Тело горело и рассыпалось, каждый нерв, каждая клеточка, а глаза слепил сине-белый свет. Колоссальный поток энергии, лившийся в его тело, сжигал заживо, изнутри и снаружи. От страшной боли сводило мышцы, завязывая их в тугие узлы так, что невозможно было даже закричать.
Это длилось секунды, потом “живые провода”, несущие импульсы боли, выгорели, и тело сладостно замолчало. Ещё через пару мгновений померк слепящий свет, и наступила абсолютная тишина. Глаза перестали видеть, а уши - слышать. Сознание погрузилось в абсолютный, лишённый информации вакуум, и Шепард с трудом сдерживал нарастающий животный, панический страх внутри… Внутри чего?.. Он смутно догадывался, что тела уже нет. Абсурд… Сознание без тела, лишённое возможности воспринимать окружающий мир…
Пустота казалась вечной, хотя на деле прошло не более минуты до того момента, как черноту прорвало… или прорвал - коммандер не мог подобрать слова - поток, лавина из… информации. Мгновенная вспышка сменилась безумием, словно он оказался посреди огромной рыночной площади или стихийного митинга, или центральной биржи двадцатого века в момент обрушения акций… Звуки, цвета, картинки - информация во всех вообразимых и невообразимых её проявлениях заполнила и переполнила пустовавшее минуту назад сознание и оглушила его, не давая ни шанса, ни единой возможности понять её. Ровно как и возможности остановить этот сумасшедший ураган.
А потом вдруг снова наступила тишина, протаявшая видами, странно напоминавшими те, что Шепард видел в сознании гетов - полуосвещённое пространство вокруг, без стен, пола и потолка. Он посмотрел вниз и увидел свои ноги, руки, тело - такие же, как и всегда, привычные, но… неосязаемые и невесомые, словно сделанные из призрачной или хрустальной материи. Коммандер хотел испугаться, или удивиться, или испытать сомнение в реальности происходящего, но вдруг понял, что от привычных ему эмоций тоже не осталось и следа. И снова не было ни крика, ни стона - ничего, пока… он вдруг не услышал свой голос, перешедший от писка на грани слышимости к привычному его тембру - Шепард закричал. И осознал, что слышит себя.
Он перестал кричать, снова посмотрел на руки, казалось, постепенно обретавшие вес и “самоосознание” как конечностей. Тело уже не казалось дымкой или куском стекла, в голове прояснилось после потока информации, способного за минуты повредить даже самый крепкий рассудок. Шепард услышал собственное дыхание, пульсацию в висках, биение сердца - привычное возвращалось быстро, но неясно, каким образом.
- Прости, я должен был раньше запустить симуляцию, - знакомый голос пришёл из пустующего окружающего пространства. Или просто возник в голове? Или…
- Не думай. Поймёшь позже. Сейчас ты должен научиться жить заново. По-другому.
- Я внутри Цитадели? - неуверенно спросил Джон, вновь отмечая, что голос слышит и сознанием и “ушами”. И сознанием слышит голос раньше.
- Не совсем корректный вопрос. Ты и был внутри Цитадели. Начинай более чётко формулировать запросы. Я тебя понимаю, но вот она - нет. По запросу: ты находишься внутри информационного пространства Цитадели с привилегиями администратора. Но непосредственно сейчас пребываешь в симуляционном пространстве, обучающей виртуальной среде.
- Почему?
- Потому что я тебя сюда поместил. Ты не способен сейчас воспринимать информационные каналы Цитадели, твоё сознание слишком человеческое - оно погибнет, не умея разделять потоки и дозировать их.
- Почему? Разве я не взял её под контроль?
- Нет. В галактике сейчас нет ни одного живого существа, способного сразу принять на себя управление ею на правах администратора, встроенного в её информационное пространство. Ты должен уметь и знать многое, чтобы контролировать её.
- А Катализатор? Он говорил, что я смогу.
- Он предложил тебе выбор, но не сказал, что за ним последует. А ты не спрашивал. Катализатор не солгал: он не умеет. Он ответил лишь на те вопросы, которые были заданы.
- Я… сошёл с ума? Катализатор - это ты.
- Нет. Но он бы хотел, чтобы ты сошёл с ума. Так он сохранил бы контроль. Поэтому он пытался свалить на тебя полный объём информации, поступающей на Цитадель, зная, что твоё сознание не выдержит. Я поместил тебя в виртуальное пространство и отключил временно потоки информации.
- Тогда кто ты? - Шепарду начало снова казаться, что ещё немного - и его рассудок не выдержит.
- Я тот, кто создал Катализатор.
Эмоций не было. Иначе бы они уже задушили сознание Джона в своих тисках. Продолжая двигаться по краю безумия, он сухо и холодно формулировал вопрос за вопросом.
- Создал? Но это значит, что ты должен быть…
- Левиафан. Вы называете нас так, хотя термин неверен.
- Ты... пришёл с Деспойны?
- Нет. Я пришёл с тобой. Я был с тобой до мира Скованных страхом, и ты принёс меня на Цитадель.
- Я?! Принёс?!
- Да. Я пришёл с тобой с планеты, которую вы зовёте Иден Прайм.
Кусочки мазаики неуверенно начали складываться в нечто, что можно было понять.
- Почему я не знал тебя раньше?
- Не должен был знать. Я так решил. Я должен был завершить дела. Отчасти, поэтому я не смог помочь тебе сразу и во всём. Но ты оказался крепок. Как я и рассчитал.
- Дела? - не понял Шепард. - Какие дела?
- Катализатор не должен был существовать дальше.
- Ты убил его?
- Я остановил его процесс. Навсегда.
- Как?
Вместо ответа перед глазами замелькали кадры, короткие вспышки, постепенно слившиеся в одну картину. Шепард понял, что назвавший себя Левиафаном перевёл в доступную ему форму свои воспоминания. Увидел, как от сгустка, являвшего его собственное сознание, отделилось сознание существа и направилось к яркому пятну, напоминавшему мальчика. И осознал (не почувствовал - именно осознал) ужас, охвативший Катализатор в тот момент, когда он понял, КОГО принесла с собой человеческая душа. Был ли между ними диалог или нет - он не узнал. Только увидел, как легко существо обогнуло мальчика, добралось до сплетённого из тысяч нитей узла и что-то сделало с ним, после чего фигура Катализатора исчезла.
- Что… теперь? - спросил Шепард.
- Теперь ты займёшь его место.
- Как?
- Я научу тебя. И помогу.
- Если ты контролируешь сейчас Цитадель, зачем тебе я?
- Я должен исправить ошибки. На это нужно время. Я уйду, когда необходимость в моём процессе отпадёт.
Принимать сказанное отказывался рассудок. Соблазн не поверить был велик, и Шепард не поверил бы… не ощутив вдруг внутри себя странной уверенности в том, что сказанное - истина. Уверенность пришла извне и показалась знакомой. Шепард вспомнил, что благодаря ей принимал то, в что больше не верил никто, убеждал тех, кто не верил, заставлял мир поворачиваться так, как требовалось ему, Джону. С Иден Прайм… с… протеанского маяка…
Меркури готовился к предстоящей работе в съемной квартире, которая также служила ему укрытием и местом хранения снаряжения. Наемник арендовал однокомнатную квартиру на окраине Лондона: так называемое “холостяцкое логово”, в котором были все удобства, без излишней роскоши, но по умеренной цене. Киборг сам обеспечил себя всем необходимым для работы.
Свет настольной лампы и сияние голографического экрана компьютера озаряли темную комнату. Меркури сидел за столом, на котором было разложено его оружие и снаряжение: пистолет, штурмовая винтовка, снайперская винтовка и несколько гранат. За спиной наемника возле стены стоял бронекостюм, закрепленный на специальном стенде.
Меркури взял в руки пистолет. Оружие автоматически раскрылось, стоило механической руке хозяина приблизиться к нему. В голове киборга вспыхнули картины событий недельной давности: раненая юная дева, чья жизнь висела на конце ствола; юноша, за голову которого обещали много кредитов; убийца, который стоит в нерешительности. Он взял двумя пальцами за крышку ствольной коробки и потянул назад, из под детали показался термозаряд, тускло светящийся в готовности к бою.
- “Что было бы дальше, если бы я выстрелил?” - Мелькнула мысль в голове.
Все чаще и чаще убийца ловил себя на этой мысли. Хотя киборг и считал, что сожалеть о том, что уже сделано - пустая трата времени, он ничего не мог поделать с собой.
- "Наверное подстроили несчастный случай, отравили или утопили. И я собрался воевать с ними. Один."
Меркури разжал пальцы, крышка вернулась в исходное положение, издав характерный щелчок. Он рассмотрел свое оружие и остановил взгляд на курке. Металлический палец лег на спусковой крючок. Киборг сделал так, чтобы курок на его оружии был более жестким, чтобы избежать случайного выстрела. Он грустно усмехнулся про себя о том, как легко порой забрать чужую жизнь.
Закрыв глаза и помотав головой, чтобы избавиться от наваждения, наемник положил пистолет обратно на стол. Оружие послушно сложилось в компактную форму, на боковой панели загорелся красный индикатор. Меркури откинулся на спинку кресла и тяжело вздохнул. Оставалось уладить несколько вопросов, касающихся снабжения снаряжением, обеспечения связи и расписания наблюдения, но напавшая на него меланхолия мешала приступить к работе.
Наемник обратил свой взгляд на маленькую коробку, стоящую отдельно от остальных предметов. Задумчиво хмыкнув, киборг взял ее и вытянул зубами плоскую сигарету. Он зажег ее, слегка потерев окрашенный красным кончик сигареты. Послышалось тихое шипение, пошел серый дымок. После того как сигарета разгорелась, Меркури втянул в себя искусственный табак. Меркури редко курил, поскольку многие представители инопланетных рас были довольно чувствительными запаху сигарет, особенно Кроганы и Ворка, но в пространстве Альянса об этом не приходилось волноваться.
Он посмотрел на тусклый экран терминала, а затем уставился в потолок. Было около трех часов ночи, но киборг не хотел спать.
“Бывший заказчик до сих пор не вышел на связь” - Начал думать про себя Меркури - “Подозрительно.”
Наемник сквозь зубы выпустил дым. Он еще раз посмотрел на экран терминала: никаких обновлений.
“Зачем эта девчонка решила нанять меня для охраны? Неужели она считает, что одного меня достаточно, чтобы уберечь Питкэрна от смерти?.”
Меркури поморщился от мысли о нахальном журналисте.
“Вместо того, чтобы убираться с Земли, я теперь буду нянчиться с этим щенком Питкэрном”
Причина его беспокойства заключалась не в том, что это работа не его профиля, которая была ниже его достоинства. Он обдумывал возможные варианты развития событий, и большинство из них приводили к простому выводу:
“Это бесполезное занятие. Парню в любом случае конец. Девчонке, скорее всего, тоже. И даже если я и поймаю кого-то из агентов, от этого мало толку. Вряд ли они дадут мне такую информацию, которая могла бы помочь мне выбраться из этого дерьма.”
Меркури наклонился к терминалу, держа сигарету в зубах. К счастью, пепел не падал на голографическую панель, бумага сгорала в воздухе, превращаясь в пыль. Он вывел на экран все, что сумел найти про свою нанимательницу. Перед ним предстало почти пустое окно с очень коротким досье, в котором было только полное имя и дата рождения. Будь у наемника больше времени, он бы начал копать глубже. Он грустно усмехнулся про себя: слишком мало времени, чтобы сделать что-то стоящее, и слишком много времени сейчас, чтобы чем-то заняться.
“Луция Темплтон. Биотик. Аристократка. Маленькая девочка. Понимает ли она, что происходит? Не могу представить, что она задумала. Или может, она надеется на волю случая, и взяла меня, чтобы спутать всем карты?”
Новая нанимательница вызывала у Меркури странные, и от этого довольно скептические впечатления. Наемник по своему опыту знал, что наниматель, у которого нет плана и не знает, что делает, никогда не расплачивается по счетам. Во многом из-за того, что попросту не доживает до этого.
Внезапный сигнал коммуникатора вырвал наемника из пучины мрачных мыслей. Он недоверчиво уставился на устройство, на котором ритмично мигал синий индикатор.
- Это еще что? - Тихо произнес Меркури, по привычке потянув руку за пистолетом.
На голодисплее коммуникатора появилось короткое текстовое сообщение:
“Обработка информации завершена. Статус задания: финальная стадия. Прибыть по заданным координатам для получения дальнейшей информации.”
К сообщению был прикреплен графический файл - карта места встречи и время.
- “Центр города. Много людей. Много свидетелей. Зачем?”
Отклонившись от терминала, Меркури вновь обратил свой взгляд на бронекостюм.
- “Я не смогу прийти в такое людное место со снаряжением. Без брони и оружия мне будет намного труднее защищаться, если все будет плохо.”
Киборг уже и не думал о том, что его заказчик мог еще не знать об его отказе выполнить работу до конца. Если ему предоставили такую исчерпывающую информацию о цели, то наниматель наверняка имел способ проверить выполнение заказа. Меркури усмехнулся про себя: если бы он не решил вопрос с жильем самостоятельно, к нему бы в дом уже давно нагрянули незваные гости.
- “В дни праздников в таких местах больше охраны, чем обычно. Это лишь создает иллюзию безопасности. Я не смогу пронести туда оружие. И что-то мне подсказывает, что для Цербера это не будет помехой”
Меркури вошел в экстранет, чтобы найти информацию о мероприятиях, проходящих в месте встречи. Поисковая система сразу же выдала ему график предстоящих празднеств.
- “Рождественская ярмарка. Не нравится мне это. Зачем меня туда звать? Они ведь понимают, что в случае опасности я скроюсь в толпе.”
Наемнику вспомнились события вторжения Жнецов, когда Цербер попытались захватить Цитадель штурмом. Никто тогда и не представлял, что у скрытной организации есть столько ресурсов. Более того, никто и подумать не мог, что экстремисты решатся на узурпацию.
“Они же психи. Ублюдки с промытыми мозгами. Они готовы на все ради достижения цели. Не думаю, что за двадцать лет что-то изменилось. Значит, надо подготовиться к встрече.”
У киборга созрел план действий на случай, если его все же попытаются убить в толпе.
“Нда… - Грустно подумал Меркури, - Чувствую, вместо Рождественских чудес сегодня будет смертоубийство”
ЛитРПГ "Обреченный": Серый Стрелок - убийства и саботаж по разумной цене.
На предпоследнем этаже небоскреба “Альфа Индастрис” в просторную и обставленную по последнему слову техники переговорную комнату зашел Доннован, его секретарь Ами и ещё два человека в деловых костюмах. Едва они вошли, включился свет и четыре кресла отъехали от стола, приглашая вошедших присесть. - Располагайтесь, - сказала Ами. - Вам нужен экран для вывода изображений? - Да, пригодилось, бы, - кивнул один из вошедших, занимая кресло во главе стола. Ами на мгновение замерла, и на стене сформировался голографический экран, а на столе образовалась голографическая метка порта для подключения. Когда все расселись и настроили технику, Доннован начал: - Итак, господа, что вам удалось выяснить? Я так понимаю, у вас есть, что-то действительно интересное?
- Да, мистер Доннован, иначе мы бы вас не беспокоили, - голосом хорошего управленца, коротко и по существу начал говорить один из приглашённых. - Всё по порядку. Мы проводили анализ поставок Альянса, и заметили странную особенность. Дело в том, что у Альянса естественно имеются секретные базы. Но любую базу можно вычислить по поставкам, которые ведутся в достаточно большом объёме, чтобы это не оставалось незаметным. Это стандартная ситуация. Однако мы нашли одну базу, которая, с одной стороны, снабжается стабильно, но, с другой, туда не ведется поставок ни продовольствия, ни формы, ни предметов личной гигиены. Мы стали выяснять и вот что нашли. База фигурирует в документах под кодом “FS9-E1G”. Расположена она на девятой планете Солнечной системы. Как вы знаете, доступ туда запрещен, но под очень странным предлогом. Особенности начинаются с кода базы, - он нажал на кнопку на экране вывелось декодирование обозначения баз Альянса: F - Facility (объект) S - Solar system (солничная система) 9 - планета E1 - сторожевой пост обороны системы G - в других обозначениях не встречается.
- Но это только начало, - продолжил второй мужчина. - Базе присвоен высший уровень секретности. Что на ней хранится и зачем она нужна, никто не знает. База создана по личному приказу адмирала Хэккета, и даже наши друзья в Альянсе не в курсе, что она из себя представляет. Дальше ещё интереснее. Приказ о создании базы был отдан через десять дней после Разлома Циклов. Это практически первое крупное решение, принятое генералитетом Альянса в новой эре. До войны со Жнецами такой базы не существовало. Однако же содержимое поставок на базу указывает на то, что человеческий контингент на ней крайне мал, если вообще имеется. Но любопытно, что туда было отправлено несколько транспортных кораблей с оружием, более менее стандартным оборудованием для оснащения базы, реакторы, многое другое. Перечень поставок прилагается в отдельном документе, - докладчик перекинул на терминал Доннована файл с описанием поставок. - Но в нём есть несколько странностей. Первое, там нет комплекта кухни, бани и прочего хозяйственного инвентаря. Второе, количество вычислительного оборудования в десять раз превышает стандартное, включая нестандартные модели - более мощные, чем обычно использует Альянс. Возник вопрос, какие же расчёты рам ведутся, и кто там живет, если он не ест, не пьет. И тут мы стали копаться в логистике десятого дня после Разлома Циклов и нашли два интересных момента. По записям пограничный буёв Облака Оорта, в систему одиннадцатого числа вошло два дредноута гетов. Маршрут, по которому они проследовали к границе Солнечной системы так и остался неуточнённым. Ни на одну обитаемую планету в системе они не заходили. Далее, четырнадцатого числа через ту же точку на выход из системы прошла Цитадель и исчезла с маршрута через несколько часов, чтобы неделю спустя появиться в системе Вдовы. Есть один важный нюанс: Горна при ней не было. Согласно данным, он вообще не покидал пределы Солнечной системы. Мы стали искать и нашли, что двенадцать буксиров Альянса дотащили Горн до орбиты Юпитера, после чего вернулись обратно. Остальное списали на деятельность Жнецов.
- Так, - прервал их Седьмой, - вы хотите сказать, что это база для хранения Горна, и охраняют её геты? - Именно, мистер Доннован. Все эти двадцать лет он был у нас почти под носом. И Шепард доверил хранение Горна человеку, которому очень сильно доверяет - Хэккету. При этом получается, что солдатам Альянса он не доверяет. В отличие от гетов. - Да, видимо, мы правы: это была не победа, - почти под нос сказал Доннован. Затем добавил громко: - Хорошо. Есть ещё перекрестные сведения, что там происходит что-то важное? Надо снарядить туда экспедицию. Аккуратно, учитывая, что, первое, нас там не ждут, второе - там, скорее всего, геты. Дополнительные материалы я вам отправлю. Да, и пока Хансену не говорите. Попробуем сами разобраться.
***
Через час Седьмой, уже в своём кабинете, просматривал доклады по наблюдению за Стражами. Теми Стражами, что были в разное время захвачены “Цербером” и его, Доннована, собственными негласными силовыми структурами и подвергнуты допросу, касающемуся работе ГС, Цитадели и Жнецов. Просматривал и анализировал уже в который раз, сверяя данные в попытке найти что-то ценное. Разные пути захвата, ещё более разные способы допроса, минимум показаний, не дающих ничего существенного, и все одинаковый финал: внезапная смерть. Кровоизлияние в мозг, разрыв аорты, тяжелейший инфаркт - здоровые с виду гуманоиды погибали почти мгновенно от разных естественных причин. Седьмой уловил невесомую ниточку в закономерности и потянул. Погибали, едва лишь становилось понятно, что ещё немного, и из них начнут извлекать информацию.
Доннован задумался. Случайность? Нет: стопроцентный исход во всех случаях успешного допроса. Очень было похоже на… “Он убирает Стражей, чтобы они не могли слить ценную информацию. Убирает в тот момент, когда понимает, что дело проиграно и подчинённый вот-вот начнёт говорить,” - понял Седьмой. И очень было похоже, что убивал он их, используя слабые места организма. Всё сходилось: принимая кандидатов на службу, Шепард не мог не брать у них копию генетического кода. А что для Цитадели расшифровать последовательность генов в сорока шести хромосомах?.. Конечно, он знал врождённые болезни Стражей. Знал и использовал в критический момент. Но, это означало, что Шепард непрерывно может следить за Стражами, игнорируя расстояние и защитные экраны мест, где вёлся допрос. Седьмой почувствовал, как у него начали зудеть ладони от желания получить себе подобную технологию. Наверняка она предусматривает и возможность контроля тоже: жнецовская же. Идеальные слуги нужны всем. Но не всех стоит посвящать в свои планы. Доннован снова задумался.
А ведь идеальная выходила схема. Жнецы получают контроль над Шепардом и выставляют его “фасадом”, осознав, что данный Цикл слишком силён, чтобы в лоб захватить его. Далее создаётся организация, подобная ГС, где весь основной персонал проходит обработку и может быть в любой момент взят под полный контроль. Далее… аналогичную обработку при содействии Стражей проходит всё больше и больше обитателей галактики, начиная, естественно с высших постов. А потом галактика ложится к ногам Цитадели без единого выстрела. Умно… Да, на это уйдут сотни лет - это не срок для тех, кто живёт уже миллиарды. Зато они сохранят корабли… Ясная перспектива. И доказательства на лицо: компромат на Шепарда был очевиден.. Доннован улыбнулся, понимая, что в его руках очередной козырь. Который поможет окончательно убедить несговорчивых политиканов и военных в необходимости сотрудничества.
Восходящий Больцман наполнил золотистым светом комнату. Лучи светила сквозь широкие окна упали на закрытые глаза спящего мужчины. Человек отвернулся и недовольно фыркнул, как недовольный конь. Но солнце свою работу выполнило: Генри Уэйфар проснулся. Ровный дневной свет заливал комнату, почти полная тишина, но в душе нет покоя. И странное чувство опустошенности. К тому же он смутно помнил вчерашний день. На обнаженную грудь мужчины легла тонкая изящная женская ручка, почти невесомая, как пушинка. Уэйфар повернул голову - рядом с ним на постели лежала женщина, которую он вчера встретил на набережной. Она сладко спала, уткнувшись лбом в плечо Генри, её роскошные русые волосы рассыпались по подушке и чуть щекотали кожу мужчины.
Медленно, словно он боялся, что она исчезнет, Странник дотронулся пальцами до её плеча, нежно, едва касаясь нежной тёплой кожи, провёл по её руке вниз. Женщина не исчезла - она была рядом и тихо сонно дышала. Он смотрел на неё, не смея шевельнуться, чтобы не потревожить её сон. Смотрел и собирал внутри себя её образ из мелких чёрточек лица, не желая позабыть их снова. Снова? Сейчас Генри был уже почти уверен, что знал её раньше. Вот только почему-то не помнил ни имени, ни внешности. Помнил только, что чувствовал, находясь рядом с ней - эмоции и запах её волос и кожи.
Так продолжалось около получаса. Потом Генри с сожалением признал, что как бы ни хотелось отложить подъём, не нарушать дремотный покой утра, но время медленно двигалось к полудню - пора было просыпаться. Аккуратно приподняв руку Хейлы, Генри выскользнул из-под неё и тихо положил руку на подушку. Поднявшись, он накинул на тело халат, убедился, что его исчезновение не разбудило женщину, и вышел из спальни. Едва только мужчина ушёл, глаза девушки раскрылись. Хейла не спала эту ночь и последние несколько часов следила за Генри. Находясь рядом, но не мешая, и, закрыв глаза, слушала ровное дыхание мужчины и пыталась в голове сопоставить всё произошедшее для отчета шефу.
Со стороны кухни потянуло запахом кофе - привычным средствами Генри пытался прогнать остатки сна. Столь же тихо вернувшись обратно, он поставил вторую кружку на столик возле кровати и присел в небольшое плетеное кресло в углу комнаты. Хейла поняла, что пора бы ей “проснутся”, присела на кровати и, потянувшись, сладко зевнула. Одеяло скользнуло по телу вниз, открыв взору мужчины приятные округлости грудей.
- Доброе утро, Генри, - пропела Хейла и улыбнулась. Но после, взглянув в окно, добавила: - Хотя, уже скорее день. - Доброе утро, Хейла, - улыбнулся в ответ Генри. - Я не хотел тебя будить. Кофе? - подойдя, он взял со столика кружку и протянул её женщине. - Спасибо, - проворковала девушка, принимая кружку и, сделав небольшой глоток, добавила, не сводя взгляда с Генри: - Уф, ну и ночка. Ночь… Уэйфар помнил её урывками. Странно, но прежде подобное случалось только, если он был сильно пьян. А пьян он сегодня не был. Изредка случалось так, что из памяти выпадали часы и дни, но ещё ни разу не оборачивалась провалами в памяти ночь с женщиной.
- Я рад, что тебе понравилось, - он присел рядом и потянулся губами к её губам. Хейла отпила еще немного кофе и ответила на поцелуй. - Я тоже рада. - девушка улыбнулась. - Я в душ, - миссис Дженс поднялась с кровати и, не смущаясь своей наготы, направилась в душевую кабинку. Послышался шум воды.
Генри проводил её глазами, ловя каждое движение совершенного, на его взгляд, тела, потом поставил кружку на стол и откинулся навзничь на кровать, уставившись в потолок. Внутри было тепло и спокойно. Пожалуй, сейчас, впервые за двадцать лет, Странник мог бы сказать про себя, что он счастлив, что готов в желании удержать возле себя это счастье, переменить привычную жизнь, осесть там, где захочет она, и завести семью. Какая-то часть него возмутилась такой перспективе, не желая ни дома, ни семьи, ни окончания странствий. В прежнее время она побеждала всегда. Но сейчас Генри вдруг отчётливо понял, что внутри пробудилось и обрело собственный голос что-то ещё, что было сильнее того первого, чему он привык повиноваться все эти годы. Оно просто хотело жить, радоваться этому миру, любить, как юное создание, не утратившее наивности и едва покинувшее родительский дом. А первое клокотало и злилось, словно недра вулкана, внезапно осознав собственную беспомощность перед тем, что было и проще, и совершеннее.
Послышался мелодичный звук - ВИ отеля интересовался тем, что гость пожелает на завтрак, вернее, уже на ланч. Тосты, горячая ветчина, вареные яйца беккенштейнской анайи - местной водоплавающей птицы - обжаренный целиком молодой картофель - Генри предпочитал плотный “расширенный традиционный завтрак”. Но сейчас он был не один. - Хейла! - испытывая неловкость, он позволил себе приоткрыть на волосок дверь в ванную. - Что тебе заказать на завтрак? Хейла стояла под прохладными струями воды. - Как обстоят дела агент? - раздался неожиданно официозный голос профессора. - он что-нибудь помнит? - Нет, - прошептала Дженс. И мысли помимо её воли перенеслись на вечер предыдущего дня...
***
День 17
-…да вы правы, Генри, очень милое местечко, - пара людей - мужчина и женщина - неторопливо прохаживалась по вечернему Мильгрому. В одном из многочисленных парков невдалеке от ласкового моря. - Часто там бываете? - Нет, - он вёл Хейлу под руку, разрываясь между желанием пригласить её к себе и… неуверенностью, про которую в вопросах общения с женщинами он забыл уже давным давно. - Обнаружил только в этот свой прилёт сюда. Собственно, из-за ресторанчика я гостиницу и выбрал. А вы - частая гостья на Беккенштейне? - О нет, я тут была пару лет назад. Но, дальше космопорта не выбиралась, - в голосе девушки чувствовалась грусть. - Жаль: тут очень красиво, - Хейла слегка провела кончиками пальцев по руке Генри, ожидая его реакции. - Да, очень красиво, - последнее он сказал, глядя на Хейлу, подразумевая, что неотъемлемая часть красоты - она сама. Остановившись, Генри накрыл её пальцы ладонью. - Жаль, что вам не приходилось любоваться на эту красоту раньше.
- Я согласна с тобой, Генри, - Хейла мило улыбнулась. - Так, а после прогулки у нас что? - девушка многозначно взглянула на мужчину, забавно изогнув одну из бровей. - А что бы ты хотела? - улыбнулся Уэйфар, поправил локон на голове Хейлы и задержался пальцами в её волосах. - Можно полюбоваться видами, сверху. К тому же уже вечереет. Может, пригласите девушку в гости? На чашку чая? - Пить чай с человеком, которого вы знаете всего один день? Вы очень отважная, миссис Дженс. - Воистину моя отвага не знает границ. Впрочем, Генри, у меня множество иных достоинств, - женщина сняла очки и подмигнула мужчине.
