Когда за «Пакманом» беззвучно сомкнулись тысячетонные двери шлюза, Дейдра ощутила, что потеряла счет времени. Возможно, с того момента, как они покинули Тессию, прошло двадцать минут, а может быть, два часа. Всё это время она провела, сидя на кресле неподалеку от Хилла и судорожно пытаясь просканировать его организм своим инструметроном.
В грузовом отсеке творилось нечто невообразимое. Команду встречали как рок-звезд: казалось, перед прибывшим кораблем собрался почти весь персонал Кайнсирстезы. Навстречу выглянувшему из дверей корабля Финчу рысцой бежал какой-то безумный саларианец, разгоняя другой персонал неврастеническими криками. Это был Брюс. Рядом с ним, тихо гудя, планировала «доска для серфинга», не отличавшаяся от уже виденных Дейдрой модификаций ничем, кроме нетрадиционно большого размера. Киориус враз догадалась, для кого предназначены эти носилки.
- Р-р-разойдись, - крикнул заика, отталкивая от входа Дейдру. Финча он трогать не стал, трезво оценив их разницу в массе. Киориус отошла с прохода, и саларианец увидел сидящего в коленопреклоненной позе киборга с его «трофеем» – обширной дырой в груди.
- Что за дерьмо?! – от удивления саларианец даже перестал заикаться.
Неожиданно Хилл поднялся на ноги и медленно пошел ему навстречу. Брюс попятился. Кто-то из техников за его спиной сдавленно охнул – киборг начал крениться вперед. В этот момент в глубине корабля раздался пронзительный детский крик – это закричала маленькая азари.
Возможно, Хилл рухнул бы, не дойдя до носилок, если бы внезапно вокруг него не возникло синеватое свечение – это Селиция, превозмогая боль и шок, поддержала его своей биотикой. Брюс мгновенно пришел в себя и подогнал носилки к самому входу. Он ловко наклонил доску на сорок пять градусов, и вскоре тело Хилла оказалось на ней. Тем временем биотическое поле Селиции погасло, а сама азари упала как подкошенная и неподвижно застыла на полу.
- Эй вы! – рявкнул Брюс, наступая на Дейдру. – Что вы с ним сделали, как вас там?!
- Ксиморимус её фамилия, - мрачно подсказал Финч.
- Х-х-хрреноримус, - передразнил его саларианец. – З-за мной, ч-человек!
Выпалив этот призыв, он как бешенный рванул к внутренним дверям отсека. Носилки, гудя, устремились за ним. Дейдре ничего не оставалось, как броситься ему вдогонку.
- На корабле раненые, - успела крикнуть она персоналу Кайнсирстезы. Последнее, что она видела до того, как покинула грузовой док, это техников, которые выводили или выносили с корабля Элию, Селицию и других пассажиров злосчастного «Пакмана».

- Вы в д-д-дерьме, - злобно сообщил Дейдре Брюс, проводя её через все круги ада под названием система обеззараживая. – В п-п-полном д-дерьме.
- Мы все в д-д-дерьме, - ответила она ему в тон. – П-п-по уши в д-дерьме. И не орите на меня. Нам нужно как можно быстрее попасть в хирургический отсек.
- Нет! – отрезал саларианец. – З-заткнитесь и идите з-за мной.
- Куда мы идём? Мне нужно провести операцию! – Дейдра на бегу оправляла на себе новый костюм – белую униформу Кайнсирстезы.
Брюс оставил этот вопрос без ответа. Его мрачное лицо светло-терракотового оттенка было искажено последней стадией гнева.
Он вызвал большую платформу, приказал Дейдре забраться на неё, запрыгнул сам, и транспортное средство помчалось по огромному белому коридору. По дороге Брюс сообщил, что операция будет проходить на самой верхней палубе станции.
- В-в-вас допустят в личные ап... апартаменты к-к-капитана, - подытожил он. – Н-н-ничего там не т-трогать, Ксиморимус! Ясно?
- Я Киориус.
- В в-вашем р-р-распоряжении будет многофункциональный р-р-реабилитационный к-к-комплекс, р-р-разработанный в единичном э-э-э... экземпляре, - рычал Брюс.
- Очень хорошо...
Коридор закончился огромными дверями в лифт. Ствол шахты этого лифта был выполнен из прозрачного материала и поражал своими колоссальными размерами.
«В личные аппартаменты капитана? – подумала Дейдра, ошарашенно глядя в сутулую спину Брюса. – Чёрт...»
Лифт тем временем открыл свои прозрачные двери, и Дейдра заметила, что никакого лифта в принципе не существует: шахта была пустой. Подъемным элементом служила та самая платформа, на которой они передвигались по коридору. Как только белая плита въехала в трубу лифта, у неё по краям загорелось множество маленьких зеленых огоньков. Еще секунда – и она с ужасающей скоростью полетела вверх.

Секунд двадцать за прозрачными стенками лифта-«колбы» не было видно ничего – платформа поднималась среди глухих стен шахты, но затем внезапно вынырнула на открытый участок. У Дейдры от неожиданности захватило дух: в образовавшемся «окне» она увидела кусок оранжереи. Это была нижняя палуба.
Дальше окон не было долго, но затем ожидание Дейдры было вознаграждено сполна. Целый сектор шахтовой стены перешел из непрозрачного материала в стекло и показал пассажирам лифта вторую палубу.
...Если изначально Дейдру удивил диаметр шахты, показавшийся ей огромным, то теперь ей показалось, что шахта – всего лишь тонкая трубочка, прилепившаяся к стене гигантского зала, в котором творилось нечто невообразимое.
Под стальным сферическим куполом медленно вращался зеленоватый сгусток энергии. Каждые десять секунд он испускал вихри холодной плазмы, которые под действием гравитации уносило все глубже и глубже вниз, к главному ядру. Туда же тянулись силовые кабели и трубы с хладагентом. Это был один из трех реакторов «Кайнсирстезы», вырабатывающих энергию для научно-исследовательских лабораторий.
С платформы, стены вокруг которой окончательно стали прозрачными, открывался впечатляющий вид на многочисленные лабораторные блоки, издалека напоминающие соты гигантского улья. Их было не меньше сотни. Стержень реактора проходил через весь этот «улей» от купола до основания, а вдоль него взлетали и опускались мобильные платформы, перевозящие персонал станции и обслуживающих дройдов...
Пока Дейдра смотрела на все это великолепие, саларианец озабоченно ковырялся в инструметроне, подстраивая высоту аэроносилок. По всему было понятно, что от этой самой высоты в данный момент ничего не зависело, но руки у Брюса тряслись, и ему было просто необходимо чем-нибудь себя занять. Когда участок шахты, проходивший по второй палубе закончился, Дейдра пристально вгляделась в саларианца и поняла, что он на грани отчаяния.

Наконец платформа мягко затормозила на третьей палубе, прозрачные двери – такие же, как на нижнем этаже, – разошлись в стороны, и Брюс вывел носилки с платформы.
- В-вперёд! – повелительно скомандовал саларианец и при помощи инструметрона направил доску через весь холл, в котором они оказались, к большим круглым дверям.
- А вы?
- З-займусь к-кое-какими настройками, - ответил Брюс, и Киориус заметила, что все стены холла вдоль и поперек мерцали зелёными огоньками: в них были вмонтированы какие-то электронные панели с совершенно неизвестным ей интерфейсом.
Изучать их было некогда – аэродоска с телом Хилла уже была у самых дверей в следующее помещение.

