Солусом, который отлично разбирался в турианской физиологии.

"Главное — не принимать внутрь", — сказал капитану доктор Солус, но Шепард догадался об этом намного раньше, не заглядывая в справочники. Главное — не принимать турианцев внутрь, ни в каком виде. Тогда не будет ни анафилактического шока, ни смерти.

Лучше всего вообще не трогать каку. Даже в перчатках. Или в презервативе.

Если и было какое-то существо, менее приспособленное к любви, чем турианец, Шепарду оно никогда не встречалось. Легче крутить роман с гетом, чем с турианцем, так он себе говорил.

Ну, разумеется, он имел в виду земное понимание слова "любовь". Черт знает, как проклятые турианцы решали такие вопросы между собой. Шепард и думать не хотел об этом. В конце концов, турианская физиология и размножение не входили в список миссий, от которых зависела судьба галактики.

Конечно, Шепард слышал про психологический тренинг, который советовал мысленно раздеть всех окружающих, чтобы почувствовать себя увереннее, но... Черт, психолог, выдумавший эту фигню, просто никогда не видел население Цитадели. Шепард был уверен в себе только среди одетого окружения.

Однажды он попробовал представить турианца без скафандра. Просто, чтобы вернуть самообладание. Все началось с Артериуса, этой зубастой занозы в жопе, которая бросила Шепарду вызов и заставила сомневаться в собственных силах. Первые две попытки представить Сарена голым не увенчались успехом. Капитана всякий раз скручивали такие спазмы от смеха, что дело грозило обернуться все тем же летальным исходом. К которому вело все связанное с проклятой расой.

Потребовалось три или четыре напряженных тренировки, чтобы капитану стали сниться очень яркие и детальные сны, в которых Сарен проникал в его каюту, снимал с себя скафандр, а под ним...

Шепард просыпался с криком. Над миссией нависла угроза, пока он не заставил себя выбросить эту чушь из головы. Но он успокоился, только избавив мир от Артериуса. Потому что это был единственный шанс спасти самого себя от безумия.

— Мало кто видел турианца без скафандра, — сказал как-то Шепарду Грюнт.

"Тем лучше для них", — подумал капитан, но не стал делиться этими соображениями с юным кроганом.

Не хватало еще, чтобы и Грюнта по ночам навещали голые турианцы.

Кто угодно, только не турианцы. Черт, даже кроганы, с этими их горбами и мордами, делающими расу похожей на обиженных черепашек или развращенных суровым миром рыбок, вызывали совершенно неуместное умиление. Вопреки всему, что капитан знал о вымирающих агрессорах.

Шепард никогда не недооценивал противников. Он знал, что черепахи бывают плотоядными и умеют больно кусаться. Но никогда не испытывал страха или отвращения, глядя на кроганов.

И вот — турианцы, состоящие, казалось, только из костей, роговых наростов и сухой кожи рептилии. Сплошные острые углы. Острые зубы, острые горящие взгляды, острые скулы, острые морды. Шепард не знал, как подступиться к турианцу. Сократишь расстояние, и наткнешься на что-нибудь острое, и останешься валяться, истекая кровью... и прочими жидкостями.

Турианцев можно было уважать. Можно было трепетать или даже захлебываться от ненависти, подобно многим землянам... но любить?

Можно ли любить турианца? Умеют ли сами турианцы любить?

Шепард не знал ответа на этот вопрос. Долгие годы он думал, что это невозможно. Но Септимус, турианский генерал, встретившийся капитану на Цитадели, заставил его усомниться. Генерал влюбился в Спутницу с такой силой, что позабыл о долге и чести, краеугольных камнях турианского "я"... Пожалуй, этот случай и эта встреча поразили капитана больше всего виденного за годы службы, а ведь он думал, что его уже ничто не может удивить.

Ничто, кроме влюбленного турианца.

Может быть, именно тогда Шепард стал смотреть на эту расу новыми глазами, пытаясь понять их. Благо, под боком был объект для самого внимательного изучения.

Гаррус Вакариан.

Годы шли, состав команды менялся, а Гаррус Вакариан оставался неизменно верен себе и Шепарду. Даже когда достал из своей задницы палку, торчавшую в ней и мешавшую жить, и принялся колошматить этой палкой людей.

"Черт, Гаррус, — думал Шепард, топая вперед, к светлому будущему и очередному спасению Галактики, но привычно концентрируясь на том, кто следовал за ним по пятам. — Ты всегда был урод-уродом, и этот шрам ничего не меняет... ну, я не самка крогана, ничего не понимаю в мужиках со шрамами... Но Уильямс обвенчана с Альянсом, Тали забила на меня во имя чертового мигрирующего флота, Лиара решает свои дела и плевать на меня хотела, а ты по-прежнему здесь. Это что-нибудь, да значит?"