Первый раз с того момента, как юность и горячность затерялись где-то за крутыми поворотами лет, Уэйфар понял, что теряет контроль над собой, и не противился этому. Женщина перед ним сводила его с ума, и он не возражал. Наоборот - всё более и более хотел чувствовать её тепло рядом, прижать к себе, погрузиться в её мягкие волосы. - Я не спорю, - ответил Генри. - И вы совершенно правы: лучше, чем за чашкой чая, о себе не рассказать. Особо изысканного не обещаю, но откровенно плохого не держу. Приглашающим жестом, он предложил продолжить прогулку по направлению к выходу из парка.
Обратный путь до гостиницы показался более коротким, нежели путь до парка. Проходя мимо портье - голограммы в виде красивой молодой девушки - Генри заказал в номер бутылку игристого вина и фрукты. - Чтобы было, чем подсластить терпкость чая, - ответил он на вопросительный взгляд Хейлы. А чай был тоже неплох - настоящий, с Земли, китайский красный. Будучи ценителем и торговцем редкими вещами, Уэйфар по долгу службы разбирался не только в сортах виски и вин, но и в безалкогольных напитках, умел их выбирать, заваривать и пить.
- Вы слышали когда-нибудь о чайной церемонии, Хейла? - спросил Генри, расставляя на низком столике набор. - Слышать - слышала. Но, участвовать, увы не доводилось, - девушка с интересом наблюдала за манипуляциями мужчины и осматривала номер. - А ты, Генри, ценитель всего прекрасного, как я посмотрю. Номер был небольшой, но светлый, с хорошо подобранной цветовой гаммой и репродукциями известных земных абстракционистов двадцатого века. Кухня-гостиная в мягких серо-серебристых тонах была украшена произведениями Дали. Прямо над столиком на стене висела картина с одной из вариаций на тему времени - “Мягкие часы”. Мельком глянув на неё, Генри улыбнулся.
- Это необходимая часть моей работы. Хотя я не большой специалист по живописи последнего Цикла. Меня больше интересует далёкое прошлое. - К глубокому сожалению, это еще большая редкость, - Хейла присела в небольшое кресло у стены и перевела взгляд на окно, за которым недалекие воды моря сверкали рубинами в лучах заходящего солнца, виднелись вершины и очертания небоскребов, а сам Больцман в нерешительности приближался к морской глади. Даже не смотря на некую инфернальность картины, всё равно было красиво.
- Откуда ты родом, Генри? - внезапно спросила Дженс, наблюдая за закатом. - С Мендуара, - ответил Уэйфар, заканчивая колдовать над сервизом. - Прошу! Он ухватил с дивана подушку, плюхнул её на пол и расположился на ней, скрестив ноги. Перед ним на столике стоял маленький заварной чайник, большой чайник с кипятком, чай в пестрой коробочке, керамическая лопатка для чая, деревянная ступка и два набора из чашек - одной высокой, а второй низенькой, похожей на большой наперсток. Хейла подошла и присела на пол напротив мужчины. - Благодарю, - добавила девушка. - От меня что то требуется? - Забыть о сложном, очистить разум, расслабиться, наблюдать и наслаждаться, - ответил Генри.
Набрав в лопатку чая, он скинул резной палочкой обратно несколько чаинок, показавшихся ему лишними. Потом, пересыпав чай в деревянную ступку, Генри протянул его Хейле. - Познакомься с чаем, с его запахом, видом. От твоего дыхания чаинки начнут раскрываться. Сам он, тем временем, занялся посудой. Налив в заварной чайничек кипяток, он разлил воду по посуде, после чего вылил всё в большую миску, прилагающуюся к набору. - Это чтобы прогреть каждый элемент набора, - пояснил он. - Как тебе чай? Мы называем его черным, но это не так. Китайцы зовут его красным. Чёрный намного крепче. Иногда он густой, как сливки. - Привет, чай, - проговорила Хейла и, заслышав последнюю фразу мужчины, оторвала свой взгляд от ступки. - Никогда бы не подумала, что чай бывает густым. А как там тот отвар назывался, который пили каторжники? - Дженс щёлкнула пальцами. - Чефир вроде?
- С такими подробностями я не знаком, - засмеялся Уэйфар, принимая деревянную ступку обратно и вдыхая аромат чая - тонкий, чуть терпковатый, с оттенками цветов и мёда. От его дыхания сморщенные чаинки дрогнули и, уже слегка развернувшиеся от дыхания женщины, раскрылись ещё немного. Посидев так пару минут, Генри высыпал чай в чайничек. - Черный чай густой и гораздо более крепкий, чем кофе. Он выдерживается, как вино, три-четыре года, и только потом его заваривают. Он налил в чайничек кипяток, тут же разлил по высоким чашкам, накрыл свою чайкой, что напоминала наперсток, быстро перевернул и осторожно поднял вытянутую вверх. С тихим бульканьем, не пролившись ни каплей, вода перелилась во вторую чашку, после чего её постигла участь простой воды - она оказалась в миске. - Первый чай не так хорош. Он ещё не раскрыт, и его не пьют, - он проделал аналогичное с чашками Хейлы, после чего протянул ей “наперсток”. - Это самый первый аромат. Он поверхностный и каждый раз будет меняться.
Подавая пример, он вдохнул теплый аромат чашки, в котором уже присутствовала легкая терпкость, но ещё не было и намека на запах цветов. Хейла последовала примеру мужчины и тоже вздохнула аромат приятный, и терпкий но не более. - А какой чай настоящий китайский или индийский? - еще раз вдохнув аромат, спросила девушка. - Они настоящие все, - Генри второй раз налил кипяток в чайничек. - Как и вино. Только сорт имеет свои вкус, всегда разный, даже если это один и тот же чай. Я не особо сведущ, но, вроде бы, есть зависимость от влажности, почвы, высоты, солнца - много чего. Сама традиция китайская, но хороший чай не только оттуда. Все любят разные: китайские, индийские, тайские. Теперь есть сорта с Терра Новы, Иден Прайма. Есть азарийские - с Санвеса, Тессии. Азари любопытны и, можно сказать, тащат себе все заинтересовавшие их традиции, - Генри снова ловким движением перевернул чашки так, что вытянутая оказалась перевернутой над “наперстком”. - Попробуйте сами. Только плотно прижмите и уверенно переворачивайте - тогда не прольете.
При упоминание Иден Прайм Хейла непроизвольно среагировала: дрогнули ресницы и кончики пальцев. Затем девушка перевернула чашки, последовав примеру Генри. - Санвес... Мне довелось там побывать, правда по работе. Там тоже красиво. Хоть и не так как здесь, - там же, вроде, нашли бриллиант весом в 2 тысячи карат? - Если верить СМИ, - снова засмеялся Генри. - У вас хорошо получается. Только увереннее, не бойтесь. Теперь надо в три глотка выпить чай.
С изяществом, которое от него сложно было ожидать, Генри поднес чашку к губам и медленными короткими глотками выпил чай. В три глотка это было несложно: чашка объемом едва ли была с пригоршню. Потом он вдохнул оставшийся аромат, в котором начали прорезаться цветочные нотки. Насладившись вкусом и запахом, Генри поставил чашку на овальное, простого вида блюдце и расслабленно вздохнул. Хейла повторила действия мужчины. Чай был вкусный, терпкий и ароматный, поразивший букетом вкусов. - Генри, с вами я познаю много нового, - проговорила девушка, ставя чашку на блюдце. - Рад, что вам нравится. Я вообще очень люблю приносящие удовольствие вещи. Разное удовольствие.
Вторая чашка принесла густой вкус и цветочную палитру с едва прорезавшимися тонами сладости. Чай стал крепче, но приносил не напряжение, а, напротив, гармонию и внутреннюю расслабленность. - Да вы гедонист, мистер Уэйфар, - проговорила Хейла после того, как выпила вторую чашку чая. За окнами Бекенштейн медленно погружался в сумерки. - Ну, какие удовольствия мы сегодня еще попробуем? - У нас есть вино, фрукты. И третья чашка - больше по традиции не заваривают. Чай начинает выдыхаться. А потом, - Генри пожал плечами, - зависит от вашей смелости.
- Ай-я-я-яй, Генри, вы вновь во мне сомневаетесь, - Дженс одарила мужчину томным взглядом. - Что же, давайте покончим с третьей чашкой и примемся за вино? А там будет видно. Согласны? - Как пожелаете, - закончив с чаем, Генри всполоснул и сложил в коробку чайный набор, вынул из шкафа пару бокалов и достал из холодильника вино и небольшую корзинку с фруктами. - Должно быть мягким и коварным, - многозначительно сказал Уэйфар, откупоривая бутылку. Пробка глухо хлопнула, и Генри на место чайного набора поставил бокалы и фрукты. Золотистое, с мелкими пузырьками вино наполнило на две трети бокалы. Запах сладкого винограда гармонично лёг на ещё не исчезнувший аромат меда, оставшийся после третьей чашки.
- За знакомство? - поднял бокал Генри. - За встречу, - добавила Хейла. - Что это: случай, судьба или нечто иное? - изрекла пространную фразу Дженс. - Не знаю, - за простодушной улыбкой скрылись непростые размышления о том, что происходит с его памятью. Генри пригубил вино, убеждаясь, что угадал с маркой. - Порой в жизни происходит вещи, которые мы не можем объяснить. - Согласна, - Хейла тоже сделала глоток вина. - Затем поставила бокал на столик, и поднялась. - Может, потанцуем?
Генри пару раз ткнул в омни, и в гостинной зазвучала приятная неторопливая мелодия. Подойдя к Хейле, он мягко положил руку ей на талию, взял в ладонь её руку и повел танец. Сердце бешено колотилось в груди, а от запаха её волос кружилась голова. Как и от теплоты кожи под тканью костюма, от мягкости руки в его руке, от тихого спокойного дыхания у его плеча. Девушка склонила голову и, не сомневаясь, положила голову на плечо Генри. Хейла прислушалась к биению сердца мужчины и беззвучно усмехнулась. Затем провела свободной рукой по спине мужчины, и остановилась у затылка Генри, слегка погладив его волосы.
От её прикосновения по телу пробежала приятная волна. Рука мужчины спустилась с талии ниже, ощутив упругую округлость, потом вернулась на место, и Генри крепче прижал женщину к себе. Наклонившись к её плечу, он коснулся губами кожи у основания шеи - неуверенно, будто и не было ему сорока лет и огромного числа женщин до неё. Она была первой и единственной, чего не понимал рассудок, но что было единственно верно для души и сердца. Хейла с нежностью взглянула в его глаза и улыбнулась, руки скользнули на грудь мужчины, словно в нелепой попытке защитится. Генри ощутил касание небольших ладоней на своей груди. Девушка, игриво наклонив голову, приблизилась своими губами к губам Генри. Приблизилась, но не коснулась, помучив мужчину пару мгновений томительным ожиданием, и мягко отстранилась, когда он сам решился. И после этого буквально впилась своими губами в губы мужчины.
Её порыв несколько ошеломил Уэйфара. А потом он ответил, крепче прижал к себе Хейлу, руки его заскользили по её телу, нетерпеливо проникли под костюм. И уткнулись в плотную ткань, покрывавшую тело, словно вторая кожа. И не успел Генри удивиться, как почувствовал легкую боль в шее, внешний мир внезапно погас, как выключенный головизор. Бесчувственное тело упало бы на пол, не подхвати его Хейла. - Мужчины, - с улыбкой проговорила Дженс, смотря на безмятежное лицо Уэйфара. - Доктор Доунволл? - сменив тон, вопросила девушка у равнодушных стен. - Да, Хейла? - отозвался Стенли. - Мы с Ортегой внизу в холле. - Объект обе… - девушка хотела сказать “обезврежен”, хотя Генри и так при всем своем желание вряд ли смог бы нанести Дженс вред. - Обездвижен, - подобрала нужное слово Дженс, беря тело Генри на руки и направилась в спальню.
За соседним столиком сидели двое - влюбленная парочка, не иначе. Она - серьезная, вытянутая в талии, в лице и в мнении, явно не переносящая на дух бездумный флирт и пошлость. Правда, Лу могла побиться об заклад, что взгляд девушки совсем не вмещался в рамки. Скорее, ломал их - может, потому что кавалер ее был явно из этих, “безрамочных”.
Поэтому он, громкий в смехе, в движениях, в восклицаниях и даже в молчании, казался совершенной противоположностью. Не чувствуя поощрения, без всякого намека на робость он с одинаковым напором переходил от стихов милого любому британцу Шекспра к резанирующему от стен Киплингу, приподнимался над ароматной чашкой кофе Байроном, а потом затихал похабным анекдотом, отрикошетившим вдруг от его девушки смехом. Пожалуй, кавалер сам не ожидал такого эффекта, и Лу отвела глаза ровно в тот момент, когда он вышел на новую дистанцию в покорении вершины риторики.
Для Лу совершенно внезапно эта какофония больничного кафе казалась удивительно успокаивающей. Куда приятнее, по крайней мере, вынужденного покоя ее палаты и незримо давящего дамоклова меча Темплтон-холла: не каждый день в королевском театре услышишь такую чувственную декламацию Ромео, не каждый день напьешься вволю тягуче-шоколадного какао и (вот в этом бы никому не признаваться) нигде не съешь столько сладких печеных в карамели яблок. Беспардонно вкусных.
-Еще порцию? - добродушная девчонка, помладше Лу - явно дочка владельца - мягко улыбнулась и приподняла брови: эдакая сбежавшая из сказки карамельная принцесса, по мановению волшебной палочки раздающая страждующим сласти. Или скорее помощница Санты? Сейчас же его время.
-Н-наверное, д-достаточно… - чуть подсохшие губы треснули, словно от удивления, что их обладательница вдруг решила заговорить.
-Глупости! - помощница Санты (Лу точно решила остановить выбор на этом звании) махнула рукой. - Не верьте этим гандонам, которые говорят, что от сладкого портиться фигура. Куда сильнее портится настроение в отсутствии сладкого. Я принесу двойную порцию в честь святок.
Ее возмущение, ее непримиримость заглушили монолог Офелии в исполнении героя соседнего столика и вдруг вызвали новый шквал смеха его возлюбленной. Судя по всему, утонченную барышню утомила поэзия. Вот тебе и на - проза юмора для поэзии любви, оказывается, не самый плохой плацдарм боев.
Лу вытянула ноги. Наблюдать за посетителями казалось самым подходящим занятием. Так или иначе, она не слишком хотела что-то менять. Может потому что постоянно чего-то ждала?
- А вот и двойной эспрессо! - Фил присел напротив Лу, загораживая обзор на соседний столик.
Ему было неловко, потому что это был последний день перед отъездом, перед тем как он оставит её… Все эти три дня Фил боролся с соблазном забрать её с собой, но здравый смысл каждый раз напоминал о грядущих опасностях.
- За три дня, - он улыбнулся ей, сделав глоток горячего кофе, - я уже успел привыкнуть к этой байде, хотя она всё такая же скверная на вкус.
-Я на т-твом месте в-выбрала бы п-печеные яблоки, - она даже не удивилась внезапности появления Питкерна: с его приходом самый скверный больничный кофе начинал пахнуть иначе. И запах этот, наполняя легкие, врезался в память. Пожалуй, едва ли не сильнее его прикосновений.
- Обойдусь парочкой сэндвичей… Кстати, что сказал наш добрый доктор Айболит? - Фил кипел, он всё ещё не знал, как объяснить ей, что завтра он уже не принесёт излюбленного ей какао, не взглянет в её прекрасные глаза и не прикоснётся к нежной коже… Но и не хотел так внезапно исчезать.
-Ч-что Р-рождество я в-встречу дома, - она цепким взглядом пробежалась по задумчивой морщинке на его лбу, отметила непривычное подрагивание губ и вдруг поняла, что он пришел попрощаться. Поняла так просто, без слов и даже без обмена мыслями. Лишь посмотрев в его глаза.
- Представляешь, он недавно отчитал меня за то, что я курил… Целую лекцию прочитал, - он заметил её изменившийся взгляд, чувствуя, как ускоряется сердцебиение. Лу читала все его мысли. - Наверное, рассчитывал, что это растрогает меня.
-Н-наверное, - согласилась она и в смущении отвернулась к окну. Расставаться не хотелось. Хотелось снова прижаться к нему, просчитать ладонью удары сердца в его груди, почувствовать горечь кофе на губах Фила, но… Но оставалось мысленно расправлять морщинки на его лице и завидовать той самой родинке на краю глаза. Просто потому, что ей посчастливилось быть с ним рядом. С ним - с Филиппом Питкерном.
Он не выдержал.
- Я завтра уезжаю, Лу, - он старался не выдать своих сантиментов. - Надолго.
-П-понимаю, - Лу кивнула.
- Но… Этот день я полностью посвящу тебе, и вечер, и ночь, мой маленький дракон, - он сжал в руке её медальон.
Несколько мгновений Лу смотрела в его глаза, старательно разыскивая что-то, что придало бы ей решимости. Нашла… и взяла его за руку.
“Прошу, пошли…” - едва ли бы она смогла произнести это вдруг одеревеневшими губами. “Пошли, прошу. Будь со мной, прошу… Будь?..”
- Не сейчас… - он откинул руку назад, и снова улыбнулся, стараясь успокоить больше себя, чем её. - Ещё рано, Лу. Сначала мне нужно тебе кое-что показать.
Она медленно кивнула, усилием воли возвращая на лицо привычную маску отстраненности, но глаз от отвергнутой, помнящей его горячее прикосновения ладони отвести смогла с трудом.
Не говоря ни слова, он поднялся со стула, стараясь настроить себя на позитивный лад, отвёл её в одну из палат, которую готовил несколько дней. Палата была крохотной, но для двоих самое то. В конце концов: “С милым рай и шалаше”. В ней царил холодный полумрак, лишь несколько свечей освещали путь от двери до небольшого столика, где стояла бутылка “вина”, шоколад и немного фруктов.
Фил за руку провёл её внутрь, а после весьма неожиданно легонько поцеловал в шею, прекрасно ощущая, как всё тепло переносится именно в эту точку.
- Извини… Обычно, такие вещи сопровождаются вином, но твои лекарства не особо рады алкоголю, поэтому побалуемся виноградным соком.
-Т-ты невероятно л-любезен… - пробормотала Лу, чувствуя как жар пятнами вспыхивает на щеках. Повторялась ситуация с тем злополучным письмом, в котором ей так тяжело было подобрать слова… Но тогда, правда, у нее не было этого прикосновения его губ к ее шее, не было воспоминания, что, Лу была полностью уверена, потом долго будет отдаваться толчками в груди.
Пожалуй, она едва ли чувствовала себя настолько живой как сейчас.
Питкэрн вёл себя, как истинный кавалер, словно перенесясь в старые романы с благородными леди и их рыцарями. Подал “вино”, задул несколько свечей.
- Знаешь, между нами столько всего произошло… Но мы ни разу не смогли толком и поговорить… Обычно, все парни стараются узнать о своих девушках. Ну… - Фил усмехнулся. - Чтобы потом не пилили. Так вот Лу, я хочу послушать тебя.
Она сжала губы, нахмурилась, пытаясь хотя бы близко представить подходящую историю и нервно выдохнула: едва ли ты, Филипп, захочешь узнать правду. Похороненные под грудой лет скелеты в шкафу не так привлекательны как хотелось бы, да и молчаливые призраки - тоже не самое сладкое откровение.
-Я… х-хотела убить т-тебя, - внезапно произнесла Лу и снова сжала губы, словно не она была виновницей такой очаровательной исповеди.
- Неудивительно, - он пытался перевести всё в шутку, хотя, воспоминания о напряжении царившем на ужине в Темплтон-холле доказывали, что Лу не умеет шутить. - Меня много кто убить хотел. Журналист - профессия такая… с рисками.
Она нетерпеливо качнула головой.
-Едва л-ли я с-смогла бы, - призналась Лу, снова хмурясь. - По крайней м-мере теперь. Особенно т-теперь.
И отвела взгляд, ладонью нащупывая висящий на груди кулон. Подобные разговоры… не были ее коньком. Это даже если опустить тот факт, что любые разговоры не были.
-Я бы… - она замолчала, чувствуя, что лучше бы ничего не добавлять - правда, испортить так плохо начавшийся разговор она едва ли может сильнее. - Я бы х-хотела, чтобы ты э-это знал. Это будет ч-честно.
И Лу снова замолчала, покусывая сухие губы, чувствуя, что еще чуть-чуть и на языке появится металлический привкус.
- Этого хотела не ты, - он взял её руку. - Твой брат. Твоя семья, но не ты. Я прекрасно понимаю, что вы не просто старая династия английских лордов, а что-то большее, и явно с большим размахом. Ты не такая, Лу. Ты - особенна, и это знают все, и пользуются этим всем, а я лишь хочу, чтобы - маленький дракончик расправил крылья и вылетел из семейного гнезда, потому что он сам так решил.
Она испуганно распахнула глаза, словно не он, она произнесла такое святотатство - покинуть Темплтон-холл! Уехать от брата!
Лу часто закачала головой, по-детски отстраняясь и плотно сжимая губы. Ведь и без этого, наслаждаясь последними днями, она осознавала, что и так позволила себе куда больше, чем… Чем что? Чем те границы, что очерчивала вокруг себя последние десять лет?
-Фил… - выдохнула Лу, словно это могло все объяснить. И вздох был наполнен и виной за то, что вести себя на свиданиях она совершенно не умеет; и сожалением за то, что позволяет себе говорить глупости; и нежностью, которая, правда, была сродни тоски. Это только в романах расставания случаются для встреч, в жизни Лу расставания превращаются в призраков.
- Поэтому я и уеду, Лу… - Фил тяжело выдохнул, сделав глоток жидкости, которая должна была стать вином. - Ты должна разобраться в себе, и никто не должен навязывать тебе свою правоту.
Она задумчиво наклонила голову, по привычке щелкая пальцами и пуская искры биотики. Филипп был прав - было время разбрасывать камни, а теперь пришло собирать. И даже если она к этому не готова, то едва ли это может ее оправдать.
-Ч-часть тебя в-все равно останется в Т-темплтон-холле, - тихо произнесла Лу и неуверенно улыбнулась - словно этими нелепыми словами может смазать впечатление от прошлых ее признаний.
- Эх… Надо было тогда что-нибудь нацарапать столовым серебром. “Тут был Фил Питкэрн”, - он посмеялся, а после его взгляд остановился и стал серьёзнее, - или же… “Я люблю тебя, Лу Энн Темплтон”.
Лу сощурилась, внимательно вглядываясь в его лицо, медленно наклонилась и аккуратно, едва ощутимо дотронулась губами уголка его губ.
- Смелее, - прошептал Фил, а после ответил. Страстно, и уж это было больше, чем просто прикосновение губ… Они целовались, но куда самозабвеннее, чем ранее. Он обхватил её шею и сам покрылся мурашками от головы до кончиков пальцев, ощущая приятное биотическое покалывание.
А Лу, поначалу растерянно, неловко отвечая на поцелуй, вдруг окунулась в чувство с головой, сделала шаг… и обнаружила, насколько она жадная: ей катастрофически не хватало его горячих рук… ближе, еще ближе, там, под одеждой. Не хватало прикосновений к коже, его запаха, губ и влажных поцелуев. Не хватало вдохов и так не хотелось отдавать выдохи. Куда приятнее было ловить его отчаянный шепот своими губами, лихорадочно путаться ресницами в его дыхании, до дрожи в пальцах царапать плечи. Она сама не догадывалась, откуда взялась решительность… но раз пришло время собирать камни, то почему бы не эти?
Она ревниво сдернула с его плеч рубашку, вдруг всей полнотой израненной души осознав, что где бы он ни был, все равно будет ее. Всецело. Без остатка.
Фил уже ничего не соображал, находясь в полном пылу жара и искушения… Отброшенная рубашка лишь подогрела желание, поэтому, грубо приподняв её за ноги, он ловко опустил Лу на кушетку, принимаясь лихорадочно снимать одежду, одаривая поцелуями каждый уголок желанного тела. И Фил, наслаждаясь ее глубокими вздохами, вывел плавную дугу от тонкой шеи к ключицам, задержался губами на подрагивающих сосках, пересчитал языком ребра и спустился ниже. На выступающей на бедрах косточке призывно покоились две родинки, и он, мелкими поцелуями очерчивая свой путь, лишь на мгновение задержался там, прежде чем кончиком языка начать вырисовывать ноты ее стонов.
Рвано дыша, вжимаясь пальцами в его плечи Лу - та самая, всегда ведомая и нерешительная, послушная Лу Темплтон - опять подчинилась. Вот только, Создатель в свидетели, едва ли она когда-нибудь была так счастлива.
Она чувствовала жар, совсем уж нескромные прикосновения и как-то жалобно простонала:
-П-пожалуйста… - и просьба эта вдруг показалась и не просьбой даже, молитвой. Слиться, стать единым целым, отдавать, равно получая взамен, и срывать его стоны... - Прошу, п-пожалуйста…
Он её уже не слушал и, не сдерживая свои желания, обнял ее сильнее. Запах сливающихся тел дурманил его, пробуждая животные инстинкты, но всё же Фил старался хоть каким-то уголком рассудка - быть нежнее… Не вышло.
Под громкие стоны Лу, Питкэрн начал проникать всё дальше и дальше, сопровождая каждый миллиметр сильными поцелуями, стараясь заглушить боль. Он почувствовал, как начала струится теплой струйкой кровь… Но его это абсолютно не волновало, теперь уже взяло верх зверское начало.
Она стала его… Его добычей… Его телом… Вся любовь и тепло теперь принадлежали только ему.
Вглядываясь в его лицо, лаская кончиками пальцев шею, выпирающие ключицы, Лу вдруг осознала, что любит. Безраздельно, глубоко и непередаваемо ревниво. Настолько, что готова растаять в его объятиях, лишь бы быть ближе. Тихонько постанывая, она мягко выводила языком узоры на его шее, нежно покусывая и тут же целуя. Его белая кожа, беззащитная шея… Ну, давай же, давай, оставь свой кроваво-фиолетовый поцелуй, оставь наследие этой ночи. И Лу страстно впилась губами в изящную впадинку, оставляя похотливый цветок раскрывать свой бутон на его коже.
Фил взвыл ещё сильнее… В порыве страсти Лу настолько сильно впилась ему в шею, что не заметила, как начала царапать спину, вспарывая кожу словно ударами хлыста, и он, не выдержав столь мощного потока ощущений, в страсти хлопнул её по ягодице, оставив яркий красный след.
Спустя некоторое время, Лу начала слабеть, переходя от громких воскликов на тихие постанывания, колени ее задрожали, а голова уже наклонилась к постели, отключаясь от потока мощных ощущений, но напоследок вся она резко покрылась яркой синеватой аурой… Всё тело трепетало, а Фил пульсировал настолько сильно, что почувствовал как доходит до точки.
Яркая вспышка, частички двух тел бьются в голове, кружась и сталкиваясь друг с другом, вся кожа в мурашках от приятных покалываний… И сон. Глубокий и приятный.
- Я люблю тебя, Лу Энн Темплтон, - прошептал Фил, укрывая одеялом уснувшую Лу, а после встал, допив свой стакан сока. - А ты чертовски прекрасна, когда спишь.
Меркури шел по улицам Лондона, следуя указаниям анонимного сообщения. Вечер окутывал город, но он был полон яркими красками. Куда бы он ни посмотрел, всюду висели праздничные огни и украшения, служащие для развлечения и успокоения местных жителей, и которые немало мешали наемнику. Он использовал усиление сенсоров, чтобы высмотреть стрелков, засевших в темных местах, но киборг видел лишь весь этот праздничный мусор. Наемник шел неспешной, но быстрой походкой, стараясь не сбить с ног прохожих.
- “Сколько можно уже скупать этого рождественского барахла?” - Раздраженно подумал киборг, огибая человека с большими пакетами в руках.
Вид беспечно снующих туда-сюда жителей города нервировало Меркури. Никому из прохожих и в голову не могла бы прийти мысль, что человек, завернувшийся в пальто и теплый шарф, осознанно шел в западню. Внимание киборга было на пределе, улучшенным зрением он сканировал каждого, кто проходил мимо него. Присутствие полицейских не внушало оптимизма. Он не мог знать, как именно его попытаются убить: может его попытаются застрелить на подходе, подстроят ему несчастный случай, или же один из мило выглядящих прохожих попытается воткнуть ему в спину нож или иглу с ядом. Вариантов было много, и Меркури знал, что все зависит от того, насколько сильно “Цербер” хотят его уничтожить.
Наемник не мог учесть абсолютно все варианты развития событий, поэтому он подготовился к самому худшему. В ту же ночь, когда он получил сообщение, киборг выдвинулся к месту встречи, чтобы осмотреть его. Торговый развлекательный центр, в котором была назначена встреча, был уже закрыт, но Меркури удалось получить схему здания и близлежащих улиц, чтобы подготовить пути отступления. Недалеко от ТЦ Меркури оставил небольшой тайник, в котором были пистолет, нож и несколько гранат. На поясе висел генератор кинетического щита. Набор, достаточный для того, чтобы киборг мог оказать сопротивление. Он рассчитывал, что броню в людном месте уж точно никто не станет носить.