Первое, что она увидела, когда вошла вслед за носилками в главное помещение третьей палубы, это была перекошенная физиономия доктора Глока. Точнее, о перекошенности его лица Дейдра догадалась по глазам – Глок был уже полностью экипирован, и его лицо закрывала хирургическая маска. Саларианец опустил приветствия и сразу перешёл к делу.
- Если у нас ничего не получится, я собственноручно выкину Вас в шлюз, мисс Киориус.
- Сделайте это прямо сейчас, и тогда у ВАС точно ничего не получится.
Из-под маски Глока донёсся какой-то очень странный звук, похожий на бульканье. Возможно, это было саларианское рычание.
Он повернулся и пошёл вглубь отсека. Там, посреди помещения на небольшом возвышении находился огромный операционный стол, окруженный сложными роботизированными конструкциями, напоминавшими грузовые краны в миниатюре. Дейдра поняла, что это и был тот самый «многофункциональный р-р-реабилитационный к-к-комплекс», который Брюс посулил ей ещё на нижней палубе. Освещение в отсеке практически отсутствовало, лишь на хирургический стол падал столб золотого света, из-за чего он выглядел фантастически и походил на какой-то священный алтарь. Эту поистине сакральную картину дополняло неподвижное тело киборга, безвольно распластанное на столе.
Глок извлек откуда-то еще одну хирургическую маску и яростно швырнул её Киориус.
- Давайте обойдёмся без сцен, - как можно спокойнее сказала Дейдра, надевая маску, но было уже ясно, что без сцен не обойдётся. Внезапно одна из боковых дверей отсека щёлкнула и кто-то вошёл.
- Доктор Харди! – возмущенно крикнул Глок.
Это была далатресса.
- Где Гусс? – угрожающе спросила она Дейдру, подходя к одному из вспомогательных операционных столов, расположенных вокруг «алтаря», и тяжело опираясь на него руками. Её огромные черные глаза при этом превратились в две злые щелочки, и в их глубине вспыхнули зловещие отблески от зеленоватых огоньков аппаратуры и подсветки главного стола.
- Не знаю. Незнакома с саларианской религией, но, вероятно, в вашем аду, - твёрдо ответила Киориус.
- Что?
- Он погиб.
- Вы уверены в этом?
- Абсолютно. У меня всё лицо было заляпано его мозгами.
Саларианка с размаху ударила кулаком по столу и отвернулась. Дейдра молчала.
- Эта операция – ваш последний шанс оправдаться, - прошипел Глок, подходя вплотную к Киориус и наставляя на неё длинный палец в стерильной перчатке.
Дейдра попятилась, но взгляда не отвела.
- Это не мой последний шанс оправдаться, - сказала она. – Это наш общий последний шанс не потерять этого человека.
Далатресса сделала глубокий шумный вдох – такой, какой обычно делают саларианцы, когда принимают какое-то очень важное решение.
- Что же, начнём.

- Всё очень плохо, - говорила Киориус, глядя на экран томографа, встроенного в стол. – Я не могу так быстро понять, где живые ткани, а где синтетика. Если я полезу в рану лапароскопом, я не буду знать, что я могу пережигать клеммами, а что нет. Кто-либо из вас имел дело с его организмом раньше?
Глок и Харди почти синхронно покачали головой.
- В таких масштабах – нет.
- Ясно.
Дейдра склонилась над развороченным корпусом киборга и попыталась вручную извлечь небольшой осколок корпуса из раны, которая представляла собой воронку. Когда она с силой дёрнула этот кусок брони, саларианцы замерли и в их глазах отразился неподдельный ужас.
«Что я делаю, что я делаю?»
- Что Вы делаете, Киориус? – подала голос Харди.
- Пытаюсь понять. Артерии и вены трёх видов. Биологические, синтетические и смешанного происхождения, - ответила Дейдра. – А это значит, что как минимум у трети из них хороший запас прочности.
«Кажется, мне уже не так страшно».
- Нам нужно снять с него броню. Это реально?
- Да.
- Вам приходилось делать это раньше?
- Однажды я видела... – нерешительно сказала Харди. – Но я делала это не одна... Со мной был один кварианец... Точнее, я ему ассистировала... Энат'Хоррин вас Диагон...
- Практика – дело хорошее, - Киориус не смогла сдержать усмешку. – Но любой ассистент, если он не совсем дурак, а вы таковой не выглядите, доктор Харди, рано или поздно становится главным хирургом.

Всё оказалось гораздо проще, чем опасалась Дейдра. Саларианка действовала очень неуверенно, но, видимо, она действительно не зря занимала свой значительный пост на Кайнсирстезе, и вскоре роботизированные «лапы» хирургического стола пришли в движение и начали разбирать броню киборга.
Первым делом они отсоединили шланги, которые шли от скафандра к основной части костюма.
- Он может дышать кислородом? – осторожно спросила Дейдра.
- Он может дышать чем угодно, - тихо ответил Глок.
- Посмотрите сюда, - окликнула Дейдру Харди. – На этот экран выводятся все показатели его состояния... Артериальное и венозное давление, химический состав крови, скорость биохимических процессов, электрограмма мозга, уровень активности нейронов...
Дейдра вчиталась в показатели.
- Что?! 900 миллиардов нейронов?! В четыре с хреном раза больше, чем у среднестатистического гуманоида... Что он вообще... такое?
Саларианцы ответили не сразу.
- Он человек, - выдохнул наконец Глок.
- Просто человек?!
- Я не сказал «просто»...
Роботы-краны тем временем продолжали свое дело: броня, казавшаяся монолитной, удивительным образом расходилась на части в самых неожиданных местах, не имевших на первый взгляд никаких швов, и исчезала в специальном резервуаре с какой-то непрозрачной голубовато-зелёной жидкостью.
Внезапно Дейдра поняла, что пропустила момент, когда роботы сняли с Хилла шлем, и теперь его лицо было почти полностью закрыто дыхательной маской. Всё, что она могла теперь видеть, это его абсолютно лысую голову – впрочем, такую же, как у любого лысого человека, только с очень бледной кожей.
Зато всё остальное Дейдра могла видеть более, чем подробно. Ей взору открылся могучий торс – живое пособие по мышечной анатомии. Такого буйства мышечных волокон и миофибрилл ей не случалось видеть никогда.
Когда роботы сняли броню с туловища в районе диафрагмы, Глок и Харди хором вскрикнули.
- Что это было? Прямое попадание бронебойного снаряда?! – спросила Харди, прикасаясь к своей хирургической маске рукой.
- Хуже. Я точно не видела... Но, кажется, это был Краус.
Глок с помощью своего инструметрона ловко подвёл ей к рукам какой-то странный голографический интерфейс, похожий на тончайшие прозрачные перчатки.
- Что это?
- Орган управления лапароскопом...
Дейдра подставила руки, и электронные «перчатки» сами собой обхватили её пальцы. После этого она хотела спросить, что делать, но... постеснялась. Да и вряд ли саларианцы смогли бы ей ответить.
Ей уже не было страшно. На столе перед ней лежал не загадочный киборг, который мог производить в уме сложнейшие вычисления и за доли секунды обрабатывать многоступенчатые потоки информации. Перед ней лежал человек. Один из сотен таких, каких ей приходилось оперировать ещё в далёкие светлые дни её честной и простой жизни – до того, как она стала изгоем и сумеречно мыслящим хирургом высшей квалификации.
«Ничего страшного».