Гаррус идеально подходил для изучения. Его приятно было изучать. Со всех сторон.

Терзаясь исследовательским интересом, Шепард глядел на друга, глядел и догляделся.

Сарен Артериус, давно решенная проблема, уступил почетное место своему соплеменнику. И теперь уже Гаррус стал являться к спящему капитану, чтобы снять свой неизменный скафандр.

Шепард просыпался в холодном поту, не в силах даже закричать.

— Мои скромные познания человеческой физиогномики говорят мне, что ты сегодня плохо выглядишь, Шепард, — сообщил Гаррус вместо приветствия, и капитан с трудом подавил желание запустить в поганца кружкой с тем, что Гарднер самоуверенно называл "кофе".

Черт, надо будет все-таки слетать к Цитадели и поискать нормальную еду. _Человеческую_ еду.

— Ты тоже не конфетка, — огрызнулся Шепард, хотя так и не научился понимать настроение и самочувствие турианца по его лицу. – Плохо спалось?

К его удивлению, Вакариан отвернулся.

— Я не спал, — глухо сказал турианец, и капитан вскинул брови.

— Я тоже, — признался он. – Калибровка?

— Нет, — честно ответил Гаррус, и Шепард вспомнил, что у турианцев не принято лгать. – Исследования… Расы. Различия между расами, — Гаррус взглянул на капитана, прочитал его удивление по морщинам, образовавшимся на лбу, и поспешил объяснить свой интерес. – На этом корабле собралось столько представителей разных рас, что я… эм… хотел бы знать о них больше. И кварианцы целы, и геты сыты.

— Мы столько времени вместе, мотаемся по всей галактике, наша команда всегда состоит из всяких фри… разных жителей галактики. Разве ты недостаточно изучил их повадки?

— Не все, — сказал Вакариан. – Есть вопросы, которые просто не приходили мне в голову.

— Какие, например?

— Например, разные аминокислоты. Никогда не задумывался об этом, пока не стал тесно контактировать с людьми.

— Доктор Солус говорит, что главное – не глотать, — сообщил Шепард. – То есть, не принимать внутрь.

— Да, мне он сказал то же самое. Нельзя обмениваться жидкостями. Это приводит к анафилактическому шоку, а там – летальный исход, — подтвердил турианец.

— Ты консультировался с Солусом?..

— Что? Нет. Нет, конечно! Случайно встретил его, сразу получил кучу полезных советов по вопросам, которыми не собирался... заниматься. Теперь пытаюсь пять минут не думать о белом крогане.

— По-моему, наш доктор одержим этой темой, — с облегчением подхватил Шепард. – Маленькая эротическая фантазия, или что-то такое. Я и слова не успел ему сказать, зашел вообще по другому вопросу, а он просто накинулся на меня. И не отпускал, пока я не выслушал лекцию о межрасовом… общении. Я и не думал о таких вещах!

— И слова не вставить.

— Я даже не стал спрашивать его, как же быть в этой ситуации. Так и не могу найти ответа. Человеческая кожа так устроена, что легко впитывает жидкость. А про слизистые я молчу. Не только… внутренний, поверхностный контакт тоже может быть опасен. Приведет ли это к анафилактическому шоку?..

— Да, читал, — сказал Гаррус. – Тоже ищу решение этой проблемы. Турианцы лучше защищены. У нас есть экзоскелет. Естественный бронежилет.

— Но ведь он у тебя не везде?.. — спросил Шепард, обмирая.

— Естественного презерватива у меня нет, если ты об этом, — усмехнулся Вакариан, и капитан почувствовал, как что-то огромное, неподъемное, падает с его плеч.

– Но тогда и для тебя может быть опасен, эм… тесный контакт. С человеком. С женщиной. С человеческой женщиной, я имею в виду.

— Я не фанат женщин, — сказал Гаррус. – Человеческих. В смысле, мне нравятся человеки… люди. Не женщины. О нет, это звучит как-то… но ты понимаешь, о чем я.

— Я понимаю. Сам не фанат.

Они замолчали и уставились друг на друга. Потом капитан судорожно нашарил кружку и залпом осушил ее, даже не поморщившись.

— Проклятый саларианец, — громко возмущался Шепард. – Уверен, это гипноз.

— Надо больше спать, — поддержал его Вакариан. – После долгой калибровки в голову приходят странные идеи.

Капитан взглянул на приятеля и вдруг решился.

— Знаешь что, Гаррус, — сказал он. – В следующий раз, когда тебя одолеет бессонница, зайди ко мне. Уверен, вместе мы подробнее изучим проблему межрасовых… контактов.