|
ФРПГ "Горячий Снег"
|
|
FRPG "Горячий Снег"
В ролях:
Vulture- Антон "Коршун" Джин - человек, командир отрядаSambian- Даниил (Данила, Дэн) Ирбицкий - человек, экзобиолог, биохимик, офицер Альянса в отставкеМихалыч- Рихард Веленштейн - человек, инженер, пилотДополнительные персонажи:- Хилларт Анжелина - человек, Заместитель командира отряда, капитан- Лайл Харс - человек, доверенное лицо командира отряда.
По совместительству, связной и неофициальный поставщик оборудования.- Эдвард Молтер - человек, специалист по вооружению отряда.- Коллет Ферроу - человек, капрал, пилот.- Дуэйн Хикс - человек, капрал.- Роберт Хадсон - человек, рядовой.- Карен Форбс - человек, штурмовик- Меррит - турианка, наёмница, пироманка- Людмила Ковальчук (Лючия Фаббро) - человек, одна из главарей "Горгоны"
Мастер: Vulture | ОбсуждениеНабор игроков открыт
|
Дневник колониста: Эмма Брукс. День 365. Год прошёл с момента нашего прибытия на Бинту. В конце концов, кто-то раздобыл информацию о месте нашего пребывания. Комплекс функционирует в полную мощность. Несмотря на то, что при его строительстве было потеряно около 50 человек, мы добились своего. Атмосферные процессоры обеспечивают приемлемые условия для жизни, по крайней мере, мы теперь можем не беспокоится, что у нас закончится воздух. Песчаные бури с ливнями по-прежнему свирепствуют, но не сравнить с тем, что здесь было раньше. Постоянно не хватает солнца. Что мы только не делали, такое ощущение, что в этом районе галактики солнечная активность меньше, и свет доходит до нас в ограниченном количестве. На днях нам удалось расшифровать весь геном рахни, и теперь генетики могут приступить к клонированию. Всё это было бы волнительно, если бы не мои опасения, на этот счёт. Ничего не могу с собой поделать, не нравится мне эта затея.
День 400. Они всё-таки это сделали. В лаборатории вывели путём клонирования первую живую особь рахни. Потрясающе! Можно сказать, как живая. Что я говорю! Особь, и в правду, живая! Дальнейшие их планы, клонировать ещё по крайней мере пять или если получится, десять образцов. Им выделят специальное помещение, где за ними будут наблюдать. С медицинской точки зрения, весьма интересный вид, не похожий ни на один из тех, что мне доводилось видеть где-либо. Может, дело в том, что о рахни забыли после того, как с ними сражались кроганы. С другой стороны, я не могу не отметить, что существа меня здорово пугают. Какой-то подсознательный страх. Причём, сегодня разговаривали с Джулией Фокс, она ведущий генетик в лаборатории, так она говорит, что несколько ночей уже плохо спит. Такое чувство, что за ней кто-то наблюдает, хотя она живёт одна. Ну, и настроение у некоторых других колонистов стало ни к чёрту. Ходят на работу, как роботы, парой слов перебросятся, и всё. Наверное, жалеют, что подписались на эту миссию. Меня саму подобные мысли частенько начали посещать. Зачем я здесь? Неужели, оно того стоило?
Вошедший Данила чуть было не врезался в стоящего почти у порога человека. Благо, палата позволяла находиться внутри одновременно до шести человек, включая больного. Азиат, встретившись взглядом с вошедшим, немного растерялся, однако, тут же согнулся в почтительном поклоне. - Приветствую вас, уважаемый господин! Сакамото Ямато, Байнери Хеликс. К вашим услугам.
Более сдержанно Ирбицкому ответили оба офицера, кивком головы поприветствовав его, а девушка, на время расцепив скрещённые на груди руки, помахав левой, тем самым выказав уважение и подав знак, что время для любезностей, пока, не наступило.
Реакция вошедшего лейтенанта была молниеносной. Видимо, на своём веку тот не раз побывал в таких ситуациях. Сразу подобравшись, он поклонился в ответ, назвав себя в ответ. Азиат, через несколько минут общения дежурными фразами, понял, что он здесь лишний.
- Ради бога, простите меня, господа! Мне уже нужно бежать. Как я уже сказал, все формальности улажены, жду вашего выздоровления, майор, и отправляемся на Бинту. – Произнёс представитель компании, прежде чем раскланяться, и удалиться за дверь.
- Чёрт-те что твориться! – Приподнятое настроение, вызванное встречей с любимой девушкой, упало до абсолютного нуля. – Всякие выскочки приходят, и начинают тут указывать, что и как мне делать!
- Я, конечно, извиняюсь, что невольно подслушал ваш разговор, но что случилось? – Не подал виду, что что-то заподозрил, Данила.
- Как только Антон поправится, мы вылетаем в созвездие Вояджера, на планету Бинту. Там расположена, если верить этому «косоглазому», лаборатория Цербера. Опять же, с его слов, там якобы разрабатывали биологическое оружие. Кстати, я тут слышала, мельком, что в секторе беженцев, какие-то проблемы со здоровьем начались. Удобно, правда? Цербер ушёл, и тут же начались новые проблемы…
- Эпидемия? Почему я не удивлён!
- Пока не ясно, но врачи уже готовятся к худшему сценарию.
- У меня слов нет, одни эмоции, и те, матом! Ладно, мне всегда везёт на подобные ситуации. Как только что-нибудь налаживается, сразу появляется ещё куча проблем. Пока все в сборе, наш общий знакомый, Робинсон, сегодня прислал мне директиву Альянса. За успешную оборону Цитадели, и уничтожение превосходящих сил Цербера, а также, успешный захват образцов технологии противника, всех, кто участвовал в бою, наградить, и, произвести в следующий чин, на усмотрение командиров. Из чего следует, что Данила у нас становится лейтенант-коммандером, а ты, дорогая моя Валькирия, готовься к получению погон старшего комсостава. В капитанах ты у меня уже года три, а то и четыре?
- Да, вроде, меньше… - Внезапно засмущалась девушка, даже немного покраснев, и от волнения начав теребить длинную прядь своих волос.
- Какая разница! Если уж предлагают, отказываться не стоит. Тем более, сейчас, когда эйфория от победы в самом разгаре. Кто знает, когда ещё так повезёт? – Антон не стал афишировать, что ему самому, незадолго до прихода посетителей, пришло сообщение из канцелярии Альянса, где поздравили полковником, и предложили перевестись на штабную службу. Это было неожиданно для него, поскольку, по любому табелю о рангах, этого просто не могло случиться. Служить ему майором пришлось бы ещё лет пять, не меньше. При условии, что к нему не будут применены взыскания, и его «Головорезы» будут добиваться результатов. Правда, он не учёл один существенный факт, захват действующей боевой техники, её применение по назначению, и передачу СБЦ. В любом случае, переходить на штабную службу, в уютные и тёплые кабинеты, или куда там его зазывают, ему очень не хотелось. Он не сомневался, что Анжелина справится с обязанностями командира подразделения, по сути, отделения, но важно другое. Если он примет предложение, он рискует потерять всё, что ему дорого, на данный момент. В любом случае, помощников и своих заместителей он вряд ли выберет сам. Постоянные совещания, нерегламентированный рабочий день, когда тебя могут вызвать на службу в любое время года и суток. Переход от ставшей уже привычной полевой службы, к почти что гражданской, Антон даже внутренне поморщился от самой мысли об этом. Да, его можно было назвать консерватором, но войны не выигрывают, сидя в кабинетах, хоть и принимаются именно там, порой, великие решения.
Через три дня, как и обещали, Антона выписали из больницы. Все врачи в один голос заявили, что он легко отделался. Да он и сам это понимал. Невозможно было выжить в том аду, что им устроил Цербер. Ранения всё ещё побаливали, но бронекостюм гарантированно даст защиту и уверенность в своих силах. Само собой, что его никто не будет заставлять идти в бой впереди всех, ни для этого существуют командиры. Но и отсиживаться за спинами подчинённых, даже когда всё твоё существо дрожит от страха, нонсенс! За время пребывания в больнице, разобравшись с накопившейся бюрократией, вроде рапортов и отчётов, он нашёл записи камер видеонаблюдения, и со своего бронекостюма, где убедительнейшим образом было доказано и показано, что произошло с ним, и не только. Конечно, качество было так себе, всё-таки, запись в мирное время отличается от боевой. Изображение дёргается от близкого разрыва ракеты, объектив заволакивает дымом, в поле зрения показывается штурмовик Цербера, который в следующую секунду падает от огня обороняющихся. В общем, всё, что ему рассказала Анжелина, подтвердилось. Не то, чтобы он не доверял ей, но часто люди склонны преувеличивать или наоборот, преуменьшать масштабы событий. Видеозапись развеяла его подозрения. – Не слишком ли ты стал подозрительным? – Спрашивал он сам себя, в минуты просмотра записей, и их копирования к себе на инструметрон. Правда, тут же себе и отвечал, – Не слишком. Я всецело доверяю Энджи. И ни одно её слово не ставлю под сомнение. Но мне нужно убедиться во всём, самому. И потом, кто знает, когда эти записи пригодятся, и что или кто на них может всплыть…
За день до выписки к нему зашёл их продюсер, в компании с Анжелиной. После короткого обмена любезностями, продюсер решился на опасный шаг, открыть карты.
- Итак, я думаю, время пришло, ребята, вам узнать кое-что. – Начал он издалека, сидя на табурете, и немного нервничая. В данный момент он не мог предсказать их реакцию на его слова. – Думаю, вы изначально о многом догадывались, поэтому чтобы развеять ваши подозрения, могу заверить вас обоих, что я не шпион. Была бы у меня задача вас ликвидировать, справился бы без шуму и пыли. Знаете, как это делается, не маленькие. Прибыл я сюда из своего времени. Бред, конечно, но это так. Не столь важно, в чём заключается моя миссия, важно лишь то, что я не смог пройти мимо вас. Первый раз мы виделись на Цитадели, в то время, когда вы вернулись сюда с Менае. Уже потом, в Империи, я решил нарушить все мыслимые инструкции, и вступить с вами в контакт.
- Как трогательно! Я сейчас расплачусь! – Картинно вытерла несуществующие слёзы девушка.
- Энджей, ты зря паясничаешь. Я ведь не вру. И с вами я решил встретиться, потому как вы мне – не чужие люди. С Данилой вашим я не знаком, впервые его увидел. Но, вас не мог не разыскать. Особенно, тебя. Себя тоже хотелось увидеть, со стороны.
- И, что же теперь, вы, то есть, ты, будешь делать? – Спросил Антон самого себя, или лучше сказать, двойника.
- Пока тебя не выпишут окончательно, буду представлять интересы группы, если будут какие-либо вопросы, скажу, как есть, ранило тебя во время боя. Там, в Президиуме такое сейчас творится, закачаешься! Чуть не половину придётся отстраивать заново, хотя, там Хранители уже стараются вовсю. Если есть ещё предложения, готов их выслушать и обдумать. – Незамедлительно ответил собеседник.
- К нам недавно заявился представитель Байнери Хеликс. Нас обязали посодействовать ему в доставке научного оборудования на Бинту, в созвездии Вояджера. – Вновь, вступила в разговор Анжелина, получив утвердительный кивок от своего любимого человека. Она по-прежнему терялась, когда видела обоих мужчин вместе. Безусловно, ей не составит труда определить, кто есть, кто, из них двоих. Но, голова, порой, давала сбой.
- Если никто не против, было бы интересно отправиться туда, вместе.
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
2187-й год. Млечный Путь. Космическая станция Цитадель. Квартира Данилы Ирбицкого.
Данила полулежал на своём любимом диване и, попивая крепкий, ароматный кофе, привезённый Людмилой из её последней поездки, размышлял об информации, полученной от командира. Тот информировал, что только -что получил директиву Альянса. Та содержала две новости - приятную и не очень. К приятной можно было отнести ту, которая сообщала, что за успешную оборону Цитадели, и уничтожение превосходящих сил Цербера, а также, успешный захват образцов технологии противника, всех, кто участвовал в этом бою, наградить, и, произвести в следующий чин, на усмотрение командиров. Получалось, что он получал звание лейтенант-коммандера а майор вообще был в шаге от генеральских лампас. Анжелина же получала ещё и дополнительный бонус - можно было не заморачиваться с новыми знаками различия, а просто использовать имеющиеся у Антона. В общем, пока всё складывалось неплохо, если бы не вторая новость о планирующейся экспедиции в одну из систем в созвездии Вояджера. Путешествие на какую-то там Богом забытую планету в почти не исследованной части Млечного Пути не вызывала у него ни малейшего энтузиазма. Кроме того, возникали не очень приятные ассоциации с названиями. При упоминании планеты Бинту, в голове почему-то возникали образы окровавленных бинтов, ну а название системы Янцзы - с коварством одноимённой реки, уносившей ещё не так давно, в начале ХХ века, сотни тысяч жизней при наводнениях и миллионы после наступившего по этой причине голода. Ну не нравились Даниле такие аналогии и возникало какое-то неприятное предчувствие. В последнее время он становился всё больше суеверным и всё чаще стал обращать внимание на такие знаки, которые он считал предупреждением. Но тем не менее, отказаться от участия в этом перелёте, который больше смахивал на военный рейд, чем на мирную экспедицию, он никак не мог. Конечно можно было сослаться на срочные дела на Гиперборее, но отказ могли неправильно истолковать новоиспечённые полковник с майором, отношениями с которыми он дорожил.
Неожиданно невесёлые размышления размышления, немного сглаживаемые великолепным и необычным вкусом напитка, были прерваны вызовом по квантовой связи:
— Привет, дорогой! — миниатюрное, трёхмерное изображение любимой, парящее в воздухе над браслетом связи слегка взмахнуло рукой. — Как там ты? Как дела?
Не смотря на совсем уж небольшие размеры, детализация была очень качественной и Ирбицкий заметил, что подруга находится в приподнятом настроении.
— Привет, любимая! Можно сказать, что всё отлично! — большой палец, поднятый в верх, должен был укрепить уверенность в таком утверждении, но, видимо не смог.
— Слушай, милый, не пытайся меня обмануть! У тебя это плохо получается. Я уже тебе говорила когда-то, ты плохой актёр. Давай рассказывай всё и по порядку.
— Хорошо, от тебя ничего не скроешь. Но я действительно сказал правду. В основном всё хорошо - Антон почти полностью выздоровел, а у меня тем более нет никаких проблем со здоровьем. К тому же командование объявило нам благодарность и повысило в званиях.
— Да ты что?! Круто! И как мне теперь тебя называть? Генерал? — улыбнулась собеседница.
— Ну генералом у нас скоро станет Антон. До него от полковника совсем мало осталось. Я же теперь - лейтенант-коммандера. Так что называй меня теперь просто - «командер Ирбицкий». — пошутил обладатель такого интересного звания и, не удержавшись, сам засмеялся своей шутке.
— Да ,ты прав. Это звучит солидно. Ну а как же Анжелина?
— Она теперь майор.
— Тоже неплохо. Но лучше бы её повысили на два звания. — в словах Людмилы чувствовался какой-то подвох и «командер», почувствовав это, решил подыграть шутнице.
— С чего бы это?
— Ну как почему? Так она была бы «под полковником».
До Данилы не сразу дошёл смысл сказанного, а когда это наконец случилось, то он тут же решил поддержать шутку:
— Ну это не обязательно. Она и так под ним!
На этот раз смеяться они стали почти одновременно.
— Ладно, хватит шуток! Теперь давай о том, что тебя волнует.
— Хорошо. От тебя ничего не скроешь. Но я не сказал бы, что это такая уж плохая новость. Мы скоро отправляемся в скопление Вояджера, что в системе Янцзы. Есть там такая планета - Бинту. Вот нам и предстоит там что-то разведать.
— Ну и что там не так? Что тебя беспокоит?
— Да сам не знаю. Предчувствия какие-то нехорошие.
— Так откажись.
— Не могу. Это будет выглядеть по-свински по отношению к нашим друзьям.
— Тогда отговори Антона.
— Невозможно. Это - приказ командования.
— М-м-м-д-а-а...
Собеседники на некоторое время замолчали размышляя об одном и том же. Наконец молодой человек прервал неприятную паузу:
— Ладно, проехали! У тебя-то как? А то всё обо мне и обо мне..
— Пока как нельзя лучше. Никаких серьёзных проблем. Прямо страшно становиться от того, что всё так гладко идёт. Не сглазить бы.
— Надеюсь это тот случай, когда белая полоса в несколько раз шире обычной. Бывает такое. Но если так, то можно надеяться увидеть тебя у нас дома в самое ближайшее время?
— К сожалению, это не так. Дел на Тринакрии ещё полно. Нужно обустраивать новых колонистов, а я до сих пор так и не передала свой пост новому руководству.
— Почему же так?
— Выборы «Триады» всё откладываются. Да и не все братья и сёстры вернулись из дальних колоний и секретных баз.
— И на долго это?
— Точно не знаю, но думаю что ещё на неделю затянется. Как максимум.
— Жаль, жаль...
— Ну ладно, мне пора. Дел невпроворот. Целую, люблю и считаю дни до встречи.
— И я тебя тоже.
Связь отключилась и образ любимой над ладонью Данилы Ирбицкого затуманился и как бы растворился в воздухе.
"Земля — превыше всего!" - Терра Фирма
"Человек - это тот, кто делает выбор. " - The Outer Limits
«Посредством логики - доказывают, посредством интуиции - изобретают» - Жюль Анри́ Пуанкаре́ — французский математик, механик, физик, астроном и философ. Анри Пуанкаре причисляют к величайшим математикам всех времён.
|
- А, как же интересы группы? - Не сказать, что её очень уж сильно заботил этот момент, но, как и все они, она вложила душу в имидж коллектива, стала его неотъемлемой частью.
- Есть огромное множество людей, которые с удовольствием возьмут на себя общение с журналистами, критиками, и всей этой братией. За то недолгое время, что я являюсь вашим продюсером, я успел подустать от этого.
Как раз в этом сомнений ни у кого не возникло. Общение с представителями прессы мало кто выдерживал. Поговаривают, будто недавно одну особо настырную представительницу отметелили, чтобы не лезла куда не просят.
Итак, по всей видимости, затянувшийся отпуск, как всегда, неожиданно, подошёл к концу. Отремонтированная «Аврора» выглядела посвежевшей, и, как будто внутренне радовалась, что снова предстоит дальний поход. По крайней мере, Антон был о корабле именно такого впечатления, увидев его по прошествии нескольких недель. Все дефекты, в том числе, невидимые обычными способами и средствами, были устранены, и сейчас в трюмы военного корабля грузилось научное и техническое оборудование. Нонсенс, если уж выражаться просто. Хотя, и не такое бывало в истории…
- У меня странное настроение. – Объявила вдруг Анжелина, находясь в центре планирования операций. – Вроде бы, снова всё по-прежнему, но как в той песне, - всё на месте, да что-то не так.
- Не стоит поддаваться панике, юный падаван! Сконцентрируйся на том, что происходит здесь и сейчас. – Произнёс нарочито спокойным голосом, имитируя безмятежное спокойствие, Антон, незадолго до возвращения на крейсер, вновь надев форму, уже с полковничьими погонами. К слову, весь отряд был оценён, он никого не забыл. Неугомонный Хадсон был произведён в рядовые первого класса, ещё чуть-чуть, и добро пожаловать в сержанты. Молчаливая Форбс получила лычки второго лейтенанта, Хикс и Молтер стали сержантами. Если начальству не жалко чинов и званий, зачем же отказываться? Тем более, что за это причитается отпуск, денежное довольствие… Хотя, какой отпуск, на войне…
- Итак, дамы и господа, мы направляемся в скопление Вояджера. Что там творится, я не знаю, кому известно. Ясно одно, там случилась беда. Именно, беда, потому что других слов я не могу подобрать. Получен сигнал бедствия от командира поисково-спасательной команды, офицера Трэвиса. В нём он даёт короткое описание случившегося на Бинту, куда мы и держим путь.
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
2170 год. Млечный путь. Аттический траверс. Туманность Иггдрасиль. Система Бальдра. Планета Мендуар. Колония людей.
Мендуар — колония Альянса на границе между Аттическим Траверсом и системами Терминуса. Система, имеет ещё три необитаемые планеты и пояс астероидов. Планета названа в честь её первооткрывателя - доктора Клода Мендуара, одного из первых исследователей дальнего космоса. Хотя первая колониальная экспедиция насчитывала относительно небольшое количество колонистов, но постоянная миграция с Земли привела к тому, что ко времени нападения батарианских работорговцев на колонию, там уже проживало более 150 000 человек. Сходство по многим параметрам с Землёй, здоровый в большинстве районов климат и наличие больших пространств с плодородными почвами давало возможность большинству поселений расти и процветать. Так продолжалось до злосчастного 2170-го года, в последствии названного немногими выжившими «Годом кровавого рейда» и чуть было не поставило крест на перспективе дальнейшей колонизации планеты. Ужасы устроенной пиратами резни так же не могли не отразиться на мировоззрении и менталитете как выживших, так и новоприбывших поселенцев. Вскоре среди колонистов родилась поговорка – «Хороший батар*только тот, у которого пятый глаз во лбу**», а его облик стал в один ряд с чудовищами из сказок и страшилок, рассказываемых детьми друг другу тёмными, мендуарскими вечерами. Недаром позже, один из местных политиков произнёс ставшую знаменитой и известной в других человеческих колониях фразу - «Когда я слышу слово батарианец, то моя рука сама тянется к оружию.»
Не смотря на то, что для операции устрашения человеческой расы были брошены не только значительные силы пиратов, но и замаскированные под пиратские корабли космофлота Гегемонии, рейд нельзя было назвать полностью удавшимся. Вмешательство подоспевшего авианосца Альянса не позволило планам агрессоров осуществиться в полной мере. Хотя вместе с боевыми кораблями пиратской флотилии прибыл и большой корабль-ковчег, предназначенный для погрузки и транспортировки рабов, истребительное крыло «Эйнштейна» смогло уничтожить его, до того, как захваченных колонистов погрузили на борт. Победа воодушевила экипаж и возбудила желание закрепить победу, использовав истребители для уничтожения двух приземлившихся на планету пиратских фрегатов, но командир корабля не смог решиться на это так как они были окружены пленными колонистами. Вместо этого он решил послать все имеющиеся в наличии наземные силы, всех космопехотинцев, для попытки спасения выживших. В ответ батарианцы погрузили всех людей, которых смогли взять, на свои два фрегата и вырезали большинство из оставшихся, все время сдерживая морских пехотинцев, прежде чем сбежать из системы.
