|
ФРПГ "Гуманитарный конвой"
|
|
FRPG «Гуманитарный конвой»
В ролях:Я-туман- Горек Ил'Насс - батарианец, журналист, в прошлом - полицейскийРоса- Иллиста Ил'Насс-Фалькрус - турианка, медикДополнительный персонаж: - Дэран'Шелла вас Амальтея - кварианец, капитан "Амальтеи", инженерВася_Штопор- Стефани "Регина" Моргенштерн - человек, коммандер ВКС АльянсаSpectrale- Аларак - турианец, биотик-штурмовик, наёмникЛюцифер- Висса Телорн’гекс Лазарр - саларианец, патоморфолог-генетикGordon Freeman- Алан Джефферсон - человек, инженер, биотехникSN_SV- Васса Т'Амо - азари, наемница, убийца, бывшая охотница азариMelany_Holl- Аэла'Сия нар Морех - кварианка, подрывник, механик
..
|
Висса посмотрел вслед Камрику, мысленно усмехнувшись, недовольная физиономия того не могла ни принести внутренне удовлетворение.
― Полагаю, на этом брифинг можно считать оконченным. ― Саларианец медленно встал из-за стола, решив, что идти сейчас в лабораторию ему ни к чему, а вот пообедать стояло бы, и направился к кухонным шкафчикам.
“I’ll swallow my blood before I swallow my pride.”
ФРПГ "Гуманитарный конвой" - Висса Телорн’гекс Лазарр, саларианец, патоморфолог-генетик и просто циничный мерзавец.
ЛитРПГ "Обречённый" - Адолард Кривен - «Зверь», турианец-киборг.
|
- Пока да, - проговорил Горек, доставая сигарету, но не поджигая её, и с долей напряжения посматривая мельком за Иллистой. - Про остальное пока что нет смысла рассуждать. По результатам разговора с Арией станет понятно, как будем действовать дальше. А пока что все знают, что кому нужно делать.
|
Обсуждение экипажа спорных тем вышло немного долгим, чем того ожидал Катер. Местами кварианец хотел уже один отправиться к этому ящику и просканировать его. Заодно и по изучать этот корабль. Каждый раз Катер останавливал себя на мысли, что должно произойти нечто интересное, но кроме слов, ничего так и не дождался. Лишь изредка он добавлял что-то от себя в этом потоке бурного обсуждения. В конце концов Сия смогла подтолкнуть нерешительного кварианца свалить отсюда похлопыванию по плечу и предложению отправиться изучать ящик.
- Я только за! – обрадовался предложению Катер и вместе с Сией отправились выполнять поручение. Серьезно, ты считаешь, что было хоть как-то интересно и занимательно? Да тут даже и на задницу Камрика обсуждение не тянет – так чисто выяснении отношений у Стефани и некий глобальный план у Горека. План батарианца и предложения к нему было полезно послушать.
Через небольшую паузу Катер продолжил:
- Хотя я тут подумал, возможно это собрание таки тянет на чью-то жопу. Но никак не на саларианскую – я все же предпочитаю противоположный пол.
Look at you, organic. A pathetic creature of meat and bone, panting and sweating as you run through my corridors. How can you challenge a perfect, immortal machine?
|
Совместно со Spectrale
- Я тоже пойду, - нервным движением Иллиста поднялась с места. - Потом разошлю всем оповещение о необходимости пройти профосмотр в медблоке сегодня-завтра. Как обычно...
***
Аларак затаился в коридоре, подождав, пока собрание наконец закончится и команда рассосётся по своим делам. Ждать пришлось недолго ― буквально спустя несколько минут после его ухода, все начали расходиться. Как он и ожидал, Иллиста выходила последней. Наёмник вышел из тени проёма и чуть придержал турианку за локоть.
― На пару слов, ― чуть грубо выдал мужчина.
― Аларак... ― немного вздрогнула она. Растрёпанные чувства и цель, с которой она шла к Камрику, чуть отступили на задний план. ― Да. Нужно поговорить...
Положив ладонь поверх его пальцев на своем локте, она увлекла его к лестнице возле лаборатории, которой никто, кроме команды обслуживания корабля, не пользовался.
― Всё... не очень хорошо...
― Я это уже понял, ― хмуро глядя на чииду, проговорил Аларак. ― Ты чего-то боишься и у меня, похоже, есть предположение, чего именно.
Иллиста повернулась к нему и с ожесточением в глазах проговорила:
― В окружении Арии есть... турианцы, которые знают, что мы существуем. Знают и активно противодействуют тому, чтобы мы однажды смогли выйти из тени, куда ушли, чтобы избежать гражданской войны, на свет. Ты помнишь ― Гладиус рассказывал тебе об этом. О нас и о причинах формирования "Кабала". Этих людей хватает и среди нашего генералитета, и среди турианских экстремистов, и среди бандитов. И когда мы пойдём к Арии, они меня увидят и поймут, кто я. И потом, после беседы в "Загробной", наверняка захотят поговорить уже со мною лично.
― Мне больше интересно, как именно они это определяют, ― сложив руки на груди, прищурился наёмник, ― у них там сканер под жопой или что?
— Почти. Те, кто может видеть более чем глазами, есть не только среди чииддир. И мы все умеем... — она запнулась, подбирая нужное слово, — понимать сущность друг друга.
― И какая им от этого выгода, что они помогают отслеживать себе подобных?
Иллиста опустила взгляд, отвернулась.
— Они знают, что тшард осталось очень мало. От почти тысячи — всего пара десятков. Война перемолола всех. Если они доберутся до уцелевших, может так случиться, что не останется больше никого, кто мог бы обучить молодых. Мы искали их после войны и нашли. Всех, кроме двух парней, которые ушли куда-то в Терминус и не вернулись. И кроме Тари, про которую мы не знаем вообще ничего, кроме того, что она жива. И мне известно, где искать всех, кроме их троих. И где искать большую часть чииддир. А ты не хуже меня знаешь, что если есть время, необходимость и желание добыть информацию, то извлечь её можно практически из кого угодно. Потому что ты сам за себя не сможешь гарантировать целиком и полностью, что удержишь сознание на "химии" и что выдержишь следующую пытку. Или же их чередование, — Иллиста снова развернулась к Веному. — Аларак, пойми. Я не за себя боюсь. Я боюсь за тех, кто может быть пленён или убит, если вдруг на минуту проявлю слабость. Но и не идти к Арии я не могу. Она, как и все бандиты, склонна заключать договор немедленно. А без меня договориться о грузе не получится.
Аларак внимательно выслушал слова Иллисты, бегая глазами по каждой ступеньке и обдумывая про себя сказанное.
― В любом случае, мы тебя так просто никому не отдадим, ― переведя на чииду свой взгляд и мотнув головой, твёрдо проговорил он. ― Будем начеку и держаться рядом. Но а если найдётся кто-то достаточно наглый, что захочет отбить тебя силой, что ж... я от него и мокрого места не оставлю. Тем более, с нами идёт зеленука.
— Я Гореку тоже скажу, что сказала тебе. И... сделаю сейчас ещё одну вещь... Хотя Камрик и зарёкся не заниматься такими вещами, но, думаю, я смогу его убедить. В общем, если вдруг всё сложится неудачно, то разыскивать меня будет уже не нужно. Камрик не синтезирует яды, но если уж сделает, то сделает на совесть.
Аларак удивлённо вскинул надглазные пластины и нервно щёлкнул мандибулами.
― Что, прости? С ума сошла? ― прорычал он.
— Тише... Ты всё понимаешь. Я не могу рисковать. Ты сам бы на моём месте не стал рисковать. И... это самый крайний случай. Когда иного выбора у меня уже не будет. Но не сказать об этом я тоже не могу. Потому что это также и ваши жизни.
Турианец недовольно фыркнул и помотал головой.
― Горек ни за что на это не согласится.
― Сама операция, всё это расследование ― это большой риск. Мы ведь даже не знаем, кто стоит за убийствами и похищениями. А число жертв пошло на сотни. Мы в любом случае рискуем каждую минуту.
― И тем не менее, яд... Иллиста, ты уверена? ― чуть встревоженно уточнил Аларак, склонив голову.
― А разве будет лучше, если случится крайнее? Если меня схватят? Ты прекрасно знаешь, что тогда будет. Что есть вещи, которые намного хуже быстрой смерти от яда.
― В таком случае, будем надеяться, что до этого не дойдёт, ― хмуро ответил наёмник, сложив руки на груди.
― Конечно будем, ― улыбнулась Иллиста и благодарно сжала пальцами руку Венома.
Турианец чуть сжал ладонь в ответ и кивнул.
Иллиста двинулась дальше по коридору, заглянула в лабораторию, и, убедившись, что Камрик там один, зашла внутрь и закрыла дверь.
― Нет! Даже не проси! ― отрезал турианец, выслушав её просьбу.
― Это сугубо для меня, а не для кого-то. Если хочешь, я потом верну тебе обратно, ― давила Иллиста. ― Ты сам отлично знаешь, зачем так делают.
― Знаю... ― сбавил тон Камрик. Понимание, желание помочь и внутренние принципы боролись в нём друг с другом.
Иллиста продолжала настаивать, Камрик всё меньше и меньше сопротивлялся. Наконец она продавила его, гарантировав исключительно личное использование и последующий возврат обратно в случае отсутствия надобности. Махнув рукой, он хмуро ушел за прозрачный полог и полез изучать наличие в лаборатории необходимого. Тяжело вздохнув, Иллиста вышла в коридор.
|
Написано совместно с Я-Туман
Проводив взглядом уходящих, Стефани тоже хотела уже подняться со стула, но поймала на себе внимательный взгляд батарианца.
— Мисс Моргенштерн, вас я попрошу остаться.
— Вы что-то хотели, мистер Ил'Насс? — с некоторым удивлением спросила коммандер.
— Я хочу поговорить. Тет-а-тет.
Стефани слегка нахмурилась. Она понимала, о чем сейчас будет разговор — похоже, Горек узнал о случае в столовой.
— Так, ладно. И о чем же вы хотели бы поговорить? — Стефани положила руки на стол, убедившись перед этим, что все остальные уже вышли из помещения.
Горек посверлил взглядом бывшего коменданта, как обычно поигрывая портсигаром в руке, и начал:
— Стефани, вам нравится ваше пребывание на "Амальтее"?
Коммандер ещё сильнее удивилась. Что за вопросы? И ради этого он её попросил остаться здесь?
— Ну… — протянула Стефани. — В принципе, да. А к чему этот вопрос?
— Я просто пытаюсь понять, если вам тут нравится, то почему вы делаете все чтобы её покинуть? Может, я просто не понимаю людскую психологию?
— Извините? Вы о чем?
— Я смотрю вы отлично, — батарианец сделал знак воздушных кавычек, — "поладили " с командой. Особенно с Алараком и Таирой?
— Ага, — Стефани закатила глаза. — Я поняла, к чему это все идёт. Да, у нас возник спор. Да, я, возможно, где-то переступила черту, не отрицаю. Но я выразила и защищала свое мнение, на что я имею более чем полное право, на что Аларак и Таира вот так резко и отреагировали. Вы мне хотите по этому поводу что-то предъявить?
— Не предъявить, а достучаться до вашего прямого и упрямого, как Хар'Шанская колонна Силы, сознания. Вы — не отставной или разжалованный военный, а потому не стоит удивляться что другие... участники конвоя не разделяют ваши убеждения. Поэтому я требую, чтобы вы в следующий раз держали свое мнение при себе. В конце концов вам с *ними* сражаться вместе, им вам спину прикрывать. Вы понимаете, о чем я?
— А, так вы хотите убедиться, что я не поубиваю их всех со злости? — Стефани злобно ухмыльнулась. — Думаете, я настолько… нестабильна, что могу позволить своим эмоциям взять верх во время столь важных моментов? Мистер Ил'Насс, я понимаю ваше беспокойство, но, думаю, тут волноваться не о чем.
— Я скорее "волнуюсь" за ваше состояние и целостность. Сомневаюсь, что кто-нибудь из сопартийцев всадит вам пулю в спину, но "не заметить", — снова знаки воздушных кавычек, — врага за вашей спиной вполне возможно.
— Да? — сухо спросила Стефани. — Вы уверены, что среди команды найдётся кто-то смелый, чтобы напасть на официальное лицо Альянса? Да ещё и военного офицера?
— На моей памяти военное звание и официальный статус мало чем их обладателям помогали от тех невзгод, что могут с ними случится. А те, с кем мы столкнемся, вообще не боятся никого и ничего.
— За наших врагов я не беспокоюсь. Если же все таки найдётся кто-то из "наших", кто хочет мне что-то предъявить за мою позицию — я буду готова. Ко всему.
Слушая тираду Стеф батарианец приложил ладонь к голове прикрыв верхнюю пару глаз.
— Я требую, чтобы вы наладили отношения с командой. В противном случае мы будем вынуждены вернуть вас на Онатаром, либо высадить в ближайшем порту. К этому тоже будьте готовы.
Тон Горека был весьма серьёзным. Похоже, он был полон решимости придерживаться "ультиматуму", который он сейчас выдвинул Стефани.
— Невелика будет потеря, — съязвила коммандер. — Вы избавитесь от надоедливого человека, которому поссориться с кем-либо как высморкаться, а я продолжу расследование… без вас всех. Но я вас услышала, мистер Ил'Насс. Ничего не гарантирую, но могу попробовать.
— А не надо пробовать, коммандер. Надо взять, и выполнить то, что от вас требуется. И не надо делать мне одолжение. В Альянсе вы же не делали одолжение своим командирам? Не нами установлена иерархия. Значит, не нам её менять. Надеюсь, это понятно?
От этого напора Стефани невольно вспомнила свою тренировку в N7, где слышала абсолютно те же слова. Весьма грозный тон Горека только ещё сильнее давил на коммандера. "А этот перец не шутит, надо отдать ему должное", — подумала Моргенштерн.
— Да… Мистер Ил'Насс. Вы не думайте, что раз я подполковник, если сравнивать с батарианской воинской иерархией, то я разучилась подчиняться приказам. Вы здесь главный — кто я такая спорить с этим?
— Вот это мне и нужно было услышать. Надеюсь, в дальнейшем у нас с вами не будет никаких вопросов по этой теме. На этом все, вы свободны. — Стефани ушла едва не козырнув. Едва женщина вышла за дверь, Горек устало откинулся на спинку кресла. — До чего же упрямая баба, и характер такой что… — Журналист не закончил фразу, а встал со стула и пошёл в свою каюту. Он вспомнил что в каюте его ждёт своя женщина, не с таким скверным характером.
Что за город Пукан, и кто его бомбит?
|
Совместно с Роса
Спустя некоторое время после информативного брифинга, по кораблю прозвучало извещение об обязательном посещении медблока для медицинского осмотра. Висса к этому моменту уже успел пообедать, а также сходить и полить растение в лаборатории. В целом, все дела были уже сделаны, а потому саларианец решил не откладывать осмотр и незамедлительно направился к медблоку.
― Каждый раз всё происходит по-новой, ― Таира переносила из личных дел личные сведения в медицинские карточки. ― Рутина на каждый день.
― Лучше уж такая рутина, чем когда тебе приносят мешок с костями, который неизвестно выживет ли вообще или нет, ― хмуро заметила Иллиста.
― Да, это верно, ― согласилась Таира. Её несколько смущало крайне мрачное настроение турианки, переменившееся из спокойного всего за час с небольшим, но задавать вопросы она тактично не решалась. ― Но это не значит, что надо начинать любить рутину.
Иллиста сдержанно улыбнулась, и в этот момент открылась дверь и в медблок вошёл саларианец.
― Госпожа Иллиста, ― почтительно произнёс Висса, входя с неприсущим ему скованным видом, мельком разглядывая помещение, а затем обратив внимание на Таиру. ― Извините, если помешал.
― Висса, я уже просила обращаться ко мне просто “Иллиста”. При слове “госпожа” я начинаю чувствовать себя высушенной древностью из Исторического зала Сипритинского генералитета. Проходи.
― Помешать сложно, учитывая, что первичный медосмотр ― обязательная процедура для всех новых членов команды корабля, ― Таира приглашающим жестом указала на ближайшую к ней и Иллисте койку.
― Прошу прощения, Иллиста. Всё никак не могу привыкнуть, что можно просто называть вас по имени, ― вкрадчиво произнёс саларианец, проследовав к указанной койке.
Дверь встала на блокировку ― наученная историей с Веномом и Стефани, Иллиста заблаговременно отсекала малейшую возможность её повторения.
― Есть ли какие-то хронические заболевания? Чем болел за жизнь? Есть ли какие-то проблемы сейчас? ― неспешно потекли обычные для медосмотра вопросы.
Он начал спокойно раздеваться и методично раскладывать одежду на койке, рядом с собой.
― На здоровье не жалуюсь. Хронических заболеваний нет. Ничего такого, что могло бы представлять проблему в долгосрочной перспективе, ― уклончиво отозвался Висса, смотря турианке прямо в глаза для убедительности.
Ему не очень нравилось проходить подобного рода осмотры, поскольку было то, что он стремился скрыть, но сейчас это являлась вынужденной мерой и Висса прекрасно это понимал, как и то, что ему не удастся отвертеться от расспросов. Иллиста отличный специалист, но ещё патоморфолог пришёл к выводу из наблюдений за турианкой, что она хорошо умела читать других и распознавать ложь. Но даже осознавая всю тщетность и безвыходность ситуации, саларианец решил держаться с достоинством и сохранял невозмутимость.
Иллиста вскинула на него внимательный взгляд и внимательно принялась изучать каждый едва ли не сантиметр его тела. Пальцы, увенчанные тупыми спиленными почти под корень когтями летали по телу пока не остановились на двух странных вещах: отметине на левой лопатке, явно подпадавшей под определение “клеймо” ― номере 27111 ― и странных трёх параллельных шрамах на шее, слишком для турианки похожих на след от удара рукой с тремя когтями…
― Что это? ― спросила Иллиста.
― Всего–навсего пережиток прошлого, ― ответил Висса обманчиво равнодушным голосом, будучи уже готовым к подобному вопросу.
Иллиста переглянулась с Таирой.
― Мистер Лазарр, ― несколько напряженным тоном сказала Иллиста, ― вы что же думаете, что я не отличу татуировку от клейма, какие делают рабам?
― Иллиста, в моих намерениях не было усложнить вам работу, но мне кажется, что вы задаёте вопросы слишком личного характера, не имея на это веских оснований. ― Его голос оставался спокойным и нисколько не дрогнул после упоминания подозрения на рабство, скорее, напротив, в нём появились нотки металла. ― Напомните-ка мне, где сказано, что медицинский осмотр включает себя допрос? Насколько мне известно, я здесь не в качестве подозреваемого, а значит у меня есть право не разглашать ту информацию, что не представляет потенциальной опасности для других.
― Да, у вас есть такое право, ― смягчилась Иллиста, беря себя в руки и давя тревожность внутри себя. ― Если оно действительно не представляет опасности для других… Прошу меня понять. Мы здесь все работаем в тесном коллективе. А любые такие вещи оставляют следы ― и в теле, и в памяти, ― турианка придвинула ближе медицинский сканер-аппарат. ― Вы не будете возражать? ― кивнула она на аппарат.
― Разумеется, нет, ― твёрдо ответил патоморфолог, а затем снисходительно добавил:
― Я прекрасно вас понимаю, но вам не о чем беспокоиться. Я ни в коем случае не стал бы умалчивать о том, что может навредить другим.