Автоматизированные вакуумные троакары быстро отсосали всю бурую жидкость, которая хлынула из раны, когда роботы сняли последний слой брони – тонкую пластичную оболочку. Эта жидкость, судя по всему, заменяла Хиллу кровь. Едва Дейдра успела подумать о свойствах крови Хилла, как Харди сразу же угадала эту мысль и прокомментировала:
- У капитана нет разделения внутренних жидкостей на кровь и лимфу. Все гуморальные вещества в его теле соединены в одно, способное диверсифицироваться для различных систем организма в зависимости от потребности. То же касается хиральности молекул его тканей... По большому счету, его организм одинаково декстро- и левоаминокислотный с незначительным преобладанием L-модели: универсальное гуморальное вещество способно «переворачивать» молекулы таким образом, чтобы...
- У него нет разделения на кровь и лимфу, следовательно, ни одно из известных мне средств для компенсации гиповолемии не подойдёт? – ужаснулась Дейдра. – Слу-ушайте! Анестезия! Мы... Мы забыли...
- Успокойтесь, он не чувствует боли.
- Я это вижу!! Он-то нет, а вот его мозг... Чёрт... Сейчас тут будет такой шок...
- Мозг сам справится. Спокойно!
Дейдра ничего не ответила, только краем глаза глянула на экран с показателями. Элетрограмма мозговой деятельности по своей форме напоминала скалистые горы штата Монтана.
- Окей. Леди и джентльмены, спешу сообщить, что диафрагмальная перегородка пациента разрушена на 65 процентов. Считайте, что её нет. Наблюдаю в ране кашеобразное подобие плевры, точнее, её останков. Нижняя полая вена разорвана. Аорта... Цела. Странно, но цела. Имеет глубокое поперечное рассечение на двенадцать миллиметров ниже вентрального края нижних ребёр... Очень хорошо. Однако она не полностью биологическая, поэтому заварить её обычным лапароскопом я не могу. Из чего она... сделана?!
- Уникальный наноматериал, не стоит вникать. Точнее... Я не знаю подробностей.
- Нужны имплантаты: первое – для ангиопротекции аорты, второе – для восстановления диафрагмы. Диафрагма-то хрен с ней, я могу сшить и из того, что есть, а вот разодранная аорта, пусть и не вполне биологического происхождения, – это шаг до смерти. Нужно чинить. Что у нас для этого есть?
- Не знаю, доктор Киориус... – растерянно повторила саларианка.
- А кто должен знать?! – заорала на неё Дейдра. – Кто здесь работает, я или вы?! Если бы я была на вашем месте, я бы с утра до ночи штудировала мануал по использованию и гарантийному ремонту этой махины!
Она осеклась и склонила голову.
- Простите, простите ради Бога. Но нам очень нужен имплантат. Иначе я не сошью эту артерию. Максимум – я могу её зажать. Но это поможет на очень короткое время...
- Мы не можем даже предположить, что могло бы сыграть роль имплантата...
- Свяжитесь с этим, как его... С вас Диагоном, что ли! – Дейдра опять начала переходить на крик. – Пусть он даст консультацию!
- Это займёт часы... – подал голос Глок.
- А вы сделайте так, чтобы это заняло минуты! Причём не более десяти!
Глок в полном шоке спустился с постамента, на котором располагался стол, и по внутренней связи вызвал Брюса.
Дейдра не стала слушать, какими словами несчастный Глок обрисовал заике «техническое задание» – до неё донеслась лишь фраза ответа Брюса, из которой самым корректным словом было короткое и яростное «б-б-бррред!». На самом деле ей было всё равно, «дозвонятся» ли саларианцы до кварианского техника, упомянутого далатрессой. Где-то глубоко у неё в мозгу уже включилось то самое свойство, которое отличает выдающегося хирурга от рядового – а именно творческое мышление.
- Мы сами сделаем имплантат, - сказала она доктору Харди.
- Из чего, из вашей человеческой самоуверенности?
- Нет, из вашей саларианской неуверенности. Нам понадобятся нанотрубки.
- Это устаревший материал.
- Зато у вас наверняка есть оборудование, которое способно моментально синтезировать их из простого углерода.
- Этот прохвост связался с Хоррином, - Глок вновь появился на постаменте. Его буквально трясло от ярости.
- Как он это сделал? – еле слышно, немного отстранившись от Дейдры, спросила Харди.
- Эта заикающаяся скотина никогда не говорит, как и что он делает! Знал же, что может, и потратил целых две минуты на то, чтобы обматерить меня. Я его убью, когда отсюда выйду отсюда. Какова тварь!
- Твой брат – не тварь, а лучший техник на Кайнсирстезе, - успокоительно сказала Харди. – А ты – лучший хирург. Разумеется, после меня.
- И меня, - тихо подсказала Дейдра. Она пережала разрыв аорты и держала его обеими клеммами лапароскопа. Её пальцы, облаченные в голографические «перчатки», в этот момент были крепко сжаты в две щепоти.
Саларианцы не отреагировали на этот комментарий, и Глок еще выпалил саларианке шёпотом несколько фраз, среди которых Дейдра уловила что-то очень похожее на «Мама, он меня бесит, скажи ему!», но сочла, что ей просто послышалось.
- Вы знаете, как здесь синтезировать наноструктуру? – Киориус кивнула на отдаленные части хирургического комплекса.
- На связи Энат’Хоррин, - послышался откуда-то извне электронный голос. – У меня сорок три секунды до того, как закроется гиперканал. Код команды комплекса три-три-семь-точка-три...
Глок вскинулся и судорожно, стуча всеми шестью пальцами обеих рук, начал вводить код, который диктовал находящийся за миллионы парсек от него кварианец, на главном пульте комплекса. Как только он закончил, все части роботизированной хирургии пришли в какое-то на первый взгляд совсем уж хаотичное движение.
- Синтез имплантата-ангиопротектора начался. Вам нужно только руководить установкой полученного материала. Синтез необходимых нанороботов, которые смогли провести эту операцию, займёт несколько часов, поэтому вам придётся действовать вручную. Здесь я не могу вам ничем помочь, всё зависит только от вас, - сообщил голос. – Имплантат готов к установке. Управление – через мануальный интерфейс, переключенный в режим «Ультима». Удачи, Кайнсирстеза.
Канал вырубился.
Дейдра впилась глазами в экран лапароскопа.
- Максимальное приближение, - сказала она. Глок выполнил команду. Встроенный в экран атомный микроскоп прекрасно справился со своей задачей, и вскоре вместо стенки аорты Дейдра увидела на экране плоть, увеличенную до молекулярного уровня. Имплантат выглядел как мягкая гибкая ткань, которую надлежало свернуть необходимым образом и вставить в разрыв.
- Переключаю мануальный интерфейс в режим «Ультима», - сообщил Глок. Тем временем в ране показались две каких-то острых клеммы – их подогнал ещё один рукав лапароскопа. Это была микроскопическая модификация манипуляторов. Дейдра пошевелила пальцами и ощутила, что игольчатые захваты повторяют её движения.

...С её лба катились крупные капли пота, ноги дрожали, голова судорожно вздрагивала, но движения рук оставались тверды и точны. Несколько раз ей почти удавалось завести цилиндр, свёрнутый из ткани имплантата в рану, но в последний момент всё срывалось. Наконец, когда она почти отчаялась добиться результата, непослушный край наноткани завернулся куда надо и встал на место.
- Готово...
Микроманипуляторы вышли из раны, Глок отключил режим «Ультима», и дальше операция вошла в уже привычное всем троим русло. После восстановления аорты кровоснабжение организма нормализовалось (роботы ввели дополнительный объем необходимой жидкости) и давление выровнялось. Разрывы биологической ткани удалось закрыть с помощью обычных функций лапароскопа. Роботизированная хирургия довершила дело. К удивлению всей хирургической команды, пациент был всё еще жив.
- Капитан крепкий мужик, - нервно смеялся Глок, невзирая на укоризненные взгляды далатрессы. – Он и не такое может перенести... И не такое...
- Я больше ничего не могу сделать, - слабо пробормотала Дейдра. – Дальше нужно время... Восстановительный период будет долгим... Хотя я не знаю...
Она отступила на шаг от стола, но в тот же миг была вынуждена схватиться рукой, уже освобожденной от «перчатки» манипулятора, за край пульта лапароскопа.
- Вы в порядке? – взволнованно спросила Харди.
- В голове мутится... – ответила Дейдра. – Жрать хочу... Как пройти в столовую?
Это было последнее, что в тот день от неё слышали саларианцы.