После окончания боя с припозднившимися кораблями арьергарда вражеского флота, подбирающих последние транспортные челноки батарианских пиратов, пилот истребителя на корабле ККА «Эйнштейн», 1-й лейтенант Владимир Ирбицкий обратился к командованию с просьбой направить его добровольцем в составе боевой группы для поддержки космопехотинцев и помощи колонистам. Не смотря на возражения вышестоящих офицеров, считавших такой шаг неразумным разбазариванием высококлассных пилотов, ему удалось встретиться непосредственно с командиром корабля. Разговор был недолгим, но напряжённым и последним аргументом, перевесившим ситуацию в пользу лейтенанта, было то, что там, в низу, находилась его семья и не было никаких сведений о её судьбе. Скрепя сердце, адмирал дал добро. К удивлению Володи он был назначен командиром группы, состоящей, в основном, из опытных «волков» спецназа космической пехоты Альянса. Звание капрала имел только один из них – самый молодой и наименее опытный рыжеволосый парень из Луизианы с сохранившимся там до сей поры колоритным местным говором. Ну а самым старшим, как по званию, так и по возрасту, числился его заместитель, 2-й лейтенант Кортез, оказавшийся не только однофамильцем знаменитого конкистадора, но ещё и тёзкой этого древнего завоевателя. Правда на этом их сходство и заканчивалось. Его возможный мексиканский потомок, в отличии от легендарного предка, был высок, строен, светлокож и зеленоглаз. С информацией об остальных девяти подчинённых Ирбицкий так и не успел ознакомиться до отлёта и запомнил только их имена, фамилии и звания. Перед боевой группой была поставлена задача высадиться в городке, на окраине которого жила семья Ирбицких и поддержать, сильно потрёпанный в боях и потерявший более половины своего состава, взвод космопехотинцев, зачищающий городские кварталы и пригородные ранчо от возможных остатков пиратских банд. По прибытии на место выяснилось, что зачистка собственно самого городка уже полностью закончена и никого из живых или хотя бы раненых бандитов обнаружить не удалось. Осталось только прочесать пригороды. Ситуация с отсутствием пленных показалась в начале странной для личного состава новоприбывшего отряда, пока они не увидели результаты пиратского рейда, заставившие ужаснуться даже повидавших многое спецназовцев. Скорее всего, всё было не так, как следовало из официального отчёта и космопехи, шокированные увиденным, пленных не брали, а раненных бандитов просто безжалостно добивали, не заморачиваясь по поводу законов и правил ведения войны. Да и не распространялись эти законы и правила на существ с оружием в руках, но не носящих какую-либо военную форму. К тому же те оказались не только без общепринятых знаков различия, но главное - без хотя бы каких-нибудь остатков совести.
Зачистку пригородов 1-й лейтенант Ирбицкий решил начать с посещения своего семейного ранчо.*** Может это и можно было считать использованием служебного положения, но по другому он поступить не мог и посмотрев в глаза своим боевым товарищам, понял, что те тоже всё понимают и полностью поддерживают его поступок. К тому же прямых указаний по этому поводу от вышестоящего начальства не было.
Теперешний вид дорогого сердцу, родного гнезда произвёл удручающее впечатление не только на самого командира, но и на всех его подчинённых. Хотя слишком больших разрушений и повреждений к счастью не было, но всё, что можно было повредить руками, было порушено, загажено или разграблено, а кое-где на стенах и на полу были видны пятна, от которых по спине Володи пробегали мурашки а воображение рисовало в голове картины - одну страшнее другой. Вскоре кто-то из команды обнаружил и последствия этих кровавых пятен - в одной из спален, в различных местах валялось около дюжины человеческих тел. Лейтенант уже приготовился к худшему, но после беглого осмотра жертв смог вздохнуть с облегчением – никого из родных или соседей среди них не было. По всей видимости, работорговцы захватили пленных больше, чем смогли увезти и отобрав наиболее ценных, перерезали остальным горло. Почти все убитые были старше сорока пяти лет и то, что среди них не было его отца и матери вселяло надежду, что они, вместе с Данилой, смогли уйти в безопасное место ещё до прихода какой-либо из банд. Благо до гор было рукой подать, а там имелось достаточно укромных мест.
«Где же вы, мама, отец и брат? Эх, нет с собой прибора квантовой связи! Связаля бы с ними ещё с орбиты. — душу Ирбицкого терзали сомнения, но всё-таки он понимал, что другого выхода не было. Если во время службы у него был бы обнаружен этот дорогой и редкий прибор, то трудно было бы избежать обвинений в шпионаже или, как минимум, в нарушении инструкций. — Знать бы наперёд, что существует такая страшная опасность для колонии, то можно было и рискнуть. Но теперь уже ничего не изменишь. Связаться с ними нет никакой возможности.»
Неожиданно его размышления были прерваны вызовом командования. С борта корабля сообщили, что их задание меняется в связи с новыми обстоятельствами. По данным разведывательных спутников и высотных дронов, как минимум двум челнокам пиратов не удалось покинуть планету. Стартовали они из района теперешней дислокации отряда в направлении на восток. Видимо эти последние охотники за «живым товаром» были забиты под завязку и в связи с перегрузом решили использовать вращение планеты для дополнительного ускорения своих транспортов. Решение было вынужденным, но рискованным, так как сразу за цепью гор, на востоке, начиналась Большая Каменистая Пустыня и, не смотря на название, там кроме камней имелось достаточное количество песка и пыли для периодического зарождения пылевых и песчаных бурь. Не успев из-за дополнительной нагрузки подняться достаточно высоко, два из них исчезли из виду среди разбушевавшейся стихии и из-за сильно наэлектризованной бурей атмосферы и всё ещё не осевшей пыли, их поиски со спутников и дронов не давали пока никаких результатов. В связи с этим, приказ для отряда был таков - дождаться прибытия отправленного им для усиления и авангардной разведки лёгкого двухместного разведывательного аппарата «Колибри» и постараться, двигаясь с предельной осторожностью, обнаружить челноки пиратов и скрытно окружить их. В переговоры не вступать, молниеносно уничтожить врага, не давая ему времени на то, что бы прикрыться пленными и освободить колонистов. Вариант с переговорами исключался во избежание повторения трагедии, случившейся с попыткой открытого штурма двух пиратских фрегатов. Для предотвращения обнаружения противником следовало двигаться в таком порядке. Впереди, на расстоянии пары километров, для охвата как можно большего пространства, широкими зигзагами летит разведчик и при обнаружении вражеских транспортов посылает информацию на командирский челнок. Тот, соблюдая маскировку, высаживает спецназовцев, в зависимости от рельефа местности, не ближе километра от цели, а они уже своим ходом, скрытно продвигаются к ней. Ну а дальше - по обстоятельствам.
Где-то посреди Большой Каменистой Пустыни.
Челнок пиратов был обнаружен, когда все уже потеряли всякую надежду на успех операции - почти в самом центре пустыни. И вот, наконец перед отрядом открылась цель - довольно большой транспорт врагов в узкой низине, окружённой каменистыми холмами. Было видно, что он совершил аварийную посадку и трое из экипажа, видимо пилот с помощниками, занимаются ремонтом, а остальные, кроме охраны по периметру, отдыхают. При чём все были в такой уверенности в своей безопасности, что выставили часовых в непосредственной близости от лагеря и не расположили ни одного наблюдателя на близлежащих холмах. И это не смотря на то, что один из них, как вовремя подметил «замо́к»****, был явно не из пиратской среды. Скорее всего они имели дело с профессиональным военным. Присмотревшись, можно было прийти к выводу, что это был кто-то из высокопоставленных батарианских офицеров. Слишком уж он выделялся среди остальных своим поведением, манерами, осанкой и брезгливым отношением к окружающей его бандитской шушвали. И ещё один момент тревожил всех наблюдателей - отсутствие в лагере каких-либо признаков нахождения пленённых колонистов. Оставалось только надеяться на лучшее.
После короткого совещания с бойцами был выработан план дальнейших действий. Согласно ему, группа скрытно окружает противника, затаившись в удобных местах на возвышенностях. Потом, по команде переданной по радиосвязи, открывают огонь, но только с трёх сторон, а с четвёртой стороны располагается засада и ни чем не выдаёт своего присутствия, вступая в бой только в случае попытки бегства противника.
— Ещё раз повторю порядок наших дальнейших действий. — продолжил инструктаж занявших позиции бойцов Ирбицкий. — Действовать строго согласно поставленных мною задач. Уничтожаются только те цели, которые закреплены за каждым стрелком. Помочь своему товарищу можно только в случае его промаха или в связи с проблемами ведения им прицельного огня. Например, если объект переместится в недоступную для его оружия зону. В живых оставляем только четверых - пилота, двух его помощников и офицера. Потом предложим им сдаться. Очень постарайтесь сохранить пилота. Нам ещё пленных колонистов отсюда вывозить. Так же ни в коем случае не убивать офицера. Его ранение - только в крайнем случае. Теперь всем приступить к докладу о готовности по порядку номеров назначенных мною для каждого. Начинаем с первого.
— Первый готов! Второй готов! Третий готов... — послышалось в эфире сквозь потрескивание помех.
— Принято! — последовал ответ по окончанию переклички. — Объявляю двадцатисекундную готовность. Стрелять одновременно по команде - «Огонь». Начинаю обратный отсчёт. Десять, девять, восемь, семь...
---------------------------------------------------------------------------------
Эпизод из жизни брата. Подробности из биографии Данилы Ирбицкого смотрите по ссылке ниже.
Цитата Sambian (  )
---------------------------------------------------------------------------------
---------------------------------------------------------------------------------
*Батар - презрительное название батарианцев среди колонистов.
** Пятый глаз - намёк на дырку в черепе между остальными четырьмя.
*** Вид на ранчо Ирбицких смотреть по ссылке ниже.
Цитата Sambian ( )
**** «Замо́к», на армейском сленге - заместитель командира взвода. В данном случае, учитывая численность группы - заместитель командира отделения.
"Земля — превыше всего!" - Терра Фирма
"Человек - это тот, кто делает выбор. " - The Outer Limits
«Посредством логики - доказывают, посредством интуиции - изобретают» - Жюль Анри́ Пуанкаре́ — французский математик, механик, физик, астроном и философ. Анри Пуанкаре причисляют к величайшим математикам всех времён.
|
Все погрузочные работы закончены, топливо, энергия на максимуме, даже с запасом. Никогда не знаешь, где придётся оказаться, а, учитывая нынешнюю «неспокойную» обстановку в галактике, запас вполне обоснован. Ведь, если не будет рядом заправочных комплексов, или хотя бы станций, с пустыми баками далеко не улетишь. В крайнем случае, можно попробовать подключить экипаж к системе питания корабля, но, к счастью, не весь личный состав приспособлен для таких экспериментов.
- Цитадель, диспетчер, говорит Аврора. Прошу разрешение на расстыковку и взлёт. – Слышаться переговоры пилотов и диспетчерской службы станции.
- Говорит диспетчер центра управления полётами Цитадели. Аврора, взлёт разрешаю. Ваш вектор выхода – 3743.013.05749375. Отклонение от курса – 0,4. Ускорение – 0,5. Не забудьте включить систему оповещения и доложить о выходе за пределы Цитадели. Желаю удачного полёта.
Освободившись от стыковочных захватов, крейсер малым ходом направился к выходу из доков. После месячного ремонта, все системы функционировали в штатном режиме. Это не могло не радовать капитана крейсера. Ведь от него зависели судьбы экипажа и гостей, ставших чуть ли не вторым экипажем. За то время, что они провели на борту, ни разу не было серьёзных конфликтов, так некоторые недопонимания, не больше. Правда, заместитель командира отряда «Головорезы», умудрилась стать чуть ли не центром вселенной. Все, без исключения, хоть раз, но засматривались на её подтянутую фигуру, её иногда без причины возникающую улыбку. Анжелина, наконец, смогла избавиться от тяготившего её груза прошлого, и, вновь, стать собой. А, когда женщина любима и любит, это непременно отражается на её облике.
- Внимание экипажу! Мы подходим к ретранслятору, приготовиться к прыжку. – Сделал объявление капитан, в следующую секунду отдав команду пилотам, – Вперёд!
Крейсер подошёл на достаточное расстояние к массивной конструкции ретранслятора, чьи кольца величественно вращались внутри столь же огромной сферы, залитой бело-голубым светом. Излучение передаётся на корпус крейсера, когда он подходит на нужное расстояние, передаётся в его масс-ядро, где происходит реакция, высвобождающая огромную энергию, и заставляющая судно разогнаться до сверхсветовой скорости.
Дневник колониста: Глава научно-исследовательского отдела, доктор Флорес. День 400.
- Стайнс, ты, мать твою, будешь держать инструмент нормально? Ты ему, придурок, всё щупальце оторвёшь! – Раздаётся громкий возглас, принадлежащий женщине. – Нежнее, осторожнее, как девушку гладишь! Вот так, наконец-то! Понаберут по объявлению, а я потом им мозги должна вправлять! Итак, мы ведём работы по налаживанию контакта с клонированными особями. Нами создана специальная клетка, куда мы поместили особь, к которой в одно и то же время приходит лаборант, и ищет способ как нам начать взаимодействовать с рахни. Пока что, успехов нет. Одна особь скончалась при невыясненных обстоятельствах. Как говорят некоторые, кто виделся с ней, «она грустила». Да, именно так. Не меньше трёх человек, ответили мне именно так. Словно ребёнок, который грустит по своей матери. Всё это очень странно. Недавно один из трутней, или рабочих, начал вести себя очень странно. Я не могу это объяснить, но он стал увеличиваться в размерах, словно начался новый цикл то ли жизни, то ли эволюции.
День 410.
- Продолжаем наблюдение за новым циклом эволюции одного из рабочих рахни. По всей видимости, это действительно, новая стадия развития эволюции его. Наши рабочие бригады в срочном порядке начали строительство новой, более вместительной камеры для особи, которая по всей видимости, станет матерью, родоначальницей. Остальные особи тоже начинают вести себя странно. Будто бы они признают теперь уже, её, своей матерью. С одной стороны, это бред, с нашей точки зрения, с их же, нормально. Но, как принять это, вот в чём вопрос!
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
2170 год. Млечный путь. Аттический траверс. Туманность Иггдрасиль. Система Бальдра. Планета Мендуар. Колония людей. Где-то посреди Большой Каменистой Пустыни.
— Объявляю двадцатисекундную готовность. Стрелять одновременно по команде - «Огонь». Начинаю обратный отсчёт. Десять, девять, восемь, семь...
План, разработанный командиром, сработал и все поставленные перед группой задачи были выполнены. Почти все. Как всегда бывает в таких случаях, в любом, даже самом продуманном взаимодействии, нельзя исключить элемент случайности. Так было и в этот раз. Залп из снайперских и штурмовых винтовок был почти одновременным и удачным, за исключением двух случаев. В первом произошло практически невероятное событие - один из часовых на периметре, расслаблено бредущий по каменистой площадке, поднял повыше голову и заметил что-то подозрительное на противоположном от его холме. Резко ускорив шаг в направлении рассматриваемого участка горы, с высоко поднятой головой он споткнулся, потерял равновесие и чуть не упал. Именно эти резкие и непредсказуемые действия в момент выстрела снайпера и спасли ему жизнь - пуля прошла в нескольких сантиметрах от головы. Второму повезло меньше - пуля из штурмовой винтовки попала в цель, но мимо сердца и не задела жизненно важных органов. Ранение было тяжёлым, но не смертельным. К счастью для нападавших, пираты были в полной уверенности безопасности своего местоположения и никто из них не то что не включил защиту своей брони, но даже не надел её - та была аккуратно сложена в одном месте, на каменной платформе недалеко от челнока. После удачного для солдат Альянса начала боя, дальнейшие события развивались молниеносно и непредсказуемо. Пилот и двое его помощников, ремонтировавших двигатель, мгновенно запрыгнули во внутрь челнока и затаились там. Офицер же сначала было дёрнулся к лежащей в паре десятков метров броне и лёгкому пулемёту, но был остановлен заградительным огнём и решив не рисковать, тоже последовал за предыдущей троицей. Что же касается двух «счастливчиков», то тяжелораненый стонал и корчился поливая кровью сухую, каменистую почву, а другой, первый раз в своей жизни так удачно оступившийся, во весь опор понёсся к выходу из ущелья. Его побег не имел никакого разумного смысла и никаких шансов - до ближайшего населённого пункта было пять сотен километров безводной, жаркой пустыни и единственный известный, небольшой оазис с источником воды был здесь. Тем не менее он бежал. Бежал так быстро, как никогда раньше в своей жизни, бросив оружие и петляя, как заяц, в надежде уйти от пули. Выстрелов вдогонку не последовало, что было странно для него, но вселяло надежду. Когда же через пару-тройку сотен метров он всё-таки достиг скопления нескольких огромных обломков скал и радостно устремился под их защиту, то был неожиданно остановлен мощным ударом в челюсть кулаком одного громилы из затаившейся там засады.
— Это куда же мы так спешим, спринтер? — засмеялся тот, склонившись над рухнувшем под ноги как мешок, батарианцем. — Полежи, передохни маленько.
Тем временем стрельба на площадке стала понемногу стихать. «Окруженцы», засевшие в челноке, имели только лёгкое стрелковое оружие и никак не могли оказать нападавшим хоть какого-то существенного сопротивления. Нападавшие конечно же могли за минуту разнести в клочья из гранатомётов челнок и его живую «начинку», но не хотели этого. Тот мог бы, после окончания ремонта, пригодиться для транспортировки освобождённых из плена колонистов, а «начинка» должна была ответить о месте нахождения этих людей. Офицер ВС Гегемонии уж точно должен знать где они находятся.
— Прекратить огонь! — первый лейтенант Ирбицкий намеренно произнёс эту команду через заранее прихваченный сюда репродуктор. Нужно было, что бы его услышали не только бойцы его взвода.
Вскоре стрельба прекратилась, в том числе и со стороны челнока. Это говорило о том, что у противника сохранился хотя бы один шлем с чипом автопереводчика с английского, или кто-то из них знает язык. Были возможны и оба варианта.
Господа пираты! Внимание! — начал своё обращение лейтенант. — Остатки вашей банды, которую вы здесь представляете, полностью окружены войсками Альянса, блокированы и все выходы из ущелья перекрыты. У вас нет никаких шансов уйти. Так что предлагаю вам сдаться. — Он замолчал, давая время на обдумывание.
— С кем имею честь говорить? — послышался вскоре громкий выкрик во стороны противника на вполне приличном английском, правда с сильным батарианским акцентом.
— С вами говорит майор Ирбицкий! — пару подчинённых бросили удивлённый взгляд на командира, но потом понимающе улыбнулись. Это был хитрый ход для введения противника в заблуждение о численности группы. Выходило что их, как минимум - рота.
— Ну и что вы предлагаете, майор?
— Я уже сказал вам раньше. Предлагаю сдаться. — Владимир сделал паузу. — По-хорошему предлагаю!
— А если по-плохому? — попытался браво пошутить собеседник.
— А если по-плохому, то в связи со всеми преступлениями и страшными зверствами всего вашего десанта на этой планете, а так же прежними «заслугами» такого же рода, я имею негласное указание высшего командования ВС Альянса, живыми вас в плен не брать. Ну как, устраивает вас такой вариант?
— А если мы сдадимся?
— Тогда вашу участь решит суд!
— Чей суд?
— Естественно земной. — Ирбицкий специально так сформулировал ответ, в надежде, что потом можно будет сослаться на неправильное понимание переговорщиком слова «земной».
«Хрен ты получишь, а не суд на Земле, сука! На этой планете, на этой земле вас будут судить по законам Мендуара. Если ещё колонисты дадут вам дожить до суда!» — размышлял лейтенант, но вслух продолжил:
— Ну как? Каков ваш выбор?
— А какие у нас гарантии?
— Моё слово! Даю слово офицера, что пока я командую этим подразделением, никто стрелять в вас не будет! — потом добавил. — Ни из какого вида оружия. Если, конечно, вы будете вести себя как полагается пленным.
— Хорошо. Полагаюсь на вашу честь.
«Вот же мразь! О чести заговорил, подонок!» — пронеслось в голове Володи и он еле сдерживал себя.
— Тогда выходите по одному, с поднятыми руками и бросайте оружие в лево от выхода из челнока. Как можно дальше отбрасывайте. И учтите, малейшие непослушание и вы - трупы.
Внутри послышались какие-то возгласы и суета, но вскоре всё затихло и тот же голос прокричал:
— Всё нормально! Мы согласны! Выходим!
Первым в проеме показался один из помощников пилота. Он немного замешкался, выбирая более-менее удобное место и держа штурмовую винтовку обеими руками над головой, ловко спрыгнул вниз.
«А офицер-то не из бравого десятка. Трусит. Хотя может и нет. Просто высоко себя ценит и посылает быдло вперёд. Так, на всякий случай».
Владимир Ирбицкий подал знак нескольким подчинённым и вместе с ними, с винтовкой наперевес, вышел из-за укрытия навстречу пленным пиратам.
2187-й год. Млечный Путь. Туманность Змея. Скопление Вдова. Ретранслятор массы в окрестностях Цитадели. ККА «Аврора». Каюта Даниила Ирбицкого.
Лёгкая, почти незаметная вибрация корпуса корабля вывела Данилу из полудремотного состояния, в которое он погрузился, предавшись воспоминаниям о том злосчастном рейде брата Володи против батарианских пиратов на Мендуаре, так круто изменившим его жизнь. Да собственно не только его, но и всей их семьи.
— А ведь я мог лишиться брата! Ведь что не говори, а всё решили какая-то пара десятков сантиметров и молниеносная реакция. — тихо пробормотал он. — Ладно. Судя по вибрации. мы уже у ретранслятора. Может попроситься в рубку и посмотреть на величественное зрелище?
Но было поздно:
- Внимание экипажу! Мы подходим к ретранслятору, приготовиться к прыжку. - разнеслось по громкой связи во все уголки корабля. Потом, спустя несколько секунд, послышалась команда уже для пилотов. – Вперёд!