- “Никто, кроме Полиции. Но их трудно незаметить.”
Придя на улицу, напротив которой находился торговый центр, Меркури был несколько удивлен, что на него до сих пор никто не напал. Перед тем как войти, он решил остановиться, отдышаться и осмотреться. Хотя наемник и предпочитал соблюдать крайнюю осторожность, он не хотел позволить паранойе возобладать над разумом. Выбросив мешающие мысли из головы и набравшись решительности, он вошел внутрь.
Встреча была назначена на втором этаже, рядом с отделом бытовой техники. Согласно инструкции, он должен дойти до монитора с рекламой и ждать. По прибытию он должен был получить сообщение.
Выйдя на нужную секцию, он сразу же увидел монитор, на котором прокручивался репертуар местного кинотеатра. Ему сразу же бросилась в глаза фигура, стоящая в свете монитора - мужчина в белом пальто и черных очках. Он смотрел вокруг, держа руки в карманах. Он явно ждал кого-то.
Как только Меркури сделал несколько шагов к монитору, этот человек сразу же обратил на него взгляд. В голове наемника возникла тревожная мысль: “Они знают, как я выгляжу?”
Словно в ответ на его мысль неизвестный достал из широкого кармана пальто пистолет-пулемет. Увидев оружие, Меркури сразу же бросился в укрытие. Он буквально влетел в отдел с гаджетами, разбив стекло и упав на пол, как незнакомец сделал несколько очередей, одна из которых задела ногу наемника. Посшылались крики. Посетители ТРЦ также попали под обстрел, но неизвестного стрелка это совершенно не волновало. Он продолжал стрелять, прошивая дыры в металлической стойке, за которой укрылся Меркури.
Твою мать! - Процедил киборг сквозь зубы. Он посмотрел на ногу. На колене было несколько новых дыр. Наемник не ожидал того, что кто-то начнет стрелять по нему прямо в толпе.
- “Умно, мать вашу, очень умно!” - киборг понял, что он попал в сложное положение.
Меркури вспомнил, что он увидел в руках незнакомца - М-9 “Ярость” - скорострельное ручное оружие, способное обрушить на противника шквал огня. Хотя “Ярость” весьма посредственно пробивала броню, а отдача сказывалась на точности, плотный огонь этого пистолета-пулемета способен разрядить кинетический щит пехотинца в считанные мгновения. Броню киборг не стал одевать, так как не мог спрятать ее под одеждой, а его кинетический щит был бесполезен против этого оружия. Меркури сильнее прижался к полу, когда его противник продолжил стрелять.
Неизвестный убийца даже не целился. Он просто поливал Меркури огнем, вдавив курок до предела, пока его оружие не перегрелось.
Киборг размышлял, что делать дальше. Бежать он не мог, так неизвестный сразу же его пристрелит, однако сидеть в укрытии и дожидаться полиции Меркури не хотел. Наемник знал, что у него есть шанс лишь в рукопашной, но для этого неизвестный стрелок сам должен подойти к нему. Он рассчитывал, что человек в белом пальто решит подойти к укрытию и проверить, убил ли он свою цель, но Меркури не мог знать, когда это произойдет. Выглядывать из укрытия было небезопасно, но из-за криков прохожих, в панике бегущих из торгового центра, киборг не слышал шагов своего противника.
С собой у него был только уни-инструмент, но он был спроектирован для взлома систем. Он мог с легкостью сломать замок или сжечь электронику, но он не мог использовать это, чтобы перегрузить оружие противника. Только “Стражи” имели уни-инструменты, которые могли обойти специальную защиту оружия и нарушить его работу. Меркури перевернулся на спину и посмотрел в потолок.
-”Освещение!” - Пришла в голову мысль.
В темноте у него была возможность добраться до горла врага. Меркури не мог выключить освещение всего здания, но этого и не требовалось. Ему было достаточно сжечь несколько ламп рядом с ним. Он включил уни-инструмент и направил его на потолок. Направленным импульсом киборг перегрузил лампы. Короткая искра вылетела из излучателя уни-инструмента, и лампы взорвались и разлетелись на множество осколков. Последовало еще несколько очередей. Меркури посчитал, что незнакомец принял звуки взрывающихся ламп за выстрелы.
- “Ему явно не хватает хладнокровия” - Подумал Меркури. Он по своему опыту знал, что спусковой крючок М-9 был очень чувствительным, и неопытный стрелок одним прикосновением мог заставить пистолет-пулемет сделать десяток выстрелов.
После сгоревших ламп пришла очередь монитора. До него было далеко, уни-инструмента Меркури не доставал до устройства, но светлый монитор неплохо освещал пространство между ним и стрелком, который, похоже, не спешил подходить близко.
- Нахер! - Буркнул киборг, взяв в руки попавшийся настольный компьютер.
Прицелившись, он бросил устройство прямо в голографический проектор, разбив его вдребезги. Наемник взял с полки еще один лаптоп, потяжелее, и не себе уловил взгляд молодого парня, сжавшегося в комок за стойкой. Его лицо выражало одновременно страх за свою жизнь и негодование за испорченный товар. Меркури хотел было сказать ему, чтобы тот сидел тихо, но увидев, что тот боится даже шевельнуться, не стал ничего говорить, а лишь положил руку ему на плечо.
Человек в белом пальто стоял, держа оружие наготове. Он намеревался закончить дело, но он не хотел подходить близко к укрытию, зная, что его цель только этого и ждет. Видимость ухудшилась, но для него это было незначительной помехой. Визор, который выглядел как обычные темные очки, предоставлял всю необходимую информацию. Он не видел свою цель, но он знал, что киборг жив. Сквозь мерцание сломанного голопроектора показалась самодовольная ухмылка убийцы.
Из-за угла вылетела темная фигура, незнакомец сразу же начал стрелять. Послышались крики. Нечто буквально вылетело из отдела бытовой техники. Ранения были незначительные, объект был все еще жив. Это был кто-то другой, не его цель.
В тот момент, когда стрелок осознал, что хозяин отдела был выброшен из укрытия в качестве приманки, Меркури вышел из-за угла и бросил компьютер в лицо своего противника. Человек в белом пальто отвлекся на секунду, чего было достаточно, чтобы киборг смог добраться до своей цели. Сделав прыжок, Меркури со всей силы ударил врага по лицу. Тот потерял равновесие и упал.
- Допрыгался, ублюдок! - Прорычал Меркури, схватив своего врага, - Отвечай, кто тебя послал!
В ответ неизвестный лишь оскалился и плюнул киборгу в лицо. Меркури ударил его коленом в живот и повторил вопрос:
- Я тебя на куски порежу, сука! Отвечай, кто тебя послал, пока я не потерял терпение!
- Стоять! Ни с места! - Послышалось из-за спины, загорелся яркий свет. Меркури повернул голову и увидел двух полицейских, направивших на него пистолеты. Между ними летал полицейский дрон.
- Он напал на меня! - Крикнул в ответ Меркури, показывая свету человека в белом пальто.
Полицейские, однако, не стали его слушать.
- На пол! Руки за голову! - Рявкнул офицер. Его спутник что-то говорил по радиосвязи.
Меркури не хотел вступать в перепалку с ними. Наемник хорошо знал, что от Полиции ему не стоит ждать ничего хорошего, но он не видел другого выбора. Киборг вынужден был подчиниться. Однако у человека в белом халате были другие планы. Когда наемник отвлекся на полицейских, он достал из внутреннего кармана гранату, которую он с беспечной улыбкой протянул перед собой.
- Граната, ложись! - Крикнул Меркури, выбив взрывное устройство из рук своего противника и бросившись на пол. Прогремел взрыв.
Хотя одной гранаты было недостаточно, чтобы убить киборга, это вывело из равновесия. Неизвестный защитился за спиной своей цели. Он первый оправился от взрыва. Лежа на полу, Меркури сумел рассмотреть сквозь поднявшуюся пыль, как неизвестный, подобрав свое оружие, побежал прочь. С трудом восстановив равновесие, киборг побежал следом за ним.
Меркури вышел в холл ТРЦ. Среди убегающих посетителей он смог разглядеть свою цель. Наемник ринулся за человеком в белом пальто, сбивая с ног прохожих. Он хотел добраться до него во что бы то ни стало. Наемник побежал следом за ним и вышел на улицу. Увидев приближающийся шаттл полиции и патрульный летун он вздохнул с облегчением. Полиция уже перекрыла воздушный траффик, поэтому подозреваемый не мог воспользоваться аэрокаром, чтобы убежать. Им потребуется немало времени, чтобы проверить каждого посетителя, убегающего из ТРЦ. Меркури лишь надеялся, что он сумеет добраться до человека в белом пальто раньше полиции.
Дойдя до ранее подготовленного тайника, наемник взял нужное снаряжение. Киборг бежал за незнакомцем, на бегу надевая пояс с гранатами, прикрепляя кобуру и пряча все это под куртку. Он прокручивал в голове произошедшее. У него возникла мысль, что все, чего добился стрелок, так это привлечь внимание полиции.
- “Но зачем?” - вопрошал киборг, - “Для чего это нужно?”
Несмотря на то, что Меркури значительно отстал от незнакомца, зайдя за своим снаряжением, он знал, куда надо идти. Об этом свидетельствовали звуки сирен. Он бежал по улице, следовавшей от ТРЦ на территорию собора, который был построен на месте одной из самых кровопролитных схваток времен Жатвы. Он бежал туда, но остановился, так как дорогу дальше охранялись патрульными роботами. Человека в белом пальто не было видно.
Меркури был абсолютно уверен, что неизвестный направлялся туда. Территория рядом с собором была закрыта для посторонних. . Весь район был разрушен до основания во время войны. Сначала там искали останки погибших, чтобы потом их опознать и похоронить. Данный процесс занял несколько лет. После того как с этим было покончено, там началась крупная стройка. Все восстанавливалось с нуля.
Пройти туда обычным путем было невозможно. Меркури забрался на соседнее здания, используя пожарную лестницу. Пробежав по крыше до края и перепрыгнув через ограждение, киборг продолжил поиски своего неудавшегося убийцы. На территории стройки было пусто, так как все работы были прекращены на время праздников. Меркури не сомневался, что его цель здесь.
Это был не просто закрытый район. Это был словно маленький городок-призрак, огражденный от остального мира железной стеной. Патрульные роботы ходили по периметру района, словно они не давали тому, что обитает здесь, выбраться наружу. Даже звуки города доходили сюда приглушенным эхом, хотя Меркури еще не зашел вглубь района. Он словно попал в другой мир. Мир, который навсегда остался там, когда Жнецы уничтожали все живое. Держа пистолет наготове, он неторопливо, но быстро продвигался вперед.
Из темноты вылетело несколько гранат. Меркури успел среагировать и прыгнуть за угол недостроенного дома до того, как они взорвались. Последовало несколько очередей. Догадка наемника была верна, его цель действительно здесь. Он посчитал, что убийца решил заманить его сюда, рассчитывая, что в Меркури, подгоняемый органами правопорядка, забудет об осторожности.
- “Мы с тобой один на один - думал Меркури, выхватив пистолет в правую руку и доставая из кармана гранату, - Посмотрим, какой ты умный!”
Наемник выглянул из-за угла. Световое усиление искусственных глаз позволяло видеть в темноте почти так же хорошо, как и ясным днем, но без визора он мало что мог разглядеть. Инстинкт заставил его уйти обратно, когда огонь противника буквально выгрыз куски из угла бетонного здания.
-”Из чего он стреляет?”
Меркури не смог понять, откуда точно были выстрелы. Осматриваясь, он обратил внимание на следы на снегу.
-”Он все еще там. Ждет” - Заключил наемник, посмотрев на дом в конце улицы - “Он знает это место явно лучше меня”
Бежать напролом было глупостью. Меркури не знал, что его может ждать за углом, у него не было никакой информации о закрытом районе. Обходных путей он тоже не видел.
-”Значит иду сверху” - Решил Меркури.
Он бросил вперед дымовую шашку, чтобы создать впечатление, что он собирается продвигаться вперед. Как только дым окутал дорогу между домами, Меркури, используя киберноги, прыжками забрался наверх и продолжил идти вперед. Дойдя до конца улицы, он перепрыгнул на крышу дома, в котором, как он считал, засел его противник.
Меркури понимал, что стоит ему попытаться войти внутрь, как неизвестный тут же накроет его огнем, и будет поливать его свинцом до тех пор, пока его оружие не расплавится от перегрева. Он вспомнил, как стрельба превратила его укрытие в каменные крошки. На таком расстоянии никакая броня не могла спасти от такого оружия. Ему нужно было заставить своего врага шевелиться.
-”Зацени, что у меня есть!”
С этой мыслью Меркури бросил осколочную гранату. Прогремел взрыв. Последовало несколько ответных выстрелов в пустоту. Киборгу удалось заставить врага думать, что он все еще идет по улице, но враг все еще не хотел выходить.
Наемник бросил еще одну гранату, на этот раз на лестничную площадку. Взрыв гранаты сотряс недостроенный дом, металлические остовы дрожали от такого обращения с ними. Меркури устремил все свое внимание на лестницу, ожидая, что противник решит проверить крышу. Секунды ожидания обратились в вечность, когда он сидел, направив пистолет в темноту.
Но его внимание привлек шум снизу. Сначала наемник не мог понять, что это. Все еще направляя пистолет на лестницу, киборг на секунду посмотрел на улицу. Он ничего не увидел. Однако улучшенный слух снова уловил странный звук. Взяв гранату и переведя ее в режим мины, срабатывающей на движение, он положил ее на выходе из лестницы и снова осмотрел улицу. Киборг словно почувствовал движение внизу, но не мог объяснить этого. Скрипящий звук.
-”Снег. Шаги!”
Всмотревшись, он увидел нечто странное. Словно силуэт, который спешно удалялся от дома. Меркури сразу понял, с чем он имеет дело, и сделал несколько выстрелов из пистолета. Последовавший крик боли подтвердил его догадку.
Прозрачный силуэт материализовался в хромающую фигуру. То, что Меркури принял за белое пальто, было оптическим камуфляжем старой модели. Настолько старой, что даже полиция не обратила внимание на его снаряжение.
То, что последовало затем, стало для Меркури настоящим сюрпризом. Киборг прицелился и был уже готов выстрелить, как увидел, что враг направил свое оружие в его сторону. Меркури прыгнул в сторону от края крыши и лег на землю. Враг начал стрелять в ответ. Киборг обратил внимание на странные хлопки, которые раздавались каждый раз, когда снаряды вгрызались в бетон. Снаряды вырывали куски из его укрытия, и, казалось, неизвестный стрелок хотел превратить дом в руины.
- “Он использует фугасные патроны?! - С ужасом осознал Меркури.
Фугасные патроны были самым опасным видом аммуниции, как для противника, так и для того, кто ими пользуется. Маленький снаряд размером с горошину вгрызается в цель, а потом взрывается изнутри, нанося сильные повреждения. При использовании данного типа патронов выделяется экстремальное количество тепла. Фугасные патроны используются лишь со специальными видами вооружения, так как обычное стрелковое оружие перегревалось после нескольких выстрелов, а радиаторы практически сразу приходили в негодность.
Вспомнив особенности фугасных патронов, Меркури пришел к выводу:
- ”Если это так, его пистолет-пулемет должен скоро сломаться. Главное, не нарваться на очередь.”
Как только стрельба прекратилась, наемник выглянул из укрытия. Его цель отступала. К следам на снегу прибавилась полоска крови. Решив, что ему пока лучше держать дистанцию, он продолжил следовать за незнакомцем по крышам. Он знал, что тот не сможет далеко уйти.
Дойдя до открытой площадки, человек в белом пальто остановился. Он сбросил с плеч пришедший в негодность камуфляж. Он озирался во все стороны, пытаясь разглядеть в темноте свою цель. Охотник и жертва поменялись ролями.
Меркури прекрасно видел, что силы его врага на исходе. Кровь сочилась из раны на ноге, лицо незнакомца скривилось от боли и злобы. Тот знал, что ему больше некуда отступать, и был на грани паники.
Меркури бросил камень в стоящий на площадке экскаватор. Звук привлек внимание незнакомца, он дал несколько очередей по машине. Наемник завороженно смотрел, как снаряды маленького пистолета-пулемета превращают несчастный экскаватор в решето.
- “Точно фугасные. - Подумал Меркури, - Теперь все понятно. Он псих.”
Киборг обратил внимание, как после стрельбы незнакомец начал возиться со своим оружием. Он судорожно дергал крышку ствольной коробки, но у него никак не получалось извлечь использованный термозаряд. Меркури сразу понял, в чем дело: оружие попросту не выдержало такого неосторожного обращения с собой, термозаряд расплавился внутри и слился с механизмами пистолета-пулемета. Незнакомец даже попытался вытащить его пальцем и сразу же обжегся.
- Что, твоя игрушка наконец-таки расплавилась? - Произнес Меркури самодовольным тоном, подходя к своему противнику, держа его на прицеле.
Незнакомец хотел выхватить нож, но киборг не дал ему этого сделать. Как только тот сунул руку под пальто, Меркури схватил ее и вывернул убийце кисть. Послышался отвратительный хруст, человек зарычал от боли. Он попытался ударить киборга другой рукой, но наемник с легкостью блокировал атаку и ответил незнакомцу ударом в челюсть, отчего тот упал на землю. Меркури наклонился к своему неудавшемуся убийце и приставил пистолет к его лбу.
- Сопротивляться бесполезно, - Произнес киборг, доставая нож - говори, кто тебя послал, или я тебя выпотрошу!
Сплюнув кровь, человек лишь злобно оскалился.
- Думаешь я шучу? - Спросил наемник. Перевхватив нож поудобнее, он воткнул его в плечо. Бандит завыл от боли.
- Нам тут никто не помешает - добавил киборг, - Отвечай, а то я тебе яйца отрежу и засуну тебе их в глотку!
- Тебя убьют - Ответил раненый убийца. На его лица сияла кровавая ухмылка, - Они тебя найдут, и убьют. Ты никуда от них не денешься!
- Кто “они”? “Цербер”? На кого ты работаешь, мразь?, - Прорычал киборг, теряя терпение.
- Голоса… - Последовал ответ.
Подумав, Меркури вспомнил, с кем он имел дело. Он спросил:
- Голоса, говоришь? Какие голоса?
- Голоса сказали тебя убить - Ответил убийца, показывая пальцем на висок, - Тебя найдут и убьют.
Убийца попытался посмеяться, но лишь закашлялся от боли. Он посмотрел на Меркури. В его глазах была пустота. Его дурацкая ухмылка свидетельствовала, что он слабо понимал, что происходит.
-”Одурманенный? - Подумал Меркури, - Я думал вас всех либо вылечили, либо перебили”.
- И что еще сказали тебе голоса? - Спросил наемник. Убийца ничего не ответил. Он лишь продолжал смотреть на него и ухмыляться. Меркури раздраженно ткнул его пистолетом в лоб.
- Или мне стоит сделать дыру в твоей голове и послушать?
А сам про себя подумал: - “У него бесполезно что-либо спрашивать. Он, наверное, даже своего имени не вспомнит. Одурманенные люди такие жалкие, позорище”
Меркури решил, что продолжать разговор бессмысленно, так как он ничего дельного больше не услышит. Его обманули. Путь с Земли закрыт.
- “Придется искать другой способ.”
Услышав звуки сирен, Меркури прострелил голову убийцы. Обыскав его, он забрал уни-инструмент и записную книжку. Также он взял с собой испорченное оружие, которое, как оказалось, было не простым пистолетом-пулеметом. Также он решил свернуть старый оптический камуфляж. Наемник рассчитывал, что позже он сможет использовать все это в своих поисках.
Уходя, Меркури обратил последний взгляд на место схватки. Раскуроченный экскаватор, мертвое тело, чьи промытые мозги растекались по холодной земле, тихий город-призрак. В этом месте не было ни следа тошнотворной атмосферы праздника.
- "Сегодня прямо день сплошных сюрпризов - грустно усмехнулся Меркури - Пиздец".
ЛитРПГ "Обреченный": Серый Стрелок - убийства и саботаж по разумной цене.
Дознаватель ужом скользил в толпе. Взрывчатка была сильной, но с малым радиусом действия - вместо осколков в таких бомбах применялись крошечные детонирующие частицы, наносящие колоссальный ущерб в пределах пары метров, но из-за малого размера не угрожающие сильной взрывной волной. Разумеется, если противник не располагается на границе зоны поражения. Часть плана была выполнена - необходимую Роанду суматоху и взрывы спишут на разборки местных банд - в порту как раз находилось с десяток ублюдков - кроганов из "Черных Кораблей", так что на пару дохлых ученых и сопроводителей никто не станет обращать внимания. Роанд свято соблюдал довольно большой список принципов работы, установленный им самим. И одним из золотых правил было отсутствие внимания посторонних к любой, даже мелкой операции. А порой лучший способ это обеспечить - приковать внимание к кому-другому, оторвав попутно пару голов. Короткая винтовочная очередь у дверей погрузочного блока захлебнулась. Среди гула и криков послышалось стрекотание масс-ядер грузовиков, спешащих убраться со стыковочной платформы. Ален'Вист резко оттолкнул с дороги человека в легком защитном костюме - тот споткнулся и повалился на соседей, проталкивающихся к широкому зеву выхода. Нырнув в освободившийся проход, дознаватель увидел то, что искал. До взрыва четвертой бомбы оставалось чуть больше двух минут. ***
Джеймс оглушенно потряс головой. Кажется, его не контузило, но уши заложило напрочь. Он с усилием поднялся, опершись на что-то мягкое. Взглянув вниз, он понял, что свалился на парочку батарианцев, грязно ругающихся и скулящих под немалым весом Вольфа. Джеймс вскочил, не обращая на них внимания. Адреналин уже насыщал кровь. Перед взрывом Джеймс уже видел свою цель - высокую азари с темной, фиолетового оттенка кожей, скрывающую фигуру под просторным бледно-синим комбинезоном со множеством карманов. Она стояла рядом с человеком в полувоенной форме и дебильным выражением лица. Джеймс усилием воли подавил вспыхнувшую в висках боль. Мирно стоящие и сидящие люди вокруг мгновенно слились в неконтролируемый поток из тел и лиц. Кое-кто был почти сразу безнадежно задавлен - мужчина почти услышал хруст ребер несчастных, попавших под мощные лапы Скъярда. Вольф развернул корпус боком и, орудуя одной рукой, начал стремительно прокладывать себе путь вперед, на ходу вынимая свободной рукой оружие. В тот момент он и не подумал, что теракт может иметь продолжение. Потом, много позже, он поймет, что в тот момент полузабытые рефлексы и интуиция подсказали ему, что все это было скорее представлением, чем настоящей попыткой массового убийства. Мозг сделал этот вывод быстро, не утруждая обладателя необходимостью соединять звенья логической цепи. Кажется, Войд был прав. Когда Джеймс пробился через мешанину искаженных гримас и криков к площадке возле взлетающего потрепанного грузового кораблика, он сразу увидел азари. на склонилась над мужчиной в полувоенной форме. Тот стоял на одном колене, его лицо было невидимо для Джеймса, но поза не говорила ни о чем хорошем. Их разделяло не больше четырех метров почти свободного пространства. Джеймс открыл рот, чтобы окликнуть азари. Дальнейшее корсар видел, словно бы время чуть сбавило обороты, лениво замедлив картинку, дабы она могла являться во сне точностью до секунды. Не упусти ничего, придурок. Голова мужчины в серо-зеленой штормовке дернулась назад, а его плечо вырвало из рук беззвучно вскрикнувшей азари. Она упала на ягодицы, успев упереться руками в металлизированные листы, покрывающие дно платформы. Джеймс понял, что она была не такой уж высокой, как ему показалось. Не больше ста шестидесяти сантиметров. Просто стоящий с ней рядом мужчина был еще ниже - просто коротышка, мертвый коротышка... Азари затравленно завертела головой. Она не пыталась бежать, да и мгновений прошло уже слишком много. В тот момент, когда Джеймс (медленно, слишком медленно!) рванулся к ней, их глаза встретились. Ее взгляд был беспомощным. Но он не был заполнен тупым ужасом животного на бойне - нет, он был очень живым, искрящимся. Позже Джеймс спросит себя, каким образом ему удалось разглядеть ее небольшие глаза на расстоянии, к тому же за столь короткий промежуток времени. Но факт оставался фактом - глаза азари были глазами испуганной женщины, которая тем не менее не собирается умирать. Нужно только протянуть руку, и он побежит за тобой. В ее глазах была Надежда. Джеймс не услышал выстрела. Просто азари вдруг тихо упала на спину. Когда ее затылок необычного фиолетового оттенка коснулся блестящих, отполированных сотнями ног пластин пола, время снова щелкнуло тумблером, запуская себя на привычных всему миру оборотах. Джеймс услышал этот щелчок. В следующую секунду одновременно с обретением чувства времени к Джеймсу вернулся слух - уши наполнил шум выстрелов, крики и стрекот двигателей. А к телу азари из толпы выскользнул черный, изящный силуэт человека с пистолетом в руке. Корсар бросился вперед, понимая, что человек-тень выстрелит раньше, чем он успеет поднять свое оружие. Потому он подался плечом вперед, надеясь сбить мерзкую тень с ног. Но противник увернулся с необыкновенным изяществом, и Джеймс, споткнувшись о тело мужчины в штормовке, покатился вперед. Это длилось недолго, Джеймс вскочил почти сразу - но когда он снова увидел точеный силуэт убийцы - в его руках был не только пистолет. Он сжимал небольшой темный контейнер с ручкой для переноски, напоминающий медицинский чемоданчик, какие порой носили медики военных госпиталей, в которых пару раз оказывался Джеймс. Мужчина понял, что контейнер принадлежал кому-то из убитых, либо азари, либо несчастному с глупым лицом и простреленной головой. Корсар сжал зубы. Теперь стрелять ему не позволяла толпа людей за спиной человека-тени - пуля, разогнанная тяжелым "Скандалистом" прошьет гражданского и превратит его внутренности в месиво. Вольф согнул руку в локте. Биотический темный спектр осветил лицо Джеймса, а начавшего поворачиваться человека в черном швырнуло в толпу. Но тот снова, мгновенно оправившись от удара, упал на четвереньки и почти мгновенно поднялся. В его движениях было что-то до дрожи отвратительное, почти звериное. Вскочив, он нырнул в толпу. Корсар кинулся следом. Он настиг его уже у выхода из блока, где скопилось самое больше количество людей. И лишь когда человек-тень внезапно и легко увеличил скорость, двигаясь почти прыжками, Джеймс понял, что мерзавец хотел именно этого. Точеный силуэт уже исчез за старыми контейнерами, когда взорвалась четвертая бомба. Последнее, что успел увидеть Джеймс, прежде, чем свет погас - залитый багряной, темной кровью бежевый плащ и голубую юбку, надетую на разорванное тело, сжимающее маленький зеленый сверток.