Когда она очнулась, вокруг уже была не таинственная полутьма капитанских апартаментов, а приглушенный свет уже знакомой ей палаты. Дейдра лежала на постели в одном из боксов хирургического отсека на нижней палубе – там же, где когда-то разговаривала с Меу после операции. Некоторое время Киориус лежала неподвижно, прислушиваясь к своим ощущениям, а потом решила пойти дальше, попытавшись подняться. В тот момент, когда она села на кушетке, в стеклянный бокс вошла Харди.
- Что там у меня? – Дейдра озабоченно посмотрела на экран, прикрепленный к стене рядом с её ложем. – Переутомление, что ли? Пустяки...
Харди не оценила её бравады и подробно расписала все опасности таких перегрузок на организм, которые себе позволила Киориус.
- Вы спали восемь часов, но вам всё равно не следует пока подниматься, - заключила саларианка благожелательным тоном.
- Хилл?
- Не беспокойтесь. Поговорим об этом после того, как вы окончательно восстановитесь.
- Кто – я восстановлюсь? Я уже.
- Не вставайте.
Внезапно Дейдра что-то вспомнила и подскочила.
- Что с другими членами команды? У нас там был полон корабль калек.
- Мисс Мехио уже в порядке. Мисс Т’Эва находится в соседнем боксе. Доктор Глок и ассистент Маунтджой сделали всё, чтобы обезвредить их раны. Теперь их жизням ничего не угрожает.
- Где Финч?
- Он уже покинул корабль.
- Жаль... Эх, Финч...
- У меня есть и плохие новости. Ребёнок азари находится в странной разновидности комы. Она впала в это состояние почти сразу после того, как сошла с корабля. Все системы организма работают хорошо, но наблюдаются сильный мышечный ступор неясного генеза в районе диафрагмы и нижних ребёр. Ни один миорелаксатор, известный нам, не помогает. Опасаясь за её дыхание, мы назначили искусственную вентиляцию лёгких.
- Хиллаиса...
- Странное дело, доктор Киориус. Ребёнок азари полностью здоров. Наши анализы не показывают ничего подозрительного. Но диафрагма зажата как в стальные тиски. Вам стоило бы посмотреть. Но, конечно, не сейчас...
- Что-то много стало в моей жизни диафрагмы, - задумчиво вздохнула Дейдра. – У одного диафрагма, у другой диафрагма... Зачем нам вообще этот идиотский орган. Разве что чтобы сердце с кишками не путалось. А так бы – удалить к чертовой матери...
Харди ничего не ответила. Она отошла к двери бокса, отвернулась от Дейдры и сложила руки на узкой впалой груди. Некоторое время она молчала, словно готовясь к чему-то, а затем еле слышно произнесла:
- Прошу вас, расскажите, как погиб Гусс.
- Он продал нас на Армени. С потрохами, - мрачно ответила Киориус, ложась обратно на кушетку и запрокидывая голову. – Забрал то, что мы искали, расшвырял нас каким-то непонятным взрывом и смылся. Мы с Хиллом отправились на его поиски и нашли там, где никак не ожидали – на Тессии... Он спутался с Краусом. Не знаю, стали бы Хилл или я его даже после этого убивать, но он напал первым. Всё было как-то так... нелепо... Мы побросали оружие и дрались как дикари. Я и он. Он сожалел, что не убил меня раньше... А потом он схватил меня за горло и чуть не проломил мне трахею своими стальными пальцами. Элия Мехио подоспела вовремя... А удар у неё крепкий...
- Это ужасно... – прошептала далатресса. – Он предал нас...
- Я его не виню. Я давно поняла, что здесь, на Кайнсирстезе, все – не те, за кого себя выдают. Но мне ли вас осуждать? Я сама живу под чужой фамилией.
- Не все, - тихо ответила саларианка. – Я – та, кто я есть.
- Очень может быть. Предатель Гусс тоже говорил, что он внук первого капитана Кайнсирстезы.
- Это правда.
- Это какой-то бред. Потому что, как выяснилось, он сын Рину Синдры. А этого, простите, мудодея я знаю очень хорошо. Он состоит в одной организации, которая вряд ли имеет с Кайнсирстезой общие цели.
- Гораздо более общие, чем вы думаете, доктор Киориус. Возможно, вы мало знали Синдру...
- Я его мало знала? Я работала там пять лет. И училась у этого старого маразматика. Он вынес мне весь мозг своими шизофреническими идеями... И тем не менее, он был и остаётся одним из моих лучших друзей.
Харди резко развернулась. Её руки в белых медицинских перчатках тряслись.
- Вы учились у Рину? Что ж... Похоже, похоже... Поговорим об этом позже.
И она вышла так стремительно, что Дейдра не успела ничего сказать.
Через несколько минут в отсек заглянул Глок.
- Доктор Харди очень взволнована. О чём вы говорили? И, кстати, как ваше здоровье?
- Я в порядке. А говорили мы о Гуссе.
- Он был очень важен для неё...
- Я это уже поняла.
Глок топтался в проходе, словно не решаясь что-то спросить.
- Хотите знать, как он погиб?
- Не хочу, - помотал головой саларианец. – Пусть звучит дико, но я всегда подозревал, что он кончит каким-то подобным образом. Меня больше интересует Краус.
- Жуткая тварь, судя по всему. Я не видела их сражения с Хиллом, но результаты поражают всякое воображение.
- Да уж... Кстати, в кармане вашей одежды, в которой вы прибыли на Кайнсирстезу, обнаружилось странное вещество, Киориус, - сказал Глок. – Несколько капсул красного цвета.
- Вы провели анализ или спустили их в унитаз? – усмехнулась Дейдра. – Дайте угадаю: анализ.
- Так точно. Это беспрецедентный препарат. Никогда не видел ничего похожего раньше. Декстроаминокислотный комплекс, обладающий сильными адреномиметическими свойствами...
- Какой тип адреномиметика: альфа, бета?
- Преимущественно альфа. Но это не самое главное. Этот препарат обладает сильным свойством запускать в организме регенеративные процессы, ускоряя их в несколько десятков раз. Где вы взяли это?
- Позаимствовала у Крауса.
- Я думаю, это поможет нам в восстановлении капитана. А пока... Я хотел сказать вам, Киориус. Кайнсирстеза признательна вам и вашим спутникам за то, что вы довезли сюда Хилла и сделали всё возможное...
- Я видела эту признательность. Брюс меня чуть не порвал при встрече. Да и вы не были образцом благодарности там, наверху.
- Мы все были... напуганы. А Брюс – этот просто шиз, - скривился Глок. – Не обращайте внимания.
- Он ваш брат?
- Что-то вроде того, - ответил саларианец. – Ошибка природы. Через час – время обеда. Как дойти до бара – помните?
- Мой желудок всегда найдёт дорогу к хорошей жратве, - кивнула она и усмехнулась. Увы и ах, усмешка получилась кислой – при мысли о «жратве» ей вспомнился миляга Финч, с которым она так и не успела попрощаться.

Когда "Пакман" приблизился к "Кайнсирстезе", Элия выглянула в илюминатор, чтобы разглядеть ее. Она была огромной... Азари никогда не видела ничего подобного. Содержание станции ничем не уступало оболочке. Все здесь было настолько организованно, настолько слаженно. Хилла сразу же забрали в медотсек, Дейдра возглавляла эту операцию. Последнее, что Элия помнила после этого, как ее уложили на носилки, а потом она снова потеряла сознание.

Первые два дня на "Кайнсирстезе" Элия беспробудно спала, периодически просыпаясь, чтобы поесть. Потом, понемногу приходя в себя, она начала знакомиться со станцией, с ее обитателями.

Сутки тянулись в мучительном ожидании. Сперва Селиция ждала, пока дройд прекратит сверлить ее несчастную ногу. Эта процедура была безболезненной, но очень неприятной: вся эта дрожь, жужжание моторчиков, шипение… Разве приятно ощущать, как в твоем теле кто-то копается? Потом прошло еще несколько часов прежде, чем наручные ремни ослабли и Селиция смогла немного привстать и дотянуться до раненой ноги, чтобы проверить «что там натворила эта железяка». Нога оказалась перевязана мягким бинтом. Попутно выяснилось, что эта повязка - единственное, что есть на азари из одежды. Ее обнаженное тело скрывала лишь оранжевая голографическая вуаль, в реальном времени повторяющая все движения.

Когда Селиция убедилась, что с ногой все хорошо и даже мелкие раны на теле заботливо обработаны медицинским дройдом, ей ужасно захотелось есть. Это желание было каким-то неестественным, почти животным. Возможно, такой аппетит был побочным эффектом от лекарств или же азари переусердствовала с биотикой во время недавнего боя на Тессии.

Вспомнив о родной планете, Селиция с большим трудом удержалась, чтобы не заплакать. Она вспомнила о событиях последних дней: о звонке Финча, о его просьбе помочь, о Хилле и его команде, о том, как она распрощалась с Оливиной, о Краусе-Флэтчере… А потом был бой в Карнаиле, где она едва не погибла. Эти мысли немного заглушили голод и вскоре азари уснула.