Иллиста молча включила аппарат, повела его по телу Виссы. Дойдя до живота и груди, она нахмурились. Жвала нервно клацнули о нижнюю челюсть.
― Мистер Лазарр, у вас были операции на органах живота?
― Да, ― он утвердительно кивнул, ― печеночная трансплантация. Сильное пищевое отравление двадцать семь лет назад.
Иллиста кивнула, посмотрела на данные сканера ― старые сросшиеся вполне хорошо переломы пальцев и рёбер, но спрашивать про их причину не стала. Наконец, добравшись до головы, обнаружила на её коже тонкий шрам, а в черепной кости под ним ― сросшийся участок аккуратной формы.
― Стояли внутричерепные импланты? ― спросила она.
― Да, но давно. Были удалены. Головные боли не беспокоят. ― Голос саларианца вновь стал обычно, свойственно ему, отстранённо-холодным.
― Хорошо. А можете сказать, какие именно?
― Боюсь, что я вам на этот вопрос не отвечу. Скажу только, что вы наверняка сможете получить ответы на все волнующие вопросы от нашего общего нанимателя… Я ведь прав, что у вас уже проскользнула такая мысль, Иллиста?
Турианка странно посмотрела на Виссу, снова нервно дернула жвалами. Она не испытывала каких-либо теплых эмоций в адрес Серого Посредника. И очень старалась удержать себя от того, чтобы начать испытывать к нему эмоции негативные.
― Нет, ― сухо ответила она. ― Если про медицинские детали мне не скажете вы, я запрос никуда делать не буду. Я стараюсь доверять пациентам. Даже если они говорят не всё или не всё честно.
― Вот как… не самая лучшая позиция. В большинстве случаев пациенты лгут, будь то намеренно или случайно. ― Скептически прокомментировав, Висса невольно усмехнулся. Он ей, конечно, не поверил, пусть и был наслышан о турианской честности. ― Правда, в моей сфере всё проще ― что бы там ни было, утаить уже не удастся.
― Когда пациенты лгут или недоговаривают, они вредят лишь себе. Не зная правды, врач не сможет лечить верно, ― заметила Иллиста. ― Так что, если пациент соврал или утаил что-то, а лечение вдруг не помогло или помогло не настолько, как хотелось бы, то вина лежит и на нём тоже. Что же касается Серого Посредника, то я не стремлюсь к его всеосведомленности и желанию всё контролировать. Мне вполне хватает того, что у меня уже есть.
― Ну, разумеется, — тут же согласился саларианец, хотя едва ли искренне. Но он посчитал неразумным спорить.
― Таира, прибавь, пожалуйста, резкости. Позиционирование ― ствол мозга, ― попросила Иллиста.
― Что там? ― сделав, как попросила турианка, спросила, подойдя ближе Таира.
― Смотри… ― Иллиста ткнула когтем в место, где излишне повышенная плотность ткани сочеталась с излишне низко плотной.
― Мистер Лазарр, у вас были серьезные черепно-мозговые травмы? ― спросила азари.
― Что?... Черепно-мозговые травмы?... Я… нет, ― он взглянул в удивлённом замешательстве сначала на Таиру, а затем на Иллисту. ― То есть… не уверен… теперь не уверен.
Это так обескуражило Виссу, что он решил взглянуть на показатели сканер-аппарата, чтобы самому убедиться в сказанном азари.
― Это… очень странно, ― задумчиво проговорил он, непроизвольно сложив пальцы рук в замок и возвращаюсь обратно на койку. ― Я не помню, чтобы получал травму… такого характера…
Саларианец нахмурился, будто что-то понял и, казалось бы, его серая кожа посерела ещё больше. Он нервно моргнул, но вышло это асинхронно.
Иллиста внимательно наблюдала за тем, как двигается и как реагирует на те или иные вещи Висса. И чем больше она наблюдала, тем больше убеждалась, что его слегка запоздала для среднего показателя его расы реакция ― не индивидуальная особенность. Часть рефлексов и ответов была нормальной, а часть словно "подвисала" на пару-другую секунд.
― Вы бы и не запомнили подобную травму, ― сказала турианка. ― Амнезия унесла пару минут до травмы и сколько-то часов ― после неё. Если вам никто не говорил про травму, то кроме косвенных признаков, вроде периода тошноты, необычной сонливости и долгих ― более 4-5 часов непрерывного сна, а также головных болей и заторможенности, вы бы и не заметили. И тем не менее, травма была. И довольно серьезная. Старая ― много лет назад. Больше пяти-семи ― точно. Вы можете вспомнить что-то необычное с симптомами, которые я описала?
― Да… вы правы, ― согласился патоморфолог и на этот раз без язвительно-скептический ноток в голосе. Затем он будто ушёл в прострацию, на пару секунд его взгляд стал отрешённым, а потому не сразу ответил на вопрос. ― Я… так не думаю. Не могу вспомнить ничего такого.
Но Висса солгал. Кое-что он всё же вспомнил и это, словно лезвием, тревожно полоснуло его где-то внутри.
Иллиста внимательно наблюдала за его реакцией, а потом сказала, многозначительно взглянув на Таиру:
― Хорошо. Я понимаю. Тогда у нас по списку остались только анализы, и вы можете быть свободны, мистер Лазарр.
Саларианец кивнул в знак согласия.
― Пойду и я чего-нибудь перекушу, пока больше никого не предвидится, ― проговорила Таира с усталостью: несмотря на небольшой отдых после утренней ссоры со Стефани и эмоционального срыва, она продолжала чувствовать себя разбитой.
“I’ll swallow my blood before I swallow my pride.”
ФРПГ "Гуманитарный конвой" - Висса Телорн’гекс Лазарр, саларианец, патоморфолог-генетик и просто циничный мерзавец.
ЛитРПГ "Обречённый" - Адолард Кривен - «Зверь», турианец-киборг.
|
Коммандер сидела на своей кровати в дальнем внутреннем углу каюты и обдумывала все то, что она узнала на брифинге. Чёрные Солнца… Интригующее название, ничего не скажешь.
— Неплохо, неплохо, что тут скажешь, — тихо произнесла она про себя. — Как в старые времена, а, коммандер?
Как ни странно, чувствовала он себя непривычно нормально. Никакого беспокойства или других тревожных чувств и мыслей. Сейчас как никогда раньше хотелось уснуть. Но этому не было суждено произойти конкретно сейчас. Дверь в каюту открылась, и Стефани, обернувшись, увидела ту самую азари, которую подобрали на Омеге. С ней коммандер все никак не могла нормально познакомиться. Что ж, пора наверстать упущенное.
Васса устало зашла в каюту, она хотела взять полотенце и отправится в теплый душ, а потом рухнуть устало на кровать. Зайдя внутрь, она увидела ту самую человеческую женщину и немного прикусила губы. Присев на край кровати, азари холодно посмотрела на Стефани.
— А вот и ты… чем-то недовольная. Снова.
— За что ты нахамила доктору, а? Она жизни спасает несколько веков, кормит вас, а ты смеешь открывать на неё рот, человек?! — Васса прошипела словно змея, и стала размахивать руками.
— Эй, эй, полегче! — Стефани тут же встала и подняла руки, как бы защищаясь от словесного потока азари. — О чем ты?
— Когда я сидела и ужинала с Гореком, то к нам забежала заплаканная азари и всё рассказала нам. Как ты простых смертных с дерьмом мешаешь, солдатня! Может хочешь и мне, что-то сказать, а? Смелости хватит?
— А-а-а, вот про что ты, — коммандер сложила руки на груди. — То, что мы там спорили — это наше и только наше недопонимание. Тебя это не касается.
— Сейчас я размажу тебя по стенке и тогда посмотрим, что моё, а что — нет!
— Поосторожней со своими словами, азари, — Стефани помахала пальцем перед Вассой, как бы предупреждая её. — Я хоть и безоружна, но не беззащитна. Но до конфликта ситуацию не хочу доводить. В чем проблема?
— Аналогично, я 4 твоих жизни живу и воюю. Думай головой. У меня нету проблем к тебе, только твой расизм бесит меня.
— Расизм? — от этих слов Стефани раскрыла рот. — Какой еще расизм? Наш спор вообще не об этом был. Ты, наверное, что-то путаешь. Или ты неверно поняла чьи-то слова. Или тебе вообще что-то не то сказали.
— То, ты называла азари, которые попадались тебе, кальмароголовыми суками, жителей Омеги — вонючим отребьем. Теперь ты говоришь, что все наёмники — это бессмысленное, ненужное, тупое и обязательно гнусное мясо. А кто тогда *ТЫ*?! — азари сощурилась и посмотрела прямо в глаза человека.
Стефани от такого напора слегка выгнулась назад.
— Я — действующий офицер ВКС Альянса, — коммандер уже начала говорить чуть громче. — И если ты считаешь меня расистом, то с радостью уведомлю тебя, что я с такой же лёгкостью могу назвать не понравившегося мне человека "ублюдком", "гандоном" и "сволочью". А насчёт наёмников — да, я их ненавижу. Потому что я за всю свою непродолжительную по сравнению с твоей жизнь не встретила ни одного наёмника, о котором я могу сказать что-либо хорошее!
— Ой-ой, какая ты умница. — Проязвила азари. — Ты хочешь сказать, что азари с этого судна сделала кому-то что-то плохое?
— Я понятия не имею, почему она так сильно отреагировала на мои слова, – развела руками Стефани. — Разговор был о наёмниках. Она, Таира, по сути, наёмный рабочий. В моем понимании, это две несколько разные вещи. Против наёмных рабочих я, в принципе, не имею никаких претензий.
— Если так посудить, то ты сама наёмница. — Азари закатила глаза.
— Чушь какая-то. Я сюда пришла добровольно. Потому что мне не все равно на судьбы тех, на поиски и спасение которых мы и отправились. В отличие от тех, кого мы подобрали. Наверное...
— О ком ты конкретно? — азари слегка приподняла бровь.
— Аларак, турианец-переросток, — начала перечислять Стефани. — Тот учёный, Алан. Висса, труполог этот. Пара кварианцев. Ты. Знаешь поговорку "Лучше перестраховаться, чем потом жалеть"? Я её придерживаюсь. Кто вас всех знает.
— Нас всех. Ну да, ну да. Нашлась святая. Что ты уже не поделила со своим дружком-турианцем, а? Так смотрели друг на друга, а тут стали врагами.
— Он мне не "дружок"! — коммандер выделила последнее слово. — Я не виновата, что он такой чувствительный, раз он так близко принял к сердцу мои претензии.
— А чем тебе не угодил Дэран, а? Ладно, Катер не совсем простой, но Дэран капитан этого корабля как минимум, имей уважение, — азари громко стукнула кулаком по столу и засветилась синим пламенем.
— Успокойся, твою налево! — голос коммандера стал злее. — Про капитана я ни слова не говорила! У тебя такая привычка, что ли, чуть что, грозить биотикой?!
— Для особо не просвещенных, я биотик и не всегда могу контролировать свою силу. В общем всё с тобой понятно! Ты любишь только себя. Такая правильная, что аж тошнит.
— Слушай, иди ты... — Стефани хотела произнести "нахуй", но тут же сдержалась. — Иди куда шла.
Коммандер решила закончить этот разговор прямо сейчас, потому что он мог продолжаться бесконечно, а потому тут же резко зашагала в сторону выхода.
Что за город Пукан, и кто его бомбит?
|
— Твоя резкость меня уже доконала. Пора тебе заткнуться! — Васса рывком подлетела к Стефани, и что есть мочи ударила по лицу.
— Ах ты ж блядь! — сквозь зубы процедила Стефани. Удар был сильным.
Моргенштерн попыталась ответить Вассе, но её ответный удар пролетел мимо азари, которая ловко увернулась от атаки.
— Ой, а ты ещё и косая. —Язвительно прошипела азари и подняла слегка в воздух Стефани, а потом отшвырнула через всю комнату.
— Ух! — Стефани впечаталась в стену, куда её кинула Васса и тут же упала на пол. Тут же заныла спина. А эта азари хороша.
Пытаясь встать на ноги, коммандер тут же буквально на четвереньках поползла к своей тумбочке, где лежали её шокер и пистолет. Это должно было хоть как-то уравнять шансы в этой явно проигрышной для Моргенштерн ситуации.
— Соплячка, это всё, что ты можешь? — Васса резко шла в сторону человеческой женщины.
Слова азари не на шутку разозлили Стефани. Она нашла в себе силы подняться с пола и тут же со всей силы навалилась на азари, повалив её на пол.
— N7 в деле, детка! — позлорадствовала коммандер, схватив при этом азари за руки, не давая ей сконцентрировать свою биотическую энергию.
Васса нервно шипела и пыталась вырваться, но Стефани всё сильнее сжимала её.
— Хочешь что-то ещё сказать, а?! — вид Стефани стал грознее, а голос ещё злее. Она чувствовала, что так держать азари вечно не сможет, а потому, резко дав ей по морде, резким движением выхватила из своей тумбочки, которая была рядом, пистолет, и тут же приставила к голове Вассы. — Лучше сдайся сейчас и забудем про это все!
— Пошла к чертям, стерва. — Васса испустила мощную биотическую волну и девушка отлетела в сторону, а её оружие вылетело с рук. Резко подойдя к Стефани, азари стала той на шею и сказала:
— Кто теперь должен сдаваться?
— Блять... Сука... Азарийская... — задыхаясь, прокряхтела Стефани. Но её взгляд был сконцентрирован не на Вассу, а на верный "Артур", который лежал совсем рядом. Увы, до него не хватало каких-то считаных сантиметров, чтобы схватить его и прострелить азари что-нибудь.
— И что мне делать с тобой, человек? Убивать мне не хочется. Ну сейчас так точно. Ты можешь просто извиниться и всё. — Васса язвительно сверлила взглядом Стефани.
— А за что? За то... Что высказала... Мнение?! — не менее язвительно высказалась Стефани, через силу пытаясь сообразить, что сейчас делать. Руки тут же инстиктивно схватили другую, не давящую на шею, ногу и резко дёрнули за неё. Азари не удержала равновесия и снова грохнулась на пол. Стефани, схватившись за горло, пыталась отдышаться и понять, что же делать дальше.
—Ты готова каждого из нас выкинуть в шлюз, а?! — Васса ударилась ребрами, и аккуратно отползла в сторону от Стефани.
Стефани в ответ на эти слова лишь молча подошла к своему пистолету, и, подняв его, перевела его в режим стрельбы травматическими боеприпасами, после чего навела пистолет на азари.
— Нет, — ответила коммандер, все ещё пытаясь восстановить дыхание. — Но это уже слишком далеко зашло. Лучше давай разойдемся по хорошему.
— По хорошему? — Васса подняла глаза на человеческую женщину. — Хочешь сказать, что не убьешь меня? Не поверю. Хочешь если, так действуй, — Васса тяжело вздохнула и стала на колени и абсолютно не сопротивлялась.
— А на кой ляд мне тебя убивать? — Стефани подошла поближе к азари, не спуская её с мушки. — Ты в команде, так? Так?!
— Ну не знаю даже, кто я для тебя. Явно не член команды. Скалишься в спину, словно я ворча проклятая.
— Я признаю, что я тогда погорячилась. Что я подобрала не те слова. Когда я... "Оскорбила" Таиру. Я... Если честно не знаю, что тут и говорить.
Стефани рукой взялась за подбородок азари и медленно подняла за него голову.
— С тобой... Мне нужно ещё определиться. Но ты точно мне не враг. Равно как и я тебе.
— Ладно. Драки и правда не к чему хорошему не приведут. — Выдохнула азари, Васса резко встала, но вдруг в её глазах потемнело и она рухнула на пол и скрутилась от резкой головной боли.
— Эй, эй, осторожней! Ты чего? — коротко спросила Стефани, подхватывая азари. — Это... Блин... А как тебя зовут вообще?
Коммандер, кажется, понимала причину недомогания азари. Она явно перенапряглась, когда швыряла Стефани биотикой по комнате, и теперь пришла "расплата" за столь "безответственное" расходование своих сил.
— Васса... — Устало проговорила азари и с каждой секундой отключалась все сильнее. — Я не спала... Уже не помню сколько... Мне надо в душ... Гребаная Омега...
— Эй, Васса, не так быстро, — тело азари становилось легче, что свидетельствовало об одном — она сейчас вырубится. — Я сейчас схожу за доктором, хорошо? Лежи тут и никуда не двигайся.
Стефани потащила ещё находившуюся в сознании Вассу к своей кровати и рывком затащила азари на неё.
— Лежи и не двигайся. У тебя переутомление. Я скоро вернусь.
—Нет... Нет... Мне надо в душ, я... Я... Я плохо себя чувствую… Что-то… — азари простонала и вдруг её тело окутал озноб.
— Твою мать! — выругалась куда-то в сторону Стефани. — Васса, у тебя переутомление! Отсутствие сна, использование биотики... Чёрт... Просто лежи тут, хорошо? Доверься мне, — Стефани подбежала к азари и, убедившись, что ей действительно очень плохо, побежала обратно к выходу.
Стефани резко выбежала из каюты, и Васса попыталась встать, чтоб принять душ. Азари не послушала девушку и схватив полотенце вышла в коридор. Сделав несколько шагов, от
азари окончательно ушли силы. Она пыталась схватиться за стену, но удача была не на её стороне. Васса рухнула посреди коридора, и окончательно вырубилась.
— Васса, блять! — Стефани тут же побежала к упавшей азари. Та лежала, не шевелясь. Вот же... — Эй, просыпайся давай! — коммандер начала трясти Вассу, но безуспешно. — Ай, да чтоб тебя!
Моргенштерн, недолго думая, подняла азари за руки, благо та весила на удивление не очень много, и, взвалив на себя Вассу, побрела в сторону медблока.
— Иллиста! — Стефани пару раз постучала в дверь медблока ногой. — Открывай, помощь нужна.
Нельзя предсказать чужие действия. Но можно контролировать свою реакцию на них.
В итоге, именно твоя реакция будет важна...
|
Стук чем-то тяжёлым в дверь был неожиданностью и ― по опыту Иллисты ― никогда ничего хорошего не предвещал. Вернувшись с собрания, она успела немного задремать, чувствуя, насколько её утомил сегодняшний день, и металлический глухой стук вырвал её из состояния полусна в реальность.
― Что случилось? ― дверь отползла в сторону, турианка ступила на порог, оценила явившееся её взору зрелище. ― Блядь! Стеф, что произошло?!
Иллиста подхватила Вассу с другой стороны, вместе со Стефани они дотащили её до ближайшей койки и сгрузили азари на неё. Пробежавшись пальцами по телу Вассы, Иллиста запросила у автоматики уровень глюкозы крови.
— Долго рассказывать, — отмахнулась Стефани. — Она сознание потеряла, явно из-за переутомления.
Только стоило отпустить азари, как у коммандера неожиданно сильно заныло плечо.
— Ай! Черт, знала же, что на больное плечо лучше не таскать…
― И не устраивать мордобой… ― пространно сказала Иллиста, ожидая результата анализа. ― Кземна! ― выданные компьютером цифры сильно уходили за нижнюю границу нормы. ― ВИ, сорокапроцентную глюкозу в инъектор, десять.
Она ввела Вассе в вену иглу, задала медленное введение и руками почувствовала, как меняется пульс и тонус тела азари.