Впервые это произошло в семнадцать лет. И это воспоминание из череды последующих было самым ярким, самым запоминающимся. Тошнотворно реальным. Поначалу ей показалось, что это сон, пусть и постыдный, тот, о котором не то что рассказывать, вспоминать мучительно неловко. Но темень ее комнаты расступилась, ушла и дрема, а наваждение осталось. Она чувствовала. И стоило ей закрыть глаза, как под ее ладонями сжималась не прохладная простыня, а разгоряченная нежная кожа. Между ног билась пульсирующая тянущая похоть, сбилось дыхание и маленькая грудь с напряженными сосками вдруг стала невероятно чувствительной. Еще надеясь, что это просто буйство юношеских гормонов, она вновь прикрыла глаза. И поняла. Нет, не гормоны. И да, это происходит. Да только не с ней. В темной клетушке то ли какой-то забегаловки, то ли какого-то склада, под объятиями Макса развратно выгибалась женщина. И даже не женщина - девчонка, не старше самой Лу. С вздернутым носом, россыпью трогательных веснушек на щеках и короткими рыжими волосами - про таких часто говорят, что они лисички, лисоньки. "Наверное, и он так ее называет", - подумалось Лу, но видение продолжалось и уже не позволяло думать, только чувствовать. Под аккомпанемент тонких стонов Лисички, Макс протянул руку и собственнически провел по шее девчонки, пальцами скользнул ниже и жадно сжал красивую белую грудь с нежно-розовыми сосками. Выгнулась Лисичка, выгнулась Лу. Движения Макса были скомканными, рваными, он часто дышал, хватая спертый воздух открытым ртом. По-юношески горячо прижимал девчонку к себе и грубо, почти болезненно глубоко вколачивался в ее пленительно-розовое тело - очевидно, это был его первый раз. Лу ощущала его восторг, упоение собственной мужественностью, видела его глазами нежную родинку на подрагивающем плече и почти ощущала тонкие ноготки, впивающиеся в плечи брата. Она была очень чувственной, очень страстной эта рыжая девчонка с веснушками на плечах и груди. Лу даже завидовала этой ее раскованности, неуместно похабной улыбке на еще по-детски округлом лице, очевидной опытности… Да и тому, что Макс - ее нежно любимый брат, что так трогательно незрело обсуждал накануне со своей сестрой покупку новой игры на геймпад - сейчас страстно впивался губами в ее кожу между раскинутых длинных ног. Реальность и видение смешалось. И Лу, уже отбрасывая в сторону мысли о мерзости этой кровосместительной ситуации, сама себе казалась зеркалом брата. И поднимаясь на вершину блаженства, чувствовала себя третьей лишней, незванной гостьей, которая сама того не желая, получала свою порцию удовольствия, пусть и неправильного. По-хорошему - запретного. Все закончилось так же быстро, как и началось: в ушах все еще звучало сбивчивое дыхание Макса, но присутствие его уже не ощущалось. Она лежала одна, в пустой комнате, в холодной постели, во взмокшей ночнушке разбитая и растерянная. Все та же Лу, только с новыми впечатлениями. Первый секс без партнера, без единого прикосновения, без единого поцелуя. Техническая девственница, мать ее. С Максом она решила произошедшее не обсуждать. Заглушила в себе ростки сестринской ревности, научилась вовремя отключаться, а потом и вовсе внушила себе, что их у него много. А Лу одна. - Поговорим? Лу удивленно подняла глаза и нервно закусила губу. В последнее время с ней очень все хотели поговорить: и Ричард, и Марк (который, Лу всегда думала, и говорить-то не умеет), и Фомская. А теперь и Макс. И если остальные едва ли могли рассчитывать на искренность, то Макс мог. - К-конечно. Он порывисто пропихнул ладони в карманы брюк, затем так же порывисто взлохматил волосы, пододвинул к себе пуфик для ног, одним махом развернул ее кресло к себе так, чтобы зимнее солнце из эркера падало на сестринское лицо, и сел напротив. Лу почувствовала себя на допросе. “Мы оба знаем, что я знаю”. Она сжалась в комок. Конечно он знал, конечно. Не мог не почувствовать. - Я в-влюбилась, - прошептала Лу. С самого рождения сестра всегда подчинялась его правилам игры. И теперь искренность была основным условием. Поэтому Лу не смела перечить. - Я знаю, - Макс жадно вглядывался в ее лицо, замечая вдруг, что сестра выглядит куда младше своих лет. Угловатый подросток не стал женственнее. Постарели только ее глаза. - Создатель в свидетели! Да я чувствую это едва ли не сильнее, чем ты! И он рассмеялся. Скомкано и глухо, словно сухой стебель переломил. Лу судорожно вздохнула. - И его ты выбрала? Его? - голос брата, родной, строгий, сейчас раздавал ей оплеухи. “Из кого? Из кого я выбирала?” Она даже не посмела сказать это вслух. - Да из кого угодно! Я бы не так удивился, если бы ты влюбилась в Марка! - и брат так рассмеялся, словно это была его самая удачная шутка в мире. - М-марка?... - удивленно переспросила она и испуганно вжалась в спинку кресла. - Лу, - Макс аккуратно взял в руку ее ладонь, но сестра виновато сжала губы. На дне его глаз плескался океан безудержной ярости, который, казалось, через мгновение снесет дамбу и накроет ее с головой. Накроет, утянет в пучины и усмирит. А разве в праве она противится? - Ты поразительно доверчива. Был Страдж, которого ты идеализировала. Теперь Питкерн. Этого ты тоже идеализируешь, только вот еще сильнее, чем Клава. Лу хотела было возразить, да только не посмела. Привыкла, наверное, даже в суждениях полагаться на брата. - И он сделает тебе больно, - Макс сжал ее колено, приблизившись еще к ее лицу. - Уже делает. Она мотнула головой. - Н-нет. Я в п-порядке… - фраза - самую малость лживая - повисла в воздухе. - Он уехал, - брат не жалел ее. Правда, к его чести, в голосе его не было злорадства. Лишь сухая констатация факта. - Если бы я б-была обычной, о-он бы остался. В-во мне дело, не в н-нем. Макс поморщился и сжал ее ладонь сильнее. - Если бы ты была обычной, то этот… - брат проглотил ругательство. - Он бы переспал с тобой еще на Омеге. И был бы таков. Проклятье! Он ногой отшвырнул пуфик, ударил кулаком в стену и снова оглянулся на сестру. - С тех пор, как ты нашла эту запись, я допускаю одну ошибку за другой. Мне нельзя было отпускать тебя на Омегу. К чему вообще эта гонка? Зачем рисковать? Я знал, что ты пострадаешь. Я чувствовал… - Нет, - ее голос, всегда такой спокойный и тихий, сейчас прозвучал необыкновенно решительно, да так, что Макс удивленно приподнял брови. - Я в-всегда буду ч-частью тебя. Но э-это мое решение. Она поднялась, нежно прикоснулась к его плечу и даже заставила себя улыбнуться. “Давай не будем об этом. Я не страдаю, не должен и ты.” - Я пытаюсь защитить тебя, - устало возразил Макс, а потом замолчал, пытаясь выдавить из себя то, что терзало на самом деле. - Я чувствовал это, словно сам был там. Все его… Он выругался и отвернулся. Лу покраснела. - Иногда я жалею, что мы способны чувствовать друг друга, - проговорил брат, а Лу огорченно прижалась к его спине. “Прости меня…” Он промолчал. То ли сделал вид, что не услышал, то ли не простил ее. - Ты возобновишь тренировки, чтобы… такое не повторилось. Ты больше не пострадаешь, - сухо проговорил брат и вышел из ее спальни.
***
Это Рождество не было первым, лишённым праздника. Ричард уже не помнил, когда оно перестало быть таковым. Кажется, последнее настоящее Рождество они праздновали ещё когда была жива его сестра - Анна. Да, она была хозяйкой, и той, которая умела собрать вокруг себя атмосферу семейного торжества. Жаль, она ушла так рано, что не успела научить этому непростому искусству Лу. А сама Лу, взрослея, ограничила, ставший и без того крошечным, их семейный круг Максом, и семейные вечера, превратившись в формальность, перестали быть тем тёплым маленьким миром, в который Клер позволял себе изредка окунуться и отдохнуть. Это Рождество должно было стать первым “тем самым” - тёплым семейным. Наверное, это была слабость, сентиментальность, старческое желание вернуться к тому, что приносило радость в молодости, но Ричард бы хотел, чтобы Рождественский сочельник вновь наполнился тем особенным светлым уютом, который он помнил и который умели хранить в их семье, ревностно оберегая от стремительных изменений в мире, происходивших за пределами их дома, и проникавших в него лишь в виде технических порождений цивилизации. Но, увы, не стало. Лу по-прежнему отказывалась принимать Светлану, и уж тем более позволять ей пусть всего на пару дней брать на себя положение “старшей женщины в семье”, которая собирает вокруг себя остальных и становится Душой и Настроением семейного праздника. Пожалуй, со стороны Ричарда было наивно надеяться на столь радужное стечение обстоятельств, но всё же он почему-то надеялся и ждал, что всё сложится так, как он хотел бы. Потом он узнал о Питкэрне, потом возникла необходимость совместить дела семейные с делами служебными и пригласить в дом Лемма, потом… Жилы на скулах Клера напряглись, когда он вспомнил злополучную прогулку Лу и Питкэрна, закончившуюся нападением на них и тяжёлым состоянием Лу. Да, она вернулась в поместье вчера, в Сочельник, но… - Душа моя, ты снова мрачнее тучи, - Светлана мягко улыбнулась и положила ладонь на плечо Клера. - Неужели ты и на секунду на можешь расслабиться? Она прошла к камину, опасливо посмотрела на огонь, словно впервые такое видела наяву, мгновение сомневалась, но поправить поленья кочергой так и не рискнула. Что ж, ничего удивительного, ведь камины ей приходилось встречать лишь на картинах импрессионистов. - Когда я позволяю себе расслабиться, в мире начинают происходить вещи, которых мне бы крайне хотелось не допускать к свершению, - ответил Ричард, подойдя к Светлане, поднёс её руку к своим губам и нежно поцеловал. - Как твоё самочувствие? Ты много нервничала в последние дни. - Не больше, чем ты, - она бодро тряхнула головой, довольно отмечая улучшение в настроении Ричарда. - А ты чересчур опекаешь детей. В конце концов, они и должны набивать шишки. Это один из законов жизни. Не уверенная в своих словах, Светлана несколько мгновений не решалась, но потом все же продолжила: - Что гнетет тебя сильнее, дорогой, то, что они совершают ошибки, или то, что они уже не слушаются тебя? - Он никогда меня особо не слушались, - улыбнулся Ричард. Присутствие Светланы, хотел он того или нет, неизменно возвращало его к простым человеческим эмоциям. - А их ошибки становятся всё более дорогими для них самих, и слишком большими, чтобы я мог помочь их исправить, - он недоговаривал, не хотел тревожить жену, скрывая за добродушием и простотой, что Лу беспокоила его заметно больше, чем Светлана могла подумать, больше, чем даже Макс. “Мальчишка перебесится и возьмётся за ум,” - уговаривал себя Клер каждый раз, когда молодой Темплтон в очередной раз выводил его из себя очередным безрассудством. Уговаривал и верил, что так оно и будет. В конце концов, по молодости одинаковы в своей горячности и уверенности, что знают всё на свете. Но вот Лу… Лу - совсем иное дело. Он не понимал её, и это непонимание больше всего заставляло его нервничать. - Они слишком рано попрощались с родителями, Ричард, - мягко произнесла Фомская и грустно улыбнулась. - И если Макс с этим вполне справился, то для девочки это было тяжелее. Она недолюбленная. Замкнутая до крайности и очень ранимая. Мне кажется, она боится не оправдать надежд семьи. Прислушиваясь к треску камина, Светлана, и без того всегда не слишком напряженная, расслаблялась все сильнее. - Ты так не думаешь, душа моя? - Надежды семьи не в авантюрных похождениях в Терминусе, - возразил Ричард. - И уж тем более не в безрассудствах, совершённых непонятно ради кого и во имя чего, - последние слова сорвались излишне резко, но Клер не смог сдержать себя при мысли о том, что (насколько можно было судить по тем данным, которые они смогли пока что собрать), нельзя исключить вероятность, что Лу защищала не себя, а своего спутника - этого Питкэрна, которого они так и не смогли найти. - Желая оправдать надежды, следует слушаться того, что говорят и советуют старшие. - Я совершила множество безрассудств во имя любви, - хитро улыбнувшись проговорила Фомская. - Но, конечно, не уничтожала пляжи биотическими взрывами. Клер вздрогнул при слове “любовь”. Неужели он действительно настолько плохо знал Лу, был невнимателен к ней, чтобы не заметить тех перемен, которые несёт с собою любовь? А Светлана так легко и быстро предложила ему причину поведения Лу, которая могла объяснить всё. Но то, что Лу может любить это ничтожество, не укладывалось у него в голове. - Почему ты решила, что она его любит? - Ох, милый, разве это не заметно? - Фомская, кажется, даже не знала, как ответить на столь очевидный факт. - То, как она смотрит, как краснеет, и этот его подарок. Очень изящный дракон. Мило, не так ли? Она разулыбалась и присела в кресло. - В конце концов, ты заметил, какая она вернулась из Лондона? - жена Ричарда доверительно поманила его пальцем и шепотом сообщила: - И мне показалось, что я видела на ее шее… ну, ты понимаешь. Поцелуй. - Лу была под присмотром, - покачал головой Ричард. - Питкэрна не видели в госпитале… - улыбка хитрая в глазах Светланы сменилась улыбкой простодушной, - что ты хочешь сказать? - задал вопрос Клер, чувствуя, что самообладание начинает покидать его. - Всего лишь, что Лу уже взрослая женщина. И вправе распоряжаться своим сердцем, совершать безумства и лелеять надежду на счастливое будущее. На сколько я понимаю, она всегда была более чем благоразумна? - Её благоразумие - пример для многих. И я уверен,что она сохранила его, - в словах Светланы было много истины, которую Ричард, как человек более чем старомодный и как фактический глава семьи, отказывался принимать. - Но, если ты права… - фраза оборвалась на середине. - Мне нужно поговорить с Лу. - Создатель милосердный! - вдруг занервничала Светлана. - Только будь с ней помягче! Она же леди! И помни, душа моя, что твой выбор в делах сердечных тоже не одобрили. Она тряхнула головой, отчего тяжелые серьги с бриллиантами печально дзынькнули, вторя тревогам своей хозяйки. Ричард коснулся пальцами её виска и лба, тихо провёл рукой по голове, словно в попытке успокоить, не желая, чтобы жена волновалась. И сколь мог сейчас сдержанно ответил: - Не надо так тревожиться. Твои слова - Лу взрослая женщина. Тем более леди, - он удержал себя от того, чтобы сказать: “А выбор мой неподотчётен никому…” Добавил лишь: - Леди и в делах сердечных помнит о том, что она - леди. - Суров ты к ней, батенька, - по-русски пробормотала Светлана и откинулась на подушки. - Ступай, но будь снисходителен, душа моя, она хорошая девочка.
***
Пожалуй, впервые в жизни Клер не знал точно, с чего можно начать сейчас разговор с Лу. Он думал всю дорогу, но так и не пришёл к определённому решению в момент, когда оказался перед входом в её спальню. Помня просьбу Светланы, Ричард пересилил в себе гнев и постучал в дверь. - Д-да? - Лу, еще не успев прийти в себя после разговора с Максом, рассеянно мялась у окна, рассматривая кусты бузины в саду. Не то, чтобы визит дяди был непредсказуем… она просто надеялась на перерыв. Слабая надежда теперь угасла совсем. Ричард, войдя в комнату, пару секунд смотрел на племянницу, ища подтверждение словам жены и отмечая, что в Лу что-то действительно неуловимым образом изменилось. Объяснить было сложно, откуда пришла мысль, но он вдруг понял, что она стала… женственнее. Не внешне - внутренне. Понял, почувствовал как мужчина. И, по-отечески, осознал, что нашёл ответ на один из вопросов: Лу любила. - Как ты себя чувствуешь, Луция? - Я... п-прекрасно, благодарю, - она неопределенно махнула рукой, приглашая присесть, но все никак не могла сосредоточиться. - Вы что-то х-хотели? Ричард жестом отклонил её предложение. - Да, я хотел поговорить с тобой, Лу. Она коротко кивнула и снова отвернулась к окну. Бесконечными нитями слова обволакивали ее мысли, и сложно теперь было сказать, где в них теплится правда. - Побережье осмотрели эксперты. Насколько можно судить по тому, что они нашли, на вас напал профессионал очень высокого класса. Ты не вспомнила чего-нибудь ещё, кроме того, о чём сказала мне в госпитале? - Б-боюсь, что н-нет, - она медленно повернула лицо в сторону Ричарда и внимательно посмотрела в его глаза, словно желая понять, что именно скрывается между строк его вопроса. - Жаль, - без тени эмоции заметил Клер. - Есть основания предполагать, что целью того, кто напал, была не ты, а Фил Питкэрн. Тебе известно, что он пропал вскоре после того, как привёз тебя в госпиталь? - Он и-изволил нанести мне в-визит, - Лу спокойно присела в кресло и подобрала ноги. - Вот как? - Ричард сложил руки за спиной в “замок”. - В палате? - Да, - она кивнула. - Странно. За твоей палатой наблюдение велось непрерывно, но ни Марк, ни кто-либо ещё из охраны не видел Питкэрна, хотя им были даны о нём чёткие указания. - В-возможно, Марк у-уважает мою л-личную жизнь, - устало предположила Лу, ногтем вытягивая нитку из подлокотника. - В-вы с ним хотели у-увидеться? - Марк уважает мои распоряжения и находит способы выполнить их, не вмешиваясь в личную жизнь. Да, я бы хотел видеть Питкэрна, чтобы задать ему вопросы, на которые не получил ответы от тебя, - Клер помолчал и добавил: - Даже если ответы касаются личного. Лу несколько мгновений собиралась с духом, а затем тихо уточнила: - Что и-именно вы хотите у-узнать? - Обстоятельства нападения. И то, где сейчас Питкэрн, - Клер понял, что Лу недоговаривает ему многое - гораздо больше, чем когда-либо прежде. - П-полагаю, это был “Ц-цербер”, - она опустила плечи и тоскливо посмотрела на дядю. Игры в кошки-мышки, бесконечные шарады, бессмысленные прятки… Да сколько можно? - И, п-полагаю, Филипп п-покинул Землю и М-местное скопление. Губы, проговаривая его имя, стали вдруг непослушными, и Темплтон на мгновение замерла, перед тем, как добавить безликое “покинул”. Словно они говорили о ком-то малознакомом, постороннем, не о том, кто поцелуями всю ночь напролет вычерчивал на ее теле слово люблю. Ричард заметил заминку и почувствовал, что ему снова лгут, на этот раз эмоционально. - “Цербер”? - тем не менее переспросил он. - Агент “Цербера” решился напасть на офицера Ордена? Лу? Почему ты решила, что к нападению причастен “Цербер”? Если это так… нам нужны доказательства. - Е-едва ли они знали, что Ф-филиппа б-будет сопровождать кто-то и-из Братства, - она задумчиво сморщила лоб, постучала кончиками пальцев по столу и снова подняла глаза на Ричарда. - Это б-был наемник, дядя. Он д-даже не д-догадывается не то что об У-уставе, но и о Братстве. А д-доказательства… - Лу подумала, что если все пойдет, как она запланировала, то Меркури - этот хладнокровный убийца - быстро выйдет на след своих прошлых заказчиков. Что-то ей подсказывало, что его жажду крови нельзя так просто утолить, а значит… - Доказательства не з-заставят себя ж-ждать. - Даже если это наёмник… - Ричард помолчал. - Тот, кто его направил не мог не знать про место операции. А, значит, нельзя было исключить контакта с Орденом, - он сухо сжал губы: удар пришёл, откуда его не ждали. Похоже, тихушник не отставал в плане своей игры в борьбе за власть. - Можешь сказать что-то ещё о наёмнике? Взяв его, мы вычислили бы его хозяина. Можешь? Или… лучше спросить “хочешь”? - пристальный взгляд Клера, казалось, мог бы пробиться сквозь земную твердь, не то, что проникнуть в недра сознания. Она несколько мгновений равнодушно смотрела в его глаза, а потом произнесла: - Не х-хочу. Повисла тишина. Клер понял без слов. История с покушением слишком сильно связана с Питкэрном, а о нём она не скажет ничего. Одно слово ответило на все вопросы. Глубина признания значения уже не имела. Клер кивнул и направился к выходу, но на полпути остановился и, не оборачиваясь, сказал: - Порой мы совершаем поступки, Луция, которые обратной силы не имеют, которые мы никогда не сможем исправить, даже если очень этого хотим. Один ты уже совершила. Подумай, прежде чем совершить второй. Раскаяние может прийти слишком поздно. А прощение, самопрощение - никогда. Ответа он не ждал и не планировал ждать, даже если такой ответ существовал. Массивная с виду дверь бесшумно пропустила сквозь себя магистра и мягко захлопнулась. Лу вздрогнула. Сухие, как листья бузины в их саду, слова Клера осыпались пророческим дождем.
Совместно с Ilostana 31 день. “Can u save my heavy-dirty-soul?..”
Удары приходились по касательной - то ли Марк не решался бороться изо всех сил, то ли жалел, то ли...а демон его знает, почему еще. - Не раскрывайся, - сухо выдавил телохранитель и, легко обогнув толчок деформации, оказался за ее спиной. - Предчувствуй шаг. Марк был хорош. Ловкий, скупой на движения, но до крайности стремительный он, не позволял себе сбить дыхание и только раз оказался повержен, но Лу все равно казалось, что он всего лишь поддался. - Спина, - сухой, безэмоциональный голос, и Темплтон снова на лопатках, обливается потом и считает круги перед глазами. Страшно хотелось есть. - Достаточно. И Марк вышел из старого каминного зала, деликатно позволяя ей в одиночестве отдышаться, поднять отяжелевшее тело с пола, а затем побрести зализывать самолюбие на пополам с болью в мышцах. Лу знала, что первые тренировки будут сложными. На деле они оказались не просто сложными, а невыносимыми: укрощали скорее дух, чем плоть, заставляли вспомнить мышцы забытую за последние годы усталость, вколачивали самомнение в плинтус, словно чеканя на костях “бестолковая, слабая, беспомощная”. Но Темплтон терпела. Хотя бы потому, что боль физическая глушила моральную похлеще искусственной амнезии. В ином бы случае это развилось бы в тяжкую хандру, но сейчас… Сейчас все было иначе.
- Из огня да в полымя? - доктор Старридж вывел на голостекло результат сканирования Лу и задумался. - Большая нагрузка, можешь не потянуть. Взгляд скользнул вверх, удивленно зацепился за цифру веса и блеснул из-под очков. - Сильный недобор, пора есть. - Х-хорошо, - Лу рассеянно моргнула, подтянула повыше ворот платья и снова затихла. - Филипп улетел? - голос доктора был спокоен настолько, насколько она была взвинчена. Лу промолчала. - Если захочешь послать подарок к новому году, я дам адрес, - все также спокойно произнес Старридж, а Лу удивленно вытянулась.
Омни на руке негромко дзынькнул, и Лу, все еще тяжело дыша, открыла входящее сообщение. Адрес был зашифрован. Однако, она и так знала, от кого пришло это послание. Как всегда короткое и без излишних любезностей, если только его автор был вообще способен на это.
Нужно поговорить. Координаты места встречи высланы отдельным файлом. Остальные инструкции будут получены на месте.
К сообщению прилагался рисунок: карта местности на окраине Лондона, на старом порту, который уже давно никто не использовал. Сейчас там было кладбище техники, оставшейся еще с тех времен, когда были открыты масс-ретрансляторы. Никто точно не знал, по какой причине никто не трогал этот металлолом. Видимо, их оставили в качестве реликтов ушедшей эпохи. На карте красным кругом было отмечено здание, стрелками был показан путь внутрь. Она задумчиво рассмотрела карту, прикидывая, как скоро сможет добраться, устало поднялась на ноги и на ходу принялась набирать сообщение:
Ок. Через два часа.
Темплтон была готова к встрече.
***
Место, куда они приехала, не отличалось гостеприимством. Холодные остовы мертвых машин, забытые погрузчики с поникшими ковшами, подгнивающая крыша, оголяющая молочно-белое небо нескромными дырами, и гигантские контейнеры, явно забытые своими хозяевами. - Потрясающая безалаберность, - проговорил Макс, глубже пропихивая замерзшие ладони в карманы пальто. - Может, у тебя переходный возраст? Зачем ввязываться в такие авантюры? Лу чувствовала, что брат ничуть не волновался, даже на самом дне души не плескался страх, не стягивало удушливыми кольцами предвкушение встречи, а ведь должно было. Не мог же он простить убийцу, поднявшего руку на его сестру? “Хорошо, хоть не рискнула ехать одна,” - эта мысль в его голове вдруг стала якорем, и сестра поняла: Макс всего лишь достаточно самоуверен, чтобы беспокоится о их безопасности, слишком доверяет ей и удивительно, просто крайне сегодня уступчив. Новое качество. Меркури приготовил особое место для встречи. Когда-то десятилетия назад этот корабль принадлежал богатому человеку, имя которого затерялось с течением времени. Всем, что указывало о его существовании, была лишь надпись на ржавом корпусе: “Роквэлл”. Большой навороченный лайнер, как раз подходящий статусу гостьи наемника. Конечно, главная причина была в наличии узких коридоров, которые было легко обстреливать в случае непредвиденных последствий. В этот раз киборг решил прийти на встречу лично. Он нарисовал карту, чтобы нанимательница не заблудилась в утробе железного зверя. Стрелки на схеме вели прямо на командирский мостик. Место, которое хорошо подходило для обороны: туда вела только одна дверь, из окон прекрасно видно окружение, а проржавевшее оборудование, несмотря на свой ужасный вид, служило хорошим укрытием. Лайнер стоял на самом краю кладбища, подальше от остальных кораблей, словно для него было выделено отдельное место. Вокруг была лишь пустота. Услышав шаги, Меркури сразу же обратил свой взгляд на дверь. На столе, на котором была нарисована уже давно выцвевшая карта берегов Англии, лежали трофеи его встречи с посредником. - Ваша пунктуальность меня радует - Произнес Меркури, увидев, как вошла его знакомая, - Однако у нас не очень много времени. - Время всегда против нас, - почти ласково ответил Макс, пристально рассматривая наемника. И голос брата, и чрезмерное спокойствие, расслабленная поза… Только Лу одна и могла заметить опасные огоньки на дне глаз. - М-мой брат, - тихо произнесла Лу, предлагая полагаться Меркури не на слух, а скорее на интуицию. - Максимилиан Т-Темплтон. - Воистину - Ответил Меркури, - В таком случае я не буду тратить время. Полагаю, вы уже смотрели новости? Лу осторожно кивнула, словно сама не была уверена, что Меркури должен знать об их осведомленности. - Через некоторое время после того как мы с вами заключили договор, я получил сообщение с адреса посредника. Меня пригласили за подарками, назначили встречу в ТРЦ. Стоило мне туда прийти, как на меня сразу же напал бандит с промытыми мозгами. Устроил полный бардак. Наемник постучал по столу, обращая внимание своих гостей на предметы: испорченный пистолет-пулемет и разорванное белое пальто. Меркури решил пока не отдавать им добытый уни-инструмент бандита, так как у него еще не было возможности взломать защиту и посмотреть его содержимое. - Даже с такого короткого расстояния он промахнулся, дилетант. Тут лежит то, что было у этого психа. Те, кто меня наняли, скорее всего уже знают, что Питкэрн жив. Меня хотели убить. То же самое будет и с ним. - Что ж… - Макс брезгливо пробежался взглядом по выставленному как на витрине наследию убийцы. - Это было ожидаемо. Он криво ухмыльнулся, посмотрел на Лу, а потом вновь на Меркури. - Сейчас они способны тебя вычислить? - Подозреваю, что это лишь вопрос времени. Учитывая, что они не постеснялись послать человека, устроившего стрельбу в толпе, вполне логично ожидать прибытие отряда головорезов в скором времени. Ответив, Меркури подошел к окну и осмотрел территорию. Вокруг не было ни одного живого существа. Мины, которые киборг заложил в некоторых местах, еще не сработали. Это несколько обнадеживало наемника, но он предпочитал не терять бдительность. - Проблема заключается не в том, что за мной кого-то послали, - продолжил наемник, - Я рассчитывал получить хоть какую-то информацию о том, кто его послал. Подозреваю, что посредник даже своего имени то не знал. Но и если за мной пошлют кого-то более компетентного… Киборг развернулся к Темплтонам. -... От него я узнаю не больше, чем от того парня с промытыми мозгами. - Скорее всего, - согласился Макс, снова забирая инициативу разговора в свои руки. - Но нас мало беспокоит ваша безопасность - умение ее сохранять вы уже продемонстрировали. Скорее интересует иное: разве вы не должны быть сейчас на хвосте Питкерна? - Вы льстите мне, - съязвил киборг в ответ. Темплон кривил душой: такие крайние меры для устранения одного лишь наемника ошеломляли. Не значило ли это, что Цербер открыто объявит войну, спровоцирует их орден, а там и до раскола Братства недалеко. Готов ли Цербер идти на такое? И может ли Призрак стоять за ними? Изначальная задумка - самостоятельно расшифровать запись, вынудить Призрака сотрудничать - полетела в тартарары еще на Омеге, вот только масштаб последствий тогда еще не прояснился до конца. Сейчас, сегодня лежащие перед ними пистолет-пулемет и пальто громко заявляли “не будет покоя грешникам на небесах”. Правда, не так пафосно, но все же… - В конце концов, ваша первая задача защитить Питкерна, - при произнесении фамилии Фила губы у Макса дрогнули в брезгливой усмешке. Меркури хотел было сказать, что его не заботит судьба журналиста, но он помолчал. Впрочем, Луция и так понимала, что ее лишь одну волнует его благополучие. Подумав, наемник снял шлем и поставил его на стол. Смысла в маске больше не было, так как его смогло рассмотреть все телевидение Земли. Темплтоны смогли рассмотреть его ближе: лицо немолодого мужчины было покрыто шрамами, часть которых были результатом кибернетических улучшений, а другие служили памятью о проигранных схватках. В зрачке левого глаза, на первый взгляд нетронутого руками хирургов, светил тусклый красный огонек, а правый был вовсе заменен механическим устройством. Нанимательнице была не совсем понятна причина такой демонстрации. - Во-первых, чтобы защитить Питкэрна, - наемник едва ли не выплюнул имя журналиста, - мне нужно знать с чем я имею дело. Тот, кто нанял меня для его ликвидации, обладает немаленькими возможностями. Меркури постучал пальцем по лежащему на столе оружию. - Посмотрите на это оружие. Что вы видите? Темплтон взял в руки пистолет, привычно провел пальцем по ребристой рукоятке, проверил прицел и с удивлением узнал линзу - на краю зажима темнели буквы “TT”. - Очень дорогое, - прищурился Макс. - Серийный номер затерт, но это явно одна из последних моделей. Он усмехнулся. - Рад, что прицелы пользуются популярностью у профессионалов, - Лу даже передернуло от его шутки. - Да, но дело не в этом, - поправил Меркури, - смотрите на ствол. Пистолет-пулемет М-9 “Ярость” отличался зализанными формами корпуса, на нем почти не было острых углов. Однако черный ребристый ствол треугольной формы был явно не “своим”. Наемник провел по нему пальцами и начал объяснять свою находку: - Тот, кто на меня напал, использовал фугасные патроны. Как вы знаете, мелкое оружие вроде этого пистолета-пулемета не рассчитано для использования таких боеприпасов, так как они выделяют слишком много тепла. Однако из него стреляли фугасными, целыми очередями. Меркури забрал у Темплтона оружие и отодвинул крышку ствольной коробки. Под ней они смогли разглядеть лишь месиво из схем и механизмов оружия, слившихся воедино. - Из-за чрезмерного жара термозаряд буквально расплавился внутри оружия, но сам ПП остался целым. Это вовсе не обычный ствол, а сильно модифицированный пистолет-пулемет, приспособленный для использования фугасных патронов. В ближнем бою они бы нанесли мне смертельный урон. Киборг еще раз показал на ствол. - Оружие не расплавилось в руках этого придурка из-за того, что в ней использовались усиленный ствол и сверхпроводящие теплоотводы. Да и термозаряды, думаю, тоже были не совсем обычные. Это очень дорогая модификация, материалы супер-теплоотводов довольно редкие и применяются в основном на крупных предприятиях. Для использования фугасных патронов разрабатывают специальное оружие, так как модифицировать обычное стрелковое оружие таким образом слишком дорого. Обычный псих-контрабандист никак не мог сам получить такую игрушку, его кто-то обеспечил этим. Темплтоны обратили на наемника вопросительный взгляд. Меркури дал близнецам несколько секунд, чтобы переварить его рассказ, и затем продолжил: - Возможно, это и безнадежная затея, но я считаю, что нужно бы выяснить, откуда появился этот ствол. Основная зацепка - материал сверхпроводящих теплоотводов. Положив оружие на стол, Меркури добавил: - И я думаю, вы вполне можете этим заняться. - Это не будет слишком сложно, - задумчиво протянул Макс. - Поставки продукции ТТ строго фиксируются… Думаю, мы сможем выйти на покупателя, тряхнув архивы продаж. Он брезгливо, двумя пальцами подхватил пистолет и положил на предусмотрительно выуженный из кармана пальто платок с монограммой. И сама эта картина - холодно-блестящего в тусклом свете, проникающем из окна корабля, пистолета на безупречно-белоснежном платке напоминала кадр из старого фильма позапрошлого века. Правда, тогда и оружия такого не было, да и подозрительного киборга едва ли можно было встретить. Лу поморщилась, прогоняя из головы ненужные мысли. - Хорошо, - ответил Меркури, раскрывая порванное пальто. - Теперь следующий экспонат. Наемник раскрыл одежду и показал его Темплтонам. В левом боку можно было увидеть несколько дыр и пятна засохшей крови. - Убийца пришел, нарядившись в это. Обычное пальто, вроде бы. Меркури вывернул пальто наизнанку. Внутренняя поверхность одежды была пронизана жилками проводов, а в области пояса было несколько слотов. - Но, как оказалось, это оптический камуфляж образца прошлого столетия. Смотрите. Меркури включил уни-инструмент и поднес его к слотам. Послышался электрический скрип, ткань пальто начала переливаться всеми цветами радуги и мерцать. Камуфляж уже не работал из-за полученных повреждений. - Архаичный элемент экипировки. Такие уже никто не делает. Может получится узнать, откуда взялось это старье. Наемник свернул камуфляж и положил его на стол. - Это то, что мне нужно от вас. Теперь другой вопрос: вы хотите, чтобы я охранял этого несчастного журналиста, но не сказали, где он находится. Я полагаю, он решил смыться после нашей встречи? - Правильно полагаешь, - мимо воли Макс почувствовал что-то вроде симпатии к наемнику. - Он н-на Цитадели, - проигнорировав замечание брата, тихо произнесла Лу. - Э-это все, что известно. От слова “Цитадель” Меркури заметно помрачнел, отчего свет искусственных глаз, казалось, стал еще ярче. - Прекрасно - мрачно буркнул наемник. Он хотел сказать что-то еще, но лишь тяжело вздохнул. На Цитадель ему хотелось отправляться немногим больше, чем оставаться на Земле. - Ладно. Он уже улетел? - спросил киборг. - Если так, то нужно решить вопрос с перелетом.
- Завтра отправляется очередной грузовой корабль с товаром на экспорт, - Макс расстегнул пуговицы на пальто и стянул шарф, словно в кабине стало слишком жарко. - Полетишь на нем в качестве сопровождающего. Он чуть покосился на побледневшую Лу и снова перевел взгляд на Меркури. - Чем раньше вылетишь, тем лучше. Меркури, подумав, спросил: - Какой груз везет шаттл? Макс криво ухмыльнулся. - Медицинское оборудование в одну из новых клиник Президиума. Меркури еще раз подумал. Открывающиеся перспективы ему не нравились. - Учитывая, что этот идиот, - сказал наемник, кивнув в сторону разорванного камуфляжа, - засветил меня перед полицией, я сомневаюсь что меня пустят на корабль. И даже если я на него попаду, то в порту меня точно не выпустят. Раздраженно вздохнув, он добавил: - Мне это не нравится, но у меня больше шансов успешно добраться до Цитадели в качестве груза. Киборг задумчиво потер подбородок. - Да, например в капсуле гибернации. Она защитит меня от веществ, используемых для стерилизации грузового отсека, а также скроет от сканеров жизнеформ. - Можно и так, - со спокойным равнодушием пожал плечами Макс. - Но не стоит - наши корабли досматривают крайне редко, и даже в этих случаях - не так тщательно как остальные. - Значит мое снаряжение и оружие тоже никто не будет трогать? - Спросил наемник, - Если так, то оформляйте меня для полета, но имейте ввиду: обмана я не потерплю. Темплтоны промолчали. Макс сухо кивнул, а Лу просто молча вышла из кабины, тем самым ставя точку в разговоре.
ЛитРПГ "Обреченный": Серый Стрелок - убийства и саботаж по разумной цене.
Тонкий розовый аромат мешался с крепким запахом кофе, создавая причудливое сочетание сладости, нежности, насыщенности и резкости. Кажется, это был четвёртый стакан за ночь. Нет, пятый - Ольга увидела ещё один за стеклянной вазой и отправила его вслед за другими в мусорное ведро. Толку же от кофе было мало: позади оказалась ещё одна бессонная ночь, а на голографической доске не прибавилось почти ничего нового. Пожалуй, лишь за исключением пункта, на который Ольга не хотела смотреть, но который оставался единственным объяснением того, почему о Проныре Абис Мале, вне всяких сомнений, имевшем богатую биографию, почти нет никаких упоминаний в картотеке Галактической Стражи. Этот пункт был обведен в красный кружок и назывался “Крыса”.
Крыса… От одного этого слова становилось мерзко. Крыса, имеющая достаточно власти, чтобы без следа подчистить базу данных от неугодных сведений и остаться при этом незамеченной. Крыса, по чьей вине Проныра был принят в качестве техсостава на работу в Стражу. У Чеглоковой не осталось сомнений, что уже тогда Мал был направлен кем-то сюда на службу. Наблюдать, собирать сведения и ждать возможности для удара. Похоже, с “дыроколом” он претендовал на то, чтобы сорвать банк удачи. Но в последний момент капризная дама отвернулась от него. Кто-то переиграл Проныру, убил его и унёс “дырокол”. Некто, с кем связана странная кличка “Босян”. Ещё один агент мистера Грина? Или Элизабет Браун? Разные организации, желающие получить уникальный прибор, и имевшие одного и того же завербованного крота в Страже? Это могло быть мотивом убийства: другая сторона, прознав про двойную службу Мала, решила убрать его и получить себе артефакт.
Ольга потёрла лоб, чувствуя, как начинает болеть голова. Концепция “крысы” не укладывалась в ней. Высший командный состав ГС - доверие к нему было абсолютным. И кто-то один пошёл против системы, против Цитадели. И как Шепард мог не распознать своевременно измену?..
На терминал одно за другим пришли два сообщения. Оля посмотрела на время - начинался новый рабочий “день” на станции. Открыв почту, она увидела два письма, которые ждала уже третий день: одно с выдержкой из протокола допроса команды звездолёта, задерженного в доках в день убийства Проныры, а второй - заключение патанатомической экспертизы. Чеглокова открыла первое.
Обычная вода: “не знали, не были, не подозревали, выполняли свою обычную работу, не задавая лишних вопросов…” Ольга поморщилась. Каждый раз одна и та же песня, команду держат в СБЦ три-четыре дня, не находят состава преступления и отпускают. О переводе “клиентов” в ГС, несмотря на запросы, в Службе безопасности никто не подумал. Здесь бы, ввиду особого контроля за расследованием, разговор мог оказаться совершенно иным. Однако приходилось довольствоваться тем, что было. И всё же кое-что из показаний заинтересовало Ольгу - описание пассажиров, нанявших звездолёт.
Из показаний членов экипажа: “Странные они. Возить таких нам ещё не приходилось. Мы же знаем наёмников - сколько перевидали. Всегда обычное: выпивка, брань, бабы, когда прибываем на очередную станцию. А эти не такие. Мы их и видели-то редко. Дистанция с командой, говорили мало, без матков. Даже между собой. Прямо как азарийские старухи-матриархи.”
Из показаний капитана корабля: “Я повидал разных людей. Эти не были похожи ни на кого. Сперва, вроде как, обычный заказ: доставить в указанное место, небольшой груз, никаких расспросов. Мало я, что ли, наёмников возил? Всегда одно и то же дерьмо. Только кредитов за три морды и груз дали больше. И всё. Поначалу… Но эти вели себя не так. Я даже подумал, что в этот раз, мать их, везу какой-то спецназ Альянса под прикрытием. Профессионалы, вооружения немного, но высокого качества. Передовые технологии: пистолеты, броня, штурмовые винтовки. Да вы ведь взяли груз - гляньте в ящики. Ещё странность… Как-то я зашёл к их главному - сообщить, что до Цитадели осталось два часа. Так на столе у того лежала, не поверите - книга. Как в деда комнате - я с детства помню. Шкаф и старые книги. И эта такая же: затёртая, зачитанная и с христианским крестом ещё. Я даже надпись запомнил: "The Book of Psalms". Как будто священник какой-то…”
К данным допроса прилагалась запись с описанием найденного в ящиках нанимателей. Первоклассная тяжёлая броня, лучшие образцы оружия, прослушивающая аппаратура, боеприпасы. На вещах никаких маркировок, что у наёмников не так редко. Но вот класс оружия… Не каждая организация готова позволить себе подобные расходы, да ещё с тем, чтобы ни разу не воспользоваться им.
Здесь снова вспомнилось упоминание, брошенное вскользь Уэйфаром и Съёнберг, о том, что заказчик, желавший заполучить “дырокол” - весьма состоятельное лицо. Что ж… по крайней мере здесь данные из показаний и заключения экспертов сходились. Это был небольшой, но шаг вперёд. Во всяком случае, направление поисков было верным. Вот только при чём здесь книга с псалмами? Религиозные фанатики? Возможно, учитывая, сколько таких ненавидит их Шефа. Нанять таких, снабдить первоклассным оружием - и они выполнят любую задачу, если их убедить, что так они нанесут урон Цитадели...
Ольга открыла второе письмо и, внимательно прочитав его, снова задумалась, не поверив своим глазам. Согласно заключению, рана Абис малу была нанесена острым металлическим предметом длиной 22 см с ромбовидной формы сечением лезвия - предположительно стилетом или средневековым кинжалом, но изготовленным из современной стали. По краям раны обнаружена гематома, полученная в результате удара плоской поверхностью, предположительно, гардой. Удар был нанесён с большой точностью под ключицу, спереди сверху, с большой силой гуманоидом, правой рукой, сразу повредив подключичную артерию и дугу аорты. Смерть наступила в течение нескольких минут в результате массивного внутреннего кровотечения. Также имелось повреждение коленного сустава в результате удара плоским тупым предметом, предположительно, сапогом лёгкой брони. К заключению прилагалось изображение орудия убийства - тонкий кинжал, очень похожий на стилет, с четырёхгранной формой лезвия и широкой гардой.
Снова тупик, ибо… абсурд. Зачем профессионалам было использовать при убийстве столь странный нож, а не мономолекуляр, каких миллионы? Уникальный предмет проще найти и вычислить владельца. Если только не… ритуальное убийство? В концепцию фанатиков версия укладывалась, хотя поверить в неё было сложно. Надо будет попросить Торела поискать примеры использования подобного рода оружия за последние годы. След был тонкий, но, пока что, наиболее верный из всего, что у неё сейчас было.
Отправив саларианцу запрос с описанием оружия и заключением по вскрытию, Ольга откинулась назад в кресле и помассировала пальцами лицо. Несмотря на кофе, в сон клонило всё сильнее. Стоило поехать домой и немного поспать. Пока Торел поищет совпадения, и к её пробуждению появится новый материал, который мог пролить свет на происходящее и внести хоть какую-то дополнительную ясность в расследование.
Совместно с Роса День 17. Двое мужчин, одетых в строгие деловые костюмы с чувством собственного достоинства вышли из лифта и без излишней спешки двинулись по не очень прямому коридору. Двое мужчин - один немолодой и в летах, чьё лицо придавало ему сходство с хищной птицей - шел впереди и нес довольно объемный, но, по-видимому, не очень тяжелый металлический корф с цифровым замком. Замыкал скромную процессию мужчина внушительной комплекции со смуглой кожей и бесстрастным лицом, нос на котором ломали не один десяток раз. Пара дошла до нужной двери, и только старик захотел деликатно постучать, дверь открыли. На пороге стояла стройная русоволосая девушка, и из одежды на ней был лишь легкий халат, что висели в таких гостиницах для постояльцев.
- Вижу, ты не теряла времени даром, Хейли? - с усмешкой проговорил мистер Даунволл, входя в номер. Ортего зашел следом, осмотрел коридор в поисках случайных прохожих и, убедившись в отсутствии оных, закрыл дверь. - Ваша школа, доктор, - сухо ответила Хейла. И, заметив взгляд Даунволла, словно вопросавший “Где тело?”, добавила: - Он в спальне, - небрежный жест рукой. - Он чуть меня не раскрыл - пришлось ускорить события, - вся троица собралась у постели Генри. Обнаженный Странник неподвижно лежал, грудь мерно вздымалась и опускалась. - Я думал, он будет выглядеть по-другому, - прервал повисшую тишину бас Ортеги. - А ты думал, что он будет ростом под пять метров, а из задницы у него будеть торчать спутниковая тарелка? - Ответил Даунволл и присел на кровать, положив корф на пол. - И не надо говорить шепотом. В таком состояние об него можно окурки гасить, - про себя доктор заметил разбросанную, будто в любовной горячке, одежду Странника и Хейлы, а также “бронезащиту”, что аккуратно сложенная лежала с края ложа.
- Заметил “бронезащиту”? - спросил доктор, смотря на мистера Уэйфара со странным выражением лица. Стенли заметил, что глаза под веками мужчины не двигались, это значило что Странник лежал в забытье, без сновидений. Даунволл набрал код на ящике, щелкнули замки, и корф раскрылся. Доктор достал из ящиками связку проводов с присосками на конце и небольшой прибор. Фантопликатор, как назвал его Стенли, он привез их с с собой вместе с новым прибором Гроссмюллера, портативным голопроектором и новым оптическим камуфляжем.
- Подсоединишь? - спросил Даунволл, протягивая фантопликатор Хейле, и, когда она его взяла, положил её бронезащиту в корф. Девушка налепила проводки на голову Генри, подключила устройство, что начало издавать приятный гул. Затем приблизилась своим лицом к лицу Генри так, что почувствовала его дыхание. Прошептала:
- Пусть тебе присниться что-нибудь приятное, - после чего поцеловала. Даунволл к этому моменту уже подключил монитор, который находился на крышке корфа. И следил за состоянием мозга Генри - всё было в норме. - Можно приступать к сканированию, Хейла, - проговорил доктор, протягивая Хейле сканер.
***
Импульс от шеи прошёл в мозг, поступление информации от зрительного анализатора прекратилось. Время двигалось достаточно медленно, чтобы Шепард успел просчитать несколько вероятных причин, после чего… - Доктор Даунволл? - тембр голоса не оставлял сомнения, что говорила эта женщина - Хейла. - Объект обе… обездвижен.
Положение тела в пространстве изменилось. Шепард понял, что тело Странника подняли и куда-то понесли. Какое-то время было тихо. Потом раздался звук открывающейся двери, в комнату кто-то вошёл - несколько, судя по шороху одежды и голосам. “Доктор Даунволл…” - в бездонье памяти Цитадели ушёл ещё один запрос, как прежде на Хейлу. Круг расширился, и на горизонте снова замаячил “Цербер”. Но Шепарда намного больше интересовал не он. Если цена - тело куклы, то тут ничего не поделаешь. Он знал, как отдавать живую оболочку и как создать новую. Непросто, очень непросто, но цель, как и тогда стоила затрат.
Щелчок замка, легко давящее ощущение на голове, изменение электромагнитных полей… Значит, они действительно заподозрили в Страннике нечто странное, возможно, перехватили нижнюю часть спектра канала и теперь пытаются понять, с чем именно имеют дело. В общем-то, на это их технологий достаточно, а слова с пожеланием приятных сновидений и о начале сканирования окончательно подтвердили догадку Шепарда в том, что задача агентов “Цербера” - зафиксировать изменения информационного канала, проанализировать их и понять, каким образом сознание этого человека устанавливает связь с Цитаделью. Что ж… раз они уже знают про канал, не нужно лишать их зрелища…
- Игра с живыми завораживает… - услышал он шёпот Джета и “отмахнулся” от него: последнее время в нём всё чаще проскальзывала тень усмешки, какая крадётся по губам игрока, когда тот видит, что игра идёт по ожидаемому им пути.
Ресницы Уэйфара дрогнули, а зрачки под сомкнутыми веками пришли в движение. Мутные образы встали перед ним, мир вокруг наполнился звуками, а пальцам вдруг захотелось коснуться того неясного, что маячило перед ним. По каналу, толщину которого можно было сравнить с ручейком во время засухи, словно заструились свежие струйки - трепещущие, тонкие, неуверенные, как зыбкие тени, что скользили сейчас в искусственном сне Странника…
***
Стенли Даунволл застыл немым изваянием, всё внимание его занимали показания приборов. Хейла сканировала прибором Гроссмюллера Генри, а Ортега маялся от скуки перед окном. Когда сканирование уже было близко к завершению, доктор заметил, что одна из кривых стала выбиваться из общего ряда. Когда две остальные показывали плавные линии, третья стала изгибаться зигзагом. Даунволл перевел взгляд на Генри. И заметил движение глаз под веками.
- Интересно, что ему такое сниться, что он так оживился, а, Хейли? - с намеком спросил доктор у своей воспитанницы. - Надеетесь меня смутить, доктор? - без улыбки ответила девушка, продолжая сканирование.
***
Ладони поднялись по тёплой коже к упругой груди, огладили её и чуть сжали, отчего женщина в его руках сладко вздохнула и подалась ему навстречу. Только сейчас Генри разобрал среди полутени её лицо - лицо Хейлы. Она была здесь, рядом с ним, лежала на простынях и нежно гладила ему шею и плечи. Всё же странно… словно в плохом старом фильме… Генри не заметил, как женщина впилась губами в его губы, прижимаясь к нему всем телом, а его руки оказались у неё ниже спины, потом спустились ещё ниже, потянули на себя её бёдра, отпустили, и она подалась назад, оказываясь лежащей навзничь, открытой и красивой.
Генри потянулся к ней, проведя пальцами по бедру, переходя на внутреннюю сторону и поднимаясь вверх, от чего женщина снова сладко вздохнула…
Канал расширялся, пропуская через себя всё больше информации. Температура тела поднялась на полградуса, участился пульс, а на груди у основания волос выступили крошечные капельки пота, а половой член перешёл в “состояние готовности”.
***
Это было странно: Даунволл не первый раз использовал фантопликатор, но того, что происходило в настоящий момент, не видел ни разу. У Генри поднялось кровяное давление, и некие части тела напряглись, но не это было странно. Странно было то, что вслед за первой линией и две другие изогнулись зигзагом, мозговая активность нарастала, но не было и намёка на пробуждение.
- Хейли долго еще? - спросил доктор с нотками беспокойства в голосе. - Думаю пара минут не больше? - ответила девушка. “Пара минут - думаю ,продержимся,” - констатировал Даунволл.
***
Она целовала его снова и снова, аккуратно лаская пальцами внизу живота, дразня и не касаясь горячей плоти ниже. Другой рукой она мягко тянула его к себе, не давая, в то же время, ему перевернуться и оказаться над ней. Прерывистое, словно в дымке… Чего-то не хватало… Как будто воли, чтобы преодолеть её дразнящее сопротивление.
Напряжение нарастало, и на простом энцефалографе проскользнули первые признаки того, что мужчина начинает медленно выходить из состояния сна. Объём информации увеличился уже на порядок и продолжал нарастать. Отчасти, это действительно напоминало передачу данных. Вот только ничто не указывало на то, что в голове Уэйфара есть хоть какой-то передатчик, пусть даже размером в несколько нанометров. Источником сигнала, казалось, были сами ткани тех отделов мозга, которые сейчас “видели”, “слышали”, “чувствовали запахи и прикосновения”, “заставляли двигаться тело”.
***
- Хейла, он просыпается, - воскликнул Даунволл, глядя на скачущие словно в дикой пляске линии. - Может, еще одну “таблетку”? - ортега вскочил с кресла, где несколько минут сидел, и приготовился к драке. - Хейла долго еще? - спросил Даунволл. - Дайте мне десять секунд, доктор. А пока соберите вещи и уходите из комнаты, - пока мужчины собирались, минуло десять секунд. Сканирование закончилось, Хейла передала прибор Даунволлу. После чего скинула с себя халат и легла рядом с Генри. И нежно повернув его голову от двери в комнату к себе и поцеловала в губы.
***
Когда она успела оказаться над ним? Генри открыл глаза и понял, что картинка снова переменилась - быстрее, чем всегда. Но её запах и ласки отогнали мысли прочь, а в теле прибавилось той самой “воли”, которой ему так не хватало секунду назад. Генри прижал ладонь к щеке Хейлы, провёл по шее, плечу, подался вперёд, своей тяжестью переворачивая её на спину.
И снова странным показалось то, что её кожа словно стала холоднее. Генри вновь подхватил её под бедро, притянул к себе и сжал, чувствуя, как в ответ напрягается её тело. Пальцы мягко, едва касаясь кожи поднялись выше, задержались на талии. Губы Генри коснулись аккуратной груди, а ладонь сильнее сжала талию женщины.
Нежный стон вырвался из уст Хейлы. Ладони легли на затылок и взъерошив волосы мужчины, мягко легли на плечи. Пальцы Генри по краю живота прокрались вниз, по складочке добрались до середины. Тепло, но… сухо. Один из пальцев прошёлся по нежным краям и задержался на “горошинке”, вздрогнувшей от прикосновения. И вновь полувздох, полустон. Хейла притянула Генри к себе и поцеловала, буквально впившись губами в губы мужчины. ”Что, так и будем ходить вокруг да около?” - подумала Хейла, вопросительно взглянув на мужчину, когда наконец-то её губы оторвались от губ Уэйфара.
Он приподнялся над ней ещё немного, сместился в сторону, накрывая её своим телом, и плавно вошёл в неё. Хейла ощутила лёгкий толчок внизу живота, а за ним еще один. Её ноги легли на бедра мужчины и прижали Генри еще ближе к себе. Толчки стали более ощутимыми и ритмичными. Он огладил её по волосам, целуя глаза, губы, остановился на пару мгновений, задерживая взгляд на её лице. Ни одна женщина не была так красива, как она. В тусклом свете, проникавшем снаружи в комнату, поблескивали звёздами глаза, губы были чуть приоткрыты, а волосы прядями разметались по неестественно белой в уличном свете подушке. Генри продолжил двигаться, медленно увеличивая темп. Ладони Хейлы скользнули по ребрам Уэйфара, приятно щекоча, а потом перебрались на грудь, слегка коснувшись ноготками.
Генри ощутил горячую волну, пробежавшую от её прикосновений вдоль всего тела. Он толкнулся сильнее, заставляя Хейлу всхлипнуть, потом ещё раз, ещё… Его рука сжала ей бок чуть пониже талии. Бархатная кожа сложилась в мягкую складку. Пальцы нежно, но уверенно легли по складке, словно он боялся, что женщина вот-вот исчезнет из его объятий. Ещё одно движение… Генри склонился к грудям Хейлы, целуя и тихо сжимая губами вершину одной из них. Новый стон, её ноги сжались сильнее вокруг его тела, а голова отклонилась назад, открывая для поцелуев ослепительно белую в ночном свете шею.
Неровный, рваный ритм, более быстрый или более медленный. Ритм наслаждения, поглощающий с головой, бесконечное обладание любимой, бесконечной любимой женщиной. И её ответный ритм стонов, вздохов и движения бёдрами. Он нарастал скоростью, резкостью, силой. Ещё несколько движений. Генри сильно подался вперёд и вглубь её тела и туго со стоном выдохнул. Почувствовал, как столь же туго вздрогнула под ним женщина, крепко сжав на нём бёдра, а потом плавно расслабившись и отпуская его от себя.
Сейчас он мог видеть её всю - каждый изгиб тела, волнующий и совершенный. Приятная и полнейшая слабость наполняла Генри, а рука Хейлы тихо гладила его по волосам, внимательные глаза-звёзды, не отрываясь, изучали его.
- Я люблю тебя, - тихо прошептал Уэйфар, на что женщина приподняла голову и поцеловала его, не сказав ни слова в ответ.
Ольга выключила душ, затянула пояс тёплого плотного халата и устроилась на диване в гостинной с планшетом в руке. Только что Торэл переслал ей всю информацию, какую смог найти за сутки о человеке по имени Абис Мал и о типе оружия, которым тот был убит. Кажется, это было первое утро за последнюю неделю, которое она встречала дома, после горячего душа и с чашкой не менее горячего, настоящего, сваренного в ручной кофеварке кофе. Через два часа ей нужно снова быть на работе и, желательно, с продолжением хотя бы одной из ниточек, наметившихся вчера. Подходила к концу вторая из отпущенных на получение первых результатов трёх недель, а принципиально новой информации они так и не получили. Да, работа шла полным ходом, аккуратно, даже с привлечением “ресурсов”, которые в обычной ситуации уже давно были бы переправлены в СБЦ вместе со всей сопроводительной информацией, необходимой для того, чтобы избавить добропорядочное общество от их присутствия. Но принципиально важных результатов, которые бы проливали свет на кражу “дырокола” всё не было. Тэнакс изо дня в день становился всё мрачнее, Ольга всё меньше спала, а Саар… Саар вообще испарился из госпиталя вместе с офицером Стражи, которая приходила его навестить в тот же день, что и они с Леммом.
Лемм… Ольга слегка поморщилась. Почему Шеф дал добро на его перевод “для усиления группы”? Методы его работы Ольге не нравились, хотя и были эффективны. Но с начальством, которое Чеглокова с каждым днём понимала всё меньше и меньше, как говорится, не спорят. Хотя, судя по поведению Тэнакса, поспорить с Шепардом турианец желал бы намного больше, нежели его подчинённая, что было странно для начальника отдела, всегда беспрекословно выполнявшего приказы Шефа. Уже в червёртый раз Ольга постаралась углубиться в изучение скудных по объёму материалов, и, наконец, ей это удалось. По оружию информации оказалось больше, чем по Абис Малу, но толку от этой информации было немного - основная её часть относилась к справочным материалам.
Мизерикорд или “кинжал милосердия” - оружие средневековых рыцарей, используемое для “милосердного” добивания побеждённого противника путём точного удара между пластин доспехов, либо сверху, под ключицу, заведя кинжал за край кольчуги (“Как в случае с Малом,” - отметила Ольга.), либо, реже, между прорезей забрала. Специфическая форма кинжала позволяла наносить удар большой силы, не опасаясь того, что лезвие не пробьёт или сломается о доспех в том случае, если остриё уткнётся в металлическую пластину. Применялся рыцарями на протяжении нескольких веков, в настоящее время имеет исключительно историко-культурное значение.
“А вот и нет, - мысленно возразила Ольга тексту. - Посмотрела бы я, что сказали бы историки, увидев пример современного применения “кинжала милосердия”. Историко-культурное значение древних стилетов на улицах Цитадели…”
Случаев использования мизерикорда за последние годы было всего около полутора десятков, большая часть убийств раскрыта, а сами убийства на совести, как и предполагалось, различного рода сект. Но несколько случаев остались в “глухарях” - ни свидетелей, ни подозреваемых. И везде сходная схема: нужное место, нужное время, один точный удар в сердце или под ключицу. Только убийцы разные, суда по расчётам их роста. Похоже, организация была велика и явно состояла из профессионалов. Профессионалов, явно помешанных на религии, если верить показаниям задержанного СБЦ экипажа. Вот только какой у них мотив организовывать столь сложную операцию и красть протеанский артефакт у Галактической Стражи? Нанятые за большую сумму фанатики, ненавидящие Цитадель? Вполне могло быть так…
Ольга отложила планшет, подошла к окну и раздвинула жалюзи. Иметь дела с сектами отделу артефактов приходилось часто, но ни одна из них не шла в сравнение с той, с которой столкнулись они сейчас. Слишком хорошо организована и оснащена. Слишком хорошо информирована и обучена. И слишком засекречена для того, чтобы быть экстремистской организацией - такие наоборот бурно афишируют свою деятельность. Ольга посмотрела на время - у неё оставалось не более получаса. Она вернулась к изучению содержимого планшета.
Далее следовали ссылки на истоки рыцарства, на рыцарские ордена. Тонны пустой информации, но просмотреть её всё же стоило. Если это действительно религиозные фанатики и используют оружие, стилизованное под старинные кинжалы, они вполне могут использовать и иную атрибутику средневековья. Чеглокова рассеянно просматривала страницу за страницей, чувствуя, как начинает поджимать время. И вдруг… Сначала ей показалось, что она неверно прочитала слово. Ольга вернулась к началу и прочла заново: “Босеан”. Созвучие, случайность? Она скорее почуяла, чем поняла осознанно - нет. Слишком созвучно, а полупьяный бездомный свидетель мог не расслышать или не запомнить слово правильно.
Она перешла по сноске: “Боевое знамя, реже - боевой клич рыцарей ордена тамплиеров.” “Тамплиеры? Орден был уничтожен в начале 14-го века. Значит, секта, использующая их атрибутику,” - Ольга понимала, что это и много и почти ничего. Использование атрибутики позволит отследит новые нарушения закона, поможет указать на членов секты. Но это ни на йоту не приближало её к личностям Грина и Браун. А без них ей не выйти на заказчика.
Других документов в папке не было, и Ольга открыла следующую. Две короткие записи - это всё, что она в ней увидела. Мало, очень мало. И приписка от Торэла, сожалеющего, что не удалось найти ничего существенного. Однако первый же документ заставил Чеглокову усомниться в словах саларианца. Да, он содержал всего пять строчек текста - короткая запись давностью немногим более года, извещающая… о переводе осужденного Мала из тюрьмы в изолятор временного содержания ГС для дачи дополнительных показаний по краже артефакта иннусаннон.
“Вот это да…” - Ольга размяла пальцами лоб, чувствуя, как у неё снова начинает болеть голова. В архивах ГС не сохранилось дело человека, проходившего по делу о краже артефакта с отягчающими, осужденного и получившего срок всего год назад. Сам по себе этот факт был настолько невероятным, что в первую секунду Ольга была готова поверить скорее в ошибку поисковой системы Стражи, чем в то, что дело - цело дело - могло быть кем-то удалено из архива. Следующее, что она осознала - что Мал, не отсидев и года, каким-то образом вышел на свободу, хотя должен был провести в заключении не менее десяти лет.
- Бред… - пробормотала Ольга. - Невозможно. Этого просто не может быть…
Но факты лежали перед ней. Значит, “крыса”, предатель. Кто-то из старших офицеров изменил Страже. Невозможное оказалось правдой. Чеглокова закрыла лицо руками и некоторое время сидела молча. Затем открыла второй документ. И почувствовала, как замолотилось о рёбра сердце. В документе был список сотрудников ГС, принимавших Мала по его прибытию в Главное управление Стражи. В графе “следователь” значилось: “Артур Лемм…”
Лу долго смотрела в окно. Стояла, провожая тусклое зимнее солнце, заходящее за горизонт, напрягала зрение, выглядывая пожухлые скелеты гортензии и надломившиеся бузины. Сад совсем зарос, превратился в кладбище у забытой усыпальницы-поместья, где каждый из них потихоньку превращался в тень самого себя. Она заметила, что их традиции, их наследие уже давно превратились в прах. Заметила, что знак Братства на шее больше напоминает камень утопленника, и, не будь у нее брата, она давно бы сделала шаг в неизвестность. Но нельзя, не нужно, боязно и больно. Макс был ее планетой, она - его спутником. Только вот какого демона сбивались траектории?... Комната с каждой минутой погружалась в мрак все сильнее, и только снег за окном белел саваном, вытаскивая наружу корявые сучья обглоданных холодом костей кустов. Лу вдруг поняла, насколько сильно ненавидела все это, насколько устала от прошлого, насколько хотела спать, и тут… Он всегда приходил незаметно. И если раньше Лу не чувствовала его появления просто потому, что он был рядом постоянно, спал на одной с ней кровати, не касаясь ее и рукавом; сидел у ног, чуть наклонив голову, как будто не решался положить ее на коленки Лу; заглядывал через плечо, когда она читала книгу, и едва заметно дергал длинными пальцами, когда не успевал дочитать страницу, а только потом разрешал перевернуть, - то сейчас она заметила. Словно воздух в комнате стал пахнуть иначе, словно тьма на мгновение расступилась, словно стало вдруг теплее. - Клав? - Лу неуверенно обернулась, впервые, пожалуй, после его кончины обращаясь к нему напрямую. Страдж стоял расслабленный, умиротворенный, как будто никуда не уходил. Он улыбался ей, запихнув в карманы поношенных джинсов руки, и казался ей чуточку другим - повзрослевшим что ли? Не тем мальчишкой, кто дрессировал пыжака в их саду, что теперь колол ее взгляд острыми черными ветками. Не зная, что сказать ему, Лу молчала, теребя рукав свитера, смотрела на него, жадно впитывая каждую знакомую черточку, и ровно дышала. Вдох… Выдох… Вдох… Вдох? - Ты д-долго не приходил, - голос и ей самой показался жалостливым, скулящим, но говорить хотелось нестерпимо, и Лу говорила. - Я н-не знаю, с-скучала ли, но я р-рада тебя видеть. Улыбка на его губах стала чуть шире, и она вспомнила, как Страдж улыбался ей без малого десять лет назад - летом, в тот день, когда солнце палило нещадно, но роса не успела высохнуть в тени… - С-столько всего с-случилось, - она вздохнула и села в кресло, вдруг нервно сцепив руки в замок. - И с-сейчас я чувствую себя неловко, я п-предала тебя. Лу подняла на него глаза. - Т-так я предала? - голос ее подвел, и звук потонул в сипе. - П-предала тебя? Клав молчал, но смотрел все так же безмятежно, с улыбкой. Она никогда не могла дождаться от него ответа - да и не стоило. - Мне бы х-хотелось вернуться в п-прошлое, - пробормотала она. - Н-но я не з-знаю, поступила б-бы я иначе. М-мне хочется в-верить, что да. Я б-бы смогла ответить т-тебе. Клавдий моргнул, все также улыбаясь, провел рукой по сенсорной панели, заставив распахнуться двери, и вышел из комнаты. Лу обреченно поднялась и последовала за ним. Клав хорошо ориентировался в Темплтон-холле: прошел по галерее, мимо гостевого крыла, миновал библиотеку, спустился по лестнице, а потом, дождавшись ее в холле, распахнул парадные двери. Луна накинула ему на плечи серебряный свет, что, отражаясь от заледеневшего крыльца, как будто подсвечивал его изнутри. Клав все так же молчаливо улыбался, в удивлении приподняв брови, смотрел то на Лу, то на свои белые от света ладони, и чего-то ждал. Она торопливо натянула парку, обулась и вышла следом. Его подошвы чуть скользили, но Клав шел легко, углубляясь в сад, без труда вспоминая дорогу к тому месту… К тому месту… Полянка была усыпана снегом. Торчали копья ветвей, хоть кое-где с крон так и не упали почерневшие листья. Клав постоял так с пару секунд, бросил на нее свой взгляд и лег на землю. Расслабленная поза его, закрытые глаза, раскинутые в стороны руки… Снег пропал. В траве шелестел легкий ветерок, подгоняя опавшую листву. Зеленые кроны деревьев помахивали ветвями, приветствуя их как добрых знакомых. - Клав, т-так ты п-прощаешь?... Он промолчал, чуть подвинул ладонь с расслабленными пальцами в ее сторону, и это выглядело как приглашение. Она медленно дотронулась его руки, едва не вздрогнув от ледяного прикосновения, вложила свои пальцы и легла с его мертвым телом рядом - тихонько умирать следом за ним. Мертвые уходят в землю. Клав остался с ней. - Ты п-простил. Лу медленно повернула голову, а он как будто только проснулся. Сейчас должно было что-то произойти, что-то, что изменило бы всю ее жизнь, и Лу сама должна была сделать шаг. Она долго вглядывалась в его глаза, придвинулась ближе, так и не выпустив ледяные пальцы из своей ладони, наклонилась ближе и провела губами по его щеке. Клав разулыбался еще сильнее, и Лу, кажется, вдруг уловив тот самый верный ля мажор в напрочь испорченной своей симфонии, скользнула к его губам. И второй раз заглянув в его глаза, Лу уже точно знала, что умеет летать.
Когда она очнулась, где-то за кромкой горизонта начинал розоветь рассвет. Лу повела замерзшими до онемения пальцами, подняла тяжелую голову и отряхнула налипший снег. Видение закончилось, а боль осталась, и Лу долго еще смотрела на черные ветки бузины, пока решительно не поднялась и не направилась во флигель. Она возьмет топор и вырубит эти проклятые скелеты кустов - давно хотела. А потом выпьет какао и ляжет, наконец, спать.
Странное ощущение, которое прошлось волной по всему телу, выбило турианца из сна. Он наконец-то смог ощутить связь с собственным телом, тот мрак, в котором он прибывал всё это время, постепенно пропадал, но пока связь была только на ментальном уровне. Ему по прежнему казалось, что он спит, но раньше у него не было осознания того, что он находится во сне, а значит он уже не был в том состоянии, в котором прибывал ранее. Может он наконец-то приходит в себя? По крайни мере теперь его разум не был затуманен, а воспоминания прошлого нахлынули разом. Киборг вспомнил, что из-за атаки Жрецов, в последствии которой был замурован комплекс, всем выжившим ничего не оставалось, кроме как лечь в криокапсулы. Значит к ним наконец-то прибыла спасательная группа, и сейчас она постепенно выводит их из сна? А что если это не они, а кто-то другой? Турианец надеялся, что это спасательная группа, ведь неизвестно, кто ещё мог на них наткнуться. Постепенно к турианцу возвращалась способность к восприятию окружающего мира. Адолард попытался пошевелиться, но по прежнему не чувствовал свои конечности. Он с большим трудом приоткрыв веки, но перед глазами было только размытое, непонятное изображение, всё плыло в разные стороны, искажалось. Единственное, что связывало его с внешним миром, так это приглушённые голоса, которые доносились откуда-то слева. Адолард узнал в них свой родной турианский язык, но разобрать не смог, они гулол отдавались в его голове. В какой-то момент он снова отключился, вновь почувствовав странное ощущение в теле и потерю связи с ним. Ему стало тяжело дышать. В его голове раздался пикающий шум, который с каждым разом становился всё более отдалённым и глухим, а веки потяжелели. Киборг уже собирался погрузиться во мрак, закрыв глаза, но что-то холодное соприкоснулось с его грудью, резко вернув в чувства. Он тяжело задышал, а сердце в груди бешено забилось от разряда тока. Через пару минут сердцебиение пришло в норму и турианец перестал тяжело дышать. Успокоившись, он вскоре уснул и очнулся только через пару часов. Киборгу потребовалось время, чтоб окончательно прийти в себя. Теперь он чувствовал своё тело и мог пошевелиться, но давалось ему это с трудом. Он ощущал в мышцах слабость, а когда двигал пальцами, то по ним шло лёгкое покалывание. Турианец медленно открыл веки, изображение перед глазами больше не плыло и обрело чёткость, он повернул голову набок, осмотревшись. Обстановка ему показалась знакомой: небольшая комната, напичканная аппаратами поддержания жизнедеятельности. Он в госпитале? Значит спасательная группа и правду нашла их. Киборг облегчённо вздохнул. У него было плохое предчувствие на счёт всей этой затеи с криокапсулами, но, кажется, всё обошлось. Немного полежав, расслабив мышцы, Адалард попытался встать. Аккуратно спустив левую кибернетическую ногу вниз, он приподнял голову с подушки, вцепившись руками в бока койки. Сделав не мало усилий, он смог сесть. Ощущение после долгого пребывания в криокапсуле были неприятны, каждое движение давалось ему с трудом, а когда он сел, то почувствовал лёгкое головокружение и тошноту. Ощутив под ногами твёрдый пол, «Зверь» попытался встать. В ту самую минуту в комнату вошёл турианец одетый в военно-медицинскую форму, он оторвал свой взгляд от датапада, и увидев, что пациент пришёл в себя и пытается встать, испуганно воскликнул, резко рванул к Адоларду :
- Не вставайте, вам пока нельзя ходить!
Когтистая рука турианца мягко ухватила «Зверя» за плечо, от чего тот невольно вздрогнул. Врач настойчиво, но аккуратно усадив пациента обратно на койку.
- Не пытайтесь пробовать вставать. - строго, но спокойным тоном заговорил незнакомец, видя на лице собрата недоумение. - Ваш организм ещё не готов к таким нагрузкам, он должен восстановиться.
- Кто вы?
- Меня зовут Атис Триентос, в течении реабилитации я буду вашим лечащим врачом. - турианец бегло осмотрел киборга взглядом, убедившись, что тот своими действиями не навредил себе и каким-то чудом не выдернул иглу капельницы. - А в течении неё вы будете под моим подчинением, лейтенант, это ясно?
- Да, сэр. - автоматом ответил Адолард, кивнув в знак того, что понял своё положение.
Триентос одобрительно покачал головой, он не был удивлён, что киборг готов на сотрудничество, так как уже ознакомлен с данными, те которые удалось отыскать на лейтенанта. В них говорилось, что он отличился в учебной лагере и во время «Инцидента у Ретранслятора 314» как дисциплинированный боец.
- Хорошо, тогда отдыхайте. Вашему организму нужны силы для восстановления. - врач подошёл к аппарату жизнедеятельности, посмотрев на показатели здоровья пациента, что-то начав вводить в свой датапад.
- Разрешите спросить.
- Разрешаю. - не отрываясь от своего дела, ответил Триентос.
- Где я нахожусь?
- В госпитале «Ястреб».
- Никогда не слышал о таком.
- Он сравнительно недавно был построен.
«Как долго я пробыл в криокапсуле?» - промелькнуло в голове киборга, когда он собирался уже лечь обратно в койку.
- Какой сейчас год?
- 2206 год.
- Что?! 2206 год?!- удивлённо воскликнул Адолард, дёрнув единственной мандибулой, от неожиданности резко вскочив с койки, что даже Триентос не успел его остановить.
-Отставить панику, лейтенант! - строго прикрикнул на него врач, пытаясь схватить киборга и насильно усадить обратно на койку, но тот от шока не слышал его.
- Это невозможно! Тус маартешш![1]... Я что так долго спал?! Двадцать лет! Двадцать! Скрата[2]... - он не мог в это поверить, слова Атиса глубоко ошеломили его.
Оказавшись на ногах, турианец почувствовал, что его мышцы тела судорожно напряглись как металлическая проволока, в правой руке и в груди ощутимо закололо, что аж перехватило дыхание от внезапной боли, но это длилось секунду. Через мгновение мышцы наоборот полностью расслабились, «Зверь» ощутил резкую слабость во всём теле, у него закружилась голова и он начал терять равновесие, падать. Благо рядом находился врач, он вовремя подхватил его, аккуратно уложив обратно на койку, после этого тяжело вздохнув, киборг из-за кибернетических протезов весил довольно прилично.
- Тихо! Я понимаю, что это может шокировать, но вы должны успокоится. - Триентос строго взглянул на Адоларда.
Киборг не знал, что ему ответить, он по прежнему был глубоко шокирован той информацией, что только что получил.
- Лейтенант, я хочу, чтоб вы слушались меня. Ваш организм сейчас очень хрупкий, любая резкая физическая нагрузка может подорвать здоровье. Это ясно? - увидев ели заметный кивок со стороны «Зверя», врач продолжил,- Я понимаю, что у вас сейчас возникло сотня вопросов ко мне и вы получите на них ответы, но только после того, как отдохнёте, это понятно?
- Да, сэр.
Врач, удовлетворившись, что Адолард окончательно успокоился и не собирается вновь вскакивать с койки, вернулся к первоначальному занятию, перепроверив показатели здоровья пациента на аппарате жизнедеятельности, внеся поправки в свой датапад. Он периодически поглядывал на лежащего турианца, тот молчал, бесцельно уставившись в одну точку, погрузившись в свои мысли. Во всей сложившийся ситуации была вина Триентоса, ему стоило более аккуратно подойти к вопросу о годе, ведь он сам прекрасно понимал, что лейтенанта такая новость ошеломит, что собственно и произошло. Турианец прижал мандибулы, если о бетом инциденте узнает начальство, его могут вышибить отсюда, не посмотрев на то, что он один из лучших сотрудников. Найденный лейтенант представлял не малую ценность и его жизнь в руках Атиса Триентоса. Его смерть поставит крест на репутации врача. Турианец невольно сглотнул, быстро закончив заполнять данные. Перед уходом он не слабо намекнул киборгу, что если удивит, что тот пытается без его ведома ходить, получит дозу транквилизатора. Захлопнув за собой дверь, врач оставил пациента отдыхать, но Адолард не мог расслабиться, он смотрел в одну точку, почти не моргая, его передёргивало от мысли, что он настолько долго пробыл в криокапсуле. Двадцать лет! Где, чёрт возьми, была спасательная группа все эти годы?! Он так долго был во сне, что даже закрывая веки на пару секунд, боялся, вновь оказаться в том ужасающем мраке, где он пробыл все двадцать лет. _________________ 1. Тус маартешш! - твою мать! (тур.) 2. Cкрата - блядь (тур.)
“I’ll swallow my blood before I swallow my pride.”
Шаттл висел на низкой орбите Земли, ожидая разрешения на отбытие и соединение с ретранслятором. Небольшой грузовой корабль с эмблемой ТТ на борту, вращался вокруг планеты, пока орбитальная станция проверяла телеметрические показания космического аппарата, и его сопровождали два истребителя таможенной службы. Стандартная процедура: пилоты передают диспетчерской список пассажиров, номенклатуру перевозимого груза и маршрут полета. В силу политических и других причин, проверка шаттла, летящего на Цитадель, занимала больше времени, чем остальные. Вслушиваясь в трескотню радиоэфира, Меркури проводил диагностику своего бронекостюма: проверял герметичность, работоспособность прыжковых ускорителей и экрана радиационной защиты. Грузовой отсек космического корабля не отличался удобствами, но для пассажира без билета здесь было намного меньше шансов нарваться на внезапную инспекцию. Никто не станет лишний раз лезть в грузовой отсек, болтаясь в космосе. Хотя Максимилиан Темплтон и говорил ему, что кораблям Templton Technologies как благотворительной организации предоставляются особые привилегии в плане проверок, наемник не стал обнадеживаться заверениям этого человека. Меркури не верил ни ему, ни его сестре, и поэтому решил сделать все по-своему. В контейнере для медицинского оборудования он чувствовал себя комфортнее, чем в салоне первого класса. Гарантом комфорта для киборга служила броня на теле и оружие в руках. Он поймал себя на мысли, что уже привык к такой обстановке, ведь это далеко не первый раз, когда он “зайцем” перелетает из одной системы в другую. Затем Меркури с грустью вспомнил, как Жнецы разбили его собственный корабль. Наемник попытался прогнать ненужные мысли, покачав головой, но вместо этого впустил в себя лишь больше воспоминаний. Меркури не любил ждать. Одно дело, когда ему приходилось выжидать свою цель, ведь тогда на воспоминания нет времени: все мысли и восприятие были направлены на выполнение задачи. - “Но сейчас я здесь: в закрытом контейнере, лечу хрен знает куда, не знаю зачем” - Подумал киборг, усаживаясь на один из стальных ящиков. Сейчас Меркури не оставалось ничего, кроме как вслушиваться в звуки космического корабля и ждать прибытия. В минуты вынужденного бездействия на него нападала меланхолия. - “И так всю жизнь: мотаюсь хрен знает куда, хрен знает зачем” - Не унималась меланхолия, говорившая голосом усталого и раздраженного убийцы, - “И чего мне не хватает? Денег, приключений?” Меркури вспомнились картины последних лет: то он спасается бегством от машин, прибывших из ночных кошмаров, то он спасает людей, чьих имен даже не знает, а лица которых словно замазаны темной пеленой, то он равнодушно смотрит на умерших людей, которые, как он думал, были ему дороги. Вся жизнь с оружием в руках, в погоне за чем-то. - “Да, двадцать долгих лет я мотаюсь по галактике в поисках смысла жизни” - Мрачно заключил киборг, удивившись собственному открытию. Как же все просто: Меркури всего лишь не хватает смысла жизни! Во времена вторжения Жнецов он даже не задумывался об этом, ведь главной заботой было выживание. Ему даже не приходили в голову мысли о какой-то высшей цели, о том, что всему живому грозит вымирание. Наемник был слишком занят гонкой со смертью. Но выживание еще не значит жизнь. Раздраженно выдохнув, Меркури тихо буркнул: - Опять всякая бессмыслица в голову лезет. Размышления о жизни, которой нет, прервал сигнал уни-инструмента. На коммуникатор пришел запрос на сеанс видеосвязи. В раскрывшемся голодисплее показалось знакомое лицо.
- Удобно? - Спросил Максимилиан. - Не самое лучшее время звонить - Ответил Меркури, не обращая внимание на спокойный, но ехидный вопрос брата заказчицы - Если меня здесь засекут, то у меня и у тебя будут серьезные проблемы. - Я уже объяснял особый статус всего того, что принадлежит нам - коротко ответил Темплтон. - Вам принадлежит корабль и товар, но не я. В ответ на это мужчина лишь задумчиво хмыкнул. Уголок рта раздраженно скривился. Киборгу не нужно было уметь читать эмоции людей по лицу, чтобы понять, что его присутствие в этом деле совершенно не устраивало брата. - Ваша безопасность гарантирована… - Ответил Темплтон и сделал паузу, словно чтобы набраться силы и решимости, - ...Потому что моя сестра так желает. Не поймите неправильно, в любом другом случае мы бы с вами не разговаривали. Поэтому ограничусь предупреждением: не пытайтесь нас обмануть. Делайте свою работу, и это будет поддерживать наш интерес в вашем благополучии. Мы ожидаем отчета по прибытию. Это все.
Меркури лишь ответил злобным оскалом, но не стал ничего говорить. Он предпочитал не тратить напрасно слов. Киборг лишь молча выключил коммуникатор и уперся спиной в угол, скрестив руки на груди. Все, что ему оставалось, это ждать прибытия, и думать о том, где начать искать свою цель.
ЛитРПГ "Обреченный": Серый Стрелок - убийства и саботаж по разумной цене.
Весело журчавшая вода падала из крана на ладони. Это успокаивало и расслабляло. Ольга стояла так уже минут пять, не обращая внимания, что вода чуть тёплая, а кожа пальцев начинает понемногу сморщиваться. Затем она набрала полную пригоршню воды, опрокинула её себе на лицо и подняла глаза к зеркалу. Оттуда на Чеглокову смотрела молодая женщина с растрёпанными мокрыми волосами медно-рыжего цвета. - Ну, что, Ведьма, объявят на тебя охоту или нет? - спросила она своё отражение. Разумеется, ответа Ольга не получила, хотя вопрос был задан вполне уместно, учитывая то, что теперь наряду с ворами, укравшими протеанский артефакт, ей предстояло искать измену среди начальства ГС. А оно, узнав, что по их душу нацелился следователь из их же Управления, вряд ли будет сидеть сложа руки, ожидая, пока за ним придут. Но в ещё большей степени ей казалось странным, что Торэл, пересылая ей вчера информацию по Малу, отметил, что не нашёл ничего существенного, хотя находка была невероятна уже тем, что в истории с Малом оказался замешан Лемм. Который до сих пор ни словом не обмолвился о том, что слышит о Проныре не в первый раз. Не может быть, чтобы саларианец не придал этому значения. И вчера вечером Ольга уже пыталась найти напарника, чтобы задать ему на этот счёт вопрос. Но не нашла: Торэл выезжал в доки Цитадели на очередную историю с попыткой ввоза контрабандных редкостей и пробыл там до глубокой ночи, оформляя бумаги. Значит, его предстояло найти сегодня.
Перебравшись из ванной в кухню, Ольга занялась приготовлением завтрака: поставила под кофемашину кружку и открыла почту. Отчёт о рядовом происшествии в доках от Торэла, реклама отдыха на Санвесе с предложением по выгодной цене путёвок в лучшие отели и… короткое письмо от Лемма. “Лёгок на помине…” - подумала Ольга, открывая письмо. И едва не обожглась горячим кофе, сделав слишком большой глоток, когда увидела, что Лемм предлагает встретиться сегодня и обсудить пару новых подробностей по расследованию. В Президиуме, ближе к полудню. “Почему там, а не в конторе?” - мысленно проворчала с раздражением Чеглокова. У неё возникло ощущение, что в последние пару дней события методично и настойчиво подталкивают её к нужной лузе, словно она была обычным бильярдным шаром. События происходили в странной последовательности, повинуясь какой-то неясной для неё логике, происходили неумолимо и даже закономерно. Вот теперь и письмо от Лемма… Снова она не успевала заскочить на службу с утра, чертыхнулась Ольга, садясь за стол. Но сведения ей были нужны, да и с Леммом следовало поговорить - “пощупать,” что он скажет в ответ на упоминание об исчезновении дела Мала из архива.
***
Человек, побывавший в Президиуме до вторжения Жнецов и вновь посетивший его спустя двадцать лет, не заметил бы существенных перемен во внешнем облике центрального сектора Цитадели. Никогда здесь не было ни сгоревших садов, заваленных трупами обитателей станции, ни обвалившихся балконов, ни искарёженного чёрного металла, ни расплавившегося пластика - ничего и никогда не было. Сохранившиеся изображения довоенного периода легли в основу проекта воссоздания висячих космических садов и прудов - и Президиум был восстановлен именно таким, каким его помнил сам Шепард в своё первое прибытие на Цитадель. Ольга шла по узкому мосту к противоположной стороне пруда, где её должен был ожидать Лемм. По воде расходилась широкая рябь, монотонную упорядоченность которой изредка разрывал высокий плавник рыб, привезённых сюда с Тессии. Пожалуй, наличие рыб было единственным существенным отличием нынешних прудов Президиума от прежних. Оказавшись на другой стороне, Ольга огляделась, но Артура нигде не заметила, посмотрела на часы - время было аккурат то, которое он указывал в сообщении. Лемм опаздывал. Чеглокова чуть поджала губы и приготовилась ждать, как вдруг заметила на траве у самой воды человека, свободно развалившегося на светлой подстилке. Рядом с ним аккуратно стояли ботинки и лежал сложенный пиджак, а сам человек, похоже, дремал, “загорая” под прохладным светом Президиума. Это был Лемм.
Несколько не ожидавшая увидеть его в таком виде Оля в первый момент опешила. Затем, ещё сильнее поджав губы, направилась к нему, переваливаливаясь с мыска на мысок, как делают все женщины, когда под ногами у них мягкая почва, а обувью - туфли с каблучком, принятым для ношения в офисе. - Добрый день, Ольга. Хочешь прилечь рядом? - не меняя позы и лишь слегка усмехнувшись, добавил Лемм, когда Ольга приблизилась к нему на достаточное расстояние, чтобы услышать его слова. Новое короткое замешательство, за которым последовал ответ: - В другой раз, - смахнув биотикой сухие травинки и листья с узкого искусственного плоского камня, плиткой обрамляющего самый край газона перед прудом, Ольга ступила на твёрдую поверхность, уже не опасаясь за сохранность своей обуви. - До отпуска ещё далеко, но отсутствие пляжей тебя не смущает… - Ты думаешь такая мелочь может меня смутить? - еще одна улыбка. Находясь в таких местах, я понимаю, ради чего мы сражаемся. Ведь все это, - Лемм приподнялся на локте и обвел взглядом Президиум и его обитателей, - достойно сохранения. Настроение у Чеглоковой было не тем, какое располагает к пространным рассуждениям на тематики “достойного сохранения”. Она с трудом удерживала себя от того, чтобы задать сейчас Лемму вопрос относительно его участия в судьбе Проныры год назад, а так же в судьбе личного дела Мала, бесследно исчезнувшего из архивов. Торел обещал окончания проверки завтра к утру, и раньше времени раскрывать карты, если уж Лемм действительно имел непосредственное отношение к исчезновению дела, ей не хотелось. - Что за важное известие, которое ты хотел мне передать? - тон был суше, чем обычно, да и по самому внешнему виду Ольги было заметно, что она не в духе. - Сразу к делу. В этом ты вся, Оля, - еще одна улыбка. - Ещё не забыла Анри “Тюльпана”? Так вот, ты мне сказала, что имя Браун было на пропуске, а я узнал, что это был за пропуск. В гостиницу “Харрот” рядом с посольским кварталом Президиума, и наш друг Анри сообщил даже номер и этаж. Не хочешь сходить в гости, тут не далеко. - Надо убедиться, что Браун в номере, - заметила Ольга, медленно вышагивая по неровной каменной полоске. - Если поспешим, можно спугнуть, а это не тот свидетель, которого можно упускать. - Ну, это само собой, - заметил Лемм. - И еще неплохо было бы узнать, кто же скрывается за таким чудным псевдонимом. Может, поднимем всю информацию: и по гостинице, и про того, кто оплачивает номер, и даже обо всех постояльцах, - говоря эту фразу, Страж всё больше расплывался во всегдашней своей улыбке. - Хорошая мысль, - кивнула Ольга. - Вот только даст ли это хоть что-то? Если объект - профессионал, мы, в лучшем случае, найдём ещё десяток подставных фамилий. В худшем - ту же мисс Браун, которую все знают, как мисс Браун уже несколько лет. Хорошо бы за ней проследить… Откуда, куда, зачем… Как думаешь, - последнее прозвучало, как мысли вслух, - Шеф выделит под это дело пару роевиков? - Очень даже может быть, - пробурчал Лемм, переведя взгляд на воду. - Жаль, что тут нельзя купаться, да, Ольга?
- Тебе не хватает бассейна под спортзалом? - передернула плечами Чеглокова. - Скорее я скучаю по натуральному солнцу и лету, - всё ёще пребывая в глубокой задумчивости, проговорил Лемм. - Может, устроить пляжную вечеринку в “Бездне”? У тебя есть бикини? - “Бездна” и солнышко - понятия несочетающиеся, а потому искать бикини не потребуется, - желание нарушить безмятежность Лемма становилось всё больше, но информации было мало, и она требовала уточнения и проверки. Сначала стоило поговорить с Торелом. - У тебя всё? - она старалась не смотреть на него, опасаясь того, что не сможет удержать под контролем эмоции. - Кстати, считаю своим долгом добавить, что улик, способных привлечь эту самую мисс Браун к ответственности, у нас нет. То что кто-то с кем-то сидел за одним столиком в кабаке, еще ничего не доказывает. Любой адвокат все наши улики разобьет в пух и прах. Поэтому слежка должна быть незаметной и неофициальной. Хотя поговори с шефом - может тебя он послушает. - Шеф велел в кратчайшие сроки разыскать “дырокол”, - напомнила Ольга. - Будет странным, если он не выделит ресурсы для слежки. А там появится и повод для задержания.
На руке загорелся омни. Открыв сообщение и быстро пробежав его глазами, Чеглокова со странным спокойствием погасила инструментрон и процедила сквозь зубы: - Этого ещё не хватало… Похоже, рано я его выпустила... - Кого это? - поинтересовался Лемм, он уже поднимался на ноги, понимая, что отдых закончен. - Генри Уэйфара. Его пеленгатор уже восемь часов передаёт одни и те же координаты - пустоши за городом на Мендуаре. Но самого объекта там нет. Значит, каким-то образом он смог найти и удалить пеленгатор. Именно сейчас, когда он - основной свидетель по “дыроколу”. Пока что свидетель…
- Траверс. Хм, далековато. Я, конечно, мог бы подергать за ниточки, но не буд, - вдруг выдал Лемм. - Есть такой крендель - “Чёрный Хогс”. Рулит чёрным рынком на Цитадели. Попробуй узнать у него, кто мог нанять спеца по артефактам. Вроде он с кем-то из наших шишек дружбу водит. Вдруг даже с Тэнаксом? Вот был бы номер, - выдав последнюю тираду, Лемм замолчал, уставившись в одну точку. - Тебе куда? - это была самая яркая черта Лемма: последний вопрос, сбивающий с толку и с темы всей беседы. - В Контору, - угрюмо ответила Ольга. Она не могла припомнить, когда последний раз выпадало настолько паршивое дело: отпущенный свидетель, который теперь больше тянул на подозреваемого, сомнительные неоднозначные зацепки, и главное - Страж в числе причастных к делу. Пока неизвестно, какого ранга и в какой мере причастный, но Страж… Чеглокова снова хмуро посмотрела на Лемма. - Надо запросить обеспечение слежки за Браун и попробовать отследить, куда мог подеваться Уэйфар. Час от часу не легче… - она глубоко выдохнула. - Кажется, я начинаю слишком много ныть о работе. - Я уже говорил тебе, что ты слишком много работаешь. Работа есть всегда, а ты единственная и неповторимая, как вселенная. Себя надо беречь. И если будешь много думать голова распухнет, - сказав последнюю фразу, Лемм улыбнулся. - Тебя подвезти? - Нет, - качнула головой Ольга. - Здесь недалеко, - помолчав, она спросила: - Когда именно ты отбываешь на “рождественские каникулы”? - Думаю через пару дней, как появиться попутный “Жнец”, должна же эта работа хоть иногда приносить пользу, - Лемм еще раз улыбнулся, но как то невесело: было видно, что и он сам не горел желанием куда бы то ни было лететь. Но скрывал свою тоску под напускной бравадой и удалью. И на миг Ольге показалось, что он и в самом деле хочет ей помочь, что бы она действительно не рухнула от усталости где-нибудь в отделе, как лошадь из последних сил перепахивающая поле.
- Хм… а мне всегда казалось, что в Стражу идут только те, кто искренне готов посвятить себя служению обществу, и любит свою службу, - Чеглокова искоса глянула на Лемма. Не подходил, ну не подходил он под “классические” критерии, по которым подбирались кандидаты в ГС. Такому, как он действительно крайне непросто держать себя в рамках. Зачем только он понадобился Шефу? Если бы у Лемма был необходимый уровень доступа, учитывая факты, она бы без сомнений указала на него, как на наиболее вероятного кандидата в “крысы”. - Давай я тебя хоть провожу. Я надеюсь ты не будешь против? Она снова с сомнением посмотрела на Лемма и пожала плечами. - Проводи, - они направились через парки Президиума к окраине гостиничного сектора, где были расположены лифты, ведущие на уровень с Центральным зданием ГС. - Артур, тебе известно что-нибудь ещё о Мале? Лемм даже смутился от такого вопроса, хотя даже скорее удивился. - Ну, я его биографом не был. Тебе интересует что-то такое чего нет в его деле? - ответил Артур. Ольга вздрогнула, когда Лемм упомянул про дело Мала. Она не удержалась от следующего вопроса. - В деле? По нашей базе, в поле зрения ГС или СБЦ он прежде не попадал - личное дело в архивах отсутствует. Что касается личного дела в отделе кадров, то там нет ничего примечательного. Заурядный человек без наклонностей к нарушению правопорядка. - Как это отсутствует? - Артур выглядел потрясенным, если не сказать ошарашенным, даже несколько запоздалую реакцию можно было объяснить тем, что до него не сразу дошёл смысл сказанного. - Ольга, я его лично в архив сдавал. Что за херня!!!
Она снова вздрогнула, на этот раз от его крика. Если он причастен к истории с исчезновением дела и хотел это сейчас скрыть, то с таким талантом к выражению не подлинных эмоций Лемму следовало бы идти в актёры: эмоции его сейчас были более чем убедительны. - Отсутствует, - пожала плечами Чеглокова. - Не знаю, что именно ты сдавал в архив, но всё, что от него осталось - приказ о том, чтобы доставить Мала из тюрьмы в ГС для дачи показаний следователю. Тебе, - не поворачивая к Лемму головы, она сделала лёгкое ударение на последнем слове. - Круто, - после паузы ответил Лемм осипшим голосом. Видимо, тот крик дался ему нелегко. - Слушай, зачем мне, после того как я отправил Мала за решетку, вызывать его для дачи показаний? Он уже и так наказан. Ты что всерьёз думаешь, что это я? Ольга? - Не думаю, - ровно возразила Чеглокова, хотя внутри её трясло. - Чтобы удалить дело из архива, у тебя не хватает полномочий, - хотелось добавить, что это не отменяет его помощи тому, кто удалил, но Ольга решила пока этого не говорить, желая посмотреть, что Лемм скажет дальше. - А вызывали его уже как свидетеля по другому делу. Если ты, конечно, помнишь об этом. - Странно, что я вообще не в курсе. Я ведь его дело вел, мне должны были сообщить о том, что его вызывали свидетелем, - Лемм внезапно замолк, а потом вдруг выдал. - Как думаешь, кто - Наркус, Тэнакс, или эта синяя швабра из ОБГ - как её, Сапфира? “Синей шваброй” была Сапфира Т’Лаэ - глава Управления по обеспечению безопасности галактики. Выше неё были только глава ГС Стенфорд и два его зама. Ну, и, конечно, Шеф. Но Шеф точно не стал бы удалять досье преступника из архива. Насколько могли быть мотивы у начальника Стражи - вопрос непростой. Вероятнее всего, кто-то из оставшихся пятерых. Либо кто-то ещё из другого Управления. Мысли разбегались и путались от того, сколько народа придётся проверять на причастность, и того, что проверять придётся СВОИХ.
- Как хорошо, что я сделал копию, - после недолгих раздумий сказал Лемм. - Но, хочу сказать что в его деле ничего особо интересного нет. Три страницы из жизни неудачника ставшего неплохим вором. Могу дать почитать. Ольга кивнула. - Спасибо. Иной информации пока всё равно нет. По поводу того, кто это может быть… Не знаю. Не верится, что это свои. Но факты объяснить иначе нельзя. Кто бы он ни был, я его найду, - жестко сказала Ольга. - Ну, тогда пошли, зайдём ко мне в кабинет. Дам тебе дело Мала. Мне тоже слабо верится, при всём том что Мал не такая весомая фигура во всем этом плане. Вряд ли его прошлое может что-то рассказать об организаторах похищения “дырокола”, чтобы так палиться? - Всё возможно, - заметила Чеглокова. - Во всяком случае, это может помочь выявить того, кто стёр данные из архива. - Да, но пока мы узнали лишь то, что этот кто-то выше нас и по званию, и по допуску. Осталось лишь узнать его имя. Хотя, это проще сказать, чем сделать.
Новогодний Лондон вызывал в Уэйфаре смешанные эмоции. Операцию “Молот” забыть было невозможно. Даже спустя двадцать лет. А ведь действительно прошло ровно два десятилетия с того дня, как объединённые силы галактики уничтожили угрозу Жнецов. Генри шёл в прикрытии головной группы, рвавшейся к огромному, леденяще-белого цвета лучу, уходящему в чёрное небо. Тогда он чудом уцелел, когда жнецовский дредноут остановился прямо перед зданием, из которого они вели огонь. Остановился, а потом безразлично поднялся вверх и исчез среди туч…
Сейчас в Лондоне не осталось и следа от того времени, за исключением одного квартала, откуда и исходил тот страшный луч. Квартал отгородили и превратили в исторический памятник событию, изменившему ход истории в галактике.
До того квартала оставалось относительно недалеко на общественном транспорте, когда Генри сошёл на остановке возле гостиницы с почасововой оплатой, расположженной в старинном здании конца девятнадцатого века. В переулке напротив ещё виднелись обрывки и осколки проходившего здесь пару дней назад торжества, посвящённого победе в войне.
Сам Генри к нему относился скорее с пренебрежением, не считая победу по сути таковой. Войдя внутрь гостиницы, он представился портье и, сказав, что его ожидают в номере, прошёл к лестнице.
***
Макс нервно переключал каналы холо-телевизора - сплошь рождественские передачи с тошнотворными концертами или приуроченными юбилею документалками. Из предложенных зол выбирая меньшее, он остановился на рекламе чудо-носков, которые никогда не терялись в стиралке. Ухмыльнувшись, он перевел взгляд на стоящую у окна Лу - а ведь они тоже такая чудо-пара, только слава богу не носков.
- Вспоминая великую дату победы межгалактического союза над Жнецами, мы не можем не говорить о жертвах. Не только вынужденных, но и героических, - на экране возникло лицо миловидной девушки-азари. - В эти дни ликования, мы не забываем о нашей талантливой коллеге - журналистке Эмили Вонг, которая погибла, следуя зову сердца.
Макс уставился в монитор, а диктор-азари, словно чувствуя его внимательный взгляд, замерла, судорожно проглатывая комок в горле.
- Эмили Вонг была одной из самоотверженных людей, кто отдал жизнь, чтобы осветить события того ужасного дня, когда Жнецы напали на Землю, - она смахнула слезу на щеке и продолжила: - Сегодня мы вновь повторим последнюю запись Эмили.
Экран моргнул и вновь замерцал: темноволосая девчонка, едва ли старше самого Макса, перемазанная копотью и кровью громко повторяла раз за разом:
- ...минуйте пятьсот шеснадцатый через кольцо - эйрвэй перекрыт руинами здания Ванкуверского музыкального колледжа. По краям дороги стоят шипы и… - Эмили замерла, едва веря своим глазам. За ее спиной, с края крыши небоскреба было хорошо видно, как под натиском Жнецов карточными домиками рушатся высотки, взрываются кары и корабли, горят целые улицы, умирают люди. Ее лицо перекосило от ужаса. - Они перетаскивают тела людей и насаживают их на колья… словно… словно...
Справившись с эмоциями, журналистка расправила плечи и продолжила уже более твердо:
- Для тех, кто только что присоединился, повторяю: на Землю произошло вторжение. На данный момент основной точкой нападения значатся Ванкувер, Торонто, Нью-Йорк, Лос-Анжелес, Мехико. Меня зовут Эмили Вонг, и я веду свой репортаж из Ванкувера...
Макс отвел глаза от экрана. Почему-то вид этой девчонки со сложенными в напряженную ниточку губами, с погасшим взглядом из-под густых ресниц и испачканном платьем по последней моде Рождества 2186 года, больно ранил - то ли от того, что глаза Эмили Вонг были так похожи на глаза Лу, то ли от того, что ее страх чувствовался даже сейчас.
- Пожалуйста, избегайте массовых скоплений людей! Сообщаю, что особенно значительные пробки сейчас на Эрбутус Ридж, Кэррисдэйл, Марпол…
За ее спиной мигнул красный луч, послышались панический крики и… трансляция оборвалась. Макс нервно дернулся; Лу все также стояла у окна.
- Хочешь узнать, как умирает человек? - пробормотал Темплтон и провел пальцем по диванной подушке. Тихий светлый номер с современными холо-экранами, снующим туда-сюда мехом и большими окнами казался райским уголком по сравнению с этим погружением в прошлое на двадцать лет назад. И слышать, как тихо плачет милая азари-диктор на экране сейчас ему было совсем невмоготу: как будто подсматривать за чужим горем в замочную скважину. Кем была для этой азари погибшая в свете луча Эмили Вонг?... Он выключил трансляцию.
“Я знаю, как умирает человек...” - уловил он мысль Лу. В номере снова царила тишина, а за окном невесомыми снежинками матушка-зима укутывала Лондон.
***
У старинного четырёхэтажного здания помимо минусов, к которым относились, например, отсутствие лифта и сложности при внедрении иных высоких технологий, были и неоспоримые плюсы. А именно не настолько большое количество номеров и настолько длинные запутанные коридоры, чтобы превратить гостиницу в непроходимый лабиринт. После войны от здания остался только выгоревший остов, но дому подобное не было в новинку. И он снова был отреставрирован, воссоздан в своём первоначальном облике не только снаружи, но и внутри. Включая оформление помещений.
Генри остановился перед стоявшей в углу на резном круглом столике-подставке на парадной лестнице статуей крылатого божества. “Точная копия греческого оригинала, Рим, первый век до нашей эры, как раньше говорили… - промелькнула в его голове мысль. - Да, похоже хозяева не скупятся на интерьер своей гостиницы.” Возможно он смог бы определить даже школу, к которой принадлежал автор статуи, но времени на детальный осмотр у Генри не было, да и не этому наследию истории он приехал дать экспертное заключение.
Поднявшись на третий этаж, он прошёл до середины коридора и оказался перед дверью с маленькой аккуратной бронзовой пластиной, на которой была выгравирована цифра “24”. Тут же, рядом с дверью под резную панель из красного дерева был замаскирован стандартный электронный замок с выплывающей над ним голограммой того же цвета. Нажав на голографическую кнопку, Уэйфар услышал звук старого английского дверного звонка.
- Мистер Уэйфар! - дверь открылась, и на пороге возникло лицо юноши. Макс гостеприимно предложил войти Генри и только потом последовал к своему облюбованному креслу. - Рад вас видеть и… спасибо, что любезно откликнулись на просьбу.
Макс сдержанно улыбнулся, но Лу почувствовала, что настроение у брата стремительно катиться в пропасть. А все из-за одинокой черной коробочки, что стояла на стеклянной столешнице журнального столика - судя по всему, воспоминания Темплтона о том, как он получил этот рождественский подарок, совсем его не радовали.
- Что вы, мистер Темплтон, я лишь выполняю свою работу. Благодарю вас, надеюсь, что смогу ответить на интересующие вас вопросы, - Генри замер в ожидании у входа в комнату, заметил Лу. - Приветствую вас, мисс Темплтон! Так чем могу быть вам полезен?
Лу вздрогнула от внезапного оклика, обернулась и сухо кивнула, предоставляя возможность говорить брату.
- Вот этим, - Макс, поморщившись, брезгливо, кончиком пальца пододвинул коробочку Уэйфару. - Нам нужно мнение эксперта.
Генри слегка побледнел, сознание его повисло на пару секунд - и это удержало его от того, чтобы неосознанно высказать нечто, в лексиконе для разговоров с заказчиком непредусмотренное. Вместо этого эмоции ушли в более нейтральное и восторженное:
- Святые небеса! Не может быть… - он осторожно взял “дырокол” в руки, осмотрел. Сомнений не оставалось - даже редкие сколы и царапины были на тех же местах, на которых он запомнил их. Перед ним был “дырокол”, который он когда-то уже передавал Галактичекой Страже, который должен был находиться под семью замками в хранилище на Цитадели. Должен был, но вместо этого лежал у него в ладонях. Спокойствие, если его можно было назвать профессиональным, очень быстро заняло место смятения. - Уникальная вещь, - голос Уэйфара как будто стал чуть ниже. - Чудо протеанских технологий, созданное на закате их эпохи.
Лу кивнула, словно подтверждая его слова, но ничего не сказала. Вот только Макс, рассеянно потерев пальцами ноющие виски, уточнил:
- А если точнее?
- Если точнее, - протянул Генри, кладя прибор обратно на стол, - это портативное устройство, с помощью которого можно было перемещаться в космосе, не прибегая к известным нам эффекту массы и ретрансляторам. Точных сведений, конечно, не сохранилось, но есть ряд предположений, что он позволял преодолевать колоссальные расстояния благодаря каким-то законам космической механики, которые нам пока ещё не совсем ясны. Есть мнение, что данный прибор, “дырокол”, как его иногда называют, был создан протеанами по чертежам, дошедшим до них из более ранних циклов, что это не их технология, - Странник говорил и не верил тому, что он говорит то, о чём следовало, по его убеждению, молчать. - До сих пор непонятно, упели они установить такие приборы на звездолёты, или же это осталось лишь на уровне лабораторных разработок. И, к сожалению, данный экземпляр находится в нерабочем состоянии: блок питания успел разрядиться за пятьдесят веков. В остальном же прибор в прекрасном состоянии. Обычно такое поднимают из древних нетронутых могильников, - он снова удержался от желания спросить, как им в руки попал артефакт из спецхрана Стражи. - Дать точное заключение, во сколько можно оценить подобную вещь, крайне сложно.
- Стоимость нас мало интересует, - проговорил Макс и снова взглянул на “дырокол” так, словно одним взглядом мог заставить его зарядиться и вновь заработать. К его чести сказать, если бы древний артефакт мог это сделать, то непременно бы зарядился. Вот только увы - тот мало интересовался желаниями Темплтона. - Потенциально он может заработать вновь?
Генри вспомнил едва ли не искрящийся “дырокол” на корабле Съёнберг.
- Может. Если правильно подобрать новый модуль питания, подключить и обеспечить нужную мощность. Просчёт недопустим. Переизбыток энергии, или ошибка при подключении может закончиться катастрофой для корабля. Недостаток не позволит прибору “пробивать в пространстве дырки”.
- Что ж… - протянул Темплтон, не зная радоваться ли такому приобретению, или огорчаться новым трудностям. Хотя, конечно, сомнения излишни - это чистый подарок судьбы.
“Откуда он у Ричарда?” - Лу сделала несколько шагов в сторону стола, вокруг которого сидели Макс и Генри.
“Меня больше интересует, какого черта он отдал его нам?”
- Мистер Уэйфар, - Макс взглядом дал понять, чтобы Лу села в кресло напротив. - Вы знакомы с разработками, которые велись бы в направлении использования “дырокола”? Я так понимаю, что это не единственный экземпляр, с которым вы сталкивались.
Он криво улыбнулся, явно намекая на то, что Генри в любом случае не должен даже заикаться о том, что этот экземпляр может и - скорее всего - тот самый, с которым он уже имел честь работать.
Уэйфар как-то странно посмотрел на Темплтона.
- Не единственный, - подтвердил он. - Второй был в полуразрушенном состоянии. Ещё попадались несколько раз детали от таких. Разной сохранности. А про разработки знаю ровно столько, чтобы суметь дезактивировать после неудачного подключения. Вы правы. Я видел его раньше. Но я умею не задавать ненужных вопросов и не отвечать на них ненужным людям. Иначе меня бы не приглашали для дачи экспертного заключения.
Впервые Лу задержала заинтересованный взгляд на Уэйфаре.
- Нам нужны сведения о тех разработках, с которыми вы знакомы, мистер Уэйфар, - одобрительно кивнул Макс и расслабленно откинулся на спинку кресла.
- Какие именно, мистер Темплтон? Да, я предотвратил взрыв на судне, но это не означает, что я в совершенстве знаком с древней протеанской технологией.
Темплтон нервно дернул пальцем, борясь с раздражением, поднял глаза на Лу и устало выдохнул - совершенно идиотское положение.
- Мы г-готовы платить з-за все с-сведения, которыми в-вы владеете, - это были первые слова Лу за всю встречу. - И за контакты с т-теми, кто может нам п-помочь.
Она поднялась из кресла и встала за плечом брата - ни дать, ни взять безымянный страж, жрец у трона своего Бога.
Уэйфар чуть поджал губы и покачал головой.
- Не лучший тон - читать нотации, но порой деньги не разрешают вопроса. Я приглашён экспертом и потому должен сказать, вернее, предупредить обо всём, что касается предмета экспертизы. Это очень древняя технология. Древняя, в рабочем состоянии и… небезопасная. Это всё равно что снова открыть ларец Пандоры. Никто не знает, что таится под его крышкой. Малейшая ошибка может привести к катастрофе. В тот раз, чтобы запустить “дырокол”, потребовалось подключить его к реактору корабля. В результате он едва не взорвался. Каким образом эта штука пробивает дырки в пространстве, тоже неизвестно. А значит, неизвестны параметры корабля, способного пережить прохождение через такую “дырку”. Да, я торговец древностями. Но и трезво мыслящий человек тоже. Поэтому… следует крайне серьёзно отнестись к этому прибору. Чтобы не было потом беды… - Генри замолчал, а потом, словно вспомнив что-то ещё, добавил: - Да, “дырокол” предназначен для использования только на большом удалении от космических объектов, способных быть гравитационными колодцами. Это звёзды, планеты, да даже крупные корабли. Очевидно, механизм как-то связан с гравитацией, потому в месте запуска она должна быть ничтожно мала.
Макс снова потер кончиками пальцев лоб, пытаясь справиться с раздражением, а Лу, чувствуя его настрой, невесомо положила свою бледную ладонь на его плечо.
- Мы всего лишь коллекционеры редкостей, - проглотив накатившую волну злости, проговорил Темплтон. - Но если есть шанс создать…
Он замолчал, едва сдерживая себя, чтобы не подняться и не тряхнуть хорошенько за плечи сидящего перед ним человека.
“Тише-тише...”
- В общем, мы чрезмерно благодарны вам за помощь, мистер Уэйфар, - выдохнул он.
Генри без улыбки кивнул.
- Если мои услуги ещё будут нужны, рад буду оказать их вам, - попрощавшись с Темплтонами, Странник повернулся в сторону выхода, потом замер, словно наткнувшись на невидимую стену, распрямил плечи, став при этом выше почти на полголовы, сложил за спиной руки в замок, в позе “вольно”, принятой в войсках Альянса, оглянулся и снова повторил глубоким, немного низковатым для себя голосом: - Всегда приятно содействовать прогрессу.
Монитский чай медленно остывал в кружке, стоявшей рядом на столе. Арктус отложил планшет и, пройдясь по кабинету, остановился у окна, за которым открывался вид на дремавший в серебристой дымке Палавен. Требия скрылась за планетой, колоссальным шаром нависавшей над маленьким Менае, уже давно, и до рассвета оставалось совсем немного - генерал видел это по тому, как светлел у правого края серебристый диск. Но ночь на Менае вдвое короче палавенской, и за отведённое для работы время Требия успевает дважды подняться над горизонтом. Сейчас она должна показаться во второй раз - рабочий “день” подходил к концу. Генерал размышлял, насколько он прав в своём решении задействовать в качестве агента на службе у этого мутного человека, Донованна, столь уникального бойца, каким являлся Кривен. Арктус, кажется, уже наизусть помнил его досье: биотик, воевал в Войне Первого контакта, киборг, состоял в числе охранников лаборатории, задействованной в секретном проекте, двадцать лет в криосне, обнаружен под развалинами лабораторного комплекса полгода назад, по всем документам проходит, как погибший в войне со Жнецами… “Неучтённый кадр”, как любят иногда говорить. Профессионал, которого не существует по документам и о котором знают лишь единицы. О таком сокровище можно только мечтать, а он решил отправить его на весьма сомнительное задание. Хотя… Мысль о том, что они могут свергнуть власть Цитадели и получить то, что должны были по праву получить ещё двадцать лет назад, заглушала сомнения. Технологии, равных которым нет. Заманчиво, слишком заманчиво, чтобы не поддаться искушению. Но людям нельзя верить. А тому представителю человеческой расы, с которым он вёл переговоры, верить нельзя втройне - Арктус отчётливо это понимал. И раз уж он решился отправить ему в помощники своего бойца, в этом самом бойце нужно быть уверенным на все сто. И здесь лучшей кандидатуры, нежели Кривен, нет. Ненавидящий человеческую расу, но беспрекословно выполняющий приказы начальства. Тот, кто не предаст, кого нельзя перевербовать, кому можно поручить самую сложную миссию. Таким был Кривен, насколько можно было верить досье. Арктус убрал со стола чашку и нажал кнопку вызова секретаря. - Офицер, о котором я упоминал, прибыл? - Да, сэр. Ожидает в приёмной. - Пусть войдёт. Генерал снова вполоборота встал недалеко от окна, ожидая, когда приглашённый войдёт в кабинет. В кабинет строевым шагом вошёл рослый турианец с чёрными лицевыми пластинами, на которых отсутствовали колониальные метки, он почти сливался с полумраком помещения, но отчётливо были видны старые боевые шрамы, изуродовавшие его левую сторону лица. Адолард был одет в военную форму, которая частично скрывала кибернетические протезы. Его желтые глаза с красноватым оттенком хищно светились, предавая ему зловещий вид. У него было серьёзное выражение лица, он знал, раз генерал вызвал его, значит что-то важное предстоит ему сделать. Оказавшись на середине кабинета, он принял строевую стойку, отдав честь когтями в знак глубокого уважения, доложив о своём прибытии: - Генерал Арктус. Лейтенант-коммандер Кривен прибыл по вашему приказу. - Вольно, лейтенант, - Арктус, насколько ему не изменяла память, видел его всего во второй раз. - Вижу, ваше здоровье поправилось по сравнению с нашей первой встречей? Он наведывался в медблок почти сразу же после того, как туда был доставлен Кривен после его извлечения из криокапсулы. Наведывался для того, чтобы убедиться в правдивости рапортов, которые были ему переданы по результатам раскопок в лабораторном комплексе. Не каждый день тебе докладывают об обнаружении того, кто двадцать лет провёл в криосне и помнил ещё события Инцидента. И вот сейчас генерал видел его снова - теперь уже готовым и, насколько это было возможно, восстановившем силы и здоровье. - Да, сэр, чувствую себя живее прежнего. Готов служить Иерархии - опустив руку по команде «вольно», ответил турианец. «Зверь» отчётливо помнил первые дни в госпитале, после того, как его извлекли из криокапсулы. Он едва мог ходит, всё тело было настолько слабым, что ему пришлось довольно долго возвращаться в свою первоначальную физическую форму. Еда вообще отдельная тема, после такого длительного сна он чувствовал сплошное отвращение к любому виду пищи, его постоянно тошнило. За ним по пятам следовали врачи, они присматривали за ним будто он маленький ребёнок, не способный на самостоятельность. За время реабилитации они успели ему глубоко досадить. Адолард и до этого не особо проникся симпатией к военным врачам, но теперь он питал особую злость ко всем врачам. Сейчас от того жуткого состояния, в котором он был полгода назад, не осталось и следа. Кривен полностью восстановился и чувствовал себя даже как-то моложе, чем раньше, возможно из-за современной медицины. Старые шрамы периодически напоминали о себе, но турианец привык к боли. «Шрамы — это история твоей жизни», как-то раз ему сказал старый майор, который служил вместе с ним. - Отлично, - кивнул Арктус. Да, всё же странно было говорить с турианцем, который старше тебя самого почти на тридцать лет, и при этом выглядит, словно ровесник. - У меня к вам будет задание особого рода, лейтенант. Хотя я почти уверен, что ваше отношение к человеческой расе не переменилось со времён Инцидента, но тем лучше: провести вас будет сложнее, чем вчерашних желторотиков, привыкших уже сотрудничать с людьми. Недавно мы заключили договор о военной поддержке с… владельцем одной из крупнейших в галактике концернов по информационным и кибер-технологиям. Договор предполагает совместные действия по борьбе с узурпировавшей власть в галактике Цитадлью и Шепардом, который управляет ею последние двадцать лет. Этого человека зовут Джек Доннован. Вы поступите в его распоряжение и станете при нём моим представителем и связным. Будете ему помогать в решении задач, которые он вам поручит, и одновременно следить за ним. Этот человек ещё более скользкий, чем саларианская делатресса, хотя он и говорит о честном сотрудничестве. Я не доверяю ему. И вы не должны. Как не должны и показывать то, что вы ему не доверяете. Любую полученную информацию будете передавать мне лично. Канал связи получите чуть позже. Вопросы? Внимательно слушая генерала Арктуса, выражения лица киборга медленно менялось, когда до него доходил смысл сказанного. Надбровные пластины поползли вниз, а единственная мандибула оттопырилась. Он слегка оскалился. В его жёлтых глазах промелькнуло удивление, а затем они потемнели. Внутри кипели эмоции, он испытывал ненависть, но не к генералу, а к человеческому отродью, которому ему предстоит подчиняться и помогать. Прошло уже очень много времени, но турианец только ещё больше невзлюбил эту расу. Люди навсегда останутся для него жалкими тварями, копающиеся в собственной грязи. - Нет, сэр. Вопросов нет. Задача предельна ясна. - автоматически ответил Адолард, смотря прямо в глаза Арктусу. Одно из лучших качеств Кривена было то, что он никогда не задавал лишних вопросов, выполняя беспрекословно приказы. Не ему решать, что он должен, а что не должен. Приказ есть приказ, и он не обсуждается. Раз генерал Арктус хочет, чтоб он был волком в овечьей шкуре, то он им станет, запихнув свои принципы глубоко в глотку. От выражения сверкавших жёлтых глаз Арктусу стало не по себе. В глубине шевельнулся неясный, почти животный страх. Генералу крайне редко доводилось видеть таких, как Кривен. Он не понимал, почему, но в такие моменты, как сейчас, он всегда испытывал странное ощущение холода, какое, должно быть, испытывает каждый раз любая вероятная жертва, когда охотник обращает на неё заинтересованный взгляд. Зато он наверняка знал другое: такие всегда выполняют поставленную задачу. Добираются, прогрызают дорогу к заданной цели вопреки, порой, всему. История с криокапсулой была тому лишним подтверждением: у него была задача выжить - и он выжил. Единственный из всех. Дождался, пока откопают лабораторию и вскроют его капсулу. Да, Духи наградили его поистине невероятным подарком, дав такого бойца, как чёрный турианец, стоявший сейчас перед ним. Арктус мысленно усмехнулся от осознания того, что нашёл достойного кандидата в “подручные” Донновану. Ведь в случае чего Кривен выполнит любой отданный ему приказ. И человек сильно ошибается, надеясь присвоить себе мощь Цитадели, оперевшись на помощь тех, кого он уговорил стать союзниками. - Прекрасно, лейтенант. Иного ответа я не ждал, - Арктус развёл жвала в улыбке. - Доннован будет ждать вас на Иллиуме через три дня. Место - Иллиумское охранно-экспедиторское логистическое агенство. Вот здесь, - генерал протянул Кривену небольшую дискету, - информация о рейсе, которым вы отправляетесь, точные координаты места встречи, ключи для шифровки и дешифровкии сообщений, основной и дополнительные каналы связи, а также некоторая общая информация о Донноване, которая может вам пригодиться. Всё, что вам может понадобиться из снаряжения, запросите у интенданта. - Бэнерисцисс[1], сэр. - Адолард аккуратно взял кибернетическими пальцами протянутую ему небольшую дискету, немного повертев её, а затем вновь устремив взгляд на Арктуса. Смотрел он теперь по другому, злость, которая охватила его минуту ранее, мгновенно испарилась, ведь сейчас перед ним стоял сородич, а не враг. Но всё равно в его жёлтых глазах было что-то зловещие, что-то от хищника, который предвкушал травлю дичи. - Я не подведу вас, генерал. Вы можете рассчитывать на меня. - киборг знал, что предстоит трудная работа, но как и всегда, он выполнит её, и сделает это хорошо. - Не сомневаюсь, - снова улыбнулся Арктус. - Желаю вам удачи, лейтенант. Понимая, что разговор окончен, чёрный турианец понятливо кивнул, не смея больше тратить время Арктуса, попрощавшись: - До свидание, генерал. Как только окажусь в Иллиуме, доложу о своём прибытии. Повернувшись на месте в сторону выхода, Адолард строевым шагом медленно покинул кабинет. Только у самого выхода из помещения киборг, обернувшись вполоборота, задумчиво взглянул на Арктуса, а затем исчез за дверью. _________________ 1. Бэнерисцисс - благодарю (тур.)
“I’ll swallow my blood before I swallow my pride.”
Доктор Стенли Даунволл чувствовал себя малолетним сопляком, которого впервые пригласили на свидание. И сейчас стоял на балконе своего номера в гостинице “Адмирал” и буквально вцепился руками в карниз. Сердце бешено билось в груди, как птица, что хочет выпорхнуть из клетки. Ладони и лоб покрылись испариной, а в голове крутилась всего одна мысль: “Что делать?” Когда сердцебиение и дыхание немного успокоилось, доктор разжал ладонь и еще раз взглянул на записку, что ему принесли сегодня утром. Хотя она немного и намокла но оставалась еще вполне читабельной. Приятным, можно даже сказать каллиграфическим почерком, на салфетке было написано следующее:
“Мой милый друг, нам стоит встретиться. Сегодня вечером в ресторане “Мадрид”. Можешь придти не один. Навеки с тобой М.Л.”
Миранда Лоусон вот так просто взяла и пригласила. Стенли прекрасно знал ту, что скрывалась за инициалами М.Л. Хотя она и раньше обладала такими же инициалами, видимо они были ей дороги, как память. Доктор пару раз вздохнул и попытался успокоить бросившиеся в галоп мысли. Встреча - это не так плохо, в конце концов он хотел ввести её в игру, а значит он уже на той черте, за которой обратной дороги уже не будет. Вернее их останется только два, либо в “дамки”, либо в могилу. Ни шеф, ни его зам такой подставы не простят. Даунволл был готов прешагнуть эту черту, он только не знал, как поступит Хейла. У неё, кстати, имелся приказ захватить Миранду Лоусон. Но что-то подсказывало Стенди, что Хейла согласиться с его доводами. Тогда оставались еще их бойцы, но их можно в такие аспекты вообще не посвящать. Осталось дождаться Хейли и уговорить её пойти с ним на ужин. ***
- Хейла! - испытывая неловкость, он позволил себе приоткрыть на волосок дверь в ванную. - Что тебе заказать на завтрак? - Ох, Генри, мне всё равно. Выбери на свой вкус, - ответила девушка. Её немного смутило поведение Генри, уж после всего произошедшего ночью, можно было уже не скромничать. - Давай без долгих расставаний, Хейли, - прозвучал голос доктора Даунволла. - У нас возникли новые обстоятельства, - добавил Стенли со странным выражением в голосе. - В чём дело? - насторожилась Хейла. - Неважно. Обсудим, как вернешься. Конец связи, - связь отключилась, оставив девушку наедине со своими догадками. Довольно быстро вода смыла последствия предыдущей ночи с тела девушки. И, накинув халат, она вышла из душа, намотав на голову “тюрбан” из полотенца. - Не знаю, какие именно ты любишь булочки, - сказал Генри, раскладывая только что принесённую выпечку на блюде, - и заказал и сладкие, и пресные. Помимо булочек, видом очень сильно напоминавших те, что сто лет назад назывались круассанами, на столике в комнате лежали тосты, поджаренные колбаски, немного сливочного масла в крошечной пластиковой чашечке, что-то запечённое и две чашки с кофе. Генри всегда предпочитал плотный завтрак, поскольку не всегда знал, когда придётся обедать. - Спасибо. Я смотрю ты предусмотрительный, Генри, - девушка села за стол. - Какие у тебя на сегодня планы? - Днём мне нужно улетать. Работа… Я хотел предложить тебе прогуляться с утра по городу. Если ты не занята, конечно, - с надеждой сказал Уэйфар. - Заманчивое предложение, - ответила Хейла, размазывая масло тонким слоем по тосту. - Правда, у меня тоже дела. Но ты можешь проводить меня до моей гостиницы. - Прекрасно, - Генри просиял и, подумав, спросил: - А каковы твои дальнейшие планы после окончания дел на Беккенштейне? - Не знаю, - Дженс сделала задумчивое лицо. - Я лицо не свободное, полечу туда куда отправит фирма. - Разве в твоей работе не бывает просветов? - Генри посмотрел на Хейлу, ожидая ответ с той глубинной жадностью и ревностью, с каким ждут ответа только от того, кого любят. - Бывают. Но, они бывают не всегда, - девушка сделала небольшой глоток кофе, и добавила: - Иначе бы они не назывались просветами. А ты, Генри, знаешь куда отправишься? - Только на первом этапе, - усмехнулся мужчина. - Очередной толстый кошель захотел получить забавную безделушку за древним авторством. Здесь никогда не знаешь, куда слетаешь, прежде чем найдёшь “игрушку”. Но мне бы хотелось, чтобы просветы в наших работах совпали. Надолго. - Мне бы тоже этого хотелось, - сокрушенно вздохнула Хейла. - А хочешь, я полечу с тобой? - внезапно выдала девушка и сама удивилась сказанному, в изумление раскрыв рот. Генри оторопело замер, не зная, что ответить. Хейла сама озвучила то, о чём думал он и чего ему сейчас хотелось больше всего. - Я этого очень хочу, - ответил Уэйфар, касаясь её пальцев своими. - Ты полетишь со мной? - Полечу, - охотно ответила Хейла. - Только я должна для начала решить кое-какие проблемы, и надо увидеться с отцом, - девушка ответила на жест мужчины, положив вложив свою ладошку в ладонь Генри. Тот вспомнил мужчину в возрасте, сходившего вместе с Хейлой со звездолёта в порту в тот раз, когда не узнал её и был удивлён тому, что она попыталась их представить друг другу. - Наверное, он был удивлён, что ты окликнула меня и хотела нас познакомить, а я прошёл мимо, не оглядываясь? - Возможно, - отозвалась Хейла. - Но ответь мне, Генри, куда мы отправимся? - На Бездонье Скилис - это в соседней системе от магистрального ретранслятора Скиллианского предела. Обычная планета, где полно обычного для тех мест населения: контрабандисты, пираты и прочий сброд. - Не думала, что они являются ценителями древностей, - ответила Хейла и улыбнулась. - Ну ты специалист, Генри, тебе виднее. - девушка откусила кусочек тоста, и сделала глоток кофе. - Они и не ценители, - рассмеялся Генри. - Они - информаторы и продавцы. Ценитель - это я. Поверь, очень немногие, даже из тех, кто с понтом называет себя коллекционерами, действительно способен понять и оценить вещи, созданные десятки тысяч лет назад. Не в деньгах. Это пошло. Да, я ими торгую. Но я хоть понимаю, что проходит через мои руки. И эти вещи прекрасны. Думаю, я смогу тебе показать, насколько, - улыбающийся, он принялся с аппетитом за “запечёность”. - Генри, откуда ты знаешь эти вещи? - одна бровь девушки привычно изогнулась дугой. - Хотя я, наверное, неправильно выразилась, ты археолог, историк или просто мужчина обремененный изрядным опытом? - спохватилась Хейла. - Всего понемногу, - Генри снова засмеялся. - Хотя, последнего больше всего. За время войны я много чего видел, и после осталось столь же много вопросов, на которые я начал искать ответы. Я изучал всё, что мне попадалось: археологические труды, легенды, мнения инженеров. Сейчас я уже всего не вспомню. Потом было много лет практики, если так можно сказать. Ну и, - Уэйфар как будто замялся, - наверное, я их именно просто понимаю, что ли… - Это можно назвать проще: у тебя к этому талант, - добавила Хейла с легкой улыбкой. Странный разговор породил в её голове не менее странные мысли, а какие собственно у неё таланты: ну, кроме целеустремленности и упорства она за собой ничего такого не замечала, а её боевые качества были не только её заслугой. - Может быть, - согласился Генри. Он медленно пил кофе - густой и приятно горький - и временами посматривал на Хейлу. День. Они знакомы всего один день, но ему казалось, что она рядом с ним уже много - много лет, и утренний завтрак повторяется из раза в раз и будет дальше повторяться ещё много-много лет. Да, он прекратит бесконечно странствовать по галактике, осядет там, где понравится ей, и найдёт себе более подходящий для оседлой жизни род занятий. Главное, что она будет рядом. Главное, что сейчас она летит вместе с ним. - Тебе надо купить билеты на рейс, - сказал Генри, ставя чашку на блюдце. - И надо это сделать уже сейчас. - Думаю стоит проявить терпение. Или хотя бы дать девушке просушить волосы. А Генри? - Хейла одарила Генри игривым взглядом и улыбнулась. - Поэтому давай сначала позавтракаем. Он улыбнулся. - Это конечно. Я имел ввиду, что это стоит сделать в самое ближайшее время. До звездолёта осталось четыре часа. Просто я привык, по возможности, всё готовить заранее.
***
Доктор психологии, талантливый изобретатель, гений роботехники сидел в гордом одиночестве, за столом в ресторане. Он ждал и еще вспоминал события прошедшего дня. Появление Хейлы его обрадовало, но её решение отправиться в дальнейший путь со Странником удивило. Хотя надо признать никому другому такая идея и в голову не пришла. К тому же, сам Уэйфар похоже без памяти влюбился в Хейлу. Дженс взяла с собой лишь свой так и не распакованный чемодан, отказавшись от всего оружия и даже бронезащиты.Но после напутствия доктора всё же взяла с собой десяток “таблеток” и портативный голопроектор (одну из новых разработок) на всякий случай. Эта милая штуковина создавала почти не отличимую от “оригинала “ трехмерную модель. Модель могла двигаться и совершать почти любые движения, а управлялась с помощью компьютера или инструметрона. Но теперь отъезд Хейлы в некотором роде развязал руки Стенли, и ничто не могло помешать встрече двух давних коллег. И вот сейчас доктор Даунволл ждал появление несравненной мисс Лоусон, или уже миссис. Ресторан был не особо шикарным, но и не совсем захудалым, как раз самое то, что нужно для таких встреч. И поэтому Даунволл одел простой деловой костюм черного цвета, чувствую себя немного неловко. Возможно от привычки ходить в белом - то в лабораторном халате, то в костюме научного сотрудника “Цербера”. В “Мадриде” было не очень многолюдно, и Стенли забронировал столик у широкого окна с прекрасным видом на набережную и Золотую бухту. Сверкающий, как янтарь, Больцман медленно погружался в воду, которая и в самом деле становилась похожей на расплавленное золото. - Добрый вечер, Стенли. Прекрасный закат, - мужчина любовался закатом, глядя в окно и поэтому не заметил подошедшую женщину. Он моментально узнал этот голос, а повернувшись, моментально узнал и признал в говорившей Миранду. Высокая голубоглазая брюнетка в строгом белом платье, что подчеркивало её идеальные формы. Вот так всегда при первом взгляде на Миранду у мужчин появлялось восхищение этой безусловно идеальной, во всех смыслах, женщиной. Но после общения становилось понятным, что растопить такую “ледышку” непросто. Хотя, скорее все дело в сильном волевом характере, который отпугивал большую часть кавалеров, или доминирующем положении Лоусон в большем количестве заданий, в которых она участвовала. Хотя, сам Стенли замечал, что в глубине души за всем этим льдом и отстраненностью Миранда хотела, чтобы ей оказывали знаки внимания, и даже ревновала некоторых сотрудников. Но больше её удивляло почему на неё, на идеальную представительницу человечества, Шепард - тогда еще герой Цитадели - на свою спасительницу, вернувшую его с того света, смотрел просто как на верного соратника? Это, вероятно, сломило Миранду и привело к тому итогу, к которому привело - к дому, полному птиц, приемному ребенку, который считает, что на портрете в гостиной изображен его отец, а Миранда вообще не знает, кто это. Стенли поднялся из-за стола, зачем-то поправил пиджак, и поздоровался: - Добрый вечер мисс, миссис… - Даунволл решил, что называть имя рискованно, но он вообще-то не знал, как обращаться к своей давней знакомой. - Мадам Лошон, - любезно пояснила женщина и протянула руку кавалеру. Стенли на секунду задумался, пожимать её или целовать. Но потом решил все же пожать, слегка сжав пальцы женщины. - Стенли Даунволл, - в ответ назвал свое имя доктор, затем подошел и галантно отодвинул стул, чтобы дама могла сесть. - Давно не виделись уже лет двадцать? - если так, то на Миранде это не особо отразилось, чего не скажешь о самом Даунволле. - Примерно. Думаю точная дата тебя навряд ли интересует. Хотя могу подсчитать, если хочешь? - ответила Миранда, присаживаясь. - Кстати мое имя Мариана, но ты, Стенли, можешь называть меня Мари. Может, сделаем заказ? - предложила мари после недолгой паузы. За всё прошедшее время после Войны, и небольшой Трехлетний промежуток до нее Миранда не могла понять одного, почему из всех своих коллег (кроме разуется Джейкоба и Шепарда) ей запомнился Даунволл.Может дело в его деловом подходе к Миранде, как начальнице. Или может в некой непосредственности в работе и почти полным отсутствием ксенофобии, чем всегда отличался “Цербер”.Так Мисс Лоусон до конца и не понял как такой человек с такими талантами стал вдруг оперативником. - Как угодно. Я всё - равно не голодный, - Стенли обошел стол и сел напротив женщины. - Зря ты так. Тут прекрасные лобстеры, - Миранда два раза ткнула в меню. И через пару минут появился официант с двумя подносами. При одном взгляде на морское членистоногое, аппетит у Даунволла отбило полностью. Стенли с брезгливостью отодвинул от себя блюдо и посмотрел на Миранду, которая со сноровкой, говорившей о немалом опыте, ковырялась в ракообразном. - Мы же, вроде, сюда пришли поговорить, а не есть раков? - спросил Стенли. Женщина, проглотив очередной кусок, с хитрецой в голубых глазах взглянула на Стенли. - Признаться, я удивлена, Стен, я не думала, что ты придешь. После того, как мы расстались, - Даунволл резко дернул щекой, вспомнив, но все же решил не погружаться в прошлое. - Или ты наконец-то понял, то, что я поняла еще двадцать лет назад? - Даунволл замер и взглянул на Миранду. - Да, Миранда, - наплевав на конспирацию, ответил Стенли. - Раковая опухоль поразила организацию, и имя у этой опухоли - Фишинблад. - Мда, не самый приятный человек. И чего ты хочешь мой дорогой? - Хочу чтобы эта язва была удалена. И я даже знаю, что ты мне в этом можешь помочь. - У-у-у доктор, да у вас есть план! - Миранда заговорчески пригнулась к столешнице. - Я слушаю.
Томас Тонг торчал сутками напролет в дорогих кабаках и барах, тратя свой очередной гонорар. Впрочем в Мильгроме дешевого не было ничего, эта планета недаром называлась человеческим Иллиумом - это то место, где о бедняках никто не помнит, а недавно разбогатевшие тратят свои деньги и становятся сами бедняками. Пока в планах Тото становиться бедняком не было - он был одним из немногих мастеров своего дела - наемным пилотом, готового лететь к чертям на кулички за соответствующую сумму. В этом деле ему помогал “Один” - его верный корабль и его одноименный виртуальный интеллект. Быть пилотом была его мечта детства, которой удалось сбыться лишь потому что в тот момент, когда ему было 28 была война с гетами, а потом и с жнецами и тогда у Альянса не было пилотов. О более удобном случае попасть в ряды пилотов он и не мечтал. Пройдя войну, Разрыв Циклов, бой в Местном скоплении, головокружительный полет через разрушающийся ретранслятор и прослужив 20 лет в гражданском космофлоте, с возрастом он понял, что спокойная жизнь это тоже ценность, на Одине он был сам себе капитан и пилот в одном лице. Никаких тебе отчетов вышестоящему начальству, никаких финансовых отчислений, работа на себя. Через пару часов у него намечается очередной заказ - небольшой компании из двух человек требовался перелет к Бездонью - планету на которую никакой гражданский пилот не сунется даже будучи под красным песком. Впрочем, его заказчики ясно давали понять, что работа будет достойно оплачена. Помимо Бездонья требовалось посетить Омегу и Иллиум. Груза у пары с собой не было, кроме ручной клади. На Одине помимо трех двухместных кают и небольшого грузового трюма ничего не было, это был один из самых быстрых малотоннажных кораблей, имеющих реактор эффекта массы и оверсайд-генератор для пространственного прыжка, минуя ретранслятор. Пассажиры представляли собой очень странную пару, мужчина был простоватого вида, но в то же время легким на общение. А вот дама была с запоминающейся красивой внешностью, однако в ее голосе звучала сталь и чувствовался характер военного человека ну или опытного наемника. Однако Тонг не любил подробности о своих пассажирах - он был приверженцем принципа “меньше знаешь крепче спишь и дольше живешь”. Этот принцип работал неоднократно в его жизни. Погрузившись на корабль и заняв две каюты (странно, что не одну, раз они представились парой). Проведя незначительные предстартовые манипуляции с кораблем, Том связался с диспетчером космопорта и запросил разрешение на старт и предоставление взлетного коридора. Пискнул терминал и появилось сообщение о разрешении на старт и выделении коридора для взлета. - Внимание, шестидесяти секундная готовность к старту! - сообщил Тонг по громкой корабельной связи, разминая затекшую шею и руки. - Подтверждено, - ответил Один, - нам выделен коридор Л15Д6, выход на геостационарную орбиту. - Проверка систем, - пилот удовлетворенно хмыкнул, - двигатели? - Норма, - с каждым ответом ВИ на пульте зажигались зелеными светлячками очередная группа контрольных индикаторов - мощность 115% от номинала, запас топлива 99%. - Навигация? - Есть сигнал с орбитальных спутников слежения, курсовой и глиссадный маяки приняты. - Телеметрия? - Все показатели в пределах нормы. - Взлет! - Тото вдавило ускорением в кресло, все конечности тотчас налились тяжестью, но сильные пальцы продолжали работать, помогая Одину держать коридор. В обзорное стекло было видно, как корабль окутывается голубоватым сиянием - судно выходило из атмосферы планеты, продолжая набирать высоту для выхода на геостационарную орбиту. - Отключение взлетных двигателей через 3.. 2.. 1.., - раздался голос ВИ корабля, - отключение. - Выход на орбиту завершен, - сообщил по громкой связи пилот. Не покидая кресла, Том отдал приказ на активацию искусственной гравитации и расчет траектории для входа в ретранслятор массы, - ожидаемое время прибытия на Иллиум 72 часа. - Траектория рассчитана, - отозвался искин, - запуск ионного двигателя, ожидаемое время подлета к ретранслятору - 15 часов 37 минут. - Статус? - Тото знал, что с кораблем все в порядке, но поскольку после Иллиума пассажиры хотели сразу полететь на Омегу, стоило подстраховаться - если требовался какой-то ремонт, то лучше бы сделать это на Иллиуме, потому как доверять своего любимца пиратскому сброду с Омеги он не хотел. - Все системы в норме, ядро эффекта массы запущено, противометеорное орудие в норме, кинетические барьеры в норме. прыжковый двигатель отключен, запас топлива для гиперпрыжка на 150 парсек. Взлетные двигатели работают, запас гидразина - 70%, ионный двигатель в норме, запас рабочего тела 99%. “Следующая остановка - Иллиум” - пропел Тонг и отправился в камбуз сделать себе чай.
День 21
Иллиум
- Выход на орбиту Иллиума завершен, капитан, - разбудил задремавшего пилота ВИ, - отправить запрос на посадку? - Да, - распорядился Томас, - и я кажется неоднократно просил называть меня Томом, никаких “капитан”. - Так точно, капитан, - невозмутимо ответил Один, - запрос на посадку диспетчеру космопорта Нос Астры отправлен, ожидаю ответа. Порой этот ВИ с зачатками ИИ доводил Тото до белого каления, если бы не природная флегматичность, которая досталась ему от его китайских предков, он бы давным давно бы отдал сервер Одина на обновление ПО. - Томас, разрешение на посадку получено, нам выделен коридор для посадки, начинать процедуру посадки? - спросил ВИ и получив одобрение пилота, продолжил, - внимание, говорит виртуальный интеллект корабля “Один”, начинаю посадку на Иллиум, космопорт Нос Астры, ETA 20 минут. Стоимость и сложность бумажной волокиты, необходимой для того, чтобы загнать корабль в доки, была неимоверной. Однако, кто-то уже позаботился об этом и когда Один подключился к инфосети космопорта, все необходимые электронные копии документов уже были оформлены и отправлены. Даже была полностью оплачена дозаправка топливом и необходимыми продуктами питания. Кем бы ни был этот “благодетель” отказываться было глупо. Пассажиры корабля сообщили, что на Иллиуме они не задержатся более нескольких часов. На всякий случай Тонг передал им номер своего омнитула с условием, чтобы его за некоторое время предупредили о времени отлета. Покинув вместе с парой корабль, Том приказал Одину перевестись в охранный режим. А сам направился в ближайший к космопорту деловой центр. Иллиум был одной из тех планет, где за деньги было возможно все. пилот давно хотел оформить себе лицензию на оружие, само оружие давным-давно пылилось в личном сейфе Тонга - еще до РЦ ему подарили “Дугу”, как знак уважения от пилотов мигрирующего флота. Быстро объяснив что ему необходимо миловидной азари-клерку, человек оплатил стоимость услуги и направился побродить по чистым улочкам столицы, ожидая пока документы будут готовы. Однако ему быстро наскучило это дело и Тото отправился в космопорт, надеясь вздремнуть и тем самым сократить время, к тому же требовалась некоторая инспекция оверсайд-генератора - Один нашел возможность путем неких перекалибровок добиться увеличения дальности гиперпрыжка до 225 парсек на одной полной заправке, что позволяло нехило сэкономить на чертовски дорогом гелии-3, использующемся как топливо для прыжкового двигателя. Пока Один, загрузившись в мобильную гет-платформу помогал Томасу с перекалибровкой констант в памяти управляющего модуля оверсайд-генератора, омнитул Тото получил сообщение, о том, что документы готовы и он может получить их копию в любом отделении ГС. “Любой каприз за ваши деньги” - грустно усмехнулся Тонг, прочитав сообщение. Работа была закончена, но сигнала от его пассажиров так и не поступило, хотя уже прошло более пяти часов. Убрав инструменты и покинув техническую палубу, пилот зашел в камбуз готовить свой любимый чай. Старый земной напиток, представляющий собой отвар из ферментированных трав - один из немногих капризов Тонга, обходящийся Тонгу с каждым годом все дороже, потому как чайное дерево нигде, кроме Земли расти не хотело.
ФРПГ "The Last Vigil" (Конрад Йост, полусинтетик; T8, гет/ИИ) ЛРПГ "Обреченный" (Томас Тонг, человек) ФРПГ "Проспект Металлистов" (Урднот Корг, кроган)