- Я на "Кайнсирстезе" 17 лет. Все эти годы я была с головой погружена в работу и думала, что когда наступит этот момент, я буду готова. Но оказалось, что к этому невозможно подготовиться...
Доктор Харди опустилась в своё кресло и положила руки на стол. Её пальцы заметно дрожали, а большие чёрные глаза безотрывно смотрели на Хилла. Капитан стоял у большой голограммы, отображающей Галактику, и привычно щёлкал своим скафандром.

- Не переживайте, доктор Харди, - сказал он и повернулся к саларианке. - Всё пройдёт так, как было запланировано изначально. Вы помните, что несколько лет назад проект "Кайнсирстеза" был под угрозой. Но нам удалось обезопасить станцию от диверсий и сохранить результаты многолетней работы. За эти годы мы продвинулись гораздо дальше, чем наши предшественники за все предыдущие тысячелетия. Я горжусь тем, чего мы достигли. Я горжусь вами, доктор Харди и вашим кланом.

- А я горжусь тем, что мне выпала честь работать на "Кайнсирстезе" под вашим началом, Хилл. Если честно, раньше я в вас сомневалась. Когда Дарина привела вас на станцию, мне было сложно поверить в то, что человек встанет у руля "Кайнсирстезы". Но прошли годы... Те, в ком я была уверена на сто процентов - они покинули нас. А вы остались. И сплотили команду. Сейчас "Кайнсирстеза" сильна как никогда, но... Готовы ли мы к тому, чтобы исполнить наше предназначение?

- Завтра мы отправляемся на "Небесный Архипелаг". Нужно завершить начатое. Артефакт был важным звеном в цепи, но изменился вариант его использования. После того, как мы вернём его на законное место, я свяжусь с Хаккалистом. Тогда мы и поймём, готовы ли исполнить наше предназначение.

- А что делать нам?

- На данном этапе ваша работа на "Кайнсирстезе" завершена. Персонал станции должен быть эвакуирован в ближайшие 28 часов. В Ленуаре вас уже ждут...

- Сколько я спал?
- 14 часов.
- Я отключён от "Кайнсирстезы"?
- Да, мистер Хилл. Вы потеряли сознание. Чтобы провести операцию, нам потребовалось демонтировать ваш скафандр.
- Как всё прошло?
- Неплохо, если учесть, что в вашей груди дыра размером с кулак крогана. Но вы быстро восстановитесь.
- Спасибо, доктор Харди.
- Благодарите не меня, а мисс Киориус. Это её заслуга.
- Где она сейчас?
- Отдыхает в своей каюте.
- Как остальные?
- С ними тоже всё хорошо. А вам нужно поспать...
- Как прошла операция "Сумерки"?
- Отдыхайте, мистер Хилл. У нас еще будет время поговорить об этом.

«Где же они все? Они хоть живы? - думала Селиция, разглядывая круглого дрона, зависшего в углу лазарета. В этот момент за стеклом показалась фигура, прозрачная дверь распахнулась и в палату вошла краснокожая саларианка в белом медицинском костюме. Она подошла к приборам, с задумчивым взглядом прочитав информацию на панелях, а потом обернулась и уставилась на Селицию своими черными как тессианская ночь глазами.

- Вы мисс Т’Эва? – спросила она.
- Да…
- Как себя чувствуете?
- Хорошо… Неплохо… Нормально… - пробормотала Селиция.
- Что-то беспокоит?
- Нет…
- Вот и прекрасно, - бросила саларианка и устремилась к выходу, но Селиция набралась смелости и дрожащим голосом выдавила из себя:
- Я… Я пленница?
- Вы? – саларианка остановилась. – Нет, вы не пленница. Почему вы так решили?
- Меня усыпили, меня связали, меня... Меня раздели. И меня не накормили... – пожаловалась Селиция и тут же поняла, как нелепо она сейчас выглядит. Ведь главным было все же то, что ее вылечили – рана на ноге почти не болела. А жаловаться на саларианские методы лечения было глупо, учитывая ситуацию. Когда доктор всплеснула руками, азари даже вздрогнула. Но зря.

- Меня зовут доктор Харди, - представилась саларианка. - Прошу простить меня и этого... Доктора Глока. Я велела ему послать к вам дрона. Кстати, вот он...

Харди указала на шар, зависший в углу палаты, подошла к нему и включила свой инструметрон.

- Ох , простите! У нас сейчас нештатная ситуация. Сбой в сети. Часть дройдов деактивирована, а другая часть не справляется с нагрузкой. Этот дрон просто... Он просто завис. А должен был принести вам ужин и отключить зажимы на кушетке. Еще раз простите, мисс Т’Эва!

- Ничего, бывает, - смущенно ответила Селиция. В этот момент все ремни ослабли и скрылись где-то под кушеткой. Теперь азари была свободна.

- А что с остальными? - поинтересовалась она, усаживаясь поудобнее. - Финч, Элия, Дейдра... Как мистер Хилл?

Саларианка сделала задумчивое лицо и ответила:

- Мистер Хилл почти восстановлен. С остальными все хорошо, не переживайте.

Потом доктор Харди распорядилась, чтобы главный корабельный повар по имени Прайт лично зашел в лазарет и принес пациентке завтрак. А Селиция попросила, чтобы он захватил еще и вчерашний ужин. Так, на всякий случай.

Остаток дня мисс Т’Эва занималась только тем, что спала, ела и спала. А еще ей очень понравилось метать горошины из тарелки с ужином в несчастного дрона, который отвечал на дерзость азари забавными щелчками и жужжанием. На исходе дня Селиция очень умаялась и уснула. К счастью, она не узнала какую гримасу изобразил доктор Глок, зашедший в лазарет чтобы проведать свою забытую пациентку, и раздавивший разбросанный по полу горох. Пациентка же беззаботно посапывала на кушетке, в обнимку с пластиковой тарелкой.

На утро третьего дня азари проснулась с отличным настроением и заметила, что бардак, который она учинила в лазарете, был полностью устранен. На тумбочке стоял горячий завтрак, а на краю кушетки лежал комплект стандартной белой одежды. Надо было переодеться. Едва Селиция коснулась ногами холодного пола, как зависший дрон внезапно включился и прозвенел:

- Мисс Т’Эва, д-д-доброе утро!
- Доброе утро, шарик! – зевая, ответила азари. – О, вижу, сегодня ты не забыл принести мне поесть? Видимо горох пошел тебе на пользу. Но зато теперь ты стал заикаться. Как печально…
- П-прошу не грубить! Мое имя Брюс. Я г-главный техник. И я не з-заикаюсь. Это г-г-генетическая аномалия!
- О, простите, мистер… Брюс. Не хотела вас обидеть, - смущенно ответила Селиция и машинально скрестила на груди руки, хотя голографическая вуаль скрывала ее наготу.
- Я п-починил вашего дрона. Теперь он п-привязан к вам.
- Большое спасибо, мистер Брюс! Я вам очень-очень благодарна!
- Ваша каюта н-номер 78. Д-дрон проводит вас.
- Еще раз спасибо!

Убедившись, что дрон отключился, Селиция деактивировала вуаль и нацепила на себя стандартную одежду лаборанта «Кайнсирстезы» - короткий белый халатик, белые брюки и белые туфли. «Здравствуйте, доктор Т'Эва!» - Селиция улыбнулась, глядя на свое отражение в стеклянной стене лазарета.

До повара Прайта дошел слух о том, что прошлым вечером часть ужина была разбросана по полу. И на этот раз он постарался угодить привередливой азари. Прайт приготовил на завтрак бульон по старому тессианскому рецепту.

После завтрака наступило время для долгожданной прогулки. На протяжении двух дней Селиция мечтала вырваться из лазарета и найти своих старых знакомых – Элию, Дейдру и Финча, ведь никого кроме них на корабле она не знала. Выйдя из медицинского бокса, азари направилась по корридору, внимательно вчитываясь в светящиеся указатели на белых стенах. Следом за ней бесшумно летел дрон.

- Он уже приходил в себя? - спросил Глок, выглянув из-за голографического экрана.
- Да, - тихо ответила Харди.
- Что он сказал?
- Спрашивал... - саларианка устало потянулась и посмотрела на капитана, неподвижно лежащего на кушетке. - Спрашивал всё ли в порядке с остальными и интересовался результатами спецоперации на Тессии.
- Ему нельзя рассказывать! - выкрикнул Глок, но затем перешёл на сдавленный шепот. - Нельзя! Ни в коем случае! Это негативно отразится на его состоянии.
- Знаю, Глок. Я ничего ему не сказала.
- Хорошо. Нужно показать девочку мисс Киориус. Она знакома с анатомией азари и ей уже приходилось проводить операции на диафрагме.
- Девочке не требуется операция, - покачала головой Харди. - Там что-то другое...

- О, небеса! Хилл, что вы делаете?! - вскрикнула Харди, войдя в каюту капитана. Хилл сидел на кушетке и перед ним сияла голографическая панель, на которую выводилось изображение из палаты Хиллаисы.
- Почему мне не сообщили? - строго сказал он и посмотрел на Харди таким взглядом, что саларианка остановилась и замерла.
- Мы не могли... - пробормотала она.
- Вы обязаны докладывать мне о любых происшествиях на станции, доктор Харди.
- Я сообщала вам всё, о чем вы просили.
- Почему не сообщили о том, что ребёнок пострадал?
- Потому, что было нельзя! - рявкнула Харди. - Потому, что по невыясненным причинам, состояние этой девочки напрямую зависит от вашего состояния, мистер Хилл! Почему? Может быть вы знаете ответ на этот вопрос?
- Мне некогда отвечать на вопросы... - прохрипел Хилл и стал медленно подниматься с кушетки.
- Что? Что вы делаете? - саларианка в ужасе схватила его за плечи и попыталась уложить обратно. Хилл, не обращая никакого внимания на доктора Харди, отошёл от кушетки и, немного покачиваясь, направился к шкафу с одеждой.
- Нельзя! Вам нельзя ходить! Прошло всего три дня! Ещё очень рано! - не унималась Харди, пытаясь образумить упрямого капитана. Но тот, нацепив на себя белый комбинезон, молча отправился к шлюзу, возле которого стояла аэроплатформа. Через несколько минут он уже был на первой палубе корабля.

В дверях лазарета Хилл встретил удивлённую Дейдру и не менее удивлённого Глока. Пока два хирурга приходили в себя, Хилл зашёл в палату к Хиллаисе.

***

Когда Элия очнулась вновь, в палате уже никого не было. Она машинально осмотрела себя: рука была уже "собрана", на нее была одета какая-то повязка с металличискими держателями, а ожоги были обернуты какой-то бледной полупрозрачной тканью, которая лежала на теле как вторая кожа. Элия встала, но к ней тут же подлетел дроиди буквально насильно уложил в койку.
- Доктор Харди сказала - постельный режим. Ваша рука еще не восстановлена.
- Я просто схожу пройдусь, у меня же будут пролежни! - возмутилась Элия, но дрон висел над ней и не улетал, - Ну пожалуйста!
- Она у вас даже не дееспособная, - декларировал дрон. Азари попыталась пошевелить рукой, но та не поддавалась ни на какие попытки. "Черт... И обязательно правая!" Элия вскочила с кровати и начала одевать в костюм, приготовленный ей заранее. Дрон что-то возмущался, пытался остановить девушку, но она его буквально игнорировала. Одев белый костюм, Элия направилась к выходу, а дрон так и не смог ее остановить. Выйдя из палаты, азари двинулась по коридору. Никого не было и это пугало, но вот вдалеке Элия разглядела фигуру азари.
- Селиция! - крикнула девушка ей и быстро нагнала, - В этих боксах можно с ума сойти от одиночества! Как ты себя чувствуешь? - поинтересовалась девушка, придерживая недееспособную руку, чтобы та не болталась. "Выгляжу как инвалид... Вся в каких-то противоожоговых повязках, да еще и рука нерабочая."

Неожиданно, сзади раздался знакомый голос. Селиция обернулась и увидела Элию. Выглядела она так, будто на ней испытали все имеющиеся на "Кайнсирстезе" бинты и повязки.

- Элия? Я чувствую себя неплохо, - с улыбкой ответила Селиция. - А ты как? Вижу, что тебе досталось. Но мы обе живы и это главное... Э... Послушай, видишь того дройда? Нельзя упустить его из виду. Он приведет нас в столовую. Пойдем, надо спешить! Поговорим по пути!

Селиция и Элия рванули за дройдом. Со стороны две азари выглядели довольно забавно. Одна заметно хромала, не понятно на какую ногу, а другая бежала чуть быстрее, но придерживала болтающуюся руку как нечто инородное. Бесшумно следовавший за ними Шарик фиксировал эту картину.

- Мы тут уже три дня, а я ни разу не видела остальных. Ты не знаешь где Финч, Дейдра? Что с капитаном?

Дверь распахнулась и две азари вошли в столовую. Здесь было светло, чисто и пахло чем-то очень вкусным. Однако, все столики были пусты. Лишь в самом конце помещения, за барной стойкой, кто-то сидел.

- Я туда не пойду, - шепнула Селиция, бросив взгляд в глубину зала. Она вальяжно расселась в кресле за крайним столиком и тяжело вздохнула. Преследование дройда оказалось весьма изнурительным занятием. Оглядевшись по сторонам, Селиция громко сказала: - Интересно, здесь есть официант?

Сидящий за барной стойкой кажется поперхнулся. Селиция взглянула на него через плечо и поняла, что это не дройд и даже не саларианец, а человек. На вид ему было лет двадцать, не больше. "Ну вот, хотя бы какое-то разнообразие..." - подумала Селиция и в этот момент заметила на столе красную кнопку вызова. Не долго думая, азари нажала кнопку.

- Можете не стараться, - с усмешкой проговорил человек. - Официантов тут точно нет. Да и Прайт куда-то пропал.
- Прайт, - повторила Селиция для Элии. - Я его знаю. Это саларианец, главный повар на корабле.
- Ну... Во-первых, Прайт не просто повар. Он профессор иммунологии, - пояснил человек. - А во-вторых, "Кайнсирстеза" не просто корабль. "Кайнсирстеза" - орбитальная станция.
- Пфф... Какая разница... - скривила рот Селиция. Человек понял, что может завязаться неплохой разговор, распихал по карманам остатки съестного и подошел к столику, за которым сидели две азари.
- Меня зовут Джефри. Джефри Коул, - представился он и без всякого приглашения присел за столик рядом с Элией. - А как ваши имена?
- Это Элия. Я Селиция...
- Вы новенькие?
- Смотря что вы имеете ввиду, Джефри.
- Недавно на станции?
- Три дня. А вы, собственно, кто? - поинтересовалась Селиция.
- Я техник. Ученик Брюса, - ответил Джефри.
- Ах, это тот заикающийся саларианец?
- Да, это он.
- По его милости эта железяка всюду таскается за мной, - Селиция кивнула на Шарика, зависшего неподалеку.
- Это дрон-помощник. Почти все члены экипажа имеют такие, - сказал Джефри. - Этого реставрировал я лично. Хорошая модель, неплохо сохранилась. Вам повезло, Селиция!
- Да уж... Повезло так повезло... - пробормотала азари. - А что значит "реставрировали"? Это музейный экспонат?
- Можно и так сказать, - улыбнулся Джефри и скомандовал: - Дрон, ко мне!
Шарик подлетел к столу и замер. Человек вынул из кармана комбинезона электроотвертку и за мгновение вскрыл дрону верхнюю часть корпуса.
- Взгляните сюда, - Джефри развернул дрона и показал азари его внутренности.
Селиция не сразу поняла, что именно хочет показать человек. Сперва ее внимание привлекла светящаяся сферическая конструкция со множеством интегральных схем, являющаяся своеобразным "сердцем" дрона. И лишь потом ее взгляд упал на каркас, который был сильно поврежден коррозией.
- Этот дрон старый? - спросила азари.
- Невероятно старый! - ответил Джефри и принялся обратно прикручивать верхнюю панель. - Мы изготавливаем для них новые алюминиевые корпуса, но под ними - старая цельнометаллическая конструкция, которой очень много лет.
- Сколько?
- Не знаю. Может две, может три тысячи лет...
- Ого! А откуда они?
- Когда саларианцы нашли "Кайнсирстезу", эти дроны уже были здесь. Эти и другие тоже... - Джефри отпустил Шарика, наклонился к столу и прошептал: - Только не говорите Боюсу о том, что я вам сказал. На самом деле это секрет.
- О, конечно. Можете не переживать, Джефри. Мы умеем хранить тайны, - успокоила его Селиция, а сама еще раз взглянула на дрона. - А много их здесь?
- Много? Ха! Их тут тысячи! Хотя... Действуют только несколько сотен. Остальные либо пришли в негодность, либо законсервированы.
- Надо же...
- А хотите открою еще один секрет? - Джефри оглядел азари и хитро улыбнулся. - Я здесь всего три года, но Брюс уже показывал мне некоторые хранилища...
- Хранилища чего? - спросила Селиция.
- Хранилища дройдов, - ответил Джефри. - Вам известно, что в настоящий момент используется лишь 60% площади станции? Остальные 40% - это либо непригодные для жизни отсеки, либо тайные проходы, либо... хранилища старых дройдов. Эти машины были созданы тысячи лет назад и законсервированы в потайных отсеках станции. Я видел сотни ангаров, где находятся... Э... знаете, что такое дройд 1-й категории?
- Определенно нет, - пожала плечами Селиция.
- По сравнению с ним, высший гет - лысая обезьяна! - объяснил Джефри.
- И что это значит?
- Это значит, что "Кайнсиртсеза" несет на своем борту многотысячную армию машин. И что самое интересное - об этом никто не говорит. На тему дройдов наложено табу. Большая часть экипажа станции - археологи, биологи, палеонтологи, физики, химики, математики... И еще хренова куча профессий, не относящаяся к кибернетической инженерии. На всю станцию лишь два инженера. Брюс - хромой и заикающийся саларианец. И ваш покорный слуга, Джефри Коул. Все это весьма странно, вы не находите?
- Э... Да, возможно... - согласилась Селиция. - Пожалуй, настало время перекусить.
- Это не проблема! - воскликнул Джефри и вскочил с места. - Я схожу на кухню, покопаюсь в запасах Прайта. Скоро вернусь.