— От тебя ничего не скроешь, а? — тихо хмыкнула Стефани. Похоже, ссадина на правой щеке, которую коммандер не видела, но чувствовала, выдавала истинное положение дел. — Да, подрались мы. Скрывать не буду. Немного не сошлись характерами, если так можно сказать. Она первой начала. Она и так уставшая была, так ещё и биотикой пользовалась. От этого, кажется, и вырубилась. Удивлена, что наш… "спор" не был слышен на всю палубу.
― Здесь хорошая звукоизоляция, ― так же отвлечённо продолжала говорить Иллиста, попутно набирая запросы на дополнительные параметры крови и парентеральное питание и посматривая за тем, как по мере введения глюкозы азари начинает приходить в себя. ― Это же турианский корабль, а не какой-то металлический хлам… Так… Она
принимала какие-либо препараты сейчас? Стимуляторы?
— Вот прямо сейчас — нет. До этого, — пожала плечами Стефани, — я понятия не имею. Но судя по её поведению — вряд ли. Её агрессия ко мне была вызвана чем-то другим.
― Где я? ― простонала азари и стала медленно открывать глаза. Дикое головокружение не давало нормально прийти в себя.
― Привет, ― проговорила Иллиста. ― Ты в медблоке "Амальтеи". Ты хорошо меня видишь, слышишь? Как самочувствие?
— Всё размыто, почему-то… Здравствуй, Иллиста. Что со мной? Где Стефани?
— Я здесь, — подала голос коммандер.
― У тебя резко упал уровень глюкозы в крови, ― ответила Иллиста. ― Зрение скоро восстановится. Ты когда последний раз нормально ела и спала?
— Перекусила буквально пару часов назад. Когда с Гореком общались… А вот спала… Не знаю… Нормально, где-то с неделю назад. Целых 4 часа. Мне снятся кошмары, я не люблю спать…
— 4 часа в неделю?! — удивилась Стефани. — Ты, случаем, не саларианка под прикрытием? Не удивлена, что ты так легко вырубилась. Я больше удивлюсь, если ты все это время продержалась без стимуляторов.
― Четыре часа неделю назад? ― надглазные пластины дёрнулись вверх, турианка с удивлением посмотрела на Вассу. ― Честно говоря, я удивлена, что коллапс не случился раньше, на том же рынке, когда ты… ― Иллиста нервно дёрнула жвалами, ― ладно, об этом в другой раз… А сейчас ты исчерпала запас, и нервная система, чтобы хоть как-то скомпенсировать себя, очень быстро “доела” глюкозу в крови. Результат закономерен.
Она вздохнула, проверила поступившие данные теста на алкоголь и наркотические вещества и добавила к листу назначений снотворные препараты.
― Сегодня будешь спать. Долго. Без снов.
― Боюсь, что не выйдет без них… Каждый раз я вижу перед собой свой старый отряд. Омегу. Флотилию. Жену. Тессию. Слышу крики Баньши, которые разрывают по ночам мою голову. ― Васса пусто посмотрела в потолок. ― Ашару… Её утащили Баньши… ― Васса пыталась встать с кровати, но окончательно вырубилась и её голова резко перевернулась на бок.
― Тшаэ… ― прошептала Иллиста, с сомнением глядя на азари.
— Твою ж ты… — тихо причитала Стефани. Оказывается, она тут не единственная, у кого проблемы с головой. Поглазев на азари, коммандер тут же перевела взгляд на турианку. — Иллиста, что с ней будешь делать? Не считая откачивания от смертельной усталости?
― Пока не знаю, ― покачала головой турианка. ― Сначала надо дать ей отоспаться. Сейчас её нервная система отключилась, как на предохранителе. С таким недосыпом… Очень странно, что её не рвануло раньше. Ей надо поспать хотя бы часов двенадцать-четырнадцать. Без кошмаров. А потом… не знаю… Я… я ещё не видела таких, как она, вживую, ― словно что-то вполголоса подсчитывая или рассуждая себе под нос, Иллиста добавила мягкий стабилизирующий эмоции препарат и транквилизатор. И поставила на аппаратуре сигнал тревоги на случай появления на энцефалограмме предвестников быстрых сновидений или галлюцинаций. ― Посмотрим… Но она должна дотянуть до следующих суток спокойно. Иначе… такой биотик, как она… Даже с Алараком... это может обернуться катастрофой, ― имевшееся у Вассы сочетание факторов сильно её беспокоило. Существовала вероятность, что транквилизаторов может не хватить. Но уставшее перегруженное состояние дало о себе знать… Перед глазами мелькнула муть, телу стало холодно, Иллиста закрыла веки и поняла, что на большее сил у неё нет.
Стефани в этот момент сама почувствовала сильную сонливость. Похоже, препарат Иллисты уже начал работать на полную.
— Будем надеяться, что ей будет лучше к тому моменту, когда она нам будет нужна. А там уже будем действовать, — коммандер тут же зевнула. — Ладно, Иллиста, извини за столь неожиданное вторжение. Меня от твоих таблеток спать тянет. Хорошего дня.
Стефани, ещё раз глянув на спящую азари, кивнула турианке, и собралась выходить из медблока.
― И далеко ты собралась? ― окликнула её Иллиста. ― Раз анальгетики пока действуют, то и драка без последствий может обойтись? Сядь, пожалуйста, сюда, ― она указала на койку, соседнюю с той, где спала Васса. ― И куртку сними.
— Ах… — закатила глаза Стефани, сбрасывая свою куртку на ближайшую койку. — Да там ничего серьёзного. Хотя… Тебе виднее.
Щека была залита медигелем и залеплена крепко, кроме нескольких новых ссадин на лице особых проблем Иллиста не обнаружила, а вот плечо, после того, как она сняла повязку, ей понравилось меньше.
― В следующий раз, когда повторно буду обрабатывать по аналогичной причине, терпеть будешь без обезболивания, ― проворчала турианка, обнаружив несколько новых мелких гематом между мышц.
— Извини, — просящим тоном сказала Стефани. — Но я ж не виновата, что мне пришлось от *неё* отбиваться.
― Там была дверь, ― сухо заметила Иллиста. ― В неё можно было выйти. А здесь не дикие горы, всегда кто-то, да появится. Хоть бы зажить дала немного…
Стефани хотела было повторить, что Васса напала на нее первой, когда коммандер хотела избежать конфликта, но поняла, что тогда придётся говорить о корнях этого конфликта. А о них говорить с Иллистой Моргенштерн пока что не решалась. Турианка наверняка и так уже устала сильно. Нечего её сверх нормы грузить.
— Что поделаешь. Я человек. Я по определению всегда нарвусь на проблему на ровном месте, — Стефани тут же засмеялась.
Иллиста странно посмотрела на коммандера, но ничего не сказала и продолжила молча по-новой обрабатывать ей рану.
― Готово. Свободна, ― проговорила спустя какое-то время она. ― Иди, а то уснёшь здесь сейчас рядом. Не забудь вторую капсулу выпить прямо сейчас, перед сном.
— Спа-а-асибо, — растянуто сказала Стефани. — Хорошего тебе дня, Иллиста.
Коммандер мигом выскочила из медблока и, оказавшись в своей каюте, тут же плюхнулась на кровать. Вспомнив о словах Иллисты, Стефани лениво взяла пузырёк с таблетками и, вытряхнув оттуда одну, моментально проглотила её, запив стоявшей на тумбочке водой в стакане. Едва она расслабилась, как сон взял свое.
|
Совместно с Роса
Всё оставшееся время завершения процедуры по взятию анализов лицо патоломорфога сохраняло прежнюю непроницаемость, лишь асинхронность в моргании выдавало внутреннее напряжение. Он ощущал, как потрясение сменилось давящим чувством безысходности. Выходя из медблока, Висса был всё ещё глубоко ошеломлён и подавлен тем, что услышал несколькими минутами ранее. Новость о травме была неожиданностью, так, по крайней мере, казалось со стороны, но в действительности саларианец догадывался о случившемся. А потому уже давным-давно похоронил травмирующие воспоминания в тёмных, холодных, беспросветных глубинах своего разума, надёжно запечатав и забыв. Он был уверен, что ему уже не придётся повторно переживать события прошлого, но он ещё никогда так сильно не ошибался. Иллиста. В ней было что-то, что позволяло ей проникнуть в самые глубокие и потаённые уголки сознания других. Висса мог поклясться, что фактически ощутил, как её фантомные когти погрузились в чертоги его тёмного разума, вкрадчиво и невесомо пробираясь во тьме, ища, за что уцепиться, невольно разворошив воспоминания, которые, подобно илу на дне озера, всплыли на поверхность и, воспринятые мозгом как реальная опасность, имеющая место быть “здесь и сейчас”, а не в прошлом. Психологический поединок был проигран. Он позволил себе поддаться импульсу, проявить ту долю эмоциональности, пусть и мимолётную, но достаточно показательную, чтобы обнажить свою уязвимость. Патоморфолог чувствовал тогда, как взгляд зелёных глаз турианки пронизывал его насквозь, следя за каждым его движением и внимательно вслушиваясь в то, что он говорит. Этот внезапный приступ смятения совершенно выбил Виссу из колеи. Иллиста поняла, что он лжёт ― в том не было никаких сомнений. Она ему не доверяет и, в случае чего, воспользуется его уязвимостью, надавив на ставшие известными болевые точки и манипулируя. И у неё это с большой вероятностью может получиться, в особенности, если она воспользуется помощью “всезнающего ока” Посредника. Саларианец не должен был позволить этому произойти. Мысль об ещё одном туго затягивающем ошейнике на горле его нисколько не радовала. Но до тех пор, пока у него нет на Иллисту компромата, который сравнял бы их шансы на случай возникновения конфликта, ему стоит быть осторожным с турианкой. К счастью, доступ к источнику информации был общедоступным и Висса уже знал, что намерен предпринять для собственной защиты. Каким бы благими не казались намерения Иллисты, патоморфолог едва ли мог поверить в желание "пощупать" чужое сознание без корыстных на то причин. Все преследуют свои цели, ничто не делается из честного побуждения оказать помощь без стремления получить что-то взамен. Взаимовыгода ― залог выживания. Так устроены все, и она не была исключением. Просто саларианец ещё не знает, какова причина поступков турианки, но он непременно это выяснит.
Идя в сторону лаборатории с целью выяснить, как обстоят дела с его запросом об эксгумации тел предыдущих жертв, Висса внезапно ощутил острую боль в груди, головокружение и слабость в ногах. Резко остановившись, он сделал вдох-выдох с целью выравнять сбившиеся дыхание и ещё один, следующий вдох в сдавленной груди дался ему с трудом. Стресс всё же сказался на нём не только эмоционально, но и физически. Патоморфолог прошёл ещё пару метров, усилием воли держась невозмутимо, прежде чем, оглядевшись по сторонам и, убедившись, что он один, осторожно прислонился к одной из стен коридора, издав глубокий тяжелый вздох. Изнутри его раздирала боль, ощущаемая как стеснение в груди, будто расплавленный свинец залили в горло, и он медленно, но верно заполнял лёгкие, обжигая и перекрывая путь к столь важному для жизни кислороду. Подступало удушье, саларианец моргнул, вновь асинхронно, началось головокружение, перед глазами все расплывалось, казалось, что он вот-вот задохнётся. Он рефлекторно схватился за горло и полусполз по стене вниз. Как ни странно, приступ паники Виссу не только не накрыл, но даже чувство страха не достигло его, он всё ещё мыслил не только рационально, но даже чересчур спокойно для того, кто умирал от асфиксии. А значит происходящее было лишь ответной реакцией организма на то, что мозг воспринял за реальность. Травмирующие воспоминания переживались заново. Вот только по какой-то причине эмоциональные импульсы были будто отключены и потому только тело реагировало, сознание же оставалось в прежнем состоянии. Что-то было не так в работе мозга, вызывающий конфликт связи между сознанием и телом и он это отчётливо понимал, но прямо сейчас асинхронность была скорее полезной, нежели наоборот.
Осознавая, что удушье вызвано псевдоприступом, Висса отпустил горло и начал неспешные, легкие вдохи и выдохи. Прошло две минуты, и он почувствовал, как спазм в груди постепенно начал спадать и ему стало легче дышать. Дыхание нормализовалось, лёгкое головокружение всё ещё присутствовало, но, в целом, саларианец почувствовал себя лучше. Он отстранился от стены, как только чёткость зрения вернулась и слабость в ногах отступила. К счастью, его никто не увидел в таком состоянии, коридор был пуст. Немного ещё постояв, Висса спокойным, но уверенным шагом дошёл до лаборатории, приняв по пути ещё обезболивающего: голова снова раскалывалась. Войдя, патоморфолог как ни в чём не бывало подошёл к своему столу, его лицо вновь приняло холодно-равнодушное выражение, как будто ничего и не произошло.
Камрик сидел в своём закутке ― хмурый и недовольный ― и что-то тщательно отмерял на приборе химического синтеза. От прежнего его задора и наглой развязанности и бравады не осталось и следа. После разговора с Иллистой, выполняя её просьбу, он чувствовал, как внутри него переворачивается его естество, протестовавшее на уровне принципов изготовлять яды. Он не понимал, что его сломило больше: её настойчивость, заверения, что это не для заказного убийства или личной мести, или… мольба в глазах турианки. Но это уже и не имело значения: он взялся за работу и теперь эту работу должен был выполнить.
Висса сел, позволив себе тяжело вздохнуть, прогоняя непрошеные мысли: личные проблемы подождут, сейчас ему необходимо сконцентрироваться на важном. Он косо взглянул в сторону закутка, обратив внимание, что Камрик вёл себя как-то тише, чем час назад в столовой, и никак не прокомментировал каким-то своим очередным фамильярным словоизвержением, похоже, даже не заметив его появления. Саларианец чуть подозрительно сощурил карие глаза, переменчивость турианца в поведении не говорила ни о чем хорошем. Ещё в столовой он обратил внимание на странное беспокойство наёмника Аларака и Горека в отношении Иллисты. И судя по тому какими отношения были между этими четырьмя, они знали друг друга довольно давно. Возможно, это как-то взаимосвязано.
Патоморфолог включил терминал, быстрыми движениями проверив входящие сообщения. Как и стоило ожидать, запрос на эксгумации тел Посредник одобрил. Теперь оставалось только дождаться уточнения маршрута “Амальтеи” для дальнейшей отправки груза в нужным космопорт. И вот у него появятся на руках новые материалы для работы, наконец-то, можно будет не тратить время впустую. Висса удовлетворенно ухмыльнулся, а затем, ещё раз осторожно оглядевшись по сторонам, убедившись в том, что Камрик полностью вовлечён во что-то своё, набрал ещё один запрос. Разумеется, он полностью отдавал себе отчёт в том, что за предоставленную информацию Посредник может потребовать что-то взамен. Но саларианец готов с этим мириться. Он уже и так погряз по самое горло, может стать еще хуже, но от неизбежного не уйти.
После отправки, Висса стёр у себя сообщение, прекрасно зная, что при желании его можно будет восстановить, но пока это не было причиной для беспокойства. Он перевёл взгляд на закуток, решив, что стоит поговорить с Камриком, может, пусть это ничего и не даст, но он, по крайней мере, сможет оценить положение ситуации и настолько всё плохо по тому, как себя ведёт турианец.
― Мистер Камрик, ― спокойно проговорил патоморфолог, заходя за полупрозрачную ширму, ― Вы уверены, что проведённый вами спектральный анализ пуль верен? Вы ничего не могли перепутать? “Пока ваши мысли блуждали в ином направлении,” ― мысленно закончил фразу Висса, недовольно поморщившись при воспоминании о непристойном флирте прямо в разгар брифинга. ― Было бы досадно, если позже выясниться, что всё проделано напрасно. К тому же, Ария. Вам же должно быть известно, что с ней никогда не бывает всё просто: либо будут пострадавшие, либо произойдёт что-то другое, но едва ли хорошее.
Камрик кисло, даже нервно повернул голову к саларианцу, которого принесло с вопросами крайне невовремя.
― Тебе какая, нахуй, разница? ― зло ответил он. ― Со спектрометром я управлюсь с закрытыми глазами, связанными руками и закрытым пластинами членом. И проверяю хер знает, сколько раз результаты. Накосячить можно всегда. Вот только я не косячу. А Ария… Она, конечно, та ещё хитрожопая кземская сучара. Но по договорённостям слово держит. Если с ней, конечно, не пытаются темнить.
— Есть разница, ― нахмурившись, Висса непроизвольно сложил руки в замок. Смена настроения Камрика из развязного болвана в озлобленного его нисколько не устраивала. ― Для вас это всего-навсего развлечение, а для меня, как и для остальных членов нашей команды, это важно. Пока мы здесь говорим, мистер Камрик, люди страдают: кого-то похищают, а кого-то убивают – и никто пока не знает ни кто за этим стоит, ни какие цели они преследуют. Ошибки будут стоить новых жертв, если мы потратим ценное время впустую. Вам, конечно же, плевать, и, судя по тому, как вы себя ведёте, вы едва ли способны отнестись к делу серьёзно. Так с какой стати мне не ставить под сомнение ваш, так называемый “профессионализм”? И к вашему сведению, Ария, быть может, и сдержит своё слово, но среди околачивающихся возле "Загробной жизни" бандитов далеко не все похвастаются тем же моральным качеством. И исходя из того, что у Иллисты, Аларака и Горека есть опасения, я бы не стал наивно полагать, что всё будет так просто.
― Впрочем, ― он махнул рукой, разворачиваясь к выходу и намереваясь уйти. ― Чего я ожидаю от барка-мала (1) … Попрошу мистера Джефферсона провести повторный спектральный анализ.
Камрик переменился в лице. Надглазные пластины и мандибулы нервно задергались. Он поднялся с места, сразу становясь почти на целую голову выше саларианца, но, впрочем, едва ли в полтора-два раза превосходя его в области груди, и, рыча, сделал шаг ему навстречу.
― Как ты меня назвал, аргуда (2) канализационная? Развлечение ― это когда я твоей ядовитой херне листья пообрываю и тебе в задницу засуну. Спика и те, кто с ней пришёл, мою шкуру спасли, тус маартешш (3). И по её просьбам я хуйни не допущу. А свой профессионализм запихни себе в дырочку твоего члена. Сомневаюсь, что он настолько охуенен, чтобы там застрять. А от моего тебя разорвет до кишок. Я был одним из лучших в своем выпуске в Сипритинском химико-технологическом университете пятнадцать лет назад. Я могу захерачить такой субстрат, что твой ядовитый зелёный приятель начнет пополнять матерный язык землян и обстреливать ядовитой кислотой любого хуя, который попробует шевельнуться рядом с ним, из всех своих половых щелей. Так что захлопнись и засохни, как твои трупаки, а то имеешь нехуёвый шанс к ним присоединиться!
― Барка-мал, ― непринуждённо повторил Висса после гневной тирады Камрика, развернувшись к нему, но не отступив, даже когда тот навис над ним. Он поднял свою голову чуть выше, взглянув турианцу прямо в глаза с неким вызовом, выдавая:
― Грязный, мерзкий, недотраханный малт (4) с жалких трущоб мусорного куска под названием Омега. Так яснее?
Его губы чуть дрогнули, будь он турианцем, то, вероятно, продемонстрировал бы оппоненту ряд острых зубов, но, вместо этого, патоморфолог только стиснул челюсти, процедив:
― Сбавьте свой гонор, пока пожалеть не пришлось Вам. Думаете, можете запугать меня какими-то жалкими угрозами вредительства мне и моему имуществу? Вы здесь никто и с мнением такого вашраса (5), выкувшего диплом химфака на чёрном рынке, я считаться не намерен. На этом разговор окончен.