"Земля — превыше всего!" - Терра Фирма
"Человек - это тот, кто делает выбор. " - The Outer Limits
«Посредством логики - доказывают, посредством интуиции - изобретают» - Жюль Анри́ Пуанкаре́ — французский математик, механик, физик, астроном и философ. Анри Пуанкаре причисляют к величайшим математикам всех времён.
|
Жизнь в колонии не изобилует изысками. Особенно, на начальных этапах её жизни. Пока не будет налажено собственное производство всего необходимого для полноценной жизни, будь то кислород, еда, тепло, или вода, жизнь персонала будет под постоянной угрозой. Так же было и на Бинту. Временные купола обеспечили колонистов элементарными условиями для проживания, затем, после строительства комплекса колонии, названной Бинту-1, жизнь её обитателей постепенно начала налаживаться. С момента, когда уровень кислорода на планетоиде стал достаточным, чтобы на поверхности можно было находиться без защитного скафандра, терраформеры смогли, наконец, вздохнуть с облегчением. Разумеется, никто не стал выбрасывать уже не нужное оборудование, кто знает, что может случиться, когда оно понадобится. Поэтому, его попросту законсервировали, и отправили на хранение, на склад. Мощные процессоры атмосферы, буквально за год создали атмосферу, пригодную для дыхания человека. Из собранных шести «банок», так окрестили установки инженеры, в строю осталось пять, один пришлось остановить для ремонта. В тот день, когда колонисты смогли выйти наружу, без скафандров, вся колония стояла на ушах, радость переполняла людей, ведь они старались не зря. И потери среди них, тоже, не были напрасными. Следующий шаг, который был на повестке, сделать планету пригодной для жизни, добиться его превращения если не в Землю и Иден Прайм, то хотя бы дойти до уровня Терра Новы. Амбициозно? Нереально? Зато, если бы это удалось, шуму такой проект понаделал, уж это точно. Почти каждый колонист вёл свой дневник, многим это даже было вменено в обязанности. В основном, конечно, руководителям подразделений, научного, производственного, медицинского и прочих отделов. Что поделать, такова была политика, даже в Цербере. Особенно, в Цербере. Призрак требовал отчёта у руководства проекта чуть ли не ежедневно, потому как жаждал успеха, и надеялся на него.
Молодая девушка шла по коридору комплекса, одетая в белый расстёгнутый халат с логотипом научного отдела. Её мало заботило, что на это скажет её начальство, ведь всё, что здесь есть, одежда, припасы, оборудование, всё это, в данный момент, очень проблематично и долго восполнить. Планетоид не был богат ресурсами в виде полезных ископаемых, в основном залежи серы, базальт, кремний, ну и скромная скважина нулевого элемента. Как говорится, радуйтесь хотя бы этому. Промышленному отделу было весело, ещё бы, столько базальта, серы и кремния они на Земле отродясь не видели. А тут, греби лопатой, успевай только транспортёры разгружать. Словом, для обеспечения стройматериалами колонии, ресурсов «Банты», как негласно окрестили небесное тело колонисты, хватало. Чуть-чуть металлических ресурсов, минеральных, и комплекс будет стоять, пока есть кому его ремонтировать. Несмотря на то, что все припасы было очень непросто достать, сотруднице научного отдела было на это всё равно. Под халат она надевала облегающие чёрные брюки, не слишком стесняющие движения, белую шёлковую блузку, и высокие чёрные ботинки на толстой подошве. В общем, всё то, что она взяла с собой с Земли, чтобы выделяться из общей массы людей. И это ей вполне удалось. Когда каждый день видишь одних и тех же людей, в одинаковой форме или одежде, поневоле начинаешь терять к ним интерес. Особенно, к женской половине коллектива. Точно никто не знал, специально ли, был подобран личный состав экспедиции так, чтобы женская его половина отличалась прекрасным генофондом, или нет, но была группа молодых девушек, отличавшаяся не только умом и сообразительностью, но и потрясающе красивым внешним видом. Среди них как раз оказалась молодая Моника Хилларт. О девушке мало что было известно, правда, поговаривали, что сам Призрак ставил свою визу, одобряя её включение в список личного состава. Тем не менее, светлые волосы, горящие голубые глаза, стройная фигура, которую та подчёркивала всеми возможными способами, и мелькающая порой усмешка, словно она понимала больше, чем кажется на первый взгляд. На удивление, младший научный сотрудник, не имела ни татуировок, ни прочих «украшений», которыми увлекаются молодые люди, дабы подчеркнуть свою индивидуальность. Свою гриву длинных светлых волос, которая спускалась по её спине ниже плеч, она содержала в порядке, но без фанатизма. Другое отличие от остальных заключалось в её взбалмошном характере. Порой на неё нападало то безудержное веселье, то она, как будто без причины могла замкнуться в себе, и длительное время думала о чём-то своём. Её поведение с самого начала пошло вразрез с её руководителем, доктором Даной Флорес, главой научного отдела. Та считала несносную девчонку выскочкой, и не питала к ней особых симпатий. Особенно, когда начали ходить слухи о её якобы повышенном либидо. Не было доказательств тому, да и в её личном деле стояла просто пугающая отметка, точнее подпись, категорически запрещающая любое вмешательство, которое так или иначе изменило бы структуру её личности. То есть, либо ты миришься с ураганом чувств и эмоций, который демонстрирует «особо ценный кадр», либо на твоё место найдётся куча претендентов. Дана, не без внутреннего протеста, смирилась. Но, к настоящей работе девчонку старалась не подпускать, мотивируя своё решение низкой дисциплиной, и низким качеством её подготовки. Это было своеобразной местью. Сама доктор была уже в начале пятого десятка лет, разведена во второй раз, последний её поклонник, на семь лет младше её, как раз, за неделю до отлёта предпочёл ей более молодую пассию, вроде той же неугомонной Хилларт, с замашками нимфоманки.
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
2170 год. Млечный путь. Аттический траверс. Туманность Иггдрасиль. Система Бальдра. Планета Мендуар. Колония людей. Где-то посреди Большой Каменистой Пустыни.
Разоружение пиратов, осмотр их челнока, обыск и процесс надевания на бандитов энергетических наручников не занял слишком много времени и вот уже чуть больше, чем через четверть часа, все они стояли перед отрядом Ирбицкого. Исключение составлял только раненый батарианец, сидевший в скрюченной позе чуть в стороне от остальных. Ему уже оказали первую помощь, остановили кровотечение, перевязали и сковали не совсем обычным способом - правая рука к левой ноге. Преимущество такой позы было в том, что она с одной строны стягивала раневое отверстие, а с другой стороны не давала возможности для пленного быстро подниматься и передвигаться.
— Это что за безобразие, господа бандиты? Что за построение? — решил немного подтянуть дисциплину у пленников лейтенант. — В одну шеренгу стройся! По росту, по росту! Равняйсь! Смирно!
Неизвестно, как там перевёл автопереводчик с английского на батаринский, но через десяток секунд, шеренга из пяти полуголых вояк замерла в ожидании своей дальнейшей судьбы. В неглиже они оказались после тщательного обыска, по окончанию которого, им так и не позволили одеться.
— Так будет спокойнее, — уверял командира его заместитель Фернандо Кортез.
Опытный спецназовец, матёрый волк знал, что пренебрежание хитрстью и коварством противника, может привести к совершенно неожиданным последствиям. Единственное исключение, под взятое слово офицера, было сделано для главаря этой своры и судя по виду - представителя батарианской элиты. Хотя это и вызвало недовольство в отряде, но этому неординарному пленнику, было разрешено оставить униформу, за исключением брони. Правда на форме отсутствовали знаки различия и какие-либо эмблемы. Будучи самым высоким в отряде, как по росту, так и по чину он оказался правофланговым, хотя и соблюдал достаточно большую дистанцию в строю.
— Так вот господа убийцы, насильники, грабители, мародёры и воры! — начал свою речь Владимир, заложив руки за спину и прохаживаясь перед строем. — Кто из вас хочет покаяться в своих преступлениях?
Подождав некоторое время он добавил:
— Ладно! Я понимаю, преступлений ваших не счесть! Но хотя бы на этой планете.
Ирбицкий резко повернулся и ткнул пальцем в грудь правофлангового:
— Вот хотя бы ты!
В ответ тот сделал полшага назад и прорычал в буквальном смысле слова на довольно приличном английском:
— Но-но! Попрошу не тыкать в меня пальцем, не оскорблять и не приравнивать к вот этим! — он кивнул в сторону своих подчинённых. Я выполняю здесь совсем другие задачи.
— О, даже так?! Ладно, действительно, давайте сначала познакомимся. Начнём с тебя, болящий, — лейтенант подошёл к сидящему на земле раненому. — Как кличут тебя твои подельники?
Тот непонимающе смотрел с низу вверх и силился встать.
— Да ладно, ладно! Сиди уж. Всё ясно - о видимо потерял чип автопереводчика в ухе. Я вижу во-о-о-н у того трупа подходящий. Кто-нибудь, помогите бедняге.
Вскоре сиделец был полностью готов к допросу.
— Так как твоё имя? А?
— Aбрек* Kраскедрак.
— Да ну! Серьёзно?! Это тот случай, когда имя соответствует его носителю.
Как свои, так и бандиты недоуменно уставились на дознавателя, не понимая смысла его шутки, а он тем временем стоял перед левофланговым в шеренге. Это был вышеупомянутый шустрый «спринтер», уже успевший очухаться после преждевременного финиша под кулаком сержанта.
— А тебе какое имя дали на родине?
— Kаллек Прабфадор.
— Ну это пока не соответствует действительности. Но, думаю, что калекой ты станешь достаточно быстро. Ещё до суда. Когда сокамерники узнают, что ты здесь натворил. А я уж позабочусь, что бы в тюрьме ты оказался в тесном и «душевном» человеческом окружении.
Смысл шуток командира, по прежнему не был понятен обеим сторонам.
— Та-а-а-к... А ты что молчишь? Имя?
От неожиданности следующий в шеренге вздрогнул и буквально проорал:
— Удралем Серрак, сэр! — ответил тот на хорошем английском.
Лейтенант прыснул и затрясся от беззвучного смеха, но тут же взял себя в руки:
— Похвально, похвально... Какие ещё земные языки ты знаешь?
— Только этот, сэр! — продолжал стоять на вытяжку и рапортовать допрашиваемый.
— Ты, как мне кажется, пилот?
— Так точно, сэр!
— Что ж ты не сбежал, когда мы начали стрелять? Ну как этот «серак». — Ирбицкий кивнул в сторону левофлангового.
Тот непонимающе продолжал смотреть на новое «начальство» и молчал.
— Так что молчишь, Удралем? Почему не удрал?
— А куда бежать? Вокруг на сотни километров безжизненная и смертельно опасная пустыня. Некуда бежать, сэр.
— Вот именно! Все слышали? — повысил голос Владимир. — Так что имейте ввиду. Деваться вам некуда.
Следующие двое оказались теми самыми помощниками, которые помогали пилоту ремонтировать челнок. Имена их не вызывали каких-либо потешных созвучий ни с русским, ни с английским языком - Арбесак Гокфалак и Kранк Поппарван**. Разве что с именами последнего были некоторые ассоциации с немецкими и русскими словами.
«Что-то я слишком часто смеяться стал. Нехорошо это. Конечно, сказывается напряжение последних дней, но всё-равно зубоскальничать после всего, что случилось на этой планете, нехорошо.»
Последним, правофланговым и стоящим немного в стороне от основной шеренги был тот самый таинственный и, скорее всего высокопоставленный, офицер.
«Однако ведёт он себя так, как будто это не он у нас в плену, а мы у него. Видно высокого полёта птица. Ну или сынок чей-то. Это хорошо. Можно будет хорошо поторговаться с Гегемонией, когда будем менять его на захваченных в рабство людей. Жаль только, что по этой причине ему удастся избежать суда и приговора. Ладно, с этим буду немного повежливее.»
— Ну а вы, как я понимаю, предводитель всего этого воинства? — ухмыльнулся Ирбицкий. — Не так ли?
Пленник выпрямился, от чего стал ещё выше ростом и высокомерно наклонил голову вправо***, почти положив её на плечо. В то же время все его четыре глаза гневно сверлили взглядом собеседника, а пальцы скованных энергетическими наручниками рук сплелись вместе, образовав своеобразный двойной кулак, который он, казалось, хотел обрушить на голову ненавистного врага, стоящего напротив.
— Я попрошу не путать меня с этой швалью! — он кивнул в сторону своих подчинённых. — Я - дворянин и требую соответственного ко мне отношения!
«Ага! Значит я не ошибся. Отлично!» — обрадованно заключил Влад****, но вслух сторого продолжал:
— Тогда назовитесь, в конце-концов! Имя, Фамилия, звание.
— Капитан Космического Флота Гегемонии, Эбанах Карлак! — горделиво рявкнул батарианец и стал молча наблюдать за эффектом, произведённым на окружающих его людей.
«Ну и имена, надо сказать, у этих батаров. Как ни имя, так «ебанах», «калека» а то ещё чего похуже!»
Удивление и задумчивость собеседника допрашиваемый понял по-своему и продолжил:
— Да. Я из клана Карлак! — он опять сделал пузу. — Вы должны были слышать об этом великом флот-адмирале! Парван Карлак - мой дядя!
— В таком случае, я очень рад, что такая ценная добыча попала в мои сети! Добро пожаловать!
«Хотя я с большим удовольствием пристрелил бы тебя, сука!» — мысленно закончил лейтенант.
— Ну и как же вас угораздило, капитан, стать командиром этих ублюдков, устроивших массовую резню мирного населения этой планеты.
— Ещё раз! Просьба не ставить меня на один уровень с этим сбродом! Я - высший офицер флота Гегемонии.
— И как вы оказались на планете?
— Решил немного развеяться, развлечься...
— Развлечься говорите? Тогда как же и в каком качестве вас, высшего офицера, занесло в эту пиратскую орду? Не в качестве ли командира?
— Нет, я не командовал ими! Я приглашён в качестве... — он замолчал, подбирая подходящее английское слово. — В качестве консультанта.
— Так вы в качестве консультанта приглашены в этот варварский налёт?
— Да, консультантом.
— А может - советником?
— Можно сказать и так.
— Ну и как вы консультировали этот сброд и что им советовали? Как мирным колонистам головы отрезать?
— Но-но! Попрошу...
— Ладно, господин «советник». — перешёл на примирительный тон Ирбицкий. — Меня и моих товарищей больше интересует другой вопрос.
— Слушаю вас.
— Где пленники?
— Какие пленники? У нас нет и не было никаких пленников!
— Не врите, капитан! Вам, как офицеру, это не к лицу. Мы прекрасно знаем, что с вами были пленники. Где вы их спрятали?
— Ах, вы об этих? Так это были наши рабы. Законная добыча. Согласно законам Гегемонии...
У любого терпения, любого самоконтроля есть предел. Лейтенант побагровел и рванувшись вперёд, схватил допрашиваемого за горло:
— Слушай, ты, скотина! Не смей здесь хрюкать о каких-то ваших законах! Я сейчас оторву твою корявую башку и грохну её о камни так, что из неё выскочат твои наглые, мерзкие глазки! И плевать мне на твои законы.
После таких угроз взгляд батарианца стал выражать неподдельный ужас *****:
— Отпус-тите ме-ня-я-я-я...— прохрипел тот.
Влад наконец пришёл в себя и брезгливо вытерев руки о штанины, отошёл на пару шагов.
— Так я слушаю вас, господин капитан!
— Я вам ничего не скажу... — продолжал хрипеть тот, потирая горло. — Ничего вы мне не сделаете. Я нужен вам.
Упорство «консультанта» стало беспокоить уже не только командира и возникли нехорошие предчувствия. Нужно было принимать какие-то более радикальные действия.
— Ладно. Думаю, что здесь найдутся более разговорчивые особи. Сержант Данг! — продолжил он. — Ты, кажется у нас специалист по древней восточной медицине?
— Да, сер!
— У наших подопечных, после всего перенесённого, возникли проблемы с памятью. Необходимо восстановить её. Необходимо лечение. Начни с начала хотя бы с... — он обвёл жутким, холодным взглядом строй. — Ну хотя бы с раненного. Кстати, там у него наверное пора повязки поменять.
— Понял вас, сэр!
Вскоре из того места послышались голоса, стоны и короткий вскрик, прервавший их.
— Что там с твоим собеседником, сержант?
— Да что-то слабоват оказался. В отключке.
— Ну это ты переусердствовал с «перевязкой». Не следовало так туго бинтовать. Ну да ладно. Переходи на левый фланг. Как мне кажется, у наших друзей батарианцев не только лишняя пара глаз, но и лишняя пара пальцев имеется. Наш знаменитый спринтер Каллек уж точно в них не нуждается. Во всяком случае - на руках. Его стихия - бег по пересечённой местности.
Вскоре послышался жуткий хруст и душераздирающий визг несчастного. Однако, когда он утих, из шеренги наконец раздались голоса разума:
— Прекратите, пожалуйста! Мы согласны! — это был пилот и его помощники по ремонту. — Мы всё расскажем. Они там. — тараторили они, перебивая друг друга.
Было видно, как офицер злобно зыркнул на них и что-то пробормотал себе под нос.
— Где там? — у лейтенанта сжало горло от волнения.
— Тут, рядом. Во-о-о-н в той скале. Там за большим плоским камнем вход в пещеру. Он этим камнем и привален.
Ирбицкий кивнул своему заму и ещё паре парней и те, трусцой, побежали в указанном направлении. Было видно, как они, не без усилий, отвалили камень и исчезли в открывшемся входе в пещеру. Оставшиеся стали ждать. Кто со страхом, а кто - с надеждой.
Время шло, а никто из посланцев так и не появлялся у выхода и их товарищи уже стали беспокоиться, всё ли там в порядке и не послать ли подкрепление. Но этого не понадобилось - вскоре все трое посланцев мигом выскочили из пещеры и стали быстро приближаться. Впереди, бледный, как снег, бежал его зам, пытаясь на бегу достать пистолет, а за ним, с дико выпученными глазами, ещё двое подчинённых. Направлялись они прямо к пиратской шеренге.
— Фернандо, стой! Сто-я-я-я-ть! — заорал Ирбицкий и во весь опор бросился на перерез. Он уже понял, что случилось что-то ужасное.
Двое из бойцов всё-таки остановились, подчинившись команде, но Кортеза удалось остановить только уже почти рядом с батарианским офицером. Однако только повалив его на землю и удерживая в течении нескольких минут с помощью других подоспевших подчинённых, Владу удалось наконец взять всё происходящее под контроль.
— Ну всё Фернандо, всё, — приговаривал он, обнимая товарища и похлопывая по спине.
— Понимешь, там все, все... И никого не пощадили... Никого... Я лично проверял... — всхлипывал мексиканец.
— Точно?
— Сходи сам проверь. А ещё там, ещё там... Сам увидишь.
— Хорошо, схожу... Только успокойся, они за всё ответят... За всё...
— Ладно... хватит... отпусти. Я в порядке. Пусть пока живут. Пока. Но они точно ответят?
— Точно! В любом случае. Твёрдо обещаю тебе.
==========================================================================
*Абре́к — человек, ушедший в горы, живущий вне власти и закона, ведущий партизанско-разбойничий образ жизни; первоначально — кавказский горец, изгнанный родом из своей среды за преступление, обычно убийство.
**Krank (немецкий) — больной, немощный.
*** Поза, означающая у батарианцев высокомерие по отношению к собеседнику.
****Таким коротким именем (short name) называли Владимира Ирбицкого сослуживцы. Это не соответствовало русской традиции сокращения имён, но он давно смирился и привык к этому.
***** Страх и ужас, который проявил Эбанах Карлак при такой угрозе, объясняется религией батарианцев. Они верят в загробную жизнь и в то, что когда умирают, то их душа покидает тело через глаза. Считается главным — чтобы глаза уцелели. Если же враг лишает батарианца глаз, это воспринимается самым тяжелым увечьем, какое только можно нанести.
"Земля — превыше всего!" - Терра Фирма
"Человек - это тот, кто делает выбор. " - The Outer Limits
«Посредством логики - доказывают, посредством интуиции - изобретают» - Жюль Анри́ Пуанкаре́ — французский математик, механик, физик, астроном и философ. Анри Пуанкаре причисляют к величайшим математикам всех времён.
|
С одной стороны, доктор завидовала девушке, с другой же, хотела показать ей, что легкомысленное отношение к работе, обычно, не приводит ни к чему хорошему. Однако, неугодная сотрудница не собиралась сдаваться, но, вместо ожидаемого от неё удвоенного азарта, заняла выжидательную позицию. Это было весьма неожиданно, и требовало от Даны пересмотра оценки её подчинённой. Так и родился в её голове план, согласно которому обе они стали бы в один ряд со многими именитыми учёными. Конечно, если бы выжила колония. В данный же момент, все фигуранты дела о клонировании направлялись по своим рабочим местам, заниматься своими обязанностями. В кои-то веки, научному отделу было чем заняться. Несмотря на то, что работа приносила удовлетворение, среди колонистов зрело недовольство. Уже больше года они торчат на планетоиде, практически без средств связи со внешним миром, примитивный передатчик, что им завезли, ломался с завидной постоянностью, поэтому, информация с Бинту в штаб Цербера поступала с задержкой. Призрака такое положение вещей перестало устраивать, поэтому в созвездие Вояджера стали периодически заглядывать корабли. Кто-то целенаправленно доставлял на планету грузы, кто-то заглядывал на огонёк, транзитом. Таким образом, было налажена устойчивая связь, и дело пошло веселее. Но, всё рухнуло в одночасье, когда началось вторжение жнецов. Все логистические цепочки оборвались, снабжение колонии почти полностью прекратилось, люди остались предоставлены сами себе. Разумеется, новости о вторжении жнецов не остались за бортом, и «знатоки», собиравшиеся в свободное от работы время, вели интерактивную карту боевых действий.
Монику же вся эта суета вокруг войны вгоняла в скуку. Да, есть такое, но что толку горевать, если родных и близких у неё не было, отродясь. Не считать же за них воспитателей, что вырастили её, учителей, что дали ей образование и знания. Все они остались далеко, точнее, она сама приняла решение оставить свою прежнюю жизнь в прошлом. На данном этапе она видела своей целью, изучение нового для неё вида.
Прибытие на рабочее место в 8:00, начало рабочего дня в 8:15, после чашки кофе с каким-нибудь бутербродом или печеньем, что она полюбила ещё с Земли. Немного посидеть и покрутиться в кресле, предаваясь мечтаниям, проверить местную сеть на наличие сообщений для неё, немного полистать экстранет, если на сегодня выделили квоту, на всё полчаса. Дальше, работа. Интересная, но всё же немного рутинная, как оказалось. Благо, наблюдение за клонированными особями, было весьма интересным занятием.
- Это просто потрясающе! Похоже, что они общаются на уровне микроволн!
- Бред - это всё! Тут никаких микроволн даже в проекте нет!
- А, что же тогда, если не они?
- Я полагаю, что здесь вообще присутствует невербальная система общения. Скорее всего, телепатия. – Вынесла свой вердикт Моника, покрутив мысль так и эдак. – Никакого излучения не фиксируется, ни в одном из доступном нам диапазоне. Ни короткие, ни длинные, ни ультракороткие, ни микроволны приборы не регистрируют.
Все собравшиеся удивлённо посмотрели на неё, как будто она только что перевернула все жизненные устои.
- Так просто? – Спросил её Мэтт Доусон, кареглазый брюнет, постоянно отращивающий бороду, несмотря на худощавое телосложение.
- Зачем усложнять? – Парировала девушка. – Это нам нужна квантовая связь, нулевой элемент, а у них всё гораздо проще…
- Значит, телепатия? – Спросила доктор Флорес, прочитав отчёт младшей сотрудницы. – Интересная теория, Хилларт. Правда. Странно, что я до этого не додумалась. Что ж, неплохо, для начала. Можешь быть свободна.
Всё это было очень странно. Девушка совсем не ожидала похвалы. Скорее она готовилась к тому, что доктор поднимет на смех её отчёт, да ещё и прилюдно.
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
2170 год. Млечный путь. Аттический траверс. Туманность Иггдрасиль. Система Бальдра. Планета Мендуар. Колония людей. Где-то посреди Большой Каменистой Пустыни.
Лейтенант уже было собрался идти к пещере, но его и всех остальных нежиданно отвлёк вызов по ближней связи от наблюдателя из оцепления:
— Командир! Вижу приближающийся «Колибри». Летит на предельной скорости. Видимо, что-то срочное.
— Принято, ждём.
После посадки челнока и разведчика в паре километров от цели, Ирбицкий отдал приказ соблюдать молчание в эфире для обоих пилотов, даже если это будет вызов от командования. В этом случае пилоту, к которому пришёл вызов, следовало доложить о незначительной поломке, успокоить командование и сославшись на помехи, прервать связь. Затем, направиться к месту расположения отряда, но только в том случае, если был принят условный сигнал об успешном завершении операции. Такой сигнал уже давно поступил к пилотам.
Тем временем, видимость улучшалась а помехи от наэлектризованной песчаной бурей атмосферы над пустыней постепенно ослабевали. хотя по прежнему и были достаточно сильными. Ещё в детстве, Владимира всегда озадачивал этот необычно сильный электрический и магнитный эффект песчаных бурь в близлежащей от их ранчо пустыни, но отец объяснил это какими-то там особенностями пород, результатом выветривания которых и стали песок и пыль.
И вот уже, на общее удивление быстрее ожидаемого, лёгкая машина появилась из-за холма и села на свободную от камней площадку в паре-тройке сотен метров от них. Из неё шустро выпрыгнул пилот и через полминуты, вытянувшись в струнку, под козырёк, приступил к докладу:
— Сэр! Разрешите доложить...
— Да ладно, сержант, давай без церемоний. Мы не на параде. Что там?
— Был вызов от командования. Я действовал согласно вашим инструкциям. После имитации потери связи прибыл сюда.
— Отлично! Хвалю! Спасибо. Располагайся, где тебе будет удобно и пока отдыхай. А мы здесь закончим наши дела.
— А что здесь, собственно, произошло?
— А вот тебе ребята и расскажут. А мне нужно пройтись кое-куда и увидеть всё своими глазами.
С этими словами, лейтенант, для большего удобства передвижения по возможным узостям коридоров и проходов, освободился от брони, взял большой, мощный фонарь и в одиночку направился к пещере с останками пленников.
Идти было недалеко, но он, невольно, замедлил шаг, оттягивая время встречи с неизбежным и ужасным зрелищем. Сознательно Владимир ещё опасался увидеть тела своих родных, но подсознание, какое-то внутреннее чувство, говорило о том, что их там нет. Но как бы там ни было, вскоре он оказался у вызывающего неприятные ощущения, входа в пещеру. Потом остановился и ненадолго сосредоточившись для самоконтроля, шагнул в неизвестность.
Проход во внутрь не представлял из себя прямой коридор, а имел несколько поворотов. Немного не доходя до последнего, в нос ему ударил спёртый воздух, в котором угадывались запахи влаги, плесени и ещё чего-то резкого и знакомого.
«Кровь! Да - кровь! Много крови! — казалось что не мысль, а сами эти слова стучали в его голове. —Господи! Хоть бы не сорваться! Спокойно, спокойно...»
Узкий луч мощного фонаря до самого конца пронизывал пещеру, но давал возможность увидеть только отдельные фрагменты и пришлось перестроить фокусировку для большего рассеяния света. После того, как глаза привыкли к перемене освещения, лейтенант заметил, что это естественное убежище, эта полость в скале имеет достаточно большие размеры, хотя и меньшие, чем он ожидал. Потолок и стены, судя по всему, были сложены из какой-то белой породы, скорее всего известняка. Пол же был, как обычно это бывает, покрыт какими-то тёмными отложениями с рассыпанными по нему белыми каменными глыбами. Однако, подойдя поближе и ярче осветив их, он понял, что ошибся - на полу, лицом вверх, лежали голые, местами покрытые запёкшейся кровью, люди. Было их немного, около дюжины или чуть больше, судя по положению тел, подвергшихся сексуальному насилию молодых женщин. Быстро рассмотрев их в свете фонаря, Ирбицкий понял, что никаких надежд на чудо нет - горло каждой зияло ужасным чёрным разрезом какого-то хорошо заточенного, холодного оружия. Всё это время его не покидало чувство какой-то призрачности всего происходящего, какого-то кошмарного сна, который должен когда-то закончиться. И он закончился - первоначальный стресс прошёл, вернулось осознание реальности всего случившегося, что вызвало неконтролируемые позывы к рвоте. Когда лейтенант наконец пришёл в себя в дальнем, свободном от тел углу пещеры, то заметил в полутьме, с права от себя ещё одно какое-то большое светлое пятно. Вернувшись за фонарём и приближаясь этому месту, он наконец смог понять что это. Перед ним лежала куча каких-то тряпок, видимо одежды а на ней, он не мог поверить своим глазам, маленький обнажённый ребёнок, девочка лет восьми-девяти. Казалось, что она просто спокойно спит и яркий свет вот-вот разбудит её.
Долгое отсутствие командира вызвало сильное беспокойство всей группы и, не смотря на приказ оставаться на месте, бойцы стали уговаривать его заместителя отправиться на подмогу. Вот почему появление Володи и его внешне спокойный вид вызвали всеобщий вздох облегчения - тот шёл твёрдым, спокойным и неспешным шагом. Вскоре можно было увидеть, что такую же твёрдость и полное спокойствие выражает и его лицо. Не подходя к товарищам он направился прямо к батарианскому офицеру. Тот, видимо прочитав что-то в глазах человека, вздрогнул, встал во весь рост и сделал шаг назад.
— Зачем вы их убили?
Так как ответа не последовало, лейтенант повторил вопрос.
— Ещё раз! — уже на повышенных тонах произнёс он. — Зачем вы их убили?
— Мы, мы... Это наши рабы... По законам Гегемонии... — начал было запинающимся голосом капитан Карлах, но заткнулся на несколько секунд, взглянув в глаза собеседнику. Потом, наконец продолжил уже другим, более уверенным тоном:
— Наш пилот доложил мне, что даже после ремонта двигатель не сможет работать на полную мощность и покинуть планету сможет только наш отряд, да и то если оставим при себе только самое необходимое.
— Ну и?
— Они оказались лишним грузом.
— Но вы могли бы просто улететь без них. Эти женщины для вас не представляли никакой опасности. Зачем нужно было убивать?
— Они всё-равно погибли бы в этой пустыне.
— Ну а сообщить координаты Флоту Альянса? А?! Что молчим, господин «консультант»?
Ответом была гробовая тишина.
— Ла-а-а-а-дно... Продолжим допрос.
Ирбицкий отошёл на несколько шагов и окинул взглядом всех пленных.
— Кто насиловал женщин? — он кивнул в сторону пилота и его помощников. — Вы!?
В начале у тех от страха заклинило голосовые связки но быстро придя в себя они залепетали, что не они, они мол выполняли приказ офицера и сразу занялись ремонтом. А насиловали те, которые уже мертвы. Ну и ещё Абрек и Каллек. Они и горло резали всем пленницам.
— Это так, капитан?
Тот кивнул.
— Горло им резать вы посоветовали? А?!
«Советник» опустил взгляд себе под ноги.
— Я-я-я-сно... — Владимир двинулся на левый фланг строя. — Ну, я вижу, наш подраненный «соколик» уже находится в переходном периоде своей недолгой жизни - с этого света на тот. Перейдём к беседе с его «товарищем» по развлечениям.
«Спринтер» невольно вздрогнул.
— Так как с тобой поступим? Желаешь предстать перед судом полным калекой, или может попасть к сокамерникам относительно здоровым. Они тебя там «подлечат». Среди преступного мира людей есть от-ли-и-и-и-чные специалисты.
Не успел лейтенант перевести взгляд на правый фланг, желая проследить реакцию капитана батарианцев, как его собеседник резко повернулся и огромными прыжками понёсся к стоящему вдалеке, пустующему «Колибри». В ту же секунду большинство космопехов вскинули различное имеющееся у них оружие.
— Не стрелять! Он - мой! — голос командира был не столько громок, как страшен своим необычным тоном и все замерли, хотя и не упустили беглеца из виду.
Неожиданно для всех, силуэт лейтенанта стал излучать свечение какого-то необычного оттенка голубого света. В это же время, «спринтер», не так проворно, как раньше, из-за усталости и скованных рук, зигзагами, продолжал свой забег.
— Никак улететь хочет, наш «орёл»?
Все невольные зрители, как люди, так и батарианцы, увидели, как светящийся силуэт сделал резкое движение левой рукой и большой голубой сгусток энергии улетев в сторону улепётывающего бандита, поднял его на пару-тройку метров над площадкой. Необычность зрелища была ещё в том, что зависнув в воздухе, размахивая руками и ногами, беглец, согласно закону сохранения импульса, продолжал движение в прежнем направлении. Вот так, большинству из наблюдателей, впервые в жизни, пришлось быть свидетелями применения редкого биотического навыка - «подъёма».
— Ладно, так тому и быть! Пущай полетает! — после этих слов голубой «призрак» взмахнул уже правой своей рукой и следующий сияющий шар обрушился на самозванного «лётчика». Получив дополнительный вертикальный импульс, тело взлетело на пару десятков метров вверх и на секунду зависнув над высохшим, но когда-то глубоким озерцом, словно огромная жаба, шмякнулось вниз. Раздался противный шлепок, лишь на секунду нарушивший всеобщую тишину. Все были ошарашены. Мало того, что они понятия не имели, что находятся под командованием биотика, так ещё и не представляли, что двойные удары бывают такой страшной силы. Тем временем, обессиленный, слегка пошатывающийся, но не потерявший решительности их командир продолжал:
— Что же, продолжим наше дознание. Наконец, последний вопрос. Кто насиловал ребёнка?
Хотя голос был относительно тихим и спокойным, но вздрогнули все, в том числе и остатки пиратской стаи, а некоторые из солдат стали наводить оружие в сторону вражеской шеренги.
— Спокойно! Опустить стволы! — Влад предостерегающе поднял руку. — Допрос ещё не закончен!
Воцарилось молчание и было слышно только взволнованное дыхание некоторых десантников.
— Что же. Это ваш выбор. Значит продолжим лётную подготовку.
Вид расширившихся от ужаса шести пар батарианских глаз не поддавался описанию. Это нужно было видеть.
— Он! Это он! — затараторили, как из пулемёта пилот и его двое помощников, тыкая пальцами в сторону своего недавнего «наставника». Тот молчал и только бросал в ответ полные ненависти взгляды.
— Что зыркаешь, сволочь! — продолжали они. — Мы не собираемся из-за тебя подыхать!
Через несколько секунд, уже немного восстановившийся лейтенант, стоял в двух шагах от офицера, ошарашенного таким поведением своих подчинённых.
— Ну что скажете в своё оправдание, господин консультант? А?
— Я не насиловал! Всё было по согласию! Она взрослая! — залепетал тот.
— Что-о-о-о?! Взрослая?! Ты это мне говоришь?! Это дочурка наших соседей по ранчо! Девятилетняя девочка!
— Но она мне сказала, что ей десять! Десять!!! А это возраст согласия по законам Гегемонии. Поэтому... — новоявленный «законник» осёкся и замолчал, видя, как собеседник начинает сжимать кулак.
— Ну а по какому же закону ты задушил её, подонок? А?
Не услышав ответа, Владимир взял себя в руки и для успокоения сделал несколько дыхательных упражнений а потом продолжил:
— Ну что, Эбанах Карлак, не желаете ли пройти курс пилотирования?
— Да как вы смеете? Я вам не какая-то бандитская шваль! К тому же вы обещали судебное разбирательство. Дали слово офицера. Я требую суда!
— Ах, ты требуешь суд, сволочь? Хорошо, будет тебе суд! У нас есть закон о военно-полевых судах. Заседание будет прямо здесь!
— Но вы обещали земной суд! — не унимался подследственный.
— Земной, говоришь? Ладно, пусть будет земной.
Ирбицкий повернулся к своим боевым товарищам.
— Здесь есть уроженцы Земли? Нужны трое. Поднимите руки.
Землян оказалось даже больше, чем нужно.
— Прекрасно! Значит так. Капрал Джон Круз, старший сержант Джодх Сингх и... А, и ты, тоже? Тогда председателем суда будет второй лейтенант Фернандо Кортез!
Тот кивнул в знак согласия и вдруг Влад увидел, как меняется его лицо, а во взгляде, направленном в сторону стоящего за спиной батарианца, отражаются одновременно удивление и ужас:
— Ко-ман-ди-и-и-и-р...!
Реакция на предупреждение была мгновенной и разворот занял какие-то доли секунды, но было уже поздно - в самую середину его ничем не защищённой груди, из под рукава одежды подсудимого смотрели два зрачка от ствола какого-то оружия. Какое-то внутреннее чутьё подсказало единственное правильное решение - падать в левую сторону. В этом случае был шанс, что если и не удастся полностью избежать попадания, то пули хотя бы пройдут мимо сердца. Дальше всё происходило, как в замедленном кино. К счастью, выстрел был не одновременным, не из обоих стволов сразу.
Ба-м-м-м...! — заряд из правого ствола впивается в верхнюю правую часть груди, ближе к плечу и пробивает край лёгкого. Если бы не падение, то пуля попала бы в область сердца и выстрел мог оказаться смертельным.
Ба-м-м-м...! — ещё немного, и заряд из левого ствола ушёл бы в пустоту, но не хватило самой малости, нескольких долей секунды и пуля пробивает дельтовидную мышцу.
Уже почти упав, перед наступающим беспамятством, Володя успел увидеть, как стрелок, видимо под воздействием сильной отдачи, пошатнулся и упал навзничь. Как потом оказалось, это продлило ему жизнь на несколько часов - все пули космодесантников прошили пустоту.
«Что ж это за пушка такая у этого сучёныша? Как она у него оказалась и почему мы так и не смогли её просканировать при обыске?» — мелькнула последняя мысль в угасающем сознании первого лейтенанта Ирбицкого.
"Земля — превыше всего!" - Терра Фирма
"Человек - это тот, кто делает выбор. " - The Outer Limits
«Посредством логики - доказывают, посредством интуиции - изобретают» - Жюль Анри́ Пуанкаре́ — французский математик, механик, физик, астроном и философ. Анри Пуанкаре причисляют к величайшим математикам всех времён.
|
Всё это буквально выбило Монику из колеи. Ты готовишься «вынести» дверь, а её буквально у тебя перед носом открывают. В результате, потеря ориентации в пространстве, пусть и на несколько секунд, но как правило, этого времени хватает, чтобы хорошенько подготовиться защитникам. Кроме того, это влечёт за собой непременную смену всей наступательной парадигмы, и в добавок необходимость срочно погасить инерцию, что так некстати начинает играть против тебя.
– Ну, что? Всё? Куда теперь? – Послышался вопрос, который она не сразу расслышала. – Монь, что Флорес сказала?
- Что? А, это! Всё нормально, на удивление. – Пробормотала она себе под нос, но Рамма её всё же услышал.
- Да, ты что! Серьёзно!? Моя ты Моня, да ты знаешь, что только что удостоилась чуть ли не Нобелевской премии?! Пошли, это надо отметить! – Александр почти силком потащил девушку в местный бар.
Найдя пару свободных мест, молодые люди уселись за барной стойкой, где деловитый робот типа «Локи», обслуживал посетителей.
… - Пойми, мы не зря старались! Ты не зря старалась! Если бы не ты, не было бы сейчас нас здесь. – Александр Рамма, на пять лет старше девушки, слегка тучный, но не толстый, с индийскими корнями, пытался вывести девушку из состояния меланхолии. В который раз он удивлялся необычному характеру своей коллеги. Всё вроде бы налаживается, их обоих произвели в старшие научные сотрудники, есть прогресс, несмотря ни на что. А она сидит, попивая мелкими глотками вино, и лишь изредка бросает отрешённые взгляды на него, или по сторонам. - Монь! Ну, что ты, в самом деле? Чего грустишь?
- Я одна, Саша! Понимаешь, одна во всей вселенной. Я пыталась это отрицать, но бесполезно, у меня нет родных, близких родственников даже. Что случится со мной, кто обо мне вспомнит?
- Я!
- Ты-то, непременно, вспомнишь, особливо, когда узрел меня голой, выходящей из ванной комнаты! – Уголки её губ чуть заметно, на пару мгновений, поползли вверх, намекая на улыбку.
- Ты не особо то огорчилась тогда! – Парировал молодой человек.
- А ты не думаешь, что мне могло быть всё равно? Или, по-твоему, я должна была кинуться обратно, взвизгивая, матеря тебя на чём свет стоит, и так далее, выражая свою обеспокоенность столь вопиющему нарушению приличий? Скучно, и банально!
Молодой человек даже поперхнулся напитком, услышав столь необычное объяснение.
- Хилларт, ты точно, ненормальная! Что же ты за человек, всё пытаюсь сообразить?
- Ну, и как? Есть догадки? – Теперь уже по-настоящему улыбаясь, слегка игривым тоном произнесла девушка. – Я тут от нетерпения сгораю, в надежде что меня кто-нибудь разгадает! Так что, давай, валяй!
Не выдержав её взгляда, слегка захмелевший Александр рассмеялся, осознав смысл их разговора. Уже через минуту, пара во весь голос хохотала над своими же шутками. Однако, несмотря на очевидные вещи, девушка не спешила, да и не хотела переводить их отношения в новое качество. Обзаводиться очередным любовником, на данном этапе, она не планировала. Да, и в целом, Рамма был не в её вкусе. Слишком мягкий, трусоват, хоть и не лишён твёрдости характера, когда это ему нужно, да и в целом, внешний вид его оставлял желать лучшего. Конечно, в её жизни бывали всякие люди, например, на одном с ней курсе, в университете, училась девушка, раза в полтора толще Моники. Не сказать, что она испытывала отвращение к таким людям, но, на подсознательном уровне, старалась избегать долгого общения с ними.
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
Аврора средним ходом выходила к месту своего назначения, – планете Бинту. Коричнево-серая планета неприветливо слабо отражала свет солнца, что падал на неё. Будучи отдалённой от основной населённой части галактики, ей отчаянно не хватало дополнительного освещения. Уже от одного её вида, по коже начинали бегать мурашки, и приходилось принимать все усилия, чтобы сбросить с себя оцепенение, что овладевало от созерцания таких «красот». Тем не менее, планета считалась пригодной для жизни, лишь наполовину. Состав её атмосферы, по официальным данным, был не пригоден для нахождения на поверхности, без скафандра. Однако, сканирование утверждало обратное. Кислотные дожди не наблюдались уже довольно длительное время, на обратной стороне планеты, в данный момент, шёл обычный дождь, и была ночь. Содержание кислорода в атмосфере соответствовало норме, что делало её пригодной для длительного нахождения на её поверхности без защитного скафандра. Всё это было очень странно.
- Судя по всему, Цербер приложил руку к созданию полноценной атмосферы, и, похоже что на дневной стороне планеты размещается человеческая колония. По крайней мере, я думаю, что это человеческая колония. – Рассуждал представитель Байнери Хеликс, проводя инструктаж перед высадкой. Многие откровенно скучали, слушая лектора, некоторые солдаты из отряда лейтенанта Гловера, умудрялись спать, даже с открытыми глазами, даже Антон пару раз поймал себя на том, что чуть не храпит, слушая нудную речь докладчика. И только периодические тычки в бок от его заместителя, заставляли офицера, недавно произведённого в полковники, сохранять хотя бы видимость активности.
- Антон, я, конечно, тоже не в восторге от всего происходящего, но не мог бы ты хоть чуть-чуть уважения проявить, и не спать так открыто и нагло?
- Прости, ничего не могу с собой поделать! Новые погоны, наверное слишком сильно давят! – Попробовал отшутиться офицер, сладко потягиваясь на стуле, благо сидели они с девушкой чуть ли не в последнем ряду. Сзади негромко похрапывал Хикс, уткнувшись головой в спинку впереди стоящего стула.
…- Достоверно неизвестно, что произошло на планете… - Продолжал Сакамото Ямато, периодически сверяясь со своим планшетом.
- Сэр! Это будет сражение с кем-то нормальным, или опять, с жуками? – Наконец не выдержал Хадсон.
- Всё, что нам известно, это то, что до сих пор нет никакой связи с колонией, наши сигналы принимаются в автоматическом режиме, но ответа нет. Отсюда можно сделать вывод, что все обитатели колонии погибли.
У Анжелины что-то нехорошо шевельнулось в груди, а перед глазами замелькали ужасы эвакуации с Земли, и прошлых битв, где так или иначе погибали живые существа. По тени, промелькнувшей на её лице, и гримасе, что исказила его на секунду, Антон понял, что девушка что-то почувствовала. Женщины во все времена отличались повышенной чувствительностью ко всему сверхъестественному. Судя по учащённому дыханию, паре капель пота, что выступили на её висках, и расширенным зрачкам, было ясно, что Анжелина действительно, что-то почувствовала. Легко тронув её за руку, он сумел обратить её внимание на себя, благодаря чему, в следующую секунду она успокоилась, взгляд сфокусировался на нём, и обрёл осмысленность.
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
2170 год. Млечный путь. Аттический траверс. Туманность Иггдрасиль. Система Бальдра. Планета Мендуар. Колония людей. Где-то посреди Большой Каменистой Пустыни.
На что надеялся бравый стрелок Эбанах Карлактак и не удалось выяснить. Да никто из отряда и не собирался делать, так что от немедленной смерти его спасло только падение в начале от воздействия сильнейшей отдачи этой миниатюрной, но очень мощной двухстволки, а потом уже властный оклик командирского голоса заместителя командира группы второго лейтенанта Фернандо Кортеза:
— Отставить! Опустите ваше оружие. Он нужен нам живым! Для нашего полевого суда!
Все замерли, но продолжали топтаться на месте, не зная что предпринять и ждали дальнейших указаний.
— Так, Джон и Чак! — обратился он к двум своим товарищам, уже восседавших верхом на батарианце и наносившим короткие, но болезненные удары по различным частям тела всё ещё сопротивляющегося офицера. — Разденьте эту падаль догола, осмотрите внимательно и скрутите его в бараний рог.
Он задумался на пару секунд и продолжил.
— Нет, подождите! В первую очередь скрутите, а потом уже остальное. Количество энергитических наручников на ваше усмотрение. Неровен час, ещё какой фортель выкинет. Кроме визуального осмотра ещё и просканируйте его на всякий случай.
— Голого? — решил уточнить Чак.
— Да, голого. Кто его знает, сколько там у них отверстий в теле имеется, если глаз в два раза больше, чем у нас. Может он ещё базуку где-нибудь припрятал. Я вижу их инженеры большие мастера в подобных делах,— попытался немного разрядить обстановку Фернандо, но никто не реагировал на шутку не совсем уместную в данной ситуации.
Окинув взглядом остальных космопехов, он выбрал ещё троих ответственных за охрану остальных пленников и наконец поспешил к раненому, которого уже успели отнести поближе к снаряжению и оборудованию.
— Ну что, Куан, как он там?
— Состояние стабилизировалось, но остаётся тяжёлым, — отозвался сержант Данг, штатный медик отряда, колдовавший над раненым Ирбицким. — Полностью характер внутренних повреждений даст обследование в стационаре, но я боюсь, что они довольно опасны для жизни.
— Панацелин?
— Обижаешь, командир. Само-собой. Использовал максимально допустимое количество. Но нужна срочная транспортировка в госпиталь.
Кортез стал озираться вокруг в поисках пилота «Колибри». Разведовательный транспортный аппарат превосходил по скорости и маневренности десантный челнок и самым разумным решение было использовать именно его для срочной транспортировки раненного.
— Чёрт! Где же этот пилот? Ну этот, как его? Сержант Арнольд э-э-э...
— Сержант Арнольд * Фогель ** уже готовит свою птичку к полёту.
— ???
— Я, по собственной инициативе, дал ему такой приказ от твоего имени.
— Видимо прийдётся использовать грузовой отсек. Полетишь в нём с командиром, как сопровождающий. Других вариантов нет. В кабине всего лишь два кресла.
— Его уже почти освободили от груза. Через пару минут «птичка» будет здесь.
— Я не по-о-о-о-нял... А кто здесь командир?
— Ну извини. Готов понести любое наказание.
— Да шучу я, шучу! — рассмеялся Фернандо. — Просто не ожидал. Спасибо, дружище! Я твой должник.
— Да ладно. Какие там могут быть счёты...
Вскоре «Колибри» был полностью готов к перелёту и Кортез, приняв командование отрядом на себя, уже прощался с отбывающими:
— Ну что, Арни, — наставлял он пилота. — Маршрут тебе известен. Старайся придерживаться его, но вообще действуй по обстановке. О том, что в действительности случилось здесь, не должен знать никто! Повторяю – никто! Иначе мы будем иметь очень большие проблемы. Скажешь, что мол вы на «птичке» засекли место посадки челнока пиратов. Сообщили командиру группы второму лейтенанту Ирбицкому. Потом прибыл наш челнок с десантом. Высадились, оставили челнок рядом с вами и скрытно выдвинулись к месту предполагаемой дислокации врага. Ты же с напарником всё время находился в паре километров от места операции и был срочно вызван мною в связи с ранением командира. Всё! Ничего не вдел, ничего не слышал. Ясно?
— Так точно, сэр!
— Да ладно тебе. Расслабся. Мы не в штабе. У нас здесь всё проще. Не подкачай.
Молодой человек молча кивнул.
— Теперь, что касается тебя, Куан.
— Слушаю командир, — вьетнамец отвернулся от раненого и сосредоточился на собеседнике.
— Слушай нашу, общую для всего отряда, легенду. Я вот что придумал. Рассказывать будем всё как было.
На лицах инструктируемых можно было прочитать крайнюю степень удивлени.
— Ну не вё, конечно, — улыбнулся Фернандо. — Только до момента нашего прибытия на это место. А вот дальше произошло вот что.
Он опять перевё взгляд на пилота.
— Кстати, будет лучше, если ты не будешь слушать мой рассказ. Что бы не ляпнуть чего лишнего. Ты ведь, как я уже сказал раньше, как бы ничего не знаешь. Надень шлём и отключи наружную слышимость.
— Понял.
— Так вот, Ку ***, теперь слушай то, что ты расскажешь командованию о произошедшем дальше.
И потомок конкистадоров подробно изложил, придуманую в спешке, легенду. Согласно ей, отряд, прибыв на предполагаемое место посадки батарианцев, не обнаружил та никого. Видимо быстро справившись с неполадками и выбросив кое-какой, не представляющий ценности груз, пираты улетели в неизвестном направлении и, возможно, уже покинули планету. Скорее всего, где-то в системе, их подждал небольшой боевой корабль. Тем не менее, Владимир Ирбицкий, предположил, что они, для облегчения челнока, могли высадить где-то поблизости всех или часть захваченных пленников. Конечно, это было только предположение, но его нужно было проверить и лейтенант приказал тщательно прочесать ближайшие окресности. Поиски заняли довольно много времени, но увенчались успехом. Группа захваченных в рабство женщин была обнаружена в одной из пещер. К большому сожалению все оказались мертвы. При этом, в спешке направляясь к месту трагедии, Влад не заметил одну из прилепленных врагами к скалам мин-ловушек и был ранен её осколками. После отлёта «Колибри», отряд должен был занятся погрузкой на челнок тел убитых пленников и подготовкой к возвращению.
— Ну что, кабальерос, — Фернандо обнял подчинённых. — на вас вся надежда! Этот русский гринго **** не должен умереть! Да поможет мне Бог! *****
— Да поможет мне Бог! — эхом вторили ему космодесантники.
2187-й год. Млечный Путь. Скопление Вояджера. Система Янцзы. ККА «Аврора». Кают-компания.
Не только некоторые солдаты из отряда лейтенанта Гловера и новоиспечённый полковник умудрялись спать, с открытыми глазами. Из подобного состояния, вызванного воспоминаниями об увиденных когда-то записях видеодневника брата, Данилу вывел голос лектора, называющий его по фамилии.
— Извините, что беспокою вас во время вашего крепкого сна, Ирбицкий-сан, — вокруг послышались сдержанные смешки, — но мне хотелось бы задать вам несколько вопросов.
Лейтенант-коммандер, кивнул головой не только в знак согласия, но и для возвращения из мира видений к реальности. Наконец ему это удалось и перед глазами возникло, озарённое ехидной улыбкой, лицо японца.
— Слушаю вас, Ямато-сан!
— Так вот, лейтенант, мне...
— Командер, с вашего позволения.
— Извините. Хорошо, «командер».
Ирбицкий опять захотел было исправить собеседника, указав на столь быстрое повышение его в звании, но передумал, а тот продолжал.
— Мне хотелось бы услышать ваше мнение по этому вопросу.
— Какому?
— Ну о чём я вам рассказывал?
— М-м-м... Э-э-э... — Данила стал озираться вокруг в поисках чьей-нибудь подсказки. Вокруг царило молчание.
Шло время и он уже смирился с тем, что поддержки не будет, когда услышал сзади тихий, но внятный шёпот их корабельного кока:
— Жуки. Про жуков говорили.
Получив неожиданную подсказку от уважаемого им кулинара, молодой человек воспрянул духом:
— Ну что же. Я не знаю, как остальные отнесутся к этому. Что касается меня, то я не против.
— Не против чего? — насмешливая улыбка быстро исчезла с лица азиата и оно выражало полное недоумение.
— Не против жуков.
Теперь уже и остальные слушатели лекции устремили свои удивлённые взгляды на «экзаменуемого».
— Это почему же? Поясните? — не унимался «экзаменатор».
— Как это почему? В каждой культуре есть свои традиции и пищевые предпочтения. Странно, что я это вам, японцу, объясняю. Я люблю вашу кухню, но в ней, скажу вам, тоже есть свои странности. Поэтому я не против присутствия блюд из насекомых в меню нашего корабля. Надеюсь наш кок имет опыт их приготовления. Единственная просьба к нему - готовить их в индивидуальной посуде и держать приготовленные «деликатесы» отдельно. Подальше от привычных, традиционных для космофлота, блюд.
Последние слова новоиспечённого лейтенант-командера и самозванного кулинарного критика-эксперта утонули во всеобщем хохоте.
===========================================================
* Арнольд, Arnold (немецкий)— древнегерманское имя собственное, в переводе означает «Орлиная сила»
** Фогель, Vogel (немецкий) — птица.
Шутка высших сил по отношению к этому человеку состоит в том, что имея столь мощную основу в виде таких «сильных» птичьих имени и фамилии, судьба уготовила ему быть пилотом летательного аппарата, названного именем семейства, один из представителей которого (колибри-пчёлка) является не только самой маленькой птицей на Земле, но и ещё считается самым мелким теплокровным животным планеты.
*** Таким коротким именем Владимир Ирбицкий, после знакомства с отрядом, стал называть медика, сержанта Куан Данга. При этом, первое время, он не мог удержаться от странной весёлой улыбки. Это короткое имя пришлось по душе и остальным бойцам и быстро прилипло к вьетнамцу.
**** Гринго (англ. gringo от исп. griego — грек) — иностранец, англоговорящий выходец из другой страны в Латинской Америке. В Аргентине оно используется для описания людей со светлыми волосами.
***** So help me God - фраза, часто используемая для принесения клятвы в англоязычных странах.
"Земля — превыше всего!" - Терра Фирма
"Человек - это тот, кто делает выбор. " - The Outer Limits
«Посредством логики - доказывают, посредством интуиции - изобретают» - Жюль Анри́ Пуанкаре́ — французский математик, механик, физик, астроном и философ. Анри Пуанкаре причисляют к величайшим математикам всех времён.
|
…- Не трогай эту кнопку! Не трогай, идиот!
- Мы все сдохнем из-за тебя! – Слышатся голоса сквозь какофонию криков, взрывов, верещание каких-то существ. Выстрелы из личного оружия и вои рикошетов кое-как разбавляют общий шум, но всё равно, этого мало, чтобы отчётливо понять, что же происходит в помещении. Раздаётся шипение, и изображение фиксируется на открывающейся двери, сквозь которую вовнутрь устремляется сразу несколько существ, начинающих расправляться с людьми, укрывшимися здесь. Лаборатория, лазарет и командный пункт оказались последним рубежом обороны колонистов. Сюда было сложнее всего добраться, незаметно, здесь было сосредоточено большинство камер наблюдения, здесь возвели настоящие баррикады, а не импровизированные укрытия. Снабжение продовольствием давно рухнуло, и теперь люди питались не так регулярно, и разнообразно, как это было раньше. Благо, выживших осталось немного, отчего запасы провианта удалось распределить более-менее равномерно, и не допустить последствий недоедания и голодного бунта. Правда, теперь, перед оставшимися в живых стояла невыполнимая задача – выжить. Любой ценой продержаться как можно дольше.
- Зачем? Что мы этим докажем? Кому? У нас даже нет ни челнока, ни полноценного корабля, чтобы свалить с этой скалы! Можно, конечно, попробовать добраться до той груды фонящего нулевым элементом металлолома, что лежит в сотне километров отсюда, и попробовать сдохнуть там, но чёрт побери, эти сволочи нас сожрут быстрее! – Доктор Ричард Прайс, один из заместителей доктора Флорес, несколько часов назад успевшей уйти в улей, со связкой гранат и бомбой, не разделял общий боевой настрой. Его можно было понять, он лишился всего, чего успел добиться, к чему стремился. Так же, в его словах был смысл. Цель, поставленная капитаном Тревисом, недавно отдавшего свою жизнь, дабы пара в лице Хилларт и Раммы успела добраться до командного центра, чтобы отправить сообщение, и продолжить сопротивление, уже не казалась настолько весомой. Правда, девушка и молодой мужчина, были противоположного мнения.
- Ричард, если ты не хочешь драться, зачем ты здесь, с нами? – Спросила Моника начавшего недавно седеть сотрудника, выкладывая на стол добытое оружие, и проводя ревизию оставшейся амуниции, боеприпасов, и провизии, с Александром Раммой, и одним из пары солдат, что обеспечили выполнение последнего приказа капитана Тревиса. – Сидишь, сопли разводишь, ноешь, жрёшь и гадишь. Ты решил сдаться? Валяй, мы хоть сейчас разрежем двери, и даже подтолкнём тебя к этим тварям в объятия. Думаю, они будут рады, как считаешь?
- Да, что ты себе позволяешь?! Ты как со старшими разговариваешь?! – Доктор даже начал задыхаться от возмущения. Кто он, а кто эта соплячка, возомнившая себе, что может так себя вести, с ним.
- Погоди, Грин! Пусть, уважаемый коллега выскажется. Он даже может попробовать сместить меня с моей должности, пусть и неформальной. Ну же, доктор Прайс! Вы ведь этого хотите? Я даже оружие уберу, и не позволю Грину его использовать, чтобы вас не смущать.
Чаша терпения доктора переполнилась, и, за несколько секунд преодолев разделявшее собеседников расстояние, он вознамерился преподать ей урок вежливости. Каково же было его удивление, когда беззащитная девушка, стоящая перед ним в чёрных брюках, высоких ботинках и майке на голое тело, за секунду до объятий доктора, резко отошла в сторону, предоставив инерции сделать своё дело. Не успев понять, что же произошло, Ричард Прайс всем своим весом обнял стол, с которого посыпались припасы и немногочисленное оружие, ударившие его по голове, когда он упал на пол.
- Вы не ушиблись, доктор Прайс? Позвольте, я вам помогу? – В голосе девушки было столько беспокойства и искреннего участия, что это ещё больше разозлило мужчину. Вскрикнув, тот предпринял очередную попытку добраться до наглой девчонки. И, вновь, как и в прошлый раз, его цель ускользнула от него, в самый последний момент. Теперь уже пульт управления камерами наблюдения и связью, стал препятствием. Самым обидным было то, что никто из свидетелей его жалких попыток восстановить справедливость, в его понимании, не поддержал его. Наоборот, они с вялым интересом смотрели на его безуспешные попытки «перевоспитать» младшее поколение.
- Я вот чего никак не пойму, вы то сами что предлагаете, чего хотите? Ладно, я и большинство здесь собравшихся, не хотим стать обедом для наших же порождений. От вас я не услышала пока что, ни одного предложения, как нам улучшить наше положение. Сдаётся мне, что ты, Ричард, - трус и паникёр. Конечно, я могу и ошибаться, но в последнее время, мои наблюдения не дают мне даже намёка на сомнения в своём выводе. Что скажешь в своё оправдание?
- Ты – провокаторша, и маленькая дрянь! – Всё, что нашёлся ответить нападавший.
- Я знала, что ты это скажешь! – Подойдя к нему вплотную, и, заставив его почти лечь спиной на стол от того, насколько близко она приблизила своё лицо к его, произнесла девушка. Её тон был наполнен таким пафосом и налётом театральщины, что у всех свидетелей, невольно появились улыбки на лицах. Так унизить противника, не сделав ни единого выстрела, удавалось немногим. А то, что весовые категории и силы были неравными, лишь добавляло симпатий в сторону Моники. Дальнейшие попытки «вразумить» молодую девушку, получившую поддержку всех оставшихся в живых, коих было две, так же, не увенчались успехом. Подкараулив её, выходящую из своей комнаты, в жилом отсеке, примыкавшим к лаборатории и командному пункту, Ричард Прайс заработал синяк под глазом, и травму области паха, куда пришёлся удар тяжёлого военного ботинка, снизу-вверх. Типичный приём самообороны, о котором порой забывают люди, теряя самообладание при нападении сзади. Разумеется, этот приём работает лишь на неподготовленном противнике, но доктор Прайс, одержимый местью, как раз, не был готов к такому. Вторая попытка почти увенчалась успехом, но, к несчастью, для учёного, вовремя подоспел лейтенант Грин, получивший вызов по инструметрону, который случайно был послал доктором Прайсом, когда тот перехватил руку левую Моники, и ударил её об стену, отчего на устройстве сработала команда последнего исходящего вызова.
- Ты сдохнешь, сучка! – Задыхаясь от перенапряжения, приговаривал нападавший.
- Пусти, ублюдок! Ты же драться то толком не умеешь! Как… - Девушка не успела закончить фразу, колено напавшего на неё мужчины врезалось ей чуть ниже живота. Стиснув зубы, она еле сдержала крик боли. Внезапно, на её шее сомкнулись чьи-то руки, отчего ей стало трудно дышать. Инстинктивно она попыталась высвободиться, но горло сдавливало с такой силой, что в глазах начало темнеть. Она видела перекошенное злобой лицо доктора Прайса, словно в тумане. Монике не хватало сил противостоять взрослому мужчине, даже перед страхом смерти. Она судорожно хватала ртом воздух, но тщетно, лишь жалкие его капли проникали в её лёгкие.
Внезапный удар по затылку, заставил доктора разжать пальцы, после чего он ошеломлённо стал озираться по сторонам, в панике пытаясь обнаружить напавшего на него. Лёгкие девушки обожгло поступившим в них, наконец, воздухом. С великим трудом она заставила себя дышать ровно, чтобы не потерять сознание, лёжа на полу. Но, время, проведённое практически без воздуха, и сокращённый рацион питания, всё же оказали своё влияние, и перед тем, как потерять сознание, она успела увидеть, как двое мужчин сцепились между собой. Бой был скоротечным. Всего пара-тройка ударов прикладом винтовки, чтобы свалить обидчика девушки на пол, и два удара ногами, дабы выбить из него все думы о мести. Лейтенант Грин отличался решимостью, верностью своему слову и приказам командования. Задачу об обеспечении выживания пары – Моники Хилларт и Александра Раммы, никто не отменял. К тому же, видя, к чему привела доктора его же гордыня, и его странное нежелание выжить, офицер старался не спускать с него глаз, лишний раз.
- Говорит Грин. Дуайту и Клинту провести тщательнейший обыск у доктора Прайса. В методах не стесняться. – Передал он приказ двум перешедшим в его подчинение солдатам. – Медика срочно на склад, Хилларт необходима медицинская помощь.
К счастью, через некоторое время, девушка пришла в себя, в лазарете. Неудавшегося убийцу связали его же брючным ремнём, усадив на кресло.
… - Так как в данный момент я являюсь старшим офицером, и отвечаю за безопасность всех здесь присутствующих, спешу всем напомнить, что в колонии всё ещё действует военное положение. В связи с нарушением внутреннего устава колонии, и попыткой совершить преступление против человечества, в частности, на ВРИО Главы исследовательского отдела, доктора Хилларт, мы рассмотрим действия доктора Прайса. Обвиняемому предоставляется слово. – Велась запись собрания, посвящённого покушению на убийство.
Со связанными сзади руками, со свежим синяком, вокруг левого глаза, со следами кровоподтёков, доктор представлял жалкое зрелище. Весь его гонор и ненависть испарились, осталось только сожаление об упущенной возможности, и о том, что он не предусмотрел такого поворота событий.
- Вы судите меня за то, что я хотел восстановить своё честное имя. Эта сучка унизила меня, из-за неё мы сейчас здесь, в нашем положении. Кто вообще назначил её на должность доктора Флорес? Где она сама, и, наконец, вы осознаёте, на что идёте, поступая так со мной? - После долгой, томительной паузы произнёс Прайс.
- Доктор Флорес официально считается пропавшей без вести. Как только мы наладим оборону, и хоть какое-то снабжение припасами, мы отправимся на поиски выживших. Кстати, по её личному приказу, доктор Хилларт возглавляет ныне основательно поредевший Научно-Исследовательский отдел. И, да, нам известно, что и кто совершил. Например, нам известно, что некий Ричард Прайс саботировал систему безопасности в лаборатории №8, где содержались клонированные существа, вырвавшиеся на свободу.
- Ах, тварь!
- Сволочь!
- Он, сукин сын, заранее всё спланировал, получается. – Встала со своего места Моника, внешне спокойная. Но, мало кто догадывался о чувствах, что она старательно усмиряла внутри. – Вот, почему не сработало сдерживающее поле. Он его отключил! Ну, и гнида же ты! Своих же поимел, сука!
Ричард Прайс никак не ожидал, что дело примет столь крутой оборот. Да, он намеренно отключил сдерживающее поле камер. Но кто же мог знать, что заметая следы, он совершит ошибку, оставив свой след в системе? То, что именно это произошло, он уже не сомневался. Было бы глупо отпираться, отрицать свою причастность к этому. Уповая на косвенную вину Моники, он совсем упустил из виду то, что в самом начале этой эпопеи, весь личный состав отдела был поставлен в известность, кто нашёл корабль с яйцами. И теперь, с десяток глаз смотрели на него как на предателя, кем он явился на самом деле. Так же, он был ответственным за уничтожение данных об исследованиях прошлых колонистов. Согласно его замысла, необходимо было избавиться от Флорес, что так рьяно взялась за исследование образцов, что достались им от прежних колонистов, и, разумеется, новых образцов, которые вывели уже они. На следующем этапе, он бы возглавил отдел, так как являлся первым её заместителем. А, учитывая, что существа могли строить корабли, и путешествовать в космосе, он надеялся установить с ними контакт, и в самый последний момент, покинуть негостеприимную планету, чтобы основаться где-нибудь на отшибе вселенной, и уже оттуда наблюдать за происходящим в галактике. А спустя какое-то время, выйти из тени, вооружённым знаниями, чтобы попробовать обрести независимость, а точнее, выполнить задачу Призрака, возвысить человечество.
- Учитывая всё сказанное, и сделанное, подсудимый приговаривается к изгнанию. Доктор Ричард Прайс, отныне, ты – сам по себе. Мы отдадим тебе твой тайный запас термозарядов, и твой же пистолет, выдадим немного провизии, что тебе причиталась. – Объявил приговор Грин, прервавшись на входящий вызов от своих подчинённых.
- Лейтенант, двери разрезаны, мы готовы! – Прозвучал доклад по громкой связи, от солдат, которые были приставлены к инженеру, что вскрывал заваренные двери, которые вели из оставшейся жилой части комплекса, в часть, ныне считавшуюся необитаемой.
- Встать! Лицом к стене! – Отрывисто и сухо прозвучали команды, которым не повиноваться не было ни сил, ни желания. Освободив его руки от его же ремня, Грин, взяв подсудимого на прицел, провёл его через строй оставшихся в живых людей. Никто из них не проронил ни слова, и это ещё больше угнетало. Если бы в его адрес посыпались проклятья, угрозы найти, пожелания найти свою смерть вне стен «убежища», и тому подобное, да хоть бы кто пнул его, это уже было бы актом своеобразного милосердия. Его привели к выходу из обитаемой части комплекса. По краям сталь всё ещё светилась огненно-красным светом, что свидетельствовало о недавних сварочных работах. Только сейчас, в конце этой эпопеи, Прайс понял, что выжившие не шутят. Всё, что было до этого момента, как ему казалось, было лишь не слишком хорошей актёрской игрой, когда люди только что получили свои роли, и начинают в них вживаться. Сейчас же, все праздные мысли улетучились, оставив вместо себя страх и горечь от осознания невозможности изменить ситуацию.
На ватных и не гнущихся от страха ногах, его тычками приклада вытолкали за дверной проём.
- Скажешь что-нибудь на прощание? – Спросил его лейтенант, когда доктор обернулся, в последний раз.
- Сможете ли вы меня простить? – Со слезами на глазах, произнёс приговорённый, у которого, наконец, сдали нервы.
- Мона, решать тебе.
- Привести приговор в исполнение! – Ледяным тоном произнесла девушка, ударив ладонью по консоли, после чего створки дверей поехали навстречу друг другу, и через короткий промежуток времени встретились, вновь изолировав выживших от остальной части разрушенного комплекса.
Когда он услышал слова своей несостоявшейся жертвы, он не поверил своим ушам. До последнего он надеялся, что она проявит снисхождение к нему, ведь он признал своё поражение. Растерявшись, и, впав в ступор, доктор Прайс не сразу сообразил, что двери закрываются, навсегда. В самую последнюю секунду, когда узкая полоска света ещё не успела погаснуть, поглощённая стальной преградой, он бросился вперёд, в надежде успеть хотя бы извиниться. Но было уже поздно, в следующее мгновение полумрак обрушился на него, отчего какое-то время глаза доктора вынуждены были приспосабливаться к новому освещению. Редкие лампы всё ещё продолжали светить словно маяки в море, в прошлые времена, но рассеять полумрак они были не способны. Кое где искрила проводка, из дыр в стенах, в полу, и, даже в потолке, гуляли сквозняки, из пробитых коммуникаций сочилась вода и технические жидкости, стекавшие на пол, образуя лужи, которые доктор старательно обходил, кто знает, что за дрянь в них капает, и нет ли под водой кого. Участь Ричарда Прайса была незавидной. Один, возможно единственный человек на весь огромный комплекс. Быть может, если он сможет добраться до складов, то сможет наладить свой быт, а, может найдёт ещё выживших…
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
С момента изгнания Прайса, жизнь постепенно начала налаживаться. Другого выбора у группы выживших не было. Всё тяжёлое оружие пошло на укрепление баррикад, единственный инженер, Пинсон, из сил выбивался, стараясь наладить работу того, что лишь отдалённо могло называться орудийными системами. В ход пошло абсолютно всё, что было найдено в остатках от колонии. Старые провода, посуда и техника с кухни, даже некоторые личные вещи, вроде инструметронов погибших, что по какой-либо причине оставили их в этой части комплекса. Монике же пришлось проявить себя на химическом поприще. После очередной попытки их «творений» найти своих «создателей», оставшиеся в живых приняли решение о расширении арсенала вооружения.
- Я разок видел, как такой бочонок взорвался, неделю не могли потушить! – Николас Вирс, во время очередной вылазки, недавно обнаружил старый заброшенный склад, в нескольких сотнях метров от их убежища, где хранились контейнеры и бочки разных размеров.
Два дня ушло на то, чтобы соорудить из носилок, заимствованных из лазарета, самоходную тележку на электротяге. Запчастей отчаянно не хватало, а то, что удалось забрать со склада, пошло на конструирование огнемётов. При бегстве со склада, преследуемые рахни выжившие, случайно уронили канистру с горючим, в которую угодил выстрел из дробовика. Взорвавшись адским пламенем, несколько часов, она заменяла собой дюжину ламп. Разлившееся горючее перекрыло проход непроходимой огненной стеной, на преодоление которой не решились даже рахни, на время оставившие людей в покое. Тем самым был получен колоссальный опыт, и группа из трёх человек, во главе с Моникой, приступила к созданию нового оружия.
- Ацетон, керосин, напалм, авиационное горючее, сера, магний, - перечисляла девушка «ингредиенты», которые были ими доставлены в убежище. – А, вот это интересно! Нулевой элемент. Если нам удастся соединить всё это добро, что же мы получим? Если я не ошибаюсь, то где-то видела разработки новых масс-ядер для ремонта стрелкового оружия, в лаборатории. Их мы сюда и приспособим.
- Моня, уймись! Ты даже не представляешь себе, на что ты идёшь! Ты нас всех сожжёшь к чёртовой матери! Нельзя соединять столько разных веществ, сразу. Оставь в покое нулевой элемент, хотя бы. – Александр Рамма, как всегда, был рядом, и старался оберегать девушку, хотя бы на словах. На деле же, у него это мало получалось. Как раз, когда Дана Флорес решилась на свой «крестовый поход», оставив вместо себя Монику, именно Прайсу, в последствии, не понравилось это решение.
- Я это начала, я это и закончу. Хилларт остаёшься вместо меня, поняла? С этой минуты, и до конца, ты – ВРИО Главы исследовательского отдела. Не подведи меня, девочка!
- Докт… Дана, не нужно… Не ходите туда! Вы же погибнете!
- Это мы ещё посмотрим! Зачем же ты меня хоронишь, раньше времени? Прости меня, девочка, за моё отношение к тебе. Постарайся выжить, и не допустить, чтобы наши знания попали не в те руки. Способ, на твоё усмотрение.
Вместо ответа, Моника порывисто обняла женщину, из глаз которой едва заметно выступили слёзы. Нечасто доктор позволяла такие вольности по отношению к себе. Даже, впервые, за всё то время, что прошло с момента начала работы отдела. Сама Моника тоже, не сдержала слёз. Несмотря на явную, взаимную неприязнь, оказалось, что они смогли преодолеть разногласия, и даже подружиться. К их общему сожалению, этот момент настал слишком поздно.
- Мне пора. Запомни мои слова, и, даст бог, всё обойдётся. – Женщине пришлось приложить усилия, чтобы прервать объятия. – Я верю, помощь придёт. Верь и ты!
После этих слов, доктор Флорес, взяв лишь одну из штурмовых винтовок, и комплект термозарядов к ней, сумку с бомбой и гранатами, отправилась в путь, к первому атмосферному процессору. Именно там обосновались их «творения». Нештатная остановка одной из нескольких установок охлаждения, свидетельствовала о вмешательстве извне.
… - Штормовые ставни закрыты, но электричество есть. Внешних повреждений не видно, один из шести атмосферных процессоров не работает. Будем садиться возле главного входа в комплекс. Всем быть осторожными, стрелять только при непосредственной угрозе жизни. – Лейтенант Гловер быстро оценил обстановку, и приступил к выполнению задания. Антон, глядя на его действия, демонстративно молчал. Он отвечал лишь за свой маленький отряд, приданный другому, в качестве подкрепления и консультантов.
- Каких ещё консультантов?! Они спросили меня, сталкивался ли я хоть раз с живыми рахни?! Идиоты! – Со злой иронией заметил Антон, когда узнал о предстоящей роли его отряда в экспедиции.
Подготовка и полёт прошли выше всяческих похвал, за это отвечал представитель Байнери Хеликс. Но, то, что начало твориться после расстыковки их корабля с Авророй, всё больше напоминало комедию.
… - Отчёт доктора Моники Хилларт, ВРИО Главы исследовательского отдела. С момента последнего столкновения между группой выживших и рахни, прошло два дня. Рядовой первого класса Валиант погиб при исполнении служебного долга, прикрывая наш отход со склада, который мы облюбовали для пополнения наших тающих запасов. Там нашлось несколько армейских контейнеров с провизией, немного запчастей, одежды и горючего. Словом, всё, что может пригодится. Не уверена, что наша группа из пяти человек протянет долго. Нас стало слишком мало, чтобы вести разведку, и одновременно с этим, оборонять наше убежище, и добывать припасы. Если растянуть провизию, мы протянем ещё пару недель, не больше. За это время не успеют взойти даже элементарные посевы, что мы успели посадить. Нам остро не хватает пищи, сон выживших становится опасно длинным, человеческий организм таким образом пытается адаптироваться к ситуации. Все работы, что мы успеваем делать, пока есть силы, выполняются едва на треть от того, что мы могли раньше. Я сама грешу тем, что ем чуть больше, чем остальные. Совсем немного, и то, лишь для того, чтобы остались силы составить этот грёбаный отчёт. Вы, те, кто послал нас сюда, на что вы рассчитывали? Спасти колонию? Мы её спасли. А нас кто спасёт? Папа Римский? Официально заявляю, что я – не католик, и каяться во всех смертных грехах не собираюсь! Оставшиеся в живых члены поисково-спасательного отряда – лейтенант Уильям Грин, старший научный сотрудник Александр Рамма, доктор Моника Хилларт, сержант медицинской службы Николь Пирс, капрал Кристиан Кейс. Остальной личный состав отряда погиб, либо пропал без вести. Поиски доктора Флорес не увенчались успехом. Вероятно, это моё последнее сообщение. Через пять минут состоится последнее обсуждение нашей незавидной участи… - Девушка прерывается на некоторое время, отпивает глоток воды, и видеозапись фиксирует её лицо, которое она уронила на руки, в жесте отчаяния. Продолжать отчёт ей приходиться вытирая слёзы, которые катятся по её щекам. – Я никогда не думала, что умру такой жалкой смертью, в богом забытом месте. Мне всегда казалось, что пока ты жив, и в состоянии мыслить, из любой ситуации есть выход. Но, чёрт побери, почему же сейчас я его не вижу? Пять человек осталось из пятидесяти семи. Одного мы выгнали взашей, чтобы не распускал руки, остальные, как я уже сказала, либо погибли, либо пропали без вести. О чём ещё рассказать, пока есть время и силы? Скучаю по Земле, по солнцу, хотела бы найти своих родителей, если они существуют, поговорить с отцом, как в какой-то песне, что я давно слышала. Сбудутся ли мои мечты, не знаю. Моника Хилларт, ВРИО Главы исследовательского отдела с Бинту, конец сообщения.
Выключив терминал, она продолжила сидеть за столом, держа голову в руках. Слёзы отчаяния катились по её щекам, и капельками падали на столешницу, образуя тёмные точки, которые при определённом угле обзора, отражали свет потолочных светильников. Она не видела причин, по которым их пятёрке удалось бы выжить. Продуктов хватит на две недели, боеприпасов, неизвестно, на сколько. Огнемётов осталось три штуки, но, учитывая их низкую скорострельность, людям придёт конец раньше, чем пламя достигнет цели. Это скорее оружие ближнего боя, последний козырь. За окнами гудел сильный ветер, гоняя по поверхности планеты пыль, и иногда от её интенсивности, почти меркло далёкое солнце Млечного пути.
- Мона! Ты здесь? – Вошедший Александр Рамма был вооружён огнемётом, и имел обеспокоенный вид. – Ты сказала, что вернёшься через двадцать минут, прошло уже полчаса…
- Да, какая разница, сколько прошло! – Негромко ответила она, всё ещё держа голову руками. – Прайс был прав. Кому и что мы докажем? Зачем мы сопротивляемся? Всё равно, конец лишь отсрочен, но не отменён. Саша, как мне быть? У меня не осталось ничего, во что бы я могла верить.
- Ты – наш лидер. Мы выбрали тебя…
- Да, это так. Но, выбирали меня когда нас было пятнадцать человек, а не пять…
- Это ничего не меняет. Мы по-прежнему верим в тебя, и готовы выполнить любое твоё приказание. Я в тебя верю, Мона! – Настаивал её друг. Ему было непонятно, чем был вызван её приступ меланхолии. С ней и раньше такое происходило, но в данный момент, это могло спровоцировать ненужные панические настроения, иным словом, без взаимной поддержки, у всех опустятся руки, и уж тогда можно говорить о конце их истории. Примерно в таком ключе и высказался он. - Пока есть хоть кто-то, наш отряд жив. А это значит, что наша задача всё ещё не выполнена. Так что, вставай, доктор Хилларт, ты нужна нам, а мы нужны тебе…
Встав со своего места, девушка искренне обняла его, правда, грустная улыбка так и не сошла с её лица. В следующее мгновение, завыла сирена, которую было слышно даже из лаборатории. От меланхолии не осталось и следа, страх уступил место решимости идти до конца. Во внешнюю дверь кто-то ударил с такой силой, что на стене погас один из светильников, а датчики обнаружили незначительный прогиб запорного элемента.
Белковая форма жизни спряталась надёжно. Теперь они перестали выходить из своего убежища, хотя раньше не боялись это делать. Их поведение вызывало интерес с самой первой встречи, когда они прервали песнь большого количества её детей. Голос странного шипа, обнаруженного ею при обустройстве гнезда, постоянно нашёптывал ей, что нужно убить постороннюю жизнь, вызвавшую такой живой интерес, и не подчиниться этой воле было невозможно. Она подчиняла себе абсолютно всех. Сначала мягко, но при сопротивлении, воля подавлялась, со всей возможной жестокостью.
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
- Вперёд, Головорезы! Хикс, Хадсон, на левый фланг. Вести наблюдение. Форбс, Молтер, на правый фланг. ЭнДжей, Данила, Кот, со мной. Гловер, ваши бойцы прикрывают место высадки?
- Да, полковник. Что-нибудь есть? – Слышится в ответ голос командира операции.
- Ничего. Все двери закрыты. Попробуем войти вовнутрь. Головорезы, сбор на моей точке. Хадсон, три минуты, чтобы открыть дверь. Форбс, Молтер, вперёд по моей команде.
- Есть, три минуты!
Новоиспечённый рядовой первого класса активирует свой инструметрон с электронной «отмычкой», и, через две минуты и сорок секунд, двери в комплекс с шипением расходятся в стороны.
- Головорезы вошли! – Докладывает Антон, идя вслед за своими подчинёнными. – Ну, и бардак!
Повсюду были разбросан мусор, останки какого-то оборудования, сделаны надписи на стенах и дверях, сообщавшие, что данное помещение осмотрено. Некоторые двери были открыты, некоторые закрыты, кое-где их вообще не было, из-за чего внутри помещений, как правило, царил мрак.
- Где они все, чёрт возьми! – Негромко произнёс Антон. Тишину нарушал лишь гул работающих оставшихся светильников, да редкие переговоры и шаги отряда спецназначения.
- Ничего не понимаю! Их было около пятидесяти человек, верно? Неужели, они не смогли выстоять? – Тем же негромким тоном отозвалась Карен Форбс.
- Внимание, Головорезы! Мы входим, не стреляйте назад.
- Вас понял! Отряд! Не стрелять назад.
Через несколько томительных минут, оба отряда встретились в центральном коридоре. После тщательного осмотра прилегающей территории, не было найдено никого, кто остался бы жив. Повсюду царил хаос и следы давнего боя. Странным было то, что даже личных вещей не наблюдалось. Хоть что-нибудь, что могло дать зацепку о произошедшем, и где искать хотя бы тела погибших.
- Ладно. Слушай мою команду. Вскрываем двери в командный центр. Возможно, там мы найдём ответы. Судя по карте, помещения командного центра, лаборатории и лазарета сообщаются, так что приступаем.
Когда мигнул огонёк открытия дверей, и на вновь прибывших никто не бросился, все вздохнули с облегчением. В помещении был относительный порядок. По крайней мере, было видно, что здесь не было бойни. После пробуждения главного компьютера ото сна, и обнаружения записей погибших, многое стало понятно. Например, что представитель Байнери Хеликс всё же не врал, и Цербер, действительно разрабатывал здесь страшное оружие, которое кто-то решил проверить на деле. Копавшийся в файлах Хадсон чуть не подпрыгнул на месте, когда сработал датчик движения, сообщив, что в коридоре Б кто-то есть.
- Коридор Б, движение. Посторонний сигнал!
- Головорезы! К бою! Все туда! - Прозвучала команда от Антона, в числе первых устремившегося к месту события. – Стрелять осторожно, и только прицельно!
Двести с лишним метров отряд преодолел на одном дыхании, ради того, чтобы лицезреть свежесгоревший труп солдата рахни.
- Бдительности не терять, осмотреть каждый угол. При обнаружении подозрительных предметов, не трогать их!
Парами и одной четвёркой люди стали осматривать прилегающую территорию. Внезапно раздался металлический звон, Антон зацепил ногой растяжку.
- Ложись! – Успел он крикнуть за секунду до того, как сработала самодельная бомба, начинённая непонятно чем. Осколки прошлись по его спине, а система жизнеобеспечения вынесла приговор моментально сгоревшему щиту. Температура была просто немыслимой, для самодельного фугаса. Сразу, после взрыва отряд занял укрытия. Кто-то распластался на полу, забежал за угол, укрылся за баррикадой, что ещё оставались здесь.
…Почувствовав чьи-то шаги в коридоре, после того как существо, что погналось за ней, сгорело в хитро расставленной ловушке, девушка затаилась в самом тёмном углу. Взрыв следующего фугаса лишь подтвердил её подозрения, твари пришли за ней. Поэтому, недолго думая, она открыла огонь на звук шагов в коридоре слева. Как и учил её погибший Шевалье, короткими очередями, экономя патроны, хоть и было их у неё достаточно, чтобы продержаться до того момента, как опустеет второй или третий термозаряд. Через несколько секунд закончился первый. Быстро заменив его, винтовка в её руках ожила снова. Девушка не сразу сообразила, что никто не верещит, не пытается её настигнуть, а её выстрелы не нашли свои цели. Расстреляв половину нового термозаряда, она прекратила огонь.
Антон, лёжа на животе, не рискнул встать под шквальным огнём, который кто-то вёл на подавление. Короткой командой и жестом правой руки он отдал приказ не стрелять в ответ. Выстрелы свидетельствовали о том, что кто-то мог выжить. Турели, как правило ведут сосредоточенный огонь, без перерыва. А выживший, мало того, что стрелял короткими экономными очередями, эти очереди носили прерывистый характер. Промежутки между ними были неравными, в отличие от тех же турелей. Внезапно, огонь стих. Никто не хотел рисковать, выходить из своего укрытия. Было неясно, кто, в каком количестве, и из чего вёл огонь. Одно дело, пистолет или пистолет-пулемёт. Если не повезёт, то, как правило, не сразу, насмерть. Другое дело, штурмовая винтовка или пулемёт, типа Призрака, коих у Головорезов было три. Два у Антонов, один у Форбс.
- Что будем делать? – Спросили Антона по внутренней связи. Не став устраивать перекличку, он, и так понимая, что все живы, рискнул встать на одно колено, и вскинуть свой пулемёт в сторону предполагаемого стрелка.
По его команде забрало шлема ушло в сторону. Облизнув пересохшие от напряжения и температуры зажигательной смеси, губы, он окончательно поднялся на ноги, и аккуратно сделал пару шагов вперёд, стараясь не зацепить ничего, чтобы не наделать слишком много шума.
- Эй, там! Я иду к тебе. Не подстрели меня, ладно? – Крикнул он вдаль, туда, где было меньше всего освещения, и, чуть дёргаясь, остывал ствол оружия неизвестного выжившего стрелка. Убрав оружие за спину, Антон медленно двинулся вперёд, чуть разведя руки в стороны, так, чтобы их было видно, и чтобы в любой момент успеть выхватить пулемёт, и уйти с линии огня.
- Кто вы такие? – Послышался в ответ приятный, чуть низковатый женский голос.
- Мы «Головорезы» Альянса, N7. Мы прибыли сюда пару часов назад. Ты могла бы выйти, чтобы мы смогли поговорить на равных?
Решив, что ей больше нечего терять, девушка, опустив оружие, медленно зашагала, навстречу неизвестным людям. То, что их было несколько, она определила по шагам, и обрывкам фраз, которыми они перебрасывались, проходя по коридору, как раз, до того, как ей пришлось уходить от преследования рахни.
- Не возражаешь, если мы поговорим в командном центре? – Спросил Антон, подойдя к девушке на расстояние вытянутой руки, и протягивая свою руку, в качестве жеста добрых намерений, и приглашения к неформальной беседе. – Судя по тому, что уже произошло, не думаю, что здесь будет безопасно.
Получив утвердительный кивок, и сделав жест остальным, следовать за ними, группа людей вошла в хорошо освещённое помещение командного центра.
Прибытие новой жизни не входило в её планы. Голос, что жил в странном шипе, убеждал, что и их нужно уничтожить. Его песня была тёмной, мрачной, горькой, и почти бесцветной. И, всё же, она повиновалась ей. До сих пор не вернулось двое из её детей, отправленные на поиски выжившей, за которой шла охота уже несколько недель. Несколько недель ей удавалось ускользать, при этом, неизменно, погибало несколько её солдат, детей, которых растить становилось с каждым днём всё тяжелее. Она сама не понимала, почему поступает именно так, как велит шёпот таинственного шипа, который она обнаружила при обустройстве гнезда, чей голос становился всё настойчивее и убедительнее.
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
2187-й год. Млечный Путь. Скопление Вояджера. Система Янцзы. Планета Бинту. Район лабораторий Цербера.
Высадка на планету и дальнейшее продвижение во внутрь каких-то непонятных сооружений прошли, по мнению Ирбицкого, почти без особых приключений. Он ожидал, что проблем будет побольше. Иначе, к чему было гнать сюда целый боевой корабль. Единственным досадным недоразумением на пути отряда, была неосторожность и последовавший за этим подрыв какой-то, видимо самодельной, бомбы. Затем - непродолжительная перестрелка с затаившимся в темноте снайпером. Как потом выяснилось, стрелком оказалась совсем молоденькая девушка, ведущая свою войну, не на жизнь, а на смерть, с какими-то местными монстрами. Но скоро, с помощью Антона и его открывшихся способностей переговорщика, недоразумение удалось уладить. К счастью всё обошлось без жертв и даже без ранений.
— Не возражаешь, если мы поговорим в командном центре? – подойдя к девушке и протягивая свою руку для рукопожатия, спросил Антон, видимо желая показать свои добрые намерения. — Судя по тому, что уже произошло, не думаю, что здесь будет безопасно.
Та кивнула в ответ, после чего все двинулись в направлении командного центра. У самого входа Данила остановил командира. Как ему ни хотелось послушать историю о приключениях этой молодой валькирии, но тревожные ощущения взяли верх над любопытством:
— Послушай, полковник, что-то всё это мне не нравится. Давай не ограничимся охранными дронами у входа в помещение. Оставь здесь ещё пару бойцов под моим командованием. Соорудим быстренько небольшие баррикады и, если что, они смогут уйти во внутрь, пока я буду держать биотический барьер.
— Даже так? — искренне удивился тот.
— Ну а что ты думал, я только волну гнать могу? — ответил шуткой боевой товарищ.
Вскоре защитники импровизированной баррикады заняли свои места а их командир занялся наблюдением за окружающим пространством, попутно вспоминая записи семейного видеодневника.
2170 год. Млечный Путь. Аттический Траверс. Туманность Иггдрасиль. Система Бальдра. Планета Мендуар. Колония людей. Где-то посреди Большой Каменистой Пустыни.
После отлёта «Колибри» с раненым первым лейтенантом Владимиром Ирбицким, принявший на себя командование Фернандо Кортез приказал всему отряду собраться для получения очень важных инструкций. С четырьмя бойцами, находящимися в секретах на вершинах окружающих холмов, он решил поговорить позже. Хотя опасность неожиданного нападения со стороны каких-то оставшихся на планете пиратских групп, практически в самом центре пустыни, была минимальной, но всё же как любил говорить этот русский гринго – "Бережёного Бог бережёт".
«Хотя что это я так о командире, в прошедшем времени? — он резко осёк сам себя и затряс головой, будто стараясь избавиться от какого-то наваждения. — Гнать, гнать прочь негативные мысли! Всё будет хорошо. Он ещё вернётся к нам.»
Подходящее место для общего собрания отряда вскоре было найдено и новый командир посоветовал всем расположиться в достаточно удобных для каждого местах, но поближе друг к другу. Четырёх, скованных в самых немысленных позах, батарианских пленников, по его приказу расместили на довольно значительном расстоянии, но под бдительным наблюдением нескольких боевых дронов с видеокамерами. Кроме того, у них были конфискованы автопереводчики и даже заклеены уши каким-то липким веществом, найденым среди пиратского снаряжения. Последние действия вызвали некоторое удивление у бойцов, но никаких вопросов по этму поводу никто не задал.
— Друзья мои! — именно так решил начать свою речь перед подчинёнными Фернандо. — Я собрал вас всех, что бы объявить о своём решении по поводу ситуации, сложившейся в данный момент.
Он обвёл взглядом бойцов. Их лица не выражали ничего, кроме предельного внимания и заинтересованности.
— И так. Как принявший, согласно Уставу, обязанности командира нашей группы, я заявляю, что беру на себя полную ответственность за всё случившееся здесь ранее и то, что случится позже. Только я и никто больше, будет отвечать перед командованием...
Импровизированное обрание зашумело и раздались негромкие реплики несогласия.
— Тихо! Прекратить галдёжь! Обсуждать будем потом! После того, как я закончу, каждый желающий сможет высказаться.
Через несколько секунд воцарилась почти идеальная тишина и оратор продолжил:
— Первое, что мы сейчас сделаем, так это перенесём тела погибших колонистов в наш челнок.
Бойцы продолжали внимательно слушать речь командира, но краем глаза он заметил чью-то поднятую руку. Это был, оставшийся с ними, второй член экипажа «Колибри», имени которого которого он не знал.
— Да, слушаю тебя.
— Сэр! Разрешите высказать своё мнение по этому вопросу?
— Давай. Я весь во внимании.
— Я считаю такое решение нерациональным. Вместимость «Кадьяка» не позволит перевезти сразу и отряд, и тела колонистов.
— Ну и что же ты предлагаешь?
— Сделать всё наоборот. Отряду лететь на нашем челноке, а тела загрузить на пиратский транспорт. В конце-концов, перевозить на нём весь отряд опасно. Хотя ремонт уже почти закончен, но мы точно не знаем нет ли ещё каких-то потенциальных неисправностей, которые могут проявиться в полёте. Нельзя рисковать живыми людьми ради мёртвых.
— Но сам-то он не полетит, — улыбнулся лейтенант.
— Конечно! Но я уже сталкивался с этим типом батарианских транспортов и имею некоторый опыт управления. Пилотировать буду я и разумнее рискнуть одним человеком, а не всем отрядом! — как из пулемёта выпалил молодой человек и резко замолчал.
— Не получиться.
— Почему?
— Потому, что мы сейчас сбросим этот пиратский транспорт на дно во-о-о-он того высохшего озера, — Фернандо указал в направлении провала и нависшей над ним скалы. — Там уже лежит знаменитый батарианский спринтер, как его, э-э-э... какой-то там... Ах, да - Kаллек Прабфадор.
— Что? Зачем? Почему? — раздалось несколько голосов.
— Это я потом объясню, а пока... Мы сейчас погрузим тела колонистов на «Кадьяк». Это - приказ.
Погрузка заняла некоторое время и по её окончании весь отряд опять расположился на прежних местах для дальнейших инструкций.
— Теперь слушайте меня внимательно, бойцы! — вновь продолжил разговор Кортез. — О том, что здесь произошло и произойдёт, не должен знать никто из посторонних - ни командование, ни ваши друзья, ни близкие. Никто! Желательно что бы и вы сами об этом забыли. Иначе, если это дойдёт до нашего командования, то никому из нас несдобровать - ни мне, ни прежнему командиру, ни вам. Конечно, в первую очередь, достанется нам с Ирбицким, но и вам придётся держать ответ. Понятно?
— Да. Но что же делать? Что есть другой выход? — раздался чей-то голос.
— Выход всегда есть. Слушайте и запоминайте нашу общую «легенду» о событиях, происшедших после начала нашего рейда в пустыню. Внимательно слушайте и хорошо запомнинайте. Это на случай, если всё же начальство что-то заподозрит и начнёт расследование. Но я уверен, что такого не случиться. Если, конечно, вы будете держать свои языки за зубами.
— А как же эти? — задал логичный вопрос капрал Джон Круз и кивнул в сторону пленников.
— А этих ждёт ваш суд. Военно-полевой суд. Надеюсь он будет справедливым. — многозначительно произнёс лейтенант и ещё раз взглянул в сторону напряжённо наблюдавших за ними пиратов.
Трое из них держались тесной кучкой, бросая полные ненависти взгляды на своего бывшего командира. Тот, рассевшись отдельно, отвечал им тем же.
— Так вот, наша «легенда» такова. После того, как мы углубились далеко в пустыню, разведчики на «Колибри» засекли место посадки челнока пиратов и приземлились в паре километров от них. Об этом они сразу же сообщили командиру группы второму лейтенанту Ирбицкому. Вскоре, по указанным координатам, прибыла и наша группа. Высадившись, мы оставили челнок рядом с «птичкой» и скрытно, пешком выдвинулись к месту возможной дислокации врага. Необходимо было не дать врагу раньше времени обнаружить нас и использовать пленников, как живой щит. Прибыв на предполагаемое место посадки батарианцев, отряд не обнаружил там никого. Видимо быстро справившись с неполадками и выбросив кое-какой, не представляющий ценности груз, пираты улетели в неизвестном направлении и, возможно, уже покинули планету. Скорее всего, где-то в системе, их поджидал небольшой боевой корабль. Тем не менее, Владимир Ирбицкий, предположил, что они, для облегчения челнока, могли высадить где-то поблизости всех или часть захваченных колонистов. Конечно, это было только предположение, но его нужно было проверить и лейтенант приказал тщательно прочесать ближайшие окрестности. Поиски заняли довольно много времени, но увенчались успехом. Группа захваченных в рабство женщин была обнаружена в одной из пещер. К большому сожалению все оказались мертвы. При этом, в спешке направляясь к месту трагедии, Влад не заметил одну из расставленных врагом мин-ловушек и был ранен её осколками. После убытия «Колибри» с раненым командиром, отряд занялся погрузкой на челнок тел убитых пленников и подготовкой к возвращению. Отправив «Кадьяк» с телами колонистов в город, мы стали ждать прибытия транспортов. При подлёте к городу, помехи в атмосфере ослабли и пилоту наконец-то удалось связаться с командованием и сообщить наши координаты. Всё! Больше никто ничего не знает, ничего не видел и не слышал. Всем ясно?
— Как, мы что укажем наши координаты? Ведь...
— Не беспокойся. Пилот даст координаты нашей первой посадки. Вот туда мы вскоре и отправимся. Надеюсь, марш-бросок в пару-тройку километров не составит для вас большого труда?
Спецназовцы промолчали, восприняв это как неудачную шутку командира.
— Теперь о наших дальнейших действиях. Если до этого я отдавал вам приказы, то теперь могу только попросить. Учтите, это только просьба. Каждый может отказаться без всяких последствий для себя. Если откажутся все, то я сделаю эту работу сам.
— Это как же? Какая-такая просьба? В чём дело? — донеслось несколько голосов.
— А вот в чём. Мы сейчас сбросим этот пиратский транспорт на дно вон того высохшего озера, на которое я вам указал, предварительно свалив туда трупы пиратов со всем их снаряжением и личными вещами. У нас не должно оставаться ничего, что бы хоть как-то могло вызвать подозрение о нашей с ними встрече. Ничего! Ни оружия, ни какой-нибудь, даже незначительной, мелочи. Потом, с помощью взрыва зарядов, обрушим нависшую над эти местом скалу. Повторим это несколько раз, различными способами, пока не будем уверены, что полностью похоронили под грудой камней батарианский транспорт и все следы их присутствия.
Фернандо посмотрел на лица сослуживцев. Они выражали спокойствие и сосредоточенность.
— Ну что? Есть те, кто желает мне помочь? Учтите, это будет уже прямое соучастие в нарушении Устава, а возможно, и законов. Хорошо подумайте.
Все напряжённо молчали, пока наконец старший сержант Джодх Сингх не подошёл к лейтенанту и решительно заявил:
— Не знаю как остальные, а я с тобой до конца, командир!
Вскоре он понял, что не ошибся в своих людях - среди братьев по оружию не оказалось ни одного «отказника».
Наконец все необходимые работы были закончены и «Кадьяк», с подробно проинструктированным пилотом и страшным грузом на борту, наконец покинул посадочную площадку и скрылся в красноватом мареве ещё до конца не осевшей пыли, поднятой недавно бушевавшей бурей. Только после этого, участники общего собрания отряда, по просьбе их командира, вновь заняли, ставшие уже привычными для них места.
— Что же, братья! — начал Фернандо Кортез свою завершающую речь. — Нам осталось только исполнить последний приказ нашего прежнего командира.
Хотя бойцы уже порядком устали, но продолжали внимательно прислушиваться к каждому слову своего начальника.
— Наш долг теперь, совершить справедливый суд над этими подонками. — он кивнул в сторону остатков пиратской шайки.
Встав и выпрямившись во весь рост он громко провозгласил:
— Капрал Джон Круз, старший сержант Джодх Сингх и я, в качестве председателя, назначены членами Военно-полевого Суда. Так-что, господа судьи, давайте, как это полагается, займём места где-нибудь повыше. Ну, хотя-бы... — Фернандо огляделся вокруг. — Хотя бы вот на этом выступе скалы. Да, и приведите, в конце-концов, кто-нибудь наших подсудимых. Заждались, небось!
— Послушай, командир! — обратился к нему капрал Круз, когда они наконец уселись на импровизированные судейские кресла. — Мне немного не по себе. Мой отец всегда учил меня, что Закон - прежде всего, а всё это выглядит как-то...
Он замялся и замолчал. Потомок знаменитого завоевателя на несколько секунд задумался, а потом, по-дружески, приобняв парня закончил его речь:
— Как-то не совсем законно? Это ты хотел сказать?
— Ну да, примерно так...
— Знаешь, дружище. Мой отец, царство ему небесное, тоже всегда соблюдал Закон и только однажды нарушил его. Когда он, смертельно раненый, умирал у меня на руках, я спросил, почему же он так поступил. Ты хочешь знать, каков был его ответ? Какими были его последние слова?
— Конечно!
— "Запомни сынок! Справедливость - выше Закона!"
"Земля — превыше всего!" - Терра Фирма
"Человек - это тот, кто делает выбор. " - The Outer Limits
«Посредством логики - доказывают, посредством интуиции - изобретают» - Жюль Анри́ Пуанкаре́ — французский математик, механик, физик, астроном и философ. Анри Пуанкаре причисляют к величайшим математикам всех времён.
|
- Если ничего не предпринять, через несколько дней нам будет нечего есть. Вода закончится через неделю, мы и так растягиваем её запасы как можем. – Подвела итог их скудным запасам Моника.
- Может, удастся починить водопровод?
- Для этого мы и собрались. Но, сначала нужно наведаться на наш склад. Сотня с лишним метров, плюс постоянный риск быть обнаруженными. Если этого не сделать, умрём, сделаем, тоже можем умереть. Выбор не богат, но в случае успеха, проживём подольше. В лаборатории я случайно обнаружила препарат ускоряющий рост растений. Может, и для наших посевов он сгодится. Мы не можем сидеть и ждать, пока нам принесут победу на блюдечке. Её не будет, поймите это. Мы все тут останемся, вопрос лишь в том, как мы отдадим концы, стоя, или на коленях, умоляя о пощаде, в духе Прайса? Я не горю желанием умереть, но, если уж суждено, то я буду драться до конца.
- Мне бы твою уверенность, Мона! – Обречённо сказала Николь. Остальные лишь молчали, и ждали продолжения, либо окончания брифинга.
- Остальные что скажут? Ничего? Ладно, тогда выдвигаемся. Николь, на тебе управление тележкой, а мы будем тебя прикрывать. Добираемся до склада, стараясь не шуметь, забираем всё, что сможем, и то, что поместится, и назад. По дороге идём осторожно, там много мусора. Про бдительность не напоминаю, сами всё знаете. Скажу лишь одно, замешкаетесь, заметить не успеете, как вас сожрут. Выдвигаемся.
Выжившие решили отказаться от обороны своего убежища, так или иначе, каждый из них уже составлял, в голове, завещание. Надежд на возвращение было мало, а уж на то, чтобы выжить, не оставалось совсем. Именно с такими мыслями, их пятёрка благополучно добралась до склада. Нагрузив тележку армейскими рационами, что ещё остались, ёмкостями с горючим для огнемётов, водой, и прочими припасами, люди собрались в обратный путь. Не пройдя и трети пути, сбылись их опасения, твари появились у дверей в жилую часть комплекса. Путь вперёд был отрезан. Тварей набралось с десяток, как было видно в визоре шлема лейтенанта Грина. Показав руками численность противника, он осторожно выложил на пол две гранаты. Взяв с тележки огнетушитель, Грин выставил запалы на удар, и зарядил одну гранату в раструб прибора. Давления внутри хватило, чтобы гранаты поочерёдно ушли в цель, и образовали неразбериху, в то время, как люди приготовились отходить к помещению склада.
- Бегом! – Скомандовал Уильям Грин, и, обращаясь к напарнику, произнёс. – Эй, Кейс, постреляем, напоследок?
Капрал лишь бегло взглянул на него, и открыл огонь, вместо ответа. Два солдата рахни рухнули, не добежав десяти метров до пятящихся стрелков, ещё двое, споткнувшись о валявшийся мусор, немного потеряли в темпе, но продвинулись всего на полтора метра дальше предшественников. Пока что, стрелкам удавалось сдерживать натиск существ, в то время как остальная тройка в спешке отходила назад.
- Ники, брось её! – Закричала Моника, увидев, как медик в горячке боя всё ещё катит тележку, которую стоило бы оставить с самого начала. Внезапно, из бокового прохода взметнулось щупальце, пронзившее девушке правую ногу. Противник решил сменить тактику. Правда, Николь, вопреки своему страху, высадила в морду врага весь термозаряд своего пистолета-пулемёта. Моника и Александр попробовали подхватить её под руки, но она лишь отмахнулась, - Уходите!
Из того же бокового прохода, показалось ещё пара солдат. Две винтовки ответили огнём, пока Николь меняла термозаряд, и пыталась перевязать свою ногу. Очередная очередь прошила солдата насквозь, бронебойные патроны оставляли мало шансов на выживание незащищённым участкам. Правда, это не относилось к рахни, которые были защищены лучше выживших. Но всё же, даже столь хорошая защита, рефлексы и скорость, с которой они перемещались, не давали особых преимуществ, в замкнутом пространстве. Оглушающая волна Грина сбивает с ног сразу трёх солдат, в то время как остальные, перепрыгивают через своих же, и устремляются в бой. Стрельба ведётся уже на расплав ствола, настолько близко враг ещё не подходил. На этот раз, атака враждебной формы жизни достигла своей цели. Окружённая с двух сторон пара людей, не желая сдаваться в плен, подрывает себя и врага гранатами. Рамма, помогая раненой Николь подняться, не успевает среагировать, из-за чего, его утаскивает в неизвестность противник. Медик с раненой ногой физически не может продолжать бой, в должном темпе. Стреляя из своего пистолета-пулемёта в одной руке, и штурмовой винтовки в другой, она из последних сил успевает крикнуть: - Мона! Уходи!
С интервалом в секунду, пустеют оба термозаряда, и, девушка понимает, что перезарядить даже одно оружие, не успеет.
- Беги!!! – Были последние её слова, которые можно было разобрать, сквозь предсмертные крики. Забросив винтовку за плечо, доктор побежала до дверей склада, с такой скоростью, с какой не бегала никогда в жизни. Едва успев добежать до консоли, и дать команду на закрытие дверей, Монике пришлось пережить нападение солдата рахни, который умудрился просунуть свою морду и одно из щупалец в щель между створками дверей. Жутко взвыли запирающие механизмы, раздавив несчастное существо, а девушка еле успела отпрянуть от рассёкшего воздух перед ней щупальца. Монике показалось, что ещё чуть-чуть, и двери заклинит намертво, не дойдя до конца. Доктор успела убедиться, что нельзя оставлять даже малейшую щель, существа могли протиснуться, даже не моргнув глазом. К счастью, задымив механизмами, створки сошлись с глухим стуком, отрезав её от происходящего снаружи. В двери ударили раз, другой, третий, в одной из створок появилась небольшая вмятина, но, в конце концов, всё стихло. Прошло какое-то время, прежде чем она смогла заставить себя опустить ствол винтовки, держа вход на прицеле. Ей постоянно казалось, что в любой момент что-либо пойдёт не так, и ей придёт настоящий конец. Найдя в пустом помещении укромный уголок, девушка устроила себе место для отдыха. Постелив несколько последних комплектов одежды на пустую полку стеллажа, она легла на импровизированную постель, и тихо заплакала, душа в себе крик отчаяния, готовый вырваться наружу. Она осталась по-настоящему, одна. В данный момент, и далее, она может рассчитывать только на себя. Все эмоции нужно задушить в зародыше, но… - Как же, чёрт возьми, это сделать, если я одна?! – В полголоса зарыдала Моника, давая выход эмоциям, что так старательно сдерживались весь месяц, что прошёл с момента начала противостояния. Кое-как вернув себе относительное спокойствие, доктор решила продолжить борьбу за выживание. Теперь бдительность обзавелась дополнительными требованиями - осторожность и скрытность передвижения и любых других действий. Это было чертовски трудно, и сулило смерть, если противник её обнаружит. Передвижение традиционными путями, используя двери, в одиночку, теперь представляло собой невыполнимую задачу. Это вам не игра, где есть возможность сохраниться, начать с контрольной точки. Или в крайнем случае, начать прохождение сначала, используя добытые знания о том, где, сколько и кто сидит, как резво начнётся преследование, если будешь шуметь, и слишком долго стоять на открытом месте. Реальность - не игра. Она бьёт насмерть, как правило, всегда. Моника успела в этом убедиться. Почти пятьдесят с лишним человек погибло, около двадцати, практически у неё на глазах. Четверо последних спутников отдали свои жизни за неё, чтобы она смогла спастись.
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
2170 год. Млечный Путь. Аттический Траверс. Туманность Иггдрасиль. Система Бальдра. Планета Мендуар. Колония людей. Где-то посреди Большой Каменистой Пустыни.
Суд над последними оставшимися в живых пиратами и их «консультантом» продлился недолго. Свидетельства их вины были налицо, а в процессе допроса выяснились и дополнительные преступные факты их «героических» похождений в последнем налёте - подчинённые с удовольствием «топили» своего командира, а он отвечал им взаимностью. Перед вынесением приговора Фернандо Кортез знаком подозвал к себе одного из десантников и что-то тихо сказал ему на ухо. Тот кивнул и через минуту подсудимые были освобождены от почти всех своих оков, оставшись только в энергетических наручниках. Когда все манипуляции наконец были закончены, Председатель суда наконец провозгласил вердикт:
— Капитан Космического Флота Гегемонии, Эбанах Карлак! Встаньте для получения приговора.
Батарианец, с выражением презрения ко всем собравшимся, нехотя поднялся.
— И так, капитан Карлак! Вы признаётесь виновным по всем пунктам предъявленных вам обвинений и по законам военного времени приговариваетесь к смертной казни. В соответствии с древними войсковыми традициями планеты Земля, для вас, как офицера, видом смертной казни выбран расстрел. Подсудимый! Вам понятен приговор?
Видимо, смысл сказанного не сразу дошёл до сознания представителя столь знатного рода, но когда, наконец дошёл, то негодованию его не было предела. Он никак не мог поверить в реальность всего происходящего:
— Что-о-о-о...?!!! Да как вы смеете, мерзавцы! Вы, видимо, забыли с кем имеете дело! Если вы только посмеете! Если только посмеете... Вы узнаете силу гнева Гегемонии! Знайте, у Отделения Специальных Операций Космофлота длинные руки! Вас найдут, где бы...
Он осёкся, получив короткий, но очень болезненный тычок пальцами под ребро от охранявшего подсудимых бойца и промолчав несколько секунд, продолжил уже более спокойным тоном:
— И вообще, какие могут быть войсковые традиции? Какие законы военного времени? Насколько я знаю, в данный момент никто и никому не объявлял войны. В конце-концов, не забывайте, что первый лейтенант Ирбицкий обещал мне суд по земным законам. Мирного времени. Он дал слово офицера! Я требую...
— Молчать! — страшным голосом заорал до этого спокойный Фернандо. — Прекратите свой словесный понос! Я вам такого слова не давал! Так что... Хотя...
Он задумался на несколько секунд и саркастически улыбнувшись, продолжил:
— Так вы требуете законов мирного времени?
Батарианец кивнул, не подозревая о каком-либо подвохе.
— Хорошо. Так тому и быть.
Лейтенант спрыгнул с площадки и подошёл к умолкшему подсудимому.
— Скажите, на каком типе корабля и в какой должности вы прибыли в эту систему до десантирования на планету?
— На транспорте. В должности командира корабля.
— Ага, отлично! — с нескрываемой радостью отметил дознаватель.
Однако допрашиваемый не мог понять причину такой радости.
— А планету посетили, как вы сказали до этого, что бы развеяться и отдохнуть?
— Ну, в принципе, для этого.
— А рабов решили прихватить уже потом, по ходу дела?
— Конечно. Как я уже вам говорил, законы Гегемонии не запрещают владение рабами и...
— Ладно, хорошо, уймитесь. Я всё понял насчёт ваших законов, — перебил его Кортез. — Значит, вы их на свой транспорт собирались доставить?
— Естественно. Это же моя собственность!
Лейтенант ещё больше развеселился и продолжая улыбаться, радостно потирал руки.
— А почему вы так радуетесь? — начал подозревать что-то недоброе подсудимый. — В чём дело?
— А дело в том, господин Карнак, что на Земле уже три века существует один очень интересный закон, который применим и к нашим условиям. "Интересность" его в том, что он до сих пор не отменён. Ну забыли как-то. Да и не было причин применять в последние два века. И ещё он отвечает поставленным вами условиям - применение, в том числе, и в мирное время.
На площадке воцарилась почти идеальная тишина и Председателя внимательно слушали не только подсудимые.
— Так вот. В это время рабство на Земле ещё не было повсеместно запрещено, но запрещена была поставка рабов из Африки. Тем не менее, из-за того, что торговля рабами приносила огромные барыши, рейсы парусников из Африки в Америку с полными трюмами рабов продолжались. Вот тогда и был принят этот закон. В случае остановки военным кораблём транспорта с «живым товаром», капитан без всяких судебных формальностей вешался на рее, а вся команда посылалась на каторжные работы.
Глаза подсудимого стали всё больше и больше расширяться от ужаса, когда он услышал следующие слова:
— Капитан Карлак! Вы признаётесь виновным по всем пунктам предъявленных вам обвинений и по закону о наказании за перевозку рабов приговариваетесь к смертной казни. В соответствии с этим земным законом, вам как командиру корабля, полагается казнь через повешение. Подсудимый! Вам понятен приговор?
С диким криком и какими-то батарианскими ругательствами неудачливый торговец рабами бросился на своего судью, но был мгновенно остановлен и скручен дюжими парнями из числа назначенной стражи.
— Скрутите ему руки и ноги какой-нибудь проволокой или пластиковой лентой, а энергетические наручники снимите, — отдал приказ лейтенант. — И поищите там какую-нибудь верёвку. Достаточно прочную и не слишком тонкую. Ну что бы быстро не затянулась на шее.
Крики приговоренного к смерти перешли на противный визг.
— Да заткните ему рот, в конце-то концов! Кто-нибудь! Вон там, рядом, какая-то ветошь валяется.
Теперь перед новым командиром отряда встала ещё одна трудная задача – кому поручить привести приговор в исполнение.
«Как быть? Может добровольцы найдутся? — размышлял он. — Хотя...»
— Эй, вы трое! Идите оба сюда! — выкрикнул Фернандо в сторону оставшихся троих пиратов старую армейскую шутку.
Те, на удивление проворно, выполнили его приказ.
— Так, орлы! Хватайте вашего любимого командира и быстрой трусцой доставьте к эшафоту. Вон там, за скалой, в ущелье есть каменная арка. Перебросите через неё верёвку и на ней повесите. И что бы всё было сделано на высшем уровне. Приду - проверю качество.
Пленники, в шоке, замерли и молчали.
— Ну что стоим? Кто не исполнит приказ, сам рядом повиснет! А вы, ребята, — кивнул он стражам, сопроводите дорогих гостей до указанного места.
До пиратов наконец дошло, что это серьёзно, всё это не шутки и двое из них немедленно поспешили выполнять приказ. За исключением пилота, что сильно удивило лейтенанта.
— А ты что же, не желаешь мой приказ выполнять? А?
Тот продолжал молчать.
— Как тебя там? Удралем Серрак, кажется?
— Да.
— Так что?
— Я не буду этого делать, — произнёс он тихим голосом.
— Так повесим же рядом!
— Я не буду делать это ни при каких обстоятельствах! — уже громко заявил он.
— Ладно, хорошо. Посиди пока.
Прогулка на эшафот длилась недолго и вскоре, как суд, так и подсудимые, заняли свои обычные места. Среди судебной «тройки» началось тихое обсуждение дальнейших действий.
— Так какой приговор вынесем? — начал дискуссию Джон Круз. Расстрел, или как?
— А кто исполнять будет? — задал разумный вопрос Кортез. — Я такой приказ отдать не смогу. Да и сам как-то не горю желанием убивать безоружных. Одно дело в бою, или в шоковом состоянии, когда я увидел их жертв в пещере, и совсем другое - спокойно и с холодной головой.
— Так может тогда к каторге приговорить? — предложил капрал.
— Ну и куда я их на каторгу повезу. Да ещё и после всего, что здесь уже произошло?
— Здесь оставь, командир, — предложил Джодх Сингх. — Здесь будет их каторга. Пожизненная.
— А если выживут и их найдут?
— Не выживут! Я позабочусь. Потом увидишь. Выноси приговор.
Председатель Трибунала кивнул в знак согласия и медленно поднялся:
— Подсудимые Арбесак Гокфалак, Kранк Поппарван и Удралем Серрак! Встаньте!
Те быстро поднялись и с надеждой уставились на судей.
— Согласно вышеуказанному закону, по которому был осуждён ваш бывший командир, вы приговариваетесь к пожизненным каторжным работам. Место каторги - данный район Большой Каменистой Пустыни. Цель работ - сложить из камней самую высокую башню в нашей Галактике.
Вокруг воцарилось молчание, а потом раздался шум и недовольные выкрики бойцов.
— Тихо, друзья! — призвал к порядку лейтенант. —Я понимаю ваши чувства. Но это ещё не всё. Тихо! Слово имеет старший сержант Джодх Сингх.
Тот поднялся с импровизированного кресла и спустился с площадки на открытое пространство.
— И так, господа пираты. Суд закончен, но не закончена моя миссия. Убивая или будучи соучастниками убийства колонистов, которых я считаю, как всех людей, своими братьями и сёстрами, вы нанесли мне смертельное оскорбление. По законам моих предков его можно смыть только кровью. Поэтому я вас вызываю на дуэль. Всех вместе!
— По одному? — поинтересовался Kранк.
— Я же ясно сказал - всех вместе!
— Одновременно?
— Да, всех вас троих.
— И на каком оружии?
— На ножах.
— Ну конечно! Я так и знал! Что тебе нож, если ты в доспехах.
— Не беспокойся, я их сниму,— ответил тот и стал быстро освобождаться от защитной брони.
Сослуживцы удивились такой выходке Льва,* но промолчали.
— Ну-ну. Ждём начала. — скептически хмыкнул Арбесак, с интересом разглядывая оставшегося в лёгкой рубахе и таких же шортах, противника, голову которого венчал тюрбан из какой-то очень тонкой, тёмно-синей материи. Голубоглазый брюнет, с коротко постриженной чёрной бородой и тонкими чертами лица, был прекрасно сложен и физически развит. Высокий и немного худощавый, он показался пиратам слишком хрупким для воина вызывая у них снисходительно-насмешливые улыбки, но время показало, насколько обманчива и коварна бывает внешность.
В ожидании незаметно прошла минута, и вдруг до Удралема дошло, что он не знает, как будет проходить поединок. Уже было открыв рот для вопроса, пират замолчал, услышав голос своего напарника:
— А каковы правила? Мы понятия не имеем о правилах ваших дуэлей. Тем более – таких, как эта.
— Правила устанавливает оскорблённый, — без малейших раздумий провозгласил воинственный последователь сикхизма.** — Так что слушайте их и запоминайте. Они просты.
------------------------------------------------------------------------------------------------
*Сингх (в пер. с санскрита — «лев») — индийская сикхская «фамилия».
** Сикхизм — монотеистическая индийская религия, основанная в XV веке в Пенджабе, в северо-западной части Индийского субконтинента.
Сикхи (сикх на хинди - «ученик») — этноконфессиональная группа, проживающая преимущественно в Индии; последователи сикхизма.
"Земля — превыше всего!" - Терра Фирма
"Человек - это тот, кто делает выбор. " - The Outer Limits
«Посредством логики - доказывают, посредством интуиции - изобретают» - Жюль Анри́ Пуанкаре́ — французский математик, механик, физик, астроном и философ. Анри Пуанкаре причисляют к величайшим математикам всех времён.
|
Итак, через дверь опасно. Пол, стены, потолок… Вентиляция. Люк вентиляции обнаружился почти у пола, поэтому, пришлось попотеть, и расходовать силы только на то, чтобы его открыть. И не просто открыть, но сделать это как можно тише. Наконец, металлическая решётка поддалась, и со скрипом отошла в сторону. Взять со стены аварийный фонарь, протиснуться в шахту, вспомнив при этом инженеров, что проектировали и строили этот комплекс. Передвигаться внутри вентиляционной шахты можно было согнувшись в три погибели, а при росте в 174 см, делать это было ужасно неудобно. Каждый раз, ударяясь головой об потолок, Хилларт шипела проклятия, но продолжала двигаться вперёд, делая очередную отметку на карте, где были расположены склад и другие важные помещения, служившие ей убежищем и тюрьмой одновременно. На развилке она остановилась чтобы перевести дух. Испачкавшись в пыли и грязи, что покрывали шахту изнутри, девушка поняла, что только в кино, герои, лазающие по вентиляции, остаются чистыми и свежими. Её камуфляж, равно как и сама девушка, покрылись таким слоем пыли, грязи и паутины, что можно было поставить Монику возле стены, и не увидеть её. Сама она уже перестала обращать на это внимание, после первой недели блужданий по комплексу, за которое она смастерила несколько растяжек, и сумела возобновить работу камер видеонаблюдения, пользуясь своим инструметроном. Она сама не понимала, на что надеется, всё же делая каждый день новые вылазки. Составив примерный маршрут движения по системе вентиляции, она достигла определённых успехов в скоростном преодолении тех или иных её участков. Если в начале пути она еле протискивалась в шахты, то дальше становилось легче, по мере того, как происходило их расширение. И, всё же, в полный рост ей ни разу не удалось встать. Её жизнь стала серой и обыденной, окончательно. Иногда, вспоминая погибших людей, с кем у неё сложились хорошие отношения, она оплакивала их, но делала это исключительно в своём убежище, на складе, куда не могли добраться детища их лаборатории. Вентиляционная шахта была слишком мала для них, а двери сделали на совесть, за всё то время, что прошло с момента её заточения, всего пару раз испытывалась их прочность, снаружи. Но материал выдержал, правда, в том месте, куда пришёлся удар, когда она решила укрыться здесь, вмятина стала чуть больше. Видимо, ударили в то же самое место, но безуспешно, пока что.
- …Нас было 57 человек. Все мы были полны решимости завершить начатое до нас. Всякое могло случиться здесь, и мы это понимали. Точнее, просто не придавали этому значения. Разве можно предусмотреть всё? Мы понадеялись, что сумеем, используя данные исследований прошлых колонистов, выполнить задачу, поставленную нам, - вернуть колонию в строй, и поставить рахни на службу человечеству. Амбициозно, правда? – Рассказывала она, сидя на стуле, в командном центре, где собрались все желающие посмотреть на выжившую и послушать её рассказ. В их числе был весь личный состав Головорезов, и свободные от караульной службы солдаты лейтенанта Гловера. – Поначалу всё шло гладко, мы получили яйцо, одно из немногих, что уцелело, при падении того корабля, что лежит в сотне километров отсюда. Мы проанализировали их геном, и попытались его изменить при клонировании. У нас почти получилось, но что-то пошло не так. Особи будто получили команду извне. По этой команде, трое из них, находясь в камере, сцепились между собой. Их кровь, по составу похожая на кислоту, проела пол камеры, в котором образовалась дыра, достаточная, чтобы двое выживших сумели сбежать, поскольку сдерживающее поле было намеренно отключено, нашим же «коллегой». Так началась наша борьба за выживание. Сбежавшие рахни нашли укромный уголок, и начали плодиться, а потом сдали наше место обитания. С каждым днём нас становилось всё меньше, несмотря на то, что мы старались изо всех сил бороться за выживание. Поначалу казалось, что мы выстоим, и, быть может, найдём их логово, и уничтожим его. Но, когда нас осталось меньше двух десятков, мы пересмотрели наши взгляды. Тогда мы перешли к обороне, но с каждой потерей людей и помещений, наши шансы на выживание таяли со страшной скоростью. Каким-то образом, они повлияли на нескольких людей, открывших им дверь в нашу половину комплекса. Они просто взяли и открыли дверь, а мы просто стояли, и смотрели на них, и на тварей, что не пощадили никого, кто не успел укрыться здесь. Наша пятёрка осталась последней. Я, лейтенант Томас Грин, Николь Пирс, Александр Рамма и Крис Кейс, решились на последнюю вылазку, пополнить запасы продуктов, и всего, что помогло бы нам продержаться как можно дольше. На обратном пути со склада, где позже я укрылась от рахни, нас застали врасплох, и, как следствие, осталась только я.
Анжелина, слушавшая её внимательно, отметила, что девушка всё больше напоминает ей сразу двух людей. Это было невозможно, по всем критериям. Но, почему тогда есть то, что есть? Почему она видит и слышит Монику? За всю свою жизнь она ни разу не встречала своих однофамильцев, до сегодняшнего дня. Закончив свой рассказ, Мона устало вздохнула, и потёрла грязными руками глаза. Все дальнейшие расспросы пресекла Анжелина. - Отстаньте от неё, дайте человеку нормально поспать! – Веско заявила она, далее обращаясь уже только к выжившей. – Позволь, я провожу тебя до места, где ты жила?
Пост сдан. Пост принят. Именно такое определение можно было подобрать к ситуации, когда с тебя снимают ответственность за дальнейшие события. Помощь пришла, как и говорила доктор Флорес, и как верила она сама, в глубине души.
- Майор Хилларт,…
- Анжелина, Энджи, или если угодно, ЭнДжей. Не нужно фамильярностей, чинов, званий. Не за этим мы сюда пришли. – Прервала Анжелина девушку на полуслове.
- Хорошо, Энджи. Буду вас… то есть, тебя так и называть. Вы все сюда зачем прилетели, на самом деле?
- Среди нас есть представитель компании Байнери Хеликс, ты могла его видеть, азиат, Сакамото Ямато. Он договорился с нашим начальством о том, чтобы нас выделили для расследования произошедшего здесь.
- Да, я его видела. Он уже погрузился в изучение отчётов и материалов к ним. Странный тип! – За разговором, Моника не заметила, как они дошли до её секции. – Заходи, Энджи. Не слишком шикарно, но я всё-таки добилась чтобы мне выделили две комнаты, вместо одной. Чего это только стоило, знала бы ты!
- Неплохо. Но, похоже, что ты с месяц тут не прибиралась. – Заметила Анжелина, чуть не упав, зацепившись ногой за ножку поваленного стула, на котором висела грязная и пыльная одежда, а рядом на полу лежал покрытый пылью и гарью пистолет. В остальном, обстановка соответствовала ситуации. Пыль, разбросанные вещи, несколько тускло блестящих термозарядов, на полке, под зеркалом, всё свидетельствовало о том, что помещение видело и лучшие времена.
- Что поделать, жизнь в колонии, да ещё, первоначально, на должности простой лаборантки, карьера которой моментально взлетела до небес, иногда не оставляла времени даже на элементарную уборку. А потом, как начались «события», было уже ни до чего, лишь бы побольше собрать того, что могло бы пригодиться для выживания. А так, я от помощи не откажусь.
Девушки, почувствовав симпатию друг к другу, принялись наводить порядок.
- Для начала, начни с себя. Хорошенько вымойся, а я пока соберу что-нибудь на стол. Ты, наверное, голодная?
- Ты заботишься обо мне, словно я - твоя дочь. – С весёлой ухмылкой, которую Анжелина видит вот уже восьмой год, произнесла девушка, являющаяся, по всем параметрам её дочерью. От осознания этого факта, у обоих «родителей» шла кругом голова. Да, Антон тоже заметил это поразительное сходство, однако, будучи довольно скрытным по натуре, предпочёл дождаться удобного случая, чтобы обсудить сей феномен в узком кругу. Пока кандидатка в дочери приводила себя в порядок, майору Хилларт было чем заняться. Собрав всю грязную одежду, которая ещё могла пригодиться, ведь им здесь придётся жить, пусть и какое-то время, она забросила их в стирку, включив самый жёсткий режим, надеясь тем самым положить конец тому бардаку, что царил здесь. Вся мебель, что поддалась женской силе, была поставлена на место, собран мусор с пола, так что когда Мона закончила плескаться, и вышла из ванной комнаты, настала её очередь удивиться. Такого порядка доктор Хилларт не видела давно. С тех пор как поисково-спасательному отряду стало не хватать еды, и средств для поддержания обороны, порядок в жилых помещениях ушёл на третий, и даже более дальний планы. Именно поэтому, лицезрея даже элементарно наведённый порядок, Моника невольно заулыбалась, позабыв набросить на себя хотя бы полотенце. Впрочем, это нисколько не смутило никого. Анжелина сама иногда грешила таким поведением, справедливо полагая, что всё, что нужно, человек увидит, как ты не прикрывайся.
- Я, наверное, месяц точно так не расслаблялась. – Заявила доктор, допив чай и откинувшись на спинку стула. Вымывшись, просушив нормально волосы, нанеся какой-то крем для лица, что Анжелина заботливо ей принесла, надев чистое бельё и одежду, она почувствовала себя килограмм на пять легче. – Никто не заботился обо мне настолько сильно, спасибо, Энджи! Я к такому обращению не привыкла, так что извини, если что не так скажу.
- Это ничего, Мона! Извиняться не за что, и не зачем. Я впечатлена твоим рассказом, в командном центре. Но, мне кажется, что что-то не так, в том, что ты находишься здесь. Если ты не против, я буду говорить прямо. Видишь ли, по всему выходит, что мы с тобой родственники. Ты, я и наш командир, Антон Джин. Отвечая на твой вопрос, могу привести в пример наше с тобой сходство внешнее, и отчасти, внутреннее. Батарианцы, что захватили нас в плен, незадолго до начала войны, вероятно, взяли образцы нашей с Антоном крови. Зачем, не знаю, но результат, как говорится, налицо, в твоём лице. Черты Антона я тоже узнаю. Разрез глаз, улыбка, цитирование чего- и кого-либо.
- Так, ты – моя… мама? – У Моники не хватало слов, чтобы описать ситуацию. – Я всегда верила, что ты где-то есть! Я хочу убедиться в этом! В лаборатории есть анализаторы, пойдём скорее туда!
Девушка резко вскочила со своего места, опрокинув стул, и, схватив Анжелину за руку, почти побежала в лабораторию. Столь внезапное изменение настроения девушки, сразу же напомнило ей Антона. У него тоже случаются внезапные и спонтанные решения. Майор чуть не вскрикнула, когда девушки достигли лаборатории, а сама Анжелина не успела остановиться, и «срезала» угол своим плечом.
- Процедура почти безболезненная, и встанет нам максимум в полчаса. Но, динамит тебя разбери, я хочу убедиться в этом! – Быстро заговорила доктор, прорежая свою речь научными терминами, сленгом, и иногда добавляя ругательские реплики, если не всё выходило по её, с первого раза.
Предложение Ирбицкого об укреплении обороны Антон воспринял как должное. Он и сам хотел свести к минимуму предстоящие риски. Что-то подсказывало ему, что рахни всенепременно захотят их найти.
- Добрым словом и пистолетом вы можете добиться гораздо большего, чем одним только добрым словом. - Аль Капоне.
|