Селиция принесла из бара бутылку вина и два бокала.

- Надо же, - удивилась азари, посмотрев на этикетку. - Это вино с Тессии, винодельня Иримы Т'Лэйк, 25 лет выдержки... Это вино подают в лучших ресторанах Иллиума. Надеюсь, Прайт не выставит нам счет.

Джефри вышел из кухни и на ходу сообщил:
- Прайт запрограммировал дройдов на приготовление обеда, а сам ушел на третью палубу. Я узнал об этом минуту назад от Брюса. Вот, смотрите что у нас есть... - молодой человек опустил на стол большой поднос, на котором стояли две тарелки овощного рагу. - Вижу, вы тоже времени не теряли, - усмехнулся он, заметив на столе бутылку вина. Расставив тарелки, разложив вилки и салфетки, он сел за стол с улыбкой сказал: - Угощайтесь!

- Спасибо, Джефри, - поблагодарила его Селиция и принялась за обед. Вообще-то совсем недавно был завтрак, но после пробежки по коридорам у нее вновь разыгрался аппетит. К тому же, стоило оценить благородный жест человека. Сам Джефри не ел. Он просто сидел, подперев голову руками и с неподдельным любопытством наблюдал за поеданием девушками рагу. Сперва Селиция терпела, но когда взгляд стал слишком настырным, она отложила вилку и спросила:
- Что?
- Простите! - опомнился Джефри и опустил глаза. - Я впервые в жизни общаюсь с представителями вашей расы. Никогда раньше не видел азари.
- Да? Ну и как мы вам?
- Вы обе такие... синие...
- Синие... - едва сдержав усмешку, повторила Селиция. А затем, немного подумав, продолжила есть свое рагу.
- Я вырос в колонии, - сказал Джефри. - Моя семья переехала на Терру Нову когда мне было 7 лет. Большую часть жизни провел в изолированном от остального мира поселении. Когда родители умерли, я случайно попал сюда, на "Кайнсирстезу". Здесь я впервые увидел саларианцев, кварианцев и ханаров. Теперь вот выпала честь познакомиться с азари. И могу честно сказать, вживую вы выглядите гораздо лучше, чем на картинках...
В эту секунду у Селиции сильно закружилась голова. Азари отстранилась от стола и схватилась за гребень. В глазах все поплыло.
- О нет...
- Что? - спросил Джефри.
- Голова... Мне плохо... Кажется... Кажется не стоило пить вино... - пробормотала Селиция и стала выбираться из-за стола. Но пройти более метра ей не удалось и если бы не быстрая реакция Джефри, который мигом подхватил азари на руки, она упала бы на пол. Человек обратился к Элии:
- Вашу подругу нужно доставить в каюту. Где она живет?
Селиция открыла глаза и заплетающимся языком пробубнила:
- Полу... Полуостров Ярис... Дасилас... Дом: семь... три... семь... три... Дальше не помню... Мой домик... Хочу домой...
- Все ясно, - покачал головой Джефри и обратился к дрону: - Объект Селиция. Сопроводить к каюте.
- Джееефри... - Селиция провела ладонью по его щеке. - Элия... Элия была права, вы очень милый...
- Вам нужно поспать, - заключил Джефри и понес Селицию на руках вслед за дроном.

- Кто там? - дрожащим голосом спросила Селиция. Звуки резко стихли и в каюте наступила гробовая тишина. Девушка чувствовала как бешено колотится ее сердце. "Наверно это дройды... Проклятые дройды..." - решила она и в этот миг в дверь что-то сильно ударило. Азари взвизгнула и отбежала к кровати.

Удар был такой силы, что лампа, вмонтированная в стену над дверью, ненадолго отключилась, погрузив каюту в темноту. Но затем свет вернулся и одновременно с ним - очередная порция звуков, которые усиливались с каждой секундой. Раздался второй удар, потом третий. Селиция с большим трудом поборола страх и стала рыскать по тумбочкам в поисках оружия. Но тщетно. Все полки были пусты.

Последовал очередной мощный удар и каюту озарил яркий свет. Из центра двери вырвался сноп искр - снаружи кто-то пытался вскрыть механический замок. Селицию охватила паника, а когда дверь с жутким лязгом раскрылась и в проходе показалась фигура гигантского шестирукого робота, она не удержалась и закричала так, что сама услышала свой крик сквозь сон...

Вскочив с кровати в холодном поту, азари еще долго не могла прийти в себя. Каюта была та же самая, только чуть светлее. И дверь была на месте, и в нее никто не ломился... А в углу каюты завис дройд. Тот самый Шарик, которого она так боялась и который сейчас мигал красным глазом и издавал прерывистый писк.

- Что ты на меня смотришь?! - закричала Селиция и схватила подушку, чтобы метнуть в дрона. В этот момент дверь распахнулась и в каюту вбежал Глок.
- Что случилось, мисс Т'Эва? - спросил он, взглянув на полуголую азари с подушкой в руках.
- Он за мной подглядывает! - раздраженно ответила Селиция и опустилась на кровать, закрыв лицо руками.
- Успокойтесь! Очевидно, вам приснился плохой сон, - сказал Глок. - Я находился у себя в кабинете, когда приборы стали фиксировать гиперактивность вашего организма. Я решил проверить. Потом сработала сигнализация в вашем дроне. Она реагирует на крик. Сейчас все хорошо. Это всего лишь плохой сон, мисс Т'Эва.
- Да, вы правы... Это плохой сон...
- Ложитесь в кровать. Я введу вам небольшую дозу успокоительного. Вы уснете, но снов не увидите.
- Хорошо, - согласилась азари и легла на кровать, укрывшись одеялом. Доктор Глок сделал ей укол и сказал:
- Вот так. Через 5 часов наступит утро. Вы будете чувствовать себя гораздо лучше, чем вчера. И обещайте, что не притронетесь к алкоголю до тех пор, пока я или доктор Харди не дадим на то разрешение.
- Обещаю, - моргнула Селиция.

Хилл лежал на полу, посреди посадочного терминала, и не мог пошевелиться. Он чувствовал как холодеют руки и ноги, а тело наполняется невыносимой болью. Ему казалось, что сломаны все кости, разорваны все мышцы у сухожилия, и лишь чудо удерживает его на этом свете.

Щиты на этот раз не сработали, но "Гидра" отразила несколько прямых попаданий из штурмовой винтовки прежде, чем Хилл пробил стекло витрины и рухнул с 12-метровой высоты. Только внизу он понял, что последнее попадание оказалось самым неудачным для него - какая-то азари выскочила из укрытия и выстрелила почти в упор. Броня на животе была пробита и оттуда сочилась кровь.

"Скверный денёк..." - подумал Хилл и на секунду закрыл глаза. А когда открыл, увидел перед собой лицо той самой азари, совершившей финальный выстрел, который буквально впечатал его в витрину. Азари сняла шлем, вытерла пот со лба и, улыбнувшись, сказала:
- Ну вот ты и попался...
- Я в раю? -прохрипел Хилл.
- Скорее наоборот.
- Так значит вы не ангел?
- Увы, нет, - усмехнулась азари. - Моё имя Дарина. Матриарх Дарина.
- В таком случае... - Хилл закашлялся. - В таком случае, матриарх, поцелуйте меня в зад!
- Иного я не ожидала, - покачала головой азари и ударила Хилла прикладом винтовки. Убедившись, что человек отключился, она сообщила по интеркому: - Хилл пойман. Требуется врач.
К ней подошла вторая азари в боевом костюме и спросила:
- Может пристрелим этого ублюдка прямо здесь и сейчас?
-Нет, Нэрия, нельзя. Его судьбу решит Краус.
- Почему этот турианец может решать чужую судьбу, а мы нет?
- Потому, что он может.

Борт "Кайнсирстезы", 2185 год (124 474 цикл, 11 часов 52 минуты).

Хилл вошёл в палату и запер за собой дверь. Он не хотел, чтобы Харди, Глок и Киориус присутствовали. В данной ситуации они всё равно не смогли бы помочь.

Хиллаиса лежала на кровати, подключённая к аппарату искусственного дыхания. Хилл просмотрел показания приборов, снял с лица дочери кислородную маску и коснулся её холодного лба. В этот момент он почувствовал резкую боль в груди. Такую сильную, что на секунду потемнело в глазах и стало трудно дышать. Он не испытывал ничего подобного уже несколько лет.

Вместе с ощущением боли вернулись воспоминания о событиях, которые произошли ровно 10 лет назад: перестрелка в Дежуаре, пулевое ранение в живот, первая встреча с Дариной, депортация на Цитадель... Эти события определили его судьбу и впоследствии привели на "Кайнсирстезу". За эти 10 лет произошло много событий, о которых Хиллу не хотелось вспоминать. К счастью, головной мозг послушно блокировал и моральную, и физическую боль. Его память была лишена эмоций и содержала лишь информацию о событиях прошлого, как электронный архив. Однако, случались и хорошие моменты в его жизни. Хилл понимал, что со временем мозг также заблокирует их как нечто ненужное и мешающее эволюции его организма. Этот процесс казался ему неизбежным. Но сейчас, когда он стоял и смотрел на свою дочь, но то лучшее, что у него было и есть в жизни, Хилл усомнился в своей теории. Картины из прошлого стремительно пробежали перед глазами, но разум успел ухватить их так сильно, что, казалось, он заново пережил эти 10 лет.

Сперва Хиллаиса дышала часто и поверхностно, но затем дыхательный ритм нормализовался. Когда она открыла глаза, Хилл понял, что снова не чувствует боли. Его нервная система сработала за двоих.

...Те три дня, что прошли с прибытия команды на корабль, Дейдра посвятила общению с Глоком и Харди. Дрона к ней пока не приставили, но, видимо, только потому, что она не делала попыток покидать первую палубу.
Во время рабочего дня она вместе с саларианцами изучала препарат, украденный у Крауса, а вечерами, оставаясь одна в своей каюте, подолгу разглядывала пластину с символикой «Архипелага» и много думала. Версий того, куда мог податься Краус после Тессии, у Дейдры было немного. Брюс, обследовав пластину, подтвердил, что она не является самостоятельным носителем информации – всего лишь карта доступа с высоким уровнем защиты, и это было особенно тревожно. Если у Крауса оказалась личная карта, это могло говорить о том, что он был вхож в исследовательские корпуса «Архипелага». Это же указывало на то, что перехваченную колбу с образцом вещества, добытого на Армени, он скорее всего потащит именно туда.

Тогда Дейдра обратилась к Брюсу с просьбой организовать ей связь со своим основным местом работы. Заика сопротивлялся как мог, брызгал слюной и почти нецензурно ругался, утверждая, что не может на это пойти без согласия капитана, но Дейдра кое-как убедила его, что в данном случае это просто необходимо. «Краус однозначно отправится туда, и мы должны будем его преследовать, - говорила она. – Он смылся от нас с весьма важной вещью...» Брюс согласился при условии, что будет присутствовать при сеансе связи. К великому разочарованию Дейдры, «Небесный Архипелаг» на позывные не ответил. «Ну точно, Краус вломился туда и всё уже разнёс или взял под свой контроль!» – удрученно заключила она и оставила техника в покое. Счастью заики, казалось, не было предела.

- ...Вообще до недавнего времени я полагала, что у него под костюмом нет ничего человеческого, - шепнула Дейдра Глоку, глядя, как дверь в палату Хиллаисы закрылась прямо перед их носами. – Я имею в виду анатомию. Хотя насчёт его сердца в более возвышенном понимании этого слова я тоже не раз сомневалась.
- Это вы зря, - подмигнул ей саларианец.
- Бывает. Однако что он там делает?
- Нам не войти, дверь каюты заблокирована.
На днях они несколько раз обследовали ребёнка азари, но так и не пришли ни к каким выводам, кроме того, что активность мозга Хиллаисы по уровню и фазам совпадает с активностью центральной нервной системы Хилла.
- По словам Маунтджоя, ребенок впал в кому сразу после того, как вы с Брюсом переместили капитана с корабля-транспортировщика на Кайнсирстезу, - сообщал Глок.
- Точнее, вы хотите сказать, в тот момент, когда Хилл потерял сознание, - уточняла Дейдра. - Но Хилл уже пришёл в себя, а она – нет... Что же это может быть?
- Ну, вы всё-таки не сравнивайте... Капитана и ребёнка...
- Видимо, нам еще не раз придётся сравнить эти две несопоставимые на первый взгляд величины.
Вскоре к ним подошла Харди.
- Закрылся? – коротко спросила она.
- Да.
Три доктора – два саларианца и человек – стояли перед дверью в палату в практически одинаковых позах: сложив руки на груди и недовольно хмурясь.

С каждой минутой звуков становилось все больше, а роботы неизбежно окружали со всех сторон... Короче, Селиция больше не могла находиться в каюте одна и, собрав вещи, (подушку и одеяло) отправилась искать защитников. Первой в списке значилась Элия. Да вот только найти ее было нереально, если не знать точный номер каюты. А узнать его можно было только одним способом: спросить у дрона. Вспомнив о дроне, Селиция обернулась и вздрогнула. Шарик был тут как тут.

- Ну конечно, куда же я без тебя... - прошептала азари и пошла дальше, шлепая по холодному металлическому полу босыми ногами. Через пару минут она оказалась на перекрестке двух абсолютно одинаковых коридоров. У нее даже возникло чувство дежавю - утром она точно так же бродила после бегства из лазарета.

- Хорошо, твоя взяла, - вздохнула Селиция и обернулась к дрону. - Шарик, я хочу знать в какой каюте находится Элия. Проводи меня пожалуйста.

Дрон сорвался с места и полетел в коридор направо. Селиция подтянула одеяло, которым укрылась как привидение, и рванула за ним. Буквально через несколько метров дрон остановился и обозначил лазером дверь с номером 93.

- Благодарю! - кивнула азари и добавила: - Возвращайся в мою каюту.

Дрон послушно удалился, а азари нажала кнопку звонка. Когда дверь распахнулась и на пороге появилась сонная Элия, Селиция молча зашла в каюту, положила подушку на диван, легла и накрылась одеялом.

- Утром все расскажу, - пообещала Селиция и кажется сразу уснула.