Он отстранился и, не дожидаясь реакции Камрика, уверенно вышел из закутка.
Турианец с громким рыком вышел следом за Виссой, в два длинных шага догнал его и, стянув защитную перчатку, поднял руку с короткими, но довольно острыми когтями.
― Что ты сказал?! ― проревел он. ― А ну, в глаза мне повтори, чи'накса (6)! Я тебе твои моргалки-шары под корень вырву. Чиплазг кзурмн ррисшмо! (7) Ты?! Смеешь?! Обвинять?! Меня?! Во лжи?! В подкупе?! Как мереташш?! (8)
При виде когтей зрачки саларианца чуть расширились. В сознании невольно всплыло воспоминание. Когти, но гораздо длиннее тех, что он видел сейчас. И тёмно-зелёная кровь, капающая с них.
“Нафарг (9)! Смотри на меня, когда я с тобой говорю!”
Висса перевёл взгляд с когтей Камрика на его лицо, посмотрев вновь ему прямо в глаза.
― Именно так. ― Утвердительно ответил саларианец, его холодно-спокойный голос нисколько не дрогнул. ― Если проблемы со слухом – проверьтесь у врача, повторяться я не стану. А теперь оставьте меня в покое. У меня есть дела поважнее, чем выяснять отношения с каким-то чиплазгис (10), вроде вас. Ударите меня – вылетите с этого корабля прежде, чем успеете произнести “Гархасше-тсокш-крелор” (11).
Позади раздался смазанный скрежещущий удар, оглушающее рычание Камрика, быстрые шаги и звук закрывающейся двери. На стене за спиной саларианца красовалась белая пластиковая панель, распоротая поперек когтями почти на целый локоть.
Висса даже не шелохнулся, когда в пару сантиметров от его головы пронеслась когтистая рука. Замерев на месте, он молча проводил взглядом уходящего Камрика, а затем, взглянув на нанесённый обшивке лаборатории ущерб, медленно проследовал обратно к своему рабочему месту.
________________________________
1. Барка-мал ― непереводимое турианское ругательство, а приблизительной адаптации означающее нечто вроде «грызун из трущоб», считается очень обидным.
2. Аргуда ― небольшой кольчатый червь, обитающий в затхлых стоячих водоемах повсеместно на Палавене, а также в отстойниках при очистительных станциях (тур.).
3. Тус маартешш ― твою мать (тур.).
4. Малт ― грызун (тур.)
5. Вашраса — распиздяй (тур.)
6. Чи'накса ― блядь (салар.)
7. Чиплазг кзурмн ррисшмо ― я тебя выебу во все щели (тур.)
8. Мереташш ― шлюха, но не в классическом человеческом понимании этого слова, а скорее в смысле «женщина или мужчина, добивающиеся каких-то личных выгод, в том числе служебных, через постель». Одно из наиболее больших оскорблений в турианском обществе. (тур.)
9. Нафарг ― проклятье (тур.)
10. Чиплазгис ― уёбок (тур.)
11. Гархасше-тсокш-крелор ― непереводимое выражение с турианского языка, нечто вроде «За честь Иерархии», или если буквальнее, то "Иерархии за честь"!
“I’ll swallow my blood before I swallow my pride.”
ФРПГ "Гуманитарный конвой" - Висса Телорн’гекс Лазарр, саларианец, патоморфолог-генетик и просто циничный мерзавец.
ЛитРПГ "Обречённый" - Адолард Кривен - «Зверь», турианец-киборг.
|
Вода стекала вниз, унося с собой ощущение грязи и мерзости, которое не оставляло Иллисту с того момента, как она сделала первый шаг сегодня с челнока на Омегу. И с той же минуты женщина мечтала оказаться в душе. Банка с темно-зеленым мелким песочком начинала уже заканчиваться. Зачерпнув его пальцами, турианка принялась полировать пластины и гребни на лице, шее и воротнике, а затем смыла его водой и мылом, увеличила температуру и просто встала под водные струи, чувствуя, как ей становится легче. Постояв так пару минут, Иллиста выключила душ и, завернувшись в длинный халат, вышла в комнату.
― С лёгким паром, как люди говорят! ― раздался голос Горека с кровати. Батарианец не снимая одежды улегся на ложе, с целой стопкой датападов.
― Спасибо, ― улыбнулась Иллиста, присаживаясь рядом, и оценивающим взглядом окинула нагромождение. ― Ты не устал? Сегодня был не самый простой день.
― Устал. Но ты можешь мне помочь. Вот читаю досье Вассы, пытаюсь прочитать, ― батарианец устало потёр глаза и отложил планшет.
Иллиста взяла датапад и пробежалась глазами по тексту.
― Хочешь, чтобы я прочитала, а потом тебе пересказала суть? ― она ткнула пальцем в экран, отгоняя текст в начало неловким нервным движением.
― Это было бы прекрасно,а заодно можешь рассказать о своём старом друге, о котором я ничего не слышал, ― пробормотал Горек почти проваливаясь в сон.
― Старом друге? ― переспросила Иллиста, начиная вникать в текст. ― О ком именно? Старых друзей у меня, к счастью, уцелело не так мало.
― Некто Веном Дрейк, ― отозвался батарианец.
Иллиста оторвалась от планшета, уловив тень несколько иных эмоций, нежели простое любопытство.
― Веном? Я знаю его со времени войны на Палавене. Наш мобильный госпиталь на шаттле перебросили туда на пару недель на космодром в предгорье, где находился эвакуационный центр. Его принесли к нам в госпиталь без сознания, в очень тяжёлом состоянии. Истощение нервной системы ― перегрузил биотикой и сожрал почти вчистую свои энергетические запасы. Да ещё и контузия… Я его лечила. Потом он вместе со всеми участвовал в совместной нашей операции с кроганами на Палавене. Потом помогал прикрывать эвакуацию беженцев с планеты. И с тех пор я его не видела до сегодняшнего дня. Даже не знала, что он остался жив в войну. --закончив свой монолог турианка повернулась к батарианцу, который к тому моменту уже крепко спал.
К лучшему это или к худшему ― Иллиста точно ответить себе не могла. С одной стороны, ей нужно было сказать ему про завтрашний визит к Арии ― что им следует быть осторожными втройне, рассказать о своих страхах. Но с другой, она не знала даже как начать этот разговор. Тем более после сложного дня, когда Горек был и без того настолько уставший и измученный. И то, что он уснул, не дослушав, только подтверждало это. Похоже, разговор откладывался до утра.
С тревожными грустными, наполненными нежностью и любовью глазами Иллиста улыбнулась, потерлась тихо лбом о его щеку, почти бесшумно, чтобы не потревожить его сон, переложила датапады на стол, отрегулировала температуру в каюте и заползла под одеяло, второй край которого был придавлен спящим на нём Гореком. Проверив, что программа оповещения из медблока работает корректно, она прижалась спиной к широкому тёплому боку мужа и через пару минут тоже уснула.
Убивает не падение, а резкая остановка в конце.
|
"Когда горят его глаза и на лице улыбка, я забываю обо всем. О том, что я мрачнее самой тёмной и холодной ночи. О том, что Галактика-это огромный омут, который пожирает чужие жизни. Я хочу каждый день, посвящать ему по песне на гитаре. Хочу быть счастливой... Сидеть в баре с друзьями, кружится в шикарных нарядах перед ним, чувствовать тепло его рук, обнимать крепкое тело. Я не хочу и не могу больше отнимать чужие жизни, Ашара. И перед тем, как мое сердце перестанет биться, я вспомню того, в которого я так отчаянно влюбилась. Вспомню мамину нежную руку и суровый взгляд отца.”
Перед Вассой сидела её подруга, а в будущем жена. Она улыбалась, но прогоняла Вассу прочь. Она ругала её, говорила, чтоб та не превращалась в чудовище. Руки заледенели. Мёртвая тишина стояла в лазарете. Глаза еле-еле начали открываться. Тошнота и боль мешали сделать какое либо движение. Шевеля одними губами, Васса прохрипела, и снова тяжёлая тьма окутала её и утащила обратно в сон.
Горькие как самый крепкий спирт мысли пролетали над головой азари, Васса резко повернула голову, когда Арэн замертво падал на холодный как сталь пол. Васса рухнула на колени перед телом любимого. Она резко трусила кварианца и надеялась, что он ещё жив. Горячие слезы капали на оголенный торс парня, который остывал всё сильнее с каждой секундой. Вдруг в этот момент, что-то тронуло грубую и потрепанную душу азари. Жизнь пронеслась перед глазами. Все ошибки, все трудности, все тяжелые моменты. Только она стоит уже не перед Арэном... Это уже не совсем он, а лишь бездыханное тело.
"Ты страшная сила, полная суеверий... ― проносилось в голове Вассы. ― Никогда не зарекайся... ― Васса подошла к мёртвому Арэну, и приподняла его голову на свои ладони. ― Я всегда буду любить тебя, Ари.. ― одарила его взглядом Васса. Азари кинула холодный, и пустой взгляд в сторону иллюминатора.
― Я хотел помочь! Действительно помочь, закончить весь этот чёрный и густой омут... ― выкрикнул, срывая окончательно свой голос, Арэн.
― Зачем тебе это нужно было, Я... Я... Я не та, которая тебе нужна! ― Васса говорила быстро, будто собираясь с последними силами, набирала в грудь хотя бы малость воздуха.
― Я строил из себя сильного, но на самом деле, был полностью подавлен и нуждался в ком-то, кто поймëт. Я встретил тебя, такую же поломанную и ранимую, полюбил. Но это я не нужен тебе... Я болен, Васса, ― проговорил кварианец и ласково провёл по щеке азари.
― Понимаю тебя. Я... Сам стал жертвой собственной души... В моëм горле застыл ком, злобно царапая всë изнутри, Васса. Но умрём мы не вместе, прости, ― Арэн достал какой-то шприц, и вколол себе в руку. Кварианец целовал словно на прощание любимую, вытирал слезы со своих глаз. Он терял свои силы, глаза закатывались, боль заставляла взвывать, но парень улыбался и смотрел прямо в глаза Вассы.
― Я не о чем не жалею, я хотя бы сделаю перед смертью этот мир немного чище. От себя... Я ненавижу себя, что не признался сразу тебе, что я сидел на красном песке во время Паломничества. Что я угробил себя окончательно, что не смогу быть долго со своей самой любимой в Галактике женщиной. Я никогда не был достоин тебя. Убегать дальше от правды, я не могу. Через пару минут всё закончиться. Токсины медленно будут меня убивать, сначала парализуют, потом начнется дикая боль, потом агония. Я скажу тебе напоследок лишь одно: прости меня, хоть нету мне прощения... Я люблю тебя, Васса.
Тело азари ударило словно током и она будто зомби встала с койки в медблоке, и медленно поплелась с получерными глазами по коридору корабля в котором свет на время отдыха немного приглушали.
"Как же чертовски хочется, чтоб всё это уже закончилось, чтоб просто мёрзлая тишина окутала своими объятиями. Ещё пару часов от силы и спокойствие будет божественным даром. Когда я снова прикрываю веки на секунду, кажется, что падаю в сладкое чёрное небытие. Но потом сознание снова видит его. Глаза устало открываются, проклиная эту реальность.” ― Васса схватилась за голову, и рухнула недалеко от лифта. Вдруг она резко подпрыгнула, истерически засмеялась и запрыгнула на кварианца. Жадно обнимая и гладя довольно статное мужское тело, азари с любовью в голове прошептала:
― Ари, моя Вселенная... Я знала, что мы встретимся.
Дэран любил это время... В космосе, на корабле, оно всегда относительно, и у каждого мог быть свой распорядок. Но обычно, для удобства, "ночь" для всех наступала в одно время. Корабль продолжал медленно дрейфовать на орбите Омеги, основные его системы сбавляли мощность, на палубах воцарялась относительная тишина, нарушаемая лишь только монотонным гудением из реакторного отсека и отсека ядра эффекта массы.
Кварианец по привычке засиделся в инженерном отсеке вместе с дежурным и сейчас направлялся к столовой, настраиваясь на поздний, "ночной" ужин и сон после него. Корабль пребывал в полудрёме после беспокойного дня, и Дэрану казалось, что она, "Амальтея", мерно дышит -- своим шелестом и гудением корабельных систем.
Неожиданно справа послышался шорох, шипение двери. Дэран оглянулся и вздрогнул, увидев азари - Вассу - странным шагом вышедшую из медблока. Она прошла немного вперёд, покачнулась и упала на пол возле правого лифта. Дэран поспешил к ней, наклонился и только тут с ужасом увидел черноту её глаз. Она приподнялась и одним рывком обхватила его руками и зашептала ему нечто безумное.
― Васса, что происходит? ― выдавил он из себя. ― Тебе плохо? Васса?
― Мне безумно плохо, Ари. Ты даже не представляешь, что я пережила без тебя. Богиня... Как же я люблю тебя, ― Васса всё сильнее сжимала парня, что по её телу начали проходить биотические языки пламени.
Дэран хотел что-то сказать, но вдруг посмотрел Вассе за спину ― и в следующее мгновение что-то с силой толкнуло азари вбок ― по направлению обратно к медблоку...
***
Иллиста проснулась от резкой вибрации на руке. Инструментрон слабо светился в темноте на манер ночника и монотонно вибрировал, высвечивая значок тревоги. И эта тревога тут же передалась турианке: сработала сигнальная система медблока, зафиксировав характерные для фазы сновидений и близкого к пробуждению состояния биоритмы.
"Тшаэ… то, чего я боялась…" ― она едва не произнесла это вслух, но, помня, что рядом спит Горек и не желая его будить, сдержалась. Щёлкнув когтем по инструментрону, она выключила вибрацию, плавно и бесшумно поднялась с постели, с лёгким шуршанием быстро надела свою повседневную медицинскую форму и, убедившись, что не разбудила мужа, выскользнула из каюты на лестницу.
Спустя пару секунд Иллиста была уже возле лифта на первой палубе и с долей ужаса увидела, как в монотоном свете ламп в коридоре жилой палубы между столовой и медблоком стоит в тонких жилках синих биотических всполохов Васса, обнимая Дэрана, а тот явно пытался не то отбиться от неё, не то хотя бы просто сдвинуть её с места. Подбежав поближе, она увидела черные глаза азари, подавила в себе поднявшийся животный страх.
― Иллиста… ― сдавленно прошептал Дэран, чувствуя, как от страха язык отказывается слушаться его.
― Молчи! ― прошипела Иллиста, подхватывая Вассу под руки. Тело мгновенно свело от холода и дрожи. ― Помоги мне. Толкай в медблок её, живо!
― Ари, ты... Ты... Ты, что разлюбил меня? Ари! Нет! Я же жить без тебя не могу! ― Васса отпустила кварианца, и со слезами на глазах упала в ноги мужчине и громко заревела. Словно раненное животное, которое больше не может скрываться от охотника.
--Убейте меня... Пожалуйста... ― азари аккуратно взяла за руку кварианца и жалобно смотрела тому прямо в глаза, которые ярко сияли под шлемом.
― Что за... ― Дэран не договорил.
― Тихо, ― прошипела громче турианка. ― Она не в себе. Помоги мне. Поднимай.
Мощным рывком хищника, ухватив азари когтями за одежду, она дернула Вассу с пола. Вдвоём они оттащили её к двери медблока, затолкнули внутрь, после чего Иллиста закрыла и заблокировала за собой дверь.
― Васса, ― она подступила к азари, беря её за кисти и мягко пытаясь отцепить её от Дэрана. ― Проснись...
― Арэн, ты знаком с Иллистой? Откуда, ты знаешь эту турианку? ― Васса маниакально глянула на турианку. ― Нет, Арэн, ты же мёртв уже очень давно... Как... Как я могу трогать сейчас тебя, говорить с тобой?! Ари, как? ― Васса нежно провела по шлему кварианца и глубоким взглядом рассматривала шлем парня.
Иллиста быстро посмотрела на Вассу, потом на Дэрана, застыла на пару секунд в раздумии, потом отпустила азари и быстро что-то набрала на инструментроне.
"Дэран, слушай и делай всё, как я скажу," ― услышал кварианец в динамиках шлема.
― Но...
"Делай, иначе не угомоним!.. Скажи ей, что ты ― Арэн ― с ней во сне. Что ей надо проснуться. Что всё успокоится и мертвые вновь вернутся к мертвым. Говори убедительно. Прекрати дрожать!"
С последними словами она сжала когтями уязвимое место подмышкой скафандра Дэрана. Тот вскрикнул, очнулся и, под нажимом Иллисты, начал говорить:
― Васса, мы идём во сне. И тебе пора просыпаться, милая моя. Я снова уйду туда, куда ушел много лет назад. А ты проснешься. В покое и тишине. Проснись, милая... Проснись! ― он с силой сжал руки Вассы и чуть встряхнул её.
― Нет-нет... Я не хочу. Не хочу! Я устала существовать, я устала быть одна, ты... Ты больше не вернёшься же. -Азари аккуратно провела рукой по руке кварианца и снова её глаза промокли. ― Зачем ты делаешь, мне больно, Ари?
― Ты не одна. И проснувшись, ты не будешь одна. Ты отдохнёшь, обязательно отдохнёшь, милая, - его пальцы заскользили по рукам Вассы, успокаивая её. ― Иди на мой голос из сна. Всё будет хорошо, милая. Доверься мне, иди на меня... Проснись. Проснись. Проснись...
Васса обняла кварианца, и несколько секунд не отпускала. Потом её сознание вернулось обратно и она не сразу поняла, кого она обнимает. Но сил совершенно не было и она устало повисла в крепких мужских объятиях.
― Что... происходит…
Нельзя предсказать чужие действия. Но можно контролировать свою реакцию на них.
В итоге, именно твоя реакция будет важна...
|
― Сажай сюда её, ― Иллиста увлекла державшего Вассу Дэрана к ближайшей койке, помогла ему усадить её, потом вытащила из шкафчика термоодеяло и укутала в него Вассу.
― Держи её. Сейчас ей будет холодно.
― Кила... Что происходит, объясни, наконец!
― Она лунатила. Старые болезненные воспоминания... Слишком глубоко... Транквилизаторы не дали ей проснуться, но затормозить не смогли. Надо было колоть, что покрепче. Пожалела... ― турианка скрипнула зубами.
― Я ничего не понял... ― проговорил Дэран.
― Ты видел, как после боя кричат во сне? Здесь почти то же самое. Держи. Сейчас она согреется ― успокоится.
На этот раз Дэран отчасти понял Иллисту, отчасти подчинился тому, что она говорила, и крепче обнял Вассу, чувствуя, как термоодеяло начало работать.
Васса устало открыла яркие глаза, и почувствовала приятное тепло, что кто-то, её обнимает. Она увидела скафандр и слегка испугалась, а потом увидела Дэрана, позже Иллисту. Она ближе прижалась к кварианцу, сама не поняв как было ей приятно мужское тепло и дрожащим голосом спросила:
― Что только что со мной было? Неужели это снова повторилось...
Иллиста тяжело хлопнулась на стул рядом с койкой. Ей вдруг тоже стало холодно, ноги плохо держали, по всему телу разливалась слабость. Тяжело дыша, она пару минут переводила дыхание.
— Можно и так сказать, — проговорила она наконец. — Надо было мне всё же загрузить тебя по полной. Хорошо хоть автоматику предупредила — разбудила она меня, как ты встала... — Иллиста начала понемногу успокаиваться. — Хорошо, что Дэран здесь оказался. Не знаю, как бы я тебя ночью одна из этого дерьма тащила.
― Я даже не знаю, что и сказать. Я благодарна вам за то, что вы сделали для меня. Но вы можете объяснить в двух словах, что именно со мной было? ― азари смущённо глянула на кварианца, а потом на турианку.
― Я знаю, что мне иногда снятся кошмары, что очень редко я могу ходить во сне, но сейчас я чувствую, что было нечто иное...
Иллиста повела жвалами, стуча когтем по столу, закрыла глаза, задумалась.
― Мр-хрр-м... Я могу только предположить... Очень длительный период без сна, наложившееся на него перенапряжение, скачок сахара, алкоголь и транквилизаторы в сочетании с твоими давними травмами и переживаниями и... особенностями твоего сознания, ― выделила интонацией свои последние слова турианка, ― дали эффект, который я откровенно опасалась увидеть. Но пичкать тебя нейролептиками и превращать в полный овощ... ― на это я не решилась. Возможно, это была моя ошибка. Хорошо, что всё обошлось.
Васса задумчиво глянула на турианку, а потом аккуратно перевела взгляд на капитана корабля.
― Но... Почему мы с Дэраном в обнимку сидим? ― Васса немного засмущалась, и вовсе забыла о своей стальной маске убийцы.
― Во сне, когда ты встала и пошла по кораблю, ты приняла Дэрана за... кого-то, кто был тебе дорог, и кого больше нет. Ты назвала его Арэн. Пыталась... обнять.
― Кила... ― до Дэрана начала доходить вторая половина того, что сбивчиво говорила ему Иллиста. Чуть расслабился, почувствовал, насколько устал за эти несколько минут. В порыве сожаления он положил Вассе на плечо руку и чуть сжал пальцы.
― Я сказала Дэрану, что нужно делать, чтобы без лекарств, мягко вытащить тебя из кошмара, ― Иллиста улыбнулась. ― Он всё сделал отлично.
― О нет... Богиня... Арэн ― это мой парень, который умер около 300 лет назад. После смерти приёмных родителей, я сбежала с Омеги с Флотилией, а там познакомилась с парнем, который как раз заканчивал Паломничество. Мы были вместе не один год, но потом... Потом он убил себя. Либо болезнь его быстро съела, я не знаю. Дэран, я вам рассказывала эту историю, когда мы гуляли по кораблю. У вас похожие скафандры... И голос. Ох, даже телосложение. Вот я и наворотила делов. Мне стыдно перед вами обоими, а вас я наверное вообще дико взбесила. Налетела сумасшедшая посреди ночи и запрыгнула обниматься. -Васса стыдливо глянула на мужчину.
— Я... — Дэран не знал, что ответить. Внутри него стоял страшный сумбур из усталости, остатков страха, отсутствия полного понимания происходящего, сочувствия к состоянию Вассы, некоторого невнятного раздражения, подавленности от слов Иллисты... — Нет... я скорее... как обескураженность... — он пытался подобрать слова. — Но... нет, я не злюсь. Нет. Я... могу вас понять. Наверное...
— Я злюсь скорее на себя, — сказала Иллиста. — Недооценила. К тебе никаких вопросов у меня быть не может. Вернее... они есть, но не именно о сегодняшней ночи. В первую очередь, тебе надо успокоиться.
― Я сумасшедшая, мне нужно отпустить прошлое. Я не знаю как это сделать! ― Васса нервно трогала своё лицо, она хотела вырваться и нервно выбежать с мед.блока, но увидела пронзительный и глубокий взгляд турианки, которая пылающими зелёными глазами смотрела прямо в глаза азари. Крепкая рука кварианца лежала на ноге азари и горящие глаза под шлемом также смерили пыл азари. Васса мгновенно запылала биотикой, глаза немного почернели, но в ту же секунду она смогла взять себя в руки.
― Я так больше не могу... И не хочу... ― по щеке азари начали стекать холодные как сталь слёзы.
― Думаете легко делать вид жестокого мясника, а на деле быть разбитым сосудом скорби и печали. Одиночество задушит меня, холодная и пустая тьма с каждым днём всё ближе ко мне. Она обязательно победит меня, моё чутьё редко меня подводит. Прошлое пожирает меня. Нету настоящего, нету будущего... Я пуста, мертва. Я давно забыла, кто я есть. Чудовище, которое живёт последние несколько столетий это не я. Или... ― голос азари сначала был холоден как Новерийский ветер, а потом резко стал мягче и прослушивался ком, который стал в горле азари, слезы всё сильнее стекали по лицу, по шрамам на нём. Азари схватила крепко за руку парня и пыталась успокоить слёзы, но не могла. Она чувствовала себя жалкой. Был бы рядом пистолет, она бы с удовольствием выстрелила и закончила этот ад.
Иллиста слушала её внимательно, не перебивая и, вместе с тем, периодически делая пальцами знаки Дэрану, чтобы он ничего не говорил тоже. Поток хаотичных, неупорядоченных, местами даже откровенно раздражающих, а местами — болезненно-ноющих эмоций лился в неё, от чего начавшая, было, уходить усталость снова стала увеличиваться. Когда Васса закончила говорить, Иллиста ответила — ровно, но достаточно твёрдо:
— Ты не сумасшедшая. Но ты права: прошлое надо уметь отпускать. Тогда оно не будет приходить к тебе во сне. Но, насколько я поняла, ты лишь копила вот это всё в себе, не пытаясь изжить из себя боль, которая потом начала тебя разрушать, — Иллиста встала и прошлась к двери и обратно. — И... как я увидела по анализам и с твоих слов, ты и медикаменты никакие сейчас не принимаешь, которые могли бы, по крайней мере, дать тебе возможность спать без кошмаров. Если ты хочешь побороть вот это всё, почему ты ничего не делаешь?
Дэран почувствовал себя ещё более неуютно. Усталость и слабость нарастали. Как и желание уже уйти отсюда и лечь спать. Но та же усталость мягким настойчивым дурманом с каждой минутой всё больше и больше овладевала его головой. Мысль о том, что надо уже подняться и уходить в каюту, становилась всё более ленивой и вялой. Смысл звучавших фраз Вассы и Иллисты начинал ускользать от него.
― А что мне нужно сделать, а? Убивать, грабить, сжигать до тла корабли пиратов, помогать всем, кого я встречу на пути? Что мне нужно сделать? Может просто пустить себе пулю в голову?! Я уже многое пробовала, но ничего не выходит, лишь на какое-то время рана меньше кровоточит, а потом становится ещё хуже. Алкоголь, вещества... Ничего не помогает. Та и быть наркошей, которая будет губить жизни за дозу, я явно не буду. Я воин, я проще выпью яда, которым обрабатываю свои ножи и дело с концами, ― Васса немного успокоилась и выдохнула.
― Я живу уже несколько ваших жизней с этим грузом, я одиночка, которая скитается по всей галактике с надеждой, что я смогу обрести покой. Что найду смысл жизни... В ком-то... Или в чем-то. Я столько пережила, что суицид явно не самый лучший вариант, ― Васса закатила глаза, и встала с кровати. ― Вот у тебя, Иллиста, была страшная боль в жизни, которая разрывала тебя каждую секунду пополам?! Или у тебя, Дэран?!
— Была... — голос Иллисты стал тише, но болезненных эмоций и надтреснутости в нём почти не было. — Была. И не одна... — взгляд турианки стал рассеянным, словно устремился в далёкое прошлое. — Но я нашла способ, как сделать так, чтобы от того, что случилось, осталось лишь воспоминание — без выжигающей душу боли. Мне помогли те, кто знал, как это сделать.
— В моей жизни много чего было, — проговорил Дэран. — Но... испытанный ужас и боль как-то помутнели — помогли друзья и своевременные какие-то препараты от Таиры. Не знаю... всё как-то ушло глубоко. Где не болит. А я стараюсь лишний раз об этом не думать.
― Вот... Дружба, любовь, вера, помощь. Всё это у меня отняли в один миг. И не однократно. Я никому не нужна, меня никто не ждёт во всей этой чертовой галактике, ― Васса стала спиной ко всем и скрестила руки за спиной.
― Я как-то даже думала повторно влюбится и почувствовать себя женщиной, но меня в очередной раз предали, ― азари аккуратно сняла часть брони и показала турианке и кварианцу свою спину. Точнее нижнюю часть спины. Спина была в шрамах, от которых становилось жутко. Словно азари собирали по кусочкам, а до этого избивали плетьми несколько наёмников.
― Работа моего благоверного. Когда-то я познакомилась с турианцем и даже немного была готова растаять в его объятиях. Мы были наемниками, молодыми и оба потеряли смысл в жизни. Но один раз он захотел повеселиться и изнасиловать меня вместе с нашими дружками. Естественно я не была на это согласна. Он долго меня пытал и избивал кнутом. Я вообще удивлена как выжила. Но ничего... Я сбежала, а после отомстила. Главное, что эти мерзавцы не сделали со мной, что хотели. Так, что извините... Не верю я в взаимопонимание и взаимопомощь. Хотя хотела бы, ― Васса обратно застегнула броню, и холодно смотрела в глаза турианке. ― А что было у тебя?
Иллиста спокойно отвела взгляд, показывая, что не намерена в чём-либо состязаться с азари — тем более в трагедиях из жизни.
Дэран всё больше и больше отключался. По нему было видно, что он держится из последних сил, чтобы не уснуть.
— Ты бы шёл уже спать, — сказала турианка. — Сегодня была не самая простая ночь. На вот... Чтобы уснуть быстрее.
Иллиста достала из нижней угловой секции стенного шкафа нераспечатанную бутылку со светло-золотистой жидкостью внутри.
— Что это? — вяло спросил кварианец.
— Гирд. Настоящий, палавенский. Ещё довоенный — десятилетний. Хороший.
— Да, я не особо... — сонно запротестовал Дэран.
— Считай это лекарством от ночных нервов, — безапелляционно Иллиста открутила крышку, достала оттуда же из шкафчика стальной стакан, плеснула в него до краёв из бутылки. — Пей. Можешь без маски — здесь почти стерильно.
Видя, что вариантов у него нет, Дэран подумал, нажал на блокираторы на шлеме. Щёлкнул запор, кварианец убрал маску в сторону, показав бледное, чуть в сероватый цвет лицо с тонкими, едва светящимися редкими линиями от имплантов, ярко-светящимися глазами и чёрными, чуть вьющимися волосами. Взял стакан, подержал и быстро проглотил содержимое, после чего снова надел обратно маску.
— Иди спать. Пока не приехало.
Дэран медленно поднялся, задержал свой взгляд на Вассе, глянул в сторону Иллисты — турианка молча и настоятельно кивнула ему на выход, снимая блокировку.
|
— Какая разница? — ответила на заданный азари вопрос Иллиста, едва за капитаном закрылась и снова встала на блокировку дверь. — Оно было. И оно прошло. Теперь я живу дальше. Чтобы выполнять свою работу — лечить, обучать, помогать. Работу...
― Хм, у тебя сильная воля, Иллиста. Не каждый не сломается. Знаешь, ты мне уже нравишься. Хотя бы не юлишь. Надеюсь, что я тоже когда-нибудь обрету чистый и ясный ум. Иногда медитации помогали мне, но я подзабросила это дело. Может, что-то посоветуешь?
― А разве твоя воля слаба? ― голос Иллисты стал жёстче. ― Мне казалось, что чтобы проломить чужую волю, подчинить себе чужое сознание, прочитать чужие мысли, нужно обладать весьма немалой силой воли.
― Да, ты права. Я могу запросто сломать слабую психику окончательно. Выжать как губку. Но... Не поверишь, я не люблю этого делать. А вообще, мне вот интересно, как это ты об этом узнала, а? ― Васса удивлённо посмотрела на турианку, и приподняла бровь.
― Будто я не видела, что ты сделала с той торговкой, ― ответила Иллиста. ― Доминирование. Да, я знаю, что это такое. Что этим навыком владеют в разной степени некоторые азари. Что это иногда бывает сопряжено с умением проникать в сознание другого существа, в его ментальную сферу, мысли. А ещё я знаю, что приобретение и развитие этих навыков требует многих лет целенаправленных тренировок. Так что можешь мне не говорить, что ты не любишь этого делать. Не любила бы ― не училась бы этому.
― Я умела с раннего детства читать некоторые мысли. Мне нужно было лишь посмотреть на существо. Когда я училась на юстицара, то этот навык я и правда хорошо натренировала. А торговка заслужила такой участи, она калечила ради кредитов невинных. И я несколько раз предлагала, чтоб она сказала мне правду. Всё могло обойтись. Это был её выбор, ― Васса встала и скрестила руки на груди. ― Знаешь, Иллиста, а ведь ты не простая женщина-медик. Ты намного больше, чем обычная турианка, ― Васса прошлась вокруг турианки, и загадочно улыбнулась.
― В твоей крови невероятная сила, ты не воин... Но... Ты нечто более необычное, чем обычный салдафон.
― Ты ― юстицар? ― надбровные пластины Иллисты взметнулись вверх. ― Это многое объясняет. Вот только не могу понять, как ты оказалась в таком состоянии на Омеге... Почему старшие не смогли помочь тебе с твоими психологическими травмами. Да и твой поступок это тоже объясняет.
Скрыть напряжение, вызванное вопросами относительно её необычности, стоило некоторых усилий. Иллиста обхватила себя руками за локти, постаралась успокоиться, закрылась.
― Теперь я понимаю, откуда у тебя такие навыки.
― Я не совсем юстицар. Если бы я доучилачь ещё немного, то тогда бы стала им. Я делала ужасные вещи в своей жизни и мне искренне хотелось делать добро. По этому, я и заступилась за Стефани. Торговка убила бы её. Знаешь, какими бы нb были мои навыки, ты не открываешься передо мной как открытая книга. Но... Я чувствую силу в тебе, но если копнуть глубже, то какую-то холодную пелену, которая словно шипы дикого цветка колят и режут, когда пытаешься проползти глубже, а если ещё глубже, то я вижу лишь холодную как сталь пустоту? ― глаза азари немного чернели, но потом приобрели обычный вид. ― Либо я слаба сейчас, либо ты и правда необычная, Иллиста. Ты смогла меня успокоить, далеко не каждый смог бы такое сделать. Особенно, когда это касалось бы Арэна.
― Не делай так больше... ― в горле Иллисты заклокотало тихое рычание. Она недобро посмотрела на азари, чуть наклоняя вперёд голову и выставляя вперёд лобную пластину. Взгляд её стал пронзительным и жёстким, а глаза словно просветлели, попав в свет ламп. ― Ни мне, ни моим друзьям и близким.
Она подобралась, готовая дать отпор при новой такой попытке.
― Успокойся, Иллиста. Я не желаю тебе зла. Я сама пытаюсь скрыться от всей Вселенной. Я пытаюсь просто понять тебя, ― Васса аккуратно посмотрела на турианку, и спокойно села на койку.
Ощущение "облапывания" ушло, Иллиста молча наблюдала за Вассой некоторое время, после чего немного расслабилась.
— Ну, хорошо. Допустим... Так всё же почему старшие члены Ордена не помогли тебе с кошмарами из прошлого? Даже если ты не доучилась и ушла раньше, они же не могли не интересоваться твоим состоянием. Какой смысл создавать близкого к идеалу воина и преследователя, если это воин не может контролировать даже себя?
― Никогда не спрашивали о том, что я чувствую. Меня заставляли лишь драться, драться и терпеть боль. Говорили, что кроме Кодекса ничего больше нет в галактике. Честно говоря, я бы не хотела так прожить всю жизнь, но я надеялась, что найду смысл жизни в этом.
Иллиста с рассеянным видом, глядя куда-то мимо Вассы, слушала то, что она говорит, стараясь понять, насколько могут быть неискренними её слова. И не замечала в них лукавства или лжи.
— Но ведь они учили тебя и определённым техникам тоже? — голос её стал менее враждебным. — Иначе бы ты продолжала в том числе и непроизвольно проникать в чужие мысли.
― Самое интересное, что до учений, я почти не пользовалась своими навыками. Опытные юстицары дали понять мне, что я себя сама не знаю, что в моих венах течет довольно страшная кровь. Я пришла наёмницей, которая знала лишь как убивать, но к моему удивлению меня приняли и стали обучать. Но знаешь, Иллиста, я поняла, что хочу явно не этого. Я хочу обычной жизни.
― Тогда почему ты не нашла врача, который бы тебя вылечил? Если ты хочешь обычной жизни, кошмары и галлюцинации надо убирать, разве ты этого не понимаешь? Азарийская медицина ― лучшая в галактике. Во всяком случае, была до войны. Орден ведь не мог не иметь выход на лучшие клиники. Почему ты вообще ушла оттуда? Осознала, что хочешь иного?
― Знаешь, скажу тебе честно, я никогда не просила о помощи, а когда видели моё странное поведение, я во всём винила море алкоголя, ― азари искренне смотрела в глаза турианке. ― Никто не хотел бы солдата со своими личными проблемами, а увы я солдат, Илли...
― Разве просить о помощи ― стыдно? ― спросила Иллиста. В какой-то момент ей начало казаться, что перед ней короткогребневый птенец-подросток, ожесточившийся и озлобленный на весь мир за то, что этот мир с ним сотворил, ― один из многих, которых они с Гореком видели, приезжая в детские приюты после войны. ― Если она тебе нужна. Более того, если отсутствие её ставит под угрозу жизни многих? Это всё равно что, раз уж ты называешь себя солдатом, выходить в бой, зная, что твоё оружие неисправно. Что оно может отказать в любой момент боя, и это будет стоить жизни многим твоим сослуживцам, друзьям. Да и тебе тоже. Неужели это не очевидно?
― Я хочу стать холодной как сталь, но боюсь себя в такие моменты. Когда я потеряла Арэна, я убивала всё, что попадалось на моём пути. Естественно, что кроме детей, больных, стариков и молящих о пощаде. Я забыла себя... Я оставила за собой сотни, несколько сотен перерезанных шей. Когда я училась на юстицара, то меня учили этому же. Просто во имя добра. А какого к чёрту добра?! Если ради Кодекса, я должна бы была убить ребенка, то это было бы верным решением. Главное, чтобы я добралась до цели. Каким бы я не была чудовищем, но я никогда не убивала тех кто намного младше или слабее... ― Васса уронила холодный взгляд в пустоту. ― Хотела бы ты так защищать галактику, Иллиста? Быть гнусным мясником?
― Это не ответ, ― голос турианки стал снова более жёстким и требовательным. ― Тем более... если ты не хочешь быть мясником, убивая направо и налево без необходимости и цели, надо выходить в бой уверенной, что тебя не переклинит. Надо выходить на улицу уверенной, что тебя не переклинит и ты не положишь всех на этой улице. Ты не хочешь быть чудовищем, но ты не делаешь ничего, чтобы остановить чудовище, которое растёт внутри твоего сознания. Однажды оно станет сильнее тебя, и тогда тебе не поможет даже пистолет, потому что не настанет больше светлого промежутка в разуме для того, чтобы осознать и застрелиться. Но тем не менее ты не пытаешься решить проблему и спросить помощи.
― В твоих словах есть истина. Моё внутреннее чудовище с каждым днём крепчает и хочет больше крови, но пока я держу его в узде. Пусть и не всегда выходит. Даже если я и попрошу о помощи, то что изменится?
― Если ты начнёшь искать помощь, ты получишь шанс её найти и победить чудовище внутри себя. Но вместо этого ты продолжаешь откармливать его ещё больше. Ты не ищешь решения ― ты жалеешь себя, бежишь от себя, боишься посмотреть в глаза своему чудовищу и уничтожить его.
― Жалею? Я последние пару столетия никому не показывала своих настоящих эмоций. Лишь иногда жене, и то она знала далеко не всё. Извини, я тоже живое существо, которое не может всегда быть словно синтетик. Если ты так говоришь о помощи, то можешь помочь. По желанию конечно. Возможно в твоих словах и правда есть надежда, ― Васса стала напротив турианки, и дружелюбно протянула той руку.
― Чтобы жалеть себя, не обязательно говорить. Достаточно молчать и заглушать эмоции и мысли наркотиками и алкоголем. Смысл от этого не изменится...
Иллиста оценивающе посмотрела на протянутую руку азари. Она понимала, что от неё может потребоваться. Как понимала и то, что Васса отличается от всего, что ей приходилось видеть и с чем доводилось иметь дело до этого момента. Эта задача была даже посложнее, чем со Стефани. Там хоть можно было не опасаться за сохранность собственной психики...
― Ты действительно хочешь, чтобы я тебе помогла? Я не специалист по таким вещам в отношении азари, тем более имеющим настолько хорошо развитые навыки в слиянии сознаний.
Она ждала. Скрепить договоренность было делом недолгим. А задача действительно была сложна, как никогда.
― Теперь, кроме тебя и Дэрана, я никому не доверяю на корабле. Вполне возможно, что всё изменится в лучшую сторону. Я была бы не против. Меня приятно удивила человеческая женщина. Значит, точно не всё потеряно. И повторюсь ещё раз... Я чувствую твою силу. Она не физическая, а моральная. Эта Стефани, тоже болит сильно, но ты имеешь на неё какое-то влияние. Пока я не совсем понимаю какое, но...
Иллиста смотрела на Вассу и один за другим задавала самой себе вопросы относительно этой азари, пытаясь понять, насколько подобное возможно вообще и насколько подобное может сделать конкретно она сама. И осознала, что вариант есть. Пока неясный, неотчетливый, неизвестный в деталях, но есть. Духи не просто так привели эту азари в её жизнь. Не просто так сложились события сегодняшнего дня и ночи. Каким бы он ни был и мог оказаться, но похоже ей предлагали пройти ещё один новый урок. Как и в случае со Стефани. Возможно, это были части одного большого урока. Какого? Для чего? ― Ответа на этот вопрос ей уже не дали увидеть.
― Хорошо, ― сказала после долгих размышлений и всё взвесив Иллиста. ― Я постараюсь помочь тебе. При условии, что ты будешь слушаться и делать всё, как я скажу, в рамках лечения. Не задавая вопросов. Ты доверишься мне, как быть может никому не доверяла в своей жизни. А ещё дело не будет быстрым и лёгким. Это будет сложный, местами очень болезненный в моральном плане процесс. И... мне надо будет подумать и поискать, как это сделать ― какое-то время потребуется и на это тоже. Ты принимаешь эти условия?
― Если ты говоришь искренне, то да! В бою я не подведу, но хотелось бы жить не одним лишь боем, ― Васса благодарно посмотрела в глаза турианке. ― Ну раз мы так разобщались, Иллиста, и теперь моя жизнь в какой-то степени в твоих руках, то может расскажешь, что нибудь о наших планах?
— Хорошо, — Иллиста пожала Вассе руку и почувствовала неприятное ноющее чувство в запястье: азари была сильно истощена. — Я всегда говорю искренне в делах подобного рода.
Нельзя предсказать чужие действия. Но можно контролировать свою реакцию на них.
В итоге, именно твоя реакция будет важна...
|
Она отошла обратно к столу, нервно постукивая о его крышку когтем, постояла недолго возле него, потом взяла стакан Дэрана, стоявший там подле бутылки с гирдом, и забросила его в помывочный и стерилизующий аппарат — других моющих машин здесь не было, а идти на камбуз не хотелось.
— Что ты подразумеваешь под планами? — Иллиста помассировала глаза, чувствуя новый прилив усталости. ― Горек сказал, что мы пойдём говорить с Арией об отвлекающем маневре.
― Хотелось бы скорее надрать задницы негодяям, которые мерзко отнимают чужие жизни. Я всегда знаю, что могу не вернуться... По этому надеюсь, что удача немного улыбнется каждому из нас. И знаешь... Я могу надеяться на то, что никто кроме тебя, меня и Дэрана, не узнает о том, что вы видели? И тем более о нашем разговоре. - Васса немного с дрожью в голосе говорила, и слегка расчёсывала руки от нервов.
— После Арии... — Иллиста сделала неопределённое движение рукой, пряча нервность, появившуюся от мысли, что может произойти “после Арии”. — Надо сформулировать план, как мы пойдём на базу "Солнц". Подготовиться. У нас нет в запасе времени, но и без подготовки лезть — чистой воды самоубийство, учитывая соотношение сил у нас и у них. Будем надеяться, что Духи поддержат нас и подадут нужные советы, — уже не в первый раз за последние сутки внутри Иллисты шевельнулось сожаление о том, что нет у них сейчас ещё хотя бы тех же пяти-шести бойцов, способных как мономолекулярным лезвием вспороть оборону таких отморозков, какими являлись "Солнца", будто фруктовое желе. А звать их для помощи не было времени. — Что касается нашего разговора... Я могу отвечать за себя. Но и с Дэраном я утром поговорю. У меня тоже нет большого желания распространяться о том, что случилось сегодня ночью.
― Мы уничтожим этих ублюдков, возможно далеко не все останутся живы, но... Будем надеяться на лучшее. А насчёт того, что ты сохранишь нашу тайну... Я это ценю... Спасибо тебе, ― Васса слегка улыбнулась, и тепло посмотрела на турианку.
― Что насчёт Дэрана... Так он теперь будет меня обходить за милю. Не каждый день такое увидишь как он. Ох... Мне стыдно перед ним. Нужно наверное утром извинится ещё раз самой.
— Мы вернёмся все, — надавила жёстко Иллиста. — Должны вернуться. Как-то мне сомнительно, что такой омегианский сброд способен проворачивать подобные дела, да так, чтобы Серый Посредник не мог понять, что именно происходит. Очень сомнительно. Потому умирать нам рано. На ту сторону мы успеем попасть всегда. А насчёт Дэрана — не суди преждевременно, пока не случилось то, что случилось. Если хочешь извиниться — извинись.
― Хороший настрой ― это всегда прекрасно. Будем верить и всё выйдет. Несмотря на свою веселую жизнь, я стою тут перед тобой. Да... Я утром поищу его. Правда... Я не совсем ещё выучила корабль и не знаю где он может быть. -Васса развела руками, и присела аккуратно на краешек стола.
― Каюта ― первая по правой стороне. А в остальное время... ― Иллиста задумалась. ― Либо в БИЦ или у пилотов, либо в инженерном отсеке. В этих местах его можно найти чаще всего. И то и другое -- на второй палубе.
― Благодарю. Знаешь... У меня есть одно предложение, правда я не знаю как ты на это посмотришь. Но может выпьем немного и поговорим просто как две женщины? ― Васса улыбнулась, и повела плечами.
― Васса, ты серьезно? ― Иллиста слегка опешила от слов азари. ― Ты знаешь, сколько транквилизатора я тебе вчера вкатила? Поговорить можно и так. А ещё лучше ― лечь спать, пока ещё осталось несколько часов до того, как надо будет просыпаться и делать дела...
― Ну не будь сейчас медиком, будь просто женщиной. Тебе тоже нужно отдохнуть. Мы по чуть-чуть, честно, ― Васса немного засмеялась.
― Какая разница ― медик или женщина? Вот нейролептик я бы тебе прописала. Если бы не вероятность того, что нам придется выдвигаться на базу "Солнц" сегодня. Прописала бы и уже с чистой совестью пошла спать дальше, уверенная, что тебя уже точно никакой кошмар не поднимет.
― Ай, ну я тогда точно уснуть смогу. Я так давно не сидела с какой-нибудь женщиной и просто не трепалась о жизни. Медик ― это твоя работа! Не забывай, что ты просто живое существо, которому нужно тоже иногда расслабляться.
― Медик... ― сказала Иллиста отвлечённо. ― Лекарь ― это моя жизнь. А алкоголь в дальней перспективе ― плохое снотворное... Тебе нельзя столько пить. Пойми это. Ты лишь дополнительно истощаешь себя.
― Я учту твои слова, ведь сказала, что полностью доверюсь тебе. Но пойми... У меня сейчас, какой-то жуткий осадок после очередного кошмара. Я хочу просто расслабиться, а завтра постараюсь просто начать новую жизнь. Эх, в который раз... Но постараюсь.
Глядя на бутылку гирда, Иллиста взвешивала про себя все за и против. Самой ей пить не хотелось. Да и Вассе бы она сейчас в качестве альтернативы, чтобы убрать "осадок", предложила бы что-нибудь из быстрых и коротких мягких антидепрессантов. Вот только риск того, что, учитывая уже введённые ей препараты, помноженные на специфику сегодняшней ночи, это может дать эффект "коктейля откровений", был слишком велик.
― Хорошо, ― сухо бросила турианка, прикидывая, сколько можно сейчас Вассе разрешить крепкого алкоголя. Достала из шкафчика второй металлический стакан и извлекла из стерилизатора первый ― уже отмытый и горячий после стерилизации.
Вассе гирда она налила почти до краёв, себе отмерила едва ли треть, закрыла бутылку и убрала её в шкаф.
― Это хорошая вещь ― можешь пить, не опасаясь. Аллергии не будет. Только смотри ― он крепкий, крепче, чем виски.
― Я много алкоголя пробовала... Но... Что это? ― девушка сделала жадный глоток алкоголя и сморщилась от его крепости. ― Иллиста, а давно вы с Гореком вместе? У вас... Довольно необычный союз.
― Это гирд ― турианский напиток, ― ответила Иллиста, присаживаясь на стул. ― Перегонка из некоторых видов зерновых. Но вот эта марка очень высокой степени очистки. Белковых фракций в ней нет. Только очень небольшой сладковатый карамельный привкус, ― она чуть капнула себе из стакана в рот и, не щурясь, посмаковав, сглотнула. ― Десять лет. Восемь ― в браке. Да, союз нечастый. Но... так уж нас свели Духи.
― Очень интересный вкус у этого гирда, но ты права, очень он крепкий и пить нужно аккуратно, ― азари аккуратно сделала небольшой глоточек горячительного.
― Ты не подумай, я наоборот рада за вас. Мой приемный отец был тоже батарианцем. К сожалению его убили, когда мне было сорок. Он был наёмником, но не убивал, грабил и продавал рабов. Наоборот... Он спасал заложников с небольшим отрядом. Но... Их убили однажды. Когда отец не вернулся, для меня это было невыносимым ударом. А через двадцать лет мама... Тоже приемная, но... Они были моим миром. Мама очень любила танцевать, она была танцором. Но мы жили на Омеге, так как отец не успел достаточно заработать и её убили. Вот так я и попала со временем на Флотилию. Не смогла просто находится в этой чертовой дыре.
― Мне жаль... ― с сочувствием посмотрела на Вассу Иллиста, ― что так случилось с твоей семьей. А настоящих родителей ты знаешь?
― Нет... Только понаслышке. У меня есть сестра... И так вышло, что она... Ардат-Якши... Чернее самой тьмы и злее стада кроганов. Моей семьёй был Арэн, а потом Ашара. А сейчас я сама по себе, ― азари опустила в пол грустный взгляд.
― Меня пронесло, что я не "демон". Тогда моя жизнь превратилась бы в сплошную бессмыслицу.
Иллиста с долей печали и понимания слушала Вассу, отглотнула ещё из стакана, рассеянно посматривая куда-то мимо неё.
― Ардат-Якши? ― переспросила она. ― Да, я слышала немного про эту врожденную редкую болезнь азари. Какая-то патология при контакте с нервной системой ― так ведь? Я не ошибаюсь?
― Ардат-якши ― это «Демон ночных ветров» на одном из древних диалектов азари... Результатом отклонения являются невозможность деторождения и, самое главное, нанесение партнеру при слиянии с ним психологических, а то и биохимических травм, иногда несовместимых с жизнью. Любой "демон" убьет тебя, испепелит взглядом, раздавит морально тебя. Разорвет и опустошит. Возможно моё "доминирование"- это тоже наследственное. Изначально я боялась, что могу убить Арэна. Ведь ничего не давало гарантии, что я не одна из них. Но отец говорил, что чувствует, что я не такая. Что моя кровь не совсем как у сестры. Я один раз встречала Милену... Больше не хочу. Ты бы видела это чудовище...
Внимание и интерес Иллисты возрастали. В имевшихся у них записях о странном явлении в генетике азари информация носила крайне разрозненный характер, и сейчас она поняла, что ей известна едва ли половина из того, что ей единым махом выдала Васса. Конечно, это было лишь одним мнением одной азари, на чью жизнь данная патология имела сильное и крайне негативное пересечение, а потому требовало перепроверки и уточнения, но это уже было сильно больше, чем она знала минуту назад.
― Никогда не думала, что у азари такое встречается, ― поговорила турианка. ― И вы ничего не можете с этим поделать? Болезнь неизлечима?
― Нет. К сожалению не излечима. Такие азари могут жить мирной жизнью, но далеко не каждая на это будет согласна. Вот моя сестра убила не одного своего любовника, и её это совершенно никак не волновало.
Иллиста нахмурилась.
― Тогда... прости мне мой нескромный и неуместный интерес... но... я немного не понимаю... Если они настолько опасны и не способны контролировать процесс слияния, почему вы ничего не делаете с ними?
― Целью юстициара иногда бывают именно ардат-якши. Ардат-якши очень опасные противники – эти азари являются носителями генетического дефекта благодаря которому они с каждым убийством становятся всё безумнее и сильнее. При этом они кайфуют словно от наркоты и легко подсаживаются на это ощущение, превращаясь в серийного убийцу. Из-за этого их изолируют от общества в специальных монастырях, где они не могут никому навредить. Не один юстицар погибла в схватке с такими "демонами".
― И... ― Иллиста прислушалась к своим ощущениям... ― вы... оставляете им жизнь?
― В основном, нет. Если "демон" не кровожадна, то она идёт в монастырь с самой юности и спокойно живёт там. А если, она подалась в бега, то явно понятно, что она убийца. Я лично убила нескольких таких азари. Рядом с ними, ты чувствуешь себя словно в Новерийских снегах. Кроме холода и пустоты нету никаких ощущений.
"А что будет, если однажды такая решит сбежать из монастыря, почувствует вкус крови?" ― хотела, было, задать следующий вопрос Иллиста, но послушалась нарастающего протеста внутри себя: это была уже излишняя часть разговора. Во всяком случае сегодня. Неуместная. Васса и без того рассказала ей уже очень и очень многое.
― Тяжело это... ― сказала турианка. ― В какой-то степени могу тебя понять, ― она глотнула гирда. ― Тяжело жить с мыслью, что подобное прошло совсем рядом с тобой, чудом не зацепив. Страшно.
― Да. Не буду врать, что легко. Я сама холоднокровный убийца, а мне было жутко рядом с моей сестрой как никогда. Это страшная сила и лучше с ней не шутить. Но хорошо, что не все они такие. Кровожадные убийцы. Ты никогда не задумывалась, кто такие Баньши?
Иллиста закрыла глаза. Об этом до неё доходили обрывочные подозрения. Значение странной азарийской патологии по собранным ими в войну сведениям в том, почему не из всех азари Жнецам удавалось создавать трёхметровых воющих чудовищ.
― Кто такие Баньши?
― Баньши ― это одурманенные Жнецами азари... Ардат-Якши... Те самые "демоны ночных ветров". Медленные с виду баньши, через мгновение могут разорвать тебя пополам и сломать своими воплями мозг. Они умелые и смертоносные биотики. Крики этих тварей не оказывают заметного физиологического эффекта, но угнетающе действуют на психику. Атаки ближнего боя Баньши фатальны. Если подойти к ней близко, она мгновенно разорвет любого в клочья и биотикой опустошит до состояния овоща.
― Я помню их, ― проговорила Иллиста. ― Я никогда не забуду атаки, которые мне довелось увидеть, и мерзость, которая шла на нас. И на Палавене, и в других местах, куда перебрасывали наш госпиталь. Не забуду, из какого состояния мне приходилось вытаскивать бойцов. Какой фарш мне приходилось собирать обратно на операциях. Помню пустоту в глазах тех, кто попадал под дурман Жнецов и их Монолитов, превращая многих из них в замедленные бомбы, готовые начать стрелять по своим в любой момент.
― Меня тяжело взять под контроль, но когда я отбивала Тессию, на меня и мою жену шли Баньши. Они своими криками разрывали мой мозг на атомы. Они с каждой секундой были всё ближе и ближе. Одна меня схватила даже, но мне удалось вырваться и убить эту мерзость. Но... Знаешь, что самое жуткое? Я в каждой пыталась разглядеть свою сестру... -Азари крепко сжала кулак и он слегка покрылся биотическим пламенем. ― А потом, моя жена пропала. Я несколько дней не спавши дралась с этими мразями и искала Ашару, но потом меня эвакуировали и сказали, что выживших больше нету...
― Я знаю, насколько это тяжело ― терять близких, ― тихо проговорила Иллиста после долгого молчания. ― Эта война изуродовала всех, душу каждого. Многие раны затянутся очень нескоро. Если затянутся вообще...
― Мои вряд-ли затянуться. Но... Я надеюсь, что с завтрашнего утра, моя жизнь начнет хоть немного налаживаться. Если конечно, я не останусь в лапах этих "Солнц". Знаешь, хотела поинтересоваться у тебя... А давно ли ты знаешь Дэрана?
Иллиста пожала плечами.
― Недели три, может, чуть больше. С момента как оказались на "Амальтее".
― Ааа. Я думала, что вы давно знакомы. И какой он? Хороший парень или не поняла ещё? Мне нужно же знать, стоит ли просить прощение, ― Васса слегка отвела взгляд.
"Любопытно..." ― промелькнуло в голове Иллисты.
― Нет. Я прежде видела "Амальтею" только издали ― шесть лет назад, на Палавене. На борт поднялась только сейчас, ― турианка задумалась. ― Дэран... приятный, спокойный, выдержанный, немного закрытый, хороший специалист. Да и вообще хороший кварианец. Так что... извиниться точно стоит.
― Да? Мне он тоже показался довольно интересным. Правда слишком закрытым от всех. Ну... Тогда я утром найду его, ― Васса сделала ещё один глоток алкоголя. ― Иллиста, мне следует выпить какое-то лекарство перед сном или я усну и так?
― Ты уже алкоголя напилась, ― проворчала турианка. ― Хватит с тебя. Сейчас он транквилизаторы "догонит" ― уснёшь. Но лучше спи здесь. Так я смогу тебя проконтролировать на случай чего ещё.
― Хорошо. Я хотела сходить в душ... Но наверное сделаю это утром. Боюсь, что снова упаду где-нибудь. Кстати, спасибо за вечер, Иллиста. ― Васса охотно сняла броню, и осталась в одном лишь нижнем белье. Выпив пару глотков воды, она небрежно завалилась на койку в лазарете и смотрела на турианку.
Когда азари закрыла глаза, а приборы подтвердили, что она уснула, Иллиста притушила свет в медблоке и пошла обратно в каюту в надежде, что ей удастся подремать ещё хотя бы пару-тройку часов, прежде чем корабль начнет просыпаться.
|
Иллиста вошла в каюту, устало облокотилась на дверь, расстегнула застёжку комбинезона на шее, прошла внутрь. Горек лежал в постели под одеялом, его одежда висела рядом с кроватью на подставке. И Иллиста поняла, что он не спит.
― Я тебя разбудила? ― виновато спросила она, расстегивая "молнию" на комбинезоне. ― Прости.
― Не извиняйся. Что-то случилось? ― с участием спросил батарианец.
― Вассе приснился кошмар, начался приступ лунатизма. Я поставила себе тревожный звонок на случай, если в медблоке что-то случится, ― Иллиста вздохнула. ― И будильник меня разбудил. Я успела поймать её в коридоре. Хорошо там ещё Дэран оказался и помог мне.
Надев обратно домашний халат, она легла под одеяло, положила голову Гореку на плечо, согрелась.
Батарианец приобнял турианку, прижав к себе.
― Ну и команда, ― пробормотал Горек. ― Его серейшество может специально таких собрал?
― Васса прибилась к нам как-то сама… так сложились наши злоключения на омегианских рынках, ― Иллиста повернулась на бок, обняла мужа. ― Да и сейчас вообще сложно найти специалистов, у которых абсолютно всё было в порядке с головой. Война истерзала всех, ― она потерлась носом о его подбородок, не зная, начать ли мучивший её разговор сейчас или всё же дождаться утра, прижалась плотнее к батарианцу.
― Да я сомневаюсь, что и у нас все с головой в порядке, ― пробормотал Горек. ― Тебя что-то беспокоит, Илли?
― Да, ― тихо отозвалась она. ― Наш визит к Арии. Не все турианцы из её окружения… любят таких, как я. Если они там окажутся, они меня узнают. И я почти уверена, что потребуют, чтобы я ушла с ними. При Арии они такого не посмеют, а вот потом… на обратном пути… могут нас встретить. Им нужно то, что знаю я. И эти знания они постараются добыть. Но и не пойти с вами я не могу. Договоренность о передаче груза должен подтвердить и медик гум-конвоя тоже.
― Если хочешь, можешь не идти. Возьмем Таиру. Передашь ей обязанности на раз.
― У Таиры нет заверенного ключа и подписи. Чтобы получить их, потребуется время. А времени у нас нет. Мне придется пойти.
― Бандитам подпись не нужна, - отозвался батарианец. - Ну, если хочешь, пойдём с нами. Мы тебя в обиду не дадим.
― Подпись нужна для отчётности. Куда мы дели груз ― всё фиксируется. Сейчас дома творится не пойми что. Служба безопасности отслеживает всех офицеров, кто участвует в гуманитарных или миротворческих миссиях в Терминусе. И мне в любом случае придется потом отвечать, ― Иллиста повернула голову, уткнулась подклювьем Гореку в ключицу и посмотрела с благодарностью. ― Я знаю. Не дадите. Но нужно быть крайне осторожными. И надо подготовиться утром к выходу, ― турианка усмехнулась. ― Давно я не надевала боевую броню… ― она нежно коснулась губ батарианца кончиком языка, положила голову ему на грудь обратно. ― Обними меня. С тобой так тепло. И спокойно.
― Кстати, мне тоже нужна будет броня. У нас вроде есть "Оникс" без маркировки и знаков различий, ― Горек поглаживал голову турианки своей ладонью, отчего по телу её пробегала приятная дрожь. А самому батарианцу было приятно её тепло рядом.
― Надо посмотреть ― на складе в ангаре есть несколько контейнеров с бронёй и оружием. Я не особо в этом разбираюсь, но мои подопечные предпочитали "Хищника". Возможно там есть лёгкая или средняя модель, ― Иллиста потерлась головой о его руку, шею, тихо в ответ прикоснулась пальцами к его груди, надплечью ― дальше к шее, затылку, едва дотрагиваясь тупыми когтями до кожи и тоже начав нежно ласкать его.
― "Хищник" хорош лишь тогда, когда нет ничего лучше, ― батарианец перехватил руку турианки и повалил её на кровать оказавшись сверху. Горек несколько секунд разглядывал лицо Иллисты после чего жадно поцеловал, положив ладони на её на околокилевые пластины воротника.
Она ответила на его поцелуй, переплетаясь своим языком с его, охватывая и иногда дразняще касаясь кончиком языка его губ. Потом чуть отклонила голову вниз, потерлась лобной пластиной о лоб Горека ― осторожно, чтобы не задеть верхнюю пару глаз.
― Тогда что бы ты порекомендовал мне из брони вместо него? И как быть с оружием?
― Возьми "Колосс" ― он не подведёт, ― порекомендовал батарианец. Одна из его ладоней осторожно двигалась по телу турианки вниз, нежно и ласково поглаживая живот. ― На орбитальной станции наиболее оптимальны дробовики или пистолеты. Возьми "Апостол", ― пальцы Горека осторожно проникли под белье и достигли цели.
Продолжая смотреть на него и улыбаться, Иллиста раскрыла лонные пластины, пуская его пальцы внутрь себя, чуть вздрогнула, вздохнула глубоко и подалась мягко бёдрами ему навстречу. Нервное напряжение дня хотело, чтобы его выпустили. Нащупав на животе халатный поясок, она распустила узел, выползла из просторных руковов, оставаясь лишь в одном белье, которое больше напоминало ещё одну пластину на её теле.
― Хорошо… я возьму “Апостол”... и “Колосс”... Уговорил...
Руки Иллисты огладили батарианцу грудь, бока, перешли на спину, она потянулась к нему, чуть сводя жвала, провела языком по губам, проникла кончиком внутрь, ведя по острым зубам Горека, нежно сплелась с его языком, а потом отпустила и выгнулась килем вперёд, открывая шею и внутреннюю часть воротника. Горек понял намёк и стал осыпать шею и воротник турианки поцелуями. Слыша тяжёлое дыхание партнерши и её стоны и дрожь, пробегающую по её телу от его ласк пальцами, батарианец нарастил темп.
Иллиста развела шире бедра, с ноюще-рычащим звуком застонала, чувствуя, как пальцы Горека проникли глубоко внутрь неё. На пластинах показалась влага. Она потянулась руками по его животу вниз, нежно огладила пах, прикоснулась пальцами к члену, аккуратно прошлась подушечками пальцев от головки к основанию и обратно, ощущая, как он отвечает на её прикосновения и ласки. Поцелуи на шее перешли в мягкие покусывания, отчего удовольствие турианки увеличилось. Она "замурлыкала" и заурчала, всё больше погружаясь в наслаждение и продолжая осторожно ласкать Горека, чувствуя всё большее и большее его напряжение в своих ладонях. Батарианец стянул с бёдер турианки трусики и вошёл в неё. Иллиста мягко расслабилась, с тихим полустоном вздохнула и ещё сильнее прижалась к Гореку, обхватывая его талию ногами, плотнее притягивая его к себе. Турианка прикрыла глаза и приоткрыла рот, дыша и негромко сладко постанывая в ритме с приятными толчками внизу живота.
Её пальцы крепко сжались на плечах батарианца, она ласкала его шею языком. Потом Иллиста расцепила ноги, согнула их в коленях и, широко разведя, подняла выше ― к бокам, давая Гореку входить в неё максимально глубоко. Руки турианки легли ему на поясницу и чуть надавили, призывая двигаться сильнее.
Батарианец понял её намерения и сделал то, что она хотела. Ритм переменился, на менее частые, но глубокие, достаточно резкие движения. Под сладкие стоны супруги Горек почувствовал, что подходит к финалу.
Она поняла его, потянулась пальцами вниз и начала ласкать себя, усиливая наслаждение и приближая собственный пик. Томление нарастало, влага текла по её бёдрам. И очередное глубокое сильное движение батарианца сладкой пульсирующей волной отозвалось в её теле. Иллиста вскрикнула, обняла Горека и погрузилась в эту горячую волну наслаждения, тяжело дыша, вздрагивая, постанывая и всхлипывая.
Батарианец устало дышал, едва не рухнув на Илли, чувствуя её горячее дыхание. Затем повалился на другую сторону кровати, обняв жену. Турианка, не открывая глаз, уткнулась ему в грудь, постепенно засыпая. Спустя пару минут Горек и сам не заметил как уснул.
Убивает не падение, а резкая остановка в конце.
|
Проспавши несколько долгих, как целая вечность, часов, Васса лениво открыла глаза. Веки нехотя поднимались, будто она не отдыхала целую вечность, хотя с одной стороны всё именно так и было. Благодаря лекарствам турианки, сон азари был… никаким. Пустым, холодным. Словно его вовсе не было. И это было именно то, о чём так давно мечтала Васса. Азари с удовольствием провались бы в сон ещё на столько же, но она не на отдыхе, а на военном корабле. "Выспаться успеем на том свете", такой девиз иногда был у девушки. Полежав с открытыми глазами около 2-х минут и окончательно придя в себя, азари обнаружила, что сама лежит в медблоке, а турианка куда-то ушла. "Иллиста, кто же ты такая-то?! Точно не простой военный медик. За несколько столетий почти никому не удавалось укротить мой жаркий пыл, а ей... А ей стоило лишь на меня посмотреть, сказать пару слов, попросить довериться. И я... Я согласилась. Надеюсь, что я не пожалею об этом. Но, что-то подсказывает мне, что я не зря подписалась на это. И самое непонятное... Почему я не вижу её? Словно какой-то барьер не пропускает меня внутрь. Время всё покажет, дай Богиня жизнь," ― Васса резко встала с кровати лишь в одном нижнем белье, откинула небольшое одеяло и полной грудью вдохнула воздух. На этом корабле и даже в этой компании воздух был куда приятнее, чем на Омеге. Хоть она и была возможно от туда родом, азари ненавидела это место. В этом месте открывалась гнойная рана, которая словно пазлы мозаики складывали самые больные моменты её жизни. Потерев виски тонкими пальцами, азари прогнала прочь мысли о прошлом. Тем более о жутких моментах прошлого. Она вспомнила вчерашний разговор с Иллистой, и о своём обещании, что она сможет научиться контролировать себя. Дело было даже не в обещании самой себе, а в обещании Иллисте. Васса была военной, и долг, честь и самое главное ПРАВДА, были слишком важны для азари, которая практически стала юстицаром, и за долгие годы в первый раз смогла вчера открыть кому-то часть своей черной души. А возможно и не чёрной. Азари улыбнулась вспомнив хорошее окончание вечера, ибо таких окончаний не было уже со временем окончания войны со Жнецами. Даже победа не принесла огромной радости, а сейчас появлялась надежда начать всё с чистого листа. Но была и другая сторона медали... Жуткий сон, который до сих пор словно разряд молнии проходил по телу азари. Она чуть не убила невинную жертву, которая оказалась лишь соплеменником из прошлого. Васса встала с койки, хрустнула хрупкими пальцами и умылась ледяной водой. Азари посмотрела в зеркало и пообещала, что с этого дня всё будет меняться. Васса сжала в кулак пальцы, закрыла глаза, её тело мгновенно покрылось синими языками биотического пламени. Охотница стала на одно колено и произнесла клятву. Сама себе. Клятву о том, что она выдержит и если Богиня посчитает нужным забрать её, то уйдет она как воин, а не отребье. Надев на себя халат, который висел в мед.блоке, азари взяла новое полотенце и уверенными шагами направилась в душ. В её голове была некая лёгкость и покой, но... Ей нужно было сделать ещё кое что. Извиниться перед капитаном корабля. Кварианцем Дэраном, которого она чуть не разорвала биотикой во время своих кошмаров. Васса зашла в душ. Прохладная вода стекала по шрамированному лицу, а после по всему телу, смывая засохшую кровь и мерзкие воспоминания. И заодно, что немаловажно ― Омегу. Совсем не много ― и нужно будет идти на очередное задание. Только уже не самой и не со старым отрядом, а с совершенно новыми для неё сопартийцами. На мгновение азари вспомнила их ссору с человеческой женщиной, и как силы покинули её в неудачный момент. Она поняла, что человек не желала ей зла. Захотела бы, пристрелила бы, а не понесла в медблок. Никогда не стоит недооценивать кого-то! Проносились в голове азари. Простояв в душе уже довольно длительное время, Васса завернулась в халат и направилась в сторону своей каюты, чтоб надеть броню, после выпить воды и закинуть в себя хотя бы энергетический батончик. Азари, слегка улыбаясь, шла по коридору в сторону кают.
Ночью Дэран провалился в сон сразу же, как только оказался в постели, и проспал до позднего утра, периодически вздрагивая от сумбурных невнятных сновидений и звучавших в них двух женских голосов. Один ― протяжный, нервический, со слезами ― звал его, просил помочь, а кварианец не мог понять, откуда его зовут, и пытался поймать рукой призрака. Второй ― спокойный, чуть более низкий, чем первый, воркующий, обвалакивающий, забирающийся в самые дальние уголки сознания, проводящий сквозь себя приятное успокаивающее тепло ― звучал у самого уха, но и его обладательницу Дэран увидеть не мог.
Метания его во сне закончились тем, что он случайно толкнул во сне рукой шкафчик, стоявший рядом с постелью, и уронил с него коробку с запасными фильтрами для костюма. Коробка с громким хлопком упала на пол и разбудила кварианца.
"Сон... Странный сон... И странная ночь..." ― мысли вихрем пронеслись в голове Дэрана. Он понял, что плачущий голос из сна был голосом Вассы, а воркующий - Иллисты. Вспомнив, что произошло ночью,- мужчина ощутил лёгкий холодок вдоль спины. Он далеко не всё сумел понять из того, что творилось, понял только, что Васса, двигаясь во сне, перепутала его с дорогим ей кварианцем, которого давно уже нет в живых. А потом зачем-то Иллиста велела ему притвориться, что это действительно так, и помочь ей разбудить Вассу... События ночи начинали постепенно блекнуть в памяти...
Дэран приподнял голову и увидел, что в каюте он остался один ― весь инженерско-технический состав ушел на смену. Кварианец встал, поднял с пола и поставил обратно на тумбочку коробку, извлёк из неё новый фильтр и в задумчивости вышел из каюты.
Васса шла из душа и продумывала, что может с ними произойти во время визита к Арии. Кто такие ― это "Солнца" и от куда они, какие у них цели, азари тоже не понимала. Она переживала обычно перед такими "вылазками", что они могут стать последними в её жизни, но адреналин и интрига зазывали азари в самое пекло на таких заданиях. Немного задумавшись, азари врезалась в кого-то. Она хотела крикнуть громкими матами, но вдруг вспомнила лицо Иллисты перед собой, которое словно показывает пальцами "нельзя". Мотнув головой, Васса подняла глаза и увидела кварианца. Это был тот самый Дэран, перед которым ей было стыдно до ужаса. Её голос стал дрожать, осип, ноги подкосились, но нужно было себя брать в руки. Девушка тяжело вздохнула и сказала:
― При...вет... То есть, здравствуйте. "О Богиня", ― лишь эта фраза крутилась в голове азари.
От неожиданности Дэран разжал руку, фильтр выпал и со стуком покатился по полу.
― Оу! ― он чуть отпрянул назад. ― Я прошу прощения, ― Дэран протянул руку, видя, что азари покачнулась. ― Кажется, я вас зацепил. Не ушиблись?
Васса смотрела в сторону кварианца, словно пыжак на крогана. "Я бы на его месте, выбросила бы меня в шлюз! К турианской бабушке нахрен!" Васса подняла фильтр и протянула осторожно руку в сторону мужчины, чтоб тот не испугался её после ночного инцидента.
― Нет-нет. Я... Я не ушиблась, всё нормально. Мне стоит стать менее растерянной, а то так и пулей могут зацепить. Дэран, мне перед вами неудобно за вчерашнее. Скажу прямо, эти жуткие воспоминания не выходят с моей головы, ― азари виновато опустила глаза.
Дэран забрал фильтр, оглядел Вассу. Ночной кошмар перестал быть кошмаром. Но и... реальностью почему-то не стал, оставшись в зыбком мареве между сном и явью. Он вспомнил, с каким отчаянием смотрела на него вчера Васса ― и во сне, и после того, как проснулась ― и возникшее, было, у края сознания отвращение и страх сменились сочувствием.
― Вам... было плохо вчера, ― проговорил он. ― Вы ведь не осознавали же, что делаете...
― Да... Было... Но мне, наверное, пора отпускать прошлое, которое рано или поздно полностью затмит настоящее, ― Васса видела, что кварианец вполне адекватно с ней общается, что было для неё большим удивлением, но все равно ей было как-то не по себе от вчерашних событий.
― Дэран, а могли бы вы, меня называть на ты? Просто по имени. Я же не начальник, и не какой-то известный матриарх, ― азари посмотрела на мужчину и слегка улыбнулась. ― Так что, Дэран?
― Хорошо, ― согласился кварианец. ― Да... вчера было несколько странно. Хотя мне и прежде приходилось видеть последствия... шокирующих событий... но вчера действительно было страшно в какой-то момент.
― Я не хотела вас напугать, честно. Я потеряла изначально сознание, Стефани дотащила меня в медблок, чтоб меня осмотрела врач. Я давно не спала, нормально не питалась, не расслаблялась... Вообщем... Я давно умерла внутри. Как-то так... Иллиста дала мне препаратов, я даже не могла подумать, что такое может случиться. Видимо слишком давно я не отдыхала... Что даже лекарства не помогли... Но... Мне бы точно не хотелось повтора вчерашних событий, ― азари виновато опустила глаза. ― Кстати, а как мы с вами пересечься смогли? Этого я к сожалению совершенно не помню, ― Васса развела руками.
Внутри кварианца снова закопошился страх. Появилось желание поскорее закончить разговор и уйти отсюда, но заданный Вассой вопрос удержал Дэрана на месте.
― Я шел из инженерской. Иногда бывает, что я задерживаюсь до ночи. И я не особо ожидал, что кто-то будет на этаже в такое время.
― Я вас ударила? Оскорбила? Вы... Вы теперь явно не так со мной общаетесь как тогда, когда вы проводили мне экскурсию, ― Васса отошла чуть назад от мужчины, чтоб не пугать его. Она снова почувствовала себя каким-то чудовищем, вспомнила их разговор с Иллистой, о Мелене... О кровожадной сестре, которая была одним из самых близких существ для азари. "Ну вот, Васса... Ты чудовище... От тебя теперь будут шарахаться. А это ты только один день на борту." ― снова мерзкие мысли проносились в голове азари, она заметно помрачнела, сжала пальцы, чтоб эмоции отступили и снова не взяли верх над ней. Она попыталась вспомнить снова турианку и их разговор о том, что нужно время. На всё нужно время.
― Нет, оскорблений не было, ― ответил Дэран, украдкой глянув на фильтр и с долей досады заметив, что направляющая на нём была необратимо деформирована из-за удара о пол. ― Но... честно говоря... вы... ты... меня заметно напугала в первые несколько минут.
― Прекрасно! Теперь капитан корабля будет считать меня сумасшедшей, ― Васса обиженно глянула на парня, хотя прекрасно понимала, что у его слов и поведения есть довольно явная причина. ― Если вам будет проще, то я... То я могу не попадаться вам на глаза, чтоб вы не думали, что я собираюсь ещё раз на вас наброситься, Дэран, ― азари была расстроена, это было заметно, ведь вроде всё только стало получаться заново, как прошлое снова лезет обратно в её якобы новую жизнь.
― Васса, ― ровно ответил Дэран. ― Если бы я каждого... буйного... здесь считал бы сумасшедшим, мне бы не стоило оставаться тут работать. Ты излишне переживаешь, ― он подцепил пальцем деформированную направляющую фильтра, потянул ― и полимер лопнул. ― Бош'тет!
Нельзя предсказать чужие действия. Но можно контролировать свою реакцию на них.
В итоге, именно твоя реакция будет важна...
|
― Что там у вас случилось? Я говорю иногда "Бош'тет", когда я нервничаю. Хах, старая привычка. Всегда забавляло как звучит это с уст кварианского народа, ― Васса всячески пыталась взять себя в руки, и попытаться поговорить снова с Дэраном, о чём-то приятном, чтоб от ужасной ночи и не осталось единого следа. Ей было сложно быть слишком дружелюбной, но азари искренне пыталась изменить себя и свою жизнь.
― Направляющая сломалась на фильтре, ― проворчал Дэран. ― Теперь придется брать другой. Этот я сам в свой костюм установить без направляющей не смогу.
― А почему так? Мне всегда было интересно как работают ваши костюмы! Они такие загадочные и красивые. И я думаю, что не хуже нашей брони, ― Васса с интересом разглядывала скафандр мужчины.
― Пластик треснул и пошел по шву, когда ударился сейчас о пол. Спасибо за оценку, ― чуть улыбнулся Дэран. ― Но броня всё же получше будет. Чем мой костюм ― уж точно.
― И теперь вам придётся менять скафандр, что-ли? ― азари удивлённо приподняла бровь. ― Нууу, вроде кварианцы могут из ничего создать почти абсолютно всё, Дэран. Так, что чего нервничаете так? ― хихикнула Васса.
― Скафандр ― нет. А вот фильтров у меня осталось всего два, включая этот. На Омеге покупать я не рискну. А до следующего приличного порта может быть месяц ходу. Надеюсь, что одного мне хватит, если я не смогу напечатать на фабрикаторе новую направляющую.
― А что не так с рынками Омеги? Я понимаю, что эта станция ― дыра, но, моё орудие, меня пока не подводило. Эх, и с нашими делами, я вообще не знаю, что нас ожидает даже завтра.
― Очень много подделок, к сожалению. И бракованных. С виду сразу не всегда получается распознать. У меня так было ― ещё до этой миссии. Потом Таира две недели лечила меня от какой-то инфекции.
― Да... Мне жаль, что вы пленники своих скафандров, Дэран, ― с ноткой переживания за парня проговорила азари. ― Кстати, вы завтракали с утра? ― улыбчиво спросила Васса.
― Нет ещё, ― ответил Дэран с долей неловкости. ― Я... только проснулся. Надо бы, конечно, но сперва вот это, ― кивнул он на фильтр. Потом на Вассу. И в его голове решение появилось само собой. ― Васса, можно вас... тебя попросить помочь мне с установкой фильтра? Раз ты бывала на Флотилии, то разбираешься, так ведь?
Глаза азари расширились от удивления.
― Нууу... Да... Могу конечно. Если вы меня не будите шарахаться, ― улыбнулась азари. ― Но... Нам же нужно стерильное помещение, что-бы ты... Ой, вы... Не заболели, ― Васса слегка была в замешательстве, она предложила Дэрану, чтобы он обращался к ней по имени, без лишней фамильярности. Но вот он... Ничего не сказал.
― Мне кажется, что тебе тоже стоит говорить мне "ты". А то как-то неловко получается, ― смутился Дэран. ― Если ты не будешь бросаться на меня, как ночью, то не стану шарахаться, ― прибавил он с улыбкой.
― Эй, может хватит уже смеяться над этим? ― засмеялась Васса и слегка хлопнула парня по плечу выражая, что он её смешит. ― Может пойдем? А то, мы стали тут на проходе... Если ты не хочешь, чтоб мы завтракали ночью, ― хихикнула азари.
Они прошли в пустовавший пока медблок, Дэран, как и ночью, отстегнул маску, положил её на койку и нажал на кнопку механизма, выдававшего фильтр воздуха из костюма. Старый фильтр отправился в утилизацию, а новый Дэран протянул Вассе.
― Прошу. Сможешь? ― сейчас, без маски, его улыбку было видно не только по уголкам глаз.
Васса слегка смутилась, когда увидела лицо Дэрана без маски. Да, он снимал маску ночью, но девушка была настолько уставшей и шокированной, что особо и не успела его рассмотреть.
"Такие аккуратные черты лица и чёрные волосы... Сколько же лет, я не видела так близко кварианцев." ― пронеслось в голове азари. Ей хотелось аккуратно дотронуться до его бледного лица, чтоб ощутить тёплую кожу, но... Было нельзя. У кварианцев такие моменты очень интимны и лишь с близкими. Но... Интересно же как... Пронеслось в голове. Собрав мысли в узду, Васса начала заниматься делом.
Было необходимо правильно открыть отверстие, где находился фильтр и заменить его на новый. Главное было сделать всё аккуратно. Руки девушки слегка задрожали, она слишком переживала, что сейчас от неё зависит, чьё то здоровье. Давно ей не доверяли. Это было очень... Приятно. Васса нащупала в пространстве место расположения воздушного фильтра. Лучше заранее было узнать в "Экстранете" о том, где он находится, но уже дело почти сделано. Охотница периодически отвлекалась на горящие глаза и на пухлые... Губы…
"Нет-нет-нет, Васса, тебе сейчас не до мужчин! Стоп... Что?! О чём я вообще думаю?! Соберись, Т'Амо!" ― подумала про себя азари и с умным лицом, что-то высматривала в скафандре. Обычно фильтр устанавливают в перчатках, так что азари незамедлительно нашла, и надела запасные перчатки.
― Надеюсь, Иллиста не будет против, ― с умным лицом проговорила девушка. Фильтр находится в пластмассовом корпусе, Васса аккуратно его достала, выняв перед этим прежний, что-то резко щёлкнуло и азари подняла довольные глаза.
― Нууу... Вроде готово... Надеюсь... Лучше всё таки проверить.
Дэран включил на инструментроне диагностику, проверил работу нового фильтра.
― Да, всё хорошо. У тебя отлично получилось. Спасибо, Васса.
Надевая маску, он на пару секунд замер, глядя на азари не через стекло.
― У тебя очень интересная красивая кожа, ― несколько смущённо сказал он.
― У меня? Ээээм, спасибо, Дэран. Но... Я вся в шрамах, я явно не такая уж и красивая как остальные азари, ― слегка волнительно проговорила азари. ― Правда... Зелёных азари действительно мало.
― Ты в группе высадки. Шрамы неизбежны. Я видел достаточно, чтобы не считать их чем-то отвратительным, ― пожал плечами Дэран, закрепляя маску. ― Быть может, ты единственная зелёная азари, которая умеет обращаться с кварианским костюмом. Ещё раз спасибо.
― Звучит приятно. Кажется... Мы собирались с тобой позавтракать, ну, если ты не передумал конечно...
― Да, пора, ― согласился Дэран. ― Если я не ошибаюсь, скоро у вас должен быть выход на переговоры с Арией. Надо поспешить.
― Да. И нужно будет обсудить всё с Гореком и остальными про этих бандитов. Есть беспокойство из-за того, что мы можем в итоге выяснить. Но... Интрига заманивает не меньше. Да, идём, а то и правда не успеем, ― с улыбкой на лице проговорила азари.
|
Тихий храп был слышен по всей каюте. Стефани тихо и мирно спала как убитая. Из её уст не доносилось ничего, кроме дыхания. Вскоре она медленно открыла глаза, так же медленно просыпаясь от своего сна.
— Ох… Ого… — Стефани едва покачала головой. — Нифига себе…
Удивляться было чему. Её сон был очень… Здоровым, что ли. Ничего не мешало ему. Никаких кошмаров и галлюцинаций. В голове также стояла абсолютная тишина.
— Ну, Иллиста, ну, ты… доктор… — Стефани тихо посмеялась, после чего медленно встала с кровати. — Ай… черт… А эта Васса все ж меня помяла…
У неё внезапно заныла спина. Оно и не мудрено — два раза грохнуться на нехилой скорости спиной в стену, Стефани только удивилась, что она себе ничего не повредила. Немного размявшись, она глянула время на омни-инструменте и не поверила своим глазам. Она проспала целых двенадцать часов! Двенадцать, мать их, часов! Последний раз она столько спала в Лондоне в восемьдесят шестом, когда восстанавливалась после ранений.
— Ого. Нихрена себе я соня. Что ж такое в этих таблетках, а?
В этот момент Стефани решила нанести видит Иллисте. Надо поблагодарить её, а заодно дать знать, что препарат работает. Выйдя из каюты, коммандер неспешно пошла в сторону медблока. Голова все ещё была чиста. Никакого волнения. Никакого страха. Ничего плохого.
— Иллиста? — женщина постучалась в закрытую дверь. — Это я, Стефани. Я могу зайти?
Дверь переключилась на "открыто", отползла в сторону. Потянуло каким-то мягким приятным травяным запахом.
― Да, заходи, ― Иллиста выключила и отложила датапад в ящик стола. Рядом с ней на столе стояла кружка с чем-то горячим, от чего и исходил этот травяной запах. Вид у турианки был заметно усталый, а кружка ― наполовину пуста.
― Как твоё самочувствие? ― спросила она несколько суховатым тоном.
— Замечательно, — с некоторой радостью ответила Стефани. — Очень даже.
Коммандер вошла в медблок и тут же в нос ударил какой-то очень приятный запах. От этого Стефани даже немного расслабилась. Приятная тут у Иллисты атмосфера, хотя она сама выглядела не очень. Да и голос у неё был довольно безрадостный.
— Что-то произошло? У тебя такой вид, будто что-то не так.
— Я не люблю, когда мне говорят полуправду. Особенно когда я сама предлагаю подобного рода помощь.
— Не поняла. Ты про что? — Стефани немного призадумалась, но тут же вспомнила вчерашние события. — Ага. Ты про тот вчерашний конфликт. Раз уж ты знаешь, почему Васса на меня напала, стало быть, ты уже в курсе того, что произошло до этого... Между мной, Алараком и Таирой.
― Да, я в курсе, ― турианка встала и с плохо скрываемым раздражением прошлась по проходу между коек. ― Горек привел Таиру вчера сюда, я отпаивала её успокоительным. Честно говоря… зная её опыт… я была удивлена, что её можно было настолько довести. К сожалению, вчера было не до того, и я не успела с тобой об этом поговорить.
— Что поделаешь, — развела руками Стефани. — Я всего лишь выразила свое мнение. Если они так отреагировали на мои слова — это их право. Но ничего с этим поделать не могу.
― Ты их оскорбила, ― дернула жвалами Иллиста. ― И оскорбила без основания. Я смотрю, не любишь тех, кто тем или иным образом ― в зависимости от того, чему обучили, ― старается не допускать увеличения списка имён на траурных досках. Особенно когда это хорошие друзья или медики.
— Оскорбила… Кому оскорбление, а кому-то — инструкция на всю жизнь!
Коммандера внезапно охватила какая-то дрожь. Её взгляд тут же ушёл куда-то в пустоту, в сторону от Иллисты.
— Я не имею ничего против тех, кто спасает чьи-то жизни. Я говорила, что не люблю наёмников!
― Инструкция… ― проговорила Иллиста. ― Свою инструкцию Аларак несколько раз подписал собственной кровью в огне Палавена.
— Да ладно?! — удивление Стефани, кажется, увидел бы даже слепой. — Этот… он ещё, оказывается, воевал где-то ещё, кроме того места, где ему указали наниматели? Не поверю ни за что в жизни!
― И тем не менее, это так. Без нанимателя, без чьей-либо указки, по просьбе старого армейского друга ― офицера, который командовал полком, оборонявшим эвакуационный пункт в предгорье. Он прибыл на планету. Это было не так далеко от превращенного в огненное море Сипритина. И вместе со всеми держал там рубежи, чтобы мы могли вывезти с планеты раненых, детей, стариков. А потом, быть может ты слышала про эту операцию, был со всеми при совместной операции с кроганами ― Палавенском чуде. И несколько раз оказывался на коготь от смерти. Наемник.
— Быть не может… — тихо произнесла про себя коммандер. Всё то, что сейчас рассказала Иллиста… Это быть не может. Может, это правда, но точно не об этом Алараке. — Даже если это так, это вряд ли изменит моё отношение к наёмникам.
― Стефани, ― тон Иллисты не изменился ни на йоту. ― А насколько ты любишь батарианцев?
— Не очень, — ответила Стефани, продолжая смотреть куда-то мимо турианки. — И на это у меня есть свои личные причины.
― И ты считаешь, что среди них не может быть ни одного, с кем могла бы связать свою жизнь кадровый медик турианских военных сил, тогда ещё в звании майора. Теперь ― генерала. И прожить с ним десять лет, пройдя сквозь всё, что только можно было вообразить? От Гражданской войны на Таэтрусе до войны со Жнецами и того ужаса, что творится сейчас в галактике? Я ведь такой же солдат, как и ты. И понимание о чести доблести у меня такое же, а может даже и больше. Я ведь турианка.
— Я — не ты. Все батарианцы, которых я встречала, так или иначе желали моей смерти. Что в семьдесят восьмом, что в восемьдесят девятом. Ну, не считая Горека. Он… скажем, приятное исключение. Но не более.
― Ты считаешь, что приятных исключений не может существовать и среди наёмников? Тем более, что не все из них стали таковыми по собственному страстному желанию.
— Кажется, я понимаю, к чему это все идёт, — с грустью отметила Стефани. — Иллиста, ты ведь понимаешь, что я не на пустом месте ненавижу наёмников, да? За все четырнадцать лет, что я служу в Альянсе, я не встретила ни одного "порядочного" наёмника. Ни одного. Одно отребье, которое от пиратов отличается только униформой. С какой стати мне с распростертыми объятиями встречать каждого наёмника?
― Значит, тебе стоит ненавидеть и меня тоже. Ведь в данный момент времени я такой же наёмник. Ничем не лучше других. Но ведь ты этого не делаешь почему-то? ― в голосе Иллисты прозвучал вызов.
— Я не… Эм-м… То есть… Блять…
Стефани мигом села обратно. Черт подери… А ведь действительно. По её логике, она сейчас должна была разругаться со всем экипажем "Амальтеи", просто потому что те, по сути, являются наемниками.
— Слушай. Я… — коммандер схватилась за голову. — Я не знаю… У меня сейчас такой поток мыслей в голове… То есть, ты — наёмник. Горек тоже. Весь экипаж корабля. Но к вам всем у меня претензий нет. Может, потому что вы и не наёмники вовсе, и не были ими никогда… Чёрт, Стефани, какую же ты сейчас несёшь хуйню, а? — произнесла она про себя.
― Мысли ― это хорошо, ― Иллиста немного смягчилась, видя замешательство Стефани. ― Они заставляют нас размышлять, анализировать, делать выводы, принимать решения, находить ответы, ― она тихо вздохнула. ― Если бы всё в жизни было так просто: чёрное ― белое, хорошо ― плохо, правильно ― неправильно, наёмник ― солдат. Стефани… ты многое пережила. Многое видела. Отчасти, я немного завидую тебе, что ты сумела сохранить в себе это. Несмотря ни на что.
— Я этим не горжусь… — так же тихо произнесла Стефани. — Может быть, эта простота моего мышления мешает мне нормально воспринимать то, что выходит за рамки моего мировоззрения. Может быть…
― Эта простота снимает с тебя чувство личной ответственности за содеянное, ― заметила Иллиста.
— Но… Что?
У Стефани резко округлились глаза от услышанного. Турианка вменяет ей то, в чем сама Моргенштерн обвиняла Аларака.
— Подождите… Это… Это как? Я — военнослужащий. За все свои действия я несу ответственность. И всегда несла. Будь это исполнение приказа или его отдача. Или я что-то опять не так понимаю?
Иллиста внимательно взглянула на Стефани, её вертикальные зрачки стали уже, а глаза словно чуть более зелёными и яркими, оказавшись в потоке света лампы.
― Что будет, если солдат или офицер одной расы Совета в ситуации войны попадёт в плен другой расы Совета, учитывая наличие военных конвенций среди участников Совета? Что произойдет, если его будут судить?
— Я не юрист, — развела руками Стефани. — Но, думаю, дело обойдётся по-тихому. Обменяют невезучего на другого невезучего, если договорятся, и дело с концом. Обмен военнопленными. Да, точно.
― Это верно, ― кивнула Иллиста. ― И это наиболее частая ситуация, особенно когда масштаб конфликта не так велик. И когда… солдат не совершает преступлений, недопустимых конвенцией. Военных преступлений. А что будет в аналогичной ситуации с наёмником?
— Его осудят как обычного преступника… — Стефани тут же ударила себя по лбу. — Иллиста, только не говори, что ты меня сейчас загнала в логическую ловушку и я сейчас сама себе противоречу?
― Смотря в чём именно ты увидела противоречие? ― чуть склонила набок голову турианка.
— Я обвиняла наёмников в том, что они никогда не несут ответственности за то, что совершают, – Стефани пыталась показывать руками, будто что-то взвешивает на двух ладонях. — И утверждала, что солдаты целиком и полностью ответственны за каждое свое действие. А тут все наоборот.
― Ты перепутала два очень важных понятия, ― Иллиста присела напротив Стефани на койку. ― Солдат несёт ответственность за выполнение или невыполнение приказа перед своим руководством ― вплоть до военного трибунала. Ровно как и наёмник отчитывается перед своим руководством и нанимателем за выполнение или невыполнение задания. Здесь всё похоже. А вот если солдата будет судить другое государство, имеющее военные договорённости с государством, под знаменем которого воюет солдат, то этот солдат не будет отвечать за содеянное, если он действовал по приказу командования. С него снимается ответственность. Ответственность снимается с солдат, сержантов, офицеров, даже иногда генералов. Ответственность несёт тот, кто выше их и кто отдал исходный приказ. Также… строго говоря… хотя мы обе с тобой понимаем, сколь часто это может быть иначе… убийство военнопленных, как и применение пыток к ним недопустимо. По закону. А вот наёмники, оказавшись в плену, будут отвечать за содеянное по полной. И сказать в свою защиту: “Мы выполняли приказ…” ― они не смогут. Наёмник отвечает перед всеми и всегда. И перед теми, кто взял их в плен, и перед теми, кто их нанял и командует ими.
Мысли Стефани метались, как мотыльки ночью у костра. Нет… Этого не может быть. Или может, но Моргенштерн в горячке спора забыла про это. Или помнила все время, но не могла смириться с этим.
— То есть, наёмник рискует больше чем солдат? — спросила Стефани, до сих пор отказываясь принимать истину. — Солдат может делать что угодно, лишь бы это было по приказу, и ничем не рисковать? Да… Да такого быть не может! Или так оно и есть?
― Наёмник всегда рискует больше. Потому что ему некуда отступать, потому что его никто и никогда не прикроет. Потому что когда он попадётся, от него откажутся все ― и страна, если он является её гражданином, и, тем более, заказчик. Именно поэтому наёмнику и платят больше, чем солдату. Потому что кроме этих кредитов у наёмника не будет ничего. А солдат армии, если воюет по приказу, если не совершает военных преступлений, отвечать за свои действия в плену, на суде не будет. А нередко… и военные преступления списываются на вышестоящих и отданные ими приказы. Сколько раз подобное бывало в войнах любой из рас галактики.
Стефани ещё сильнее схватилась за голову. Как же она была слепа. Как же она была настолько наивной, чтобы верить в собственную чистоту, не признавая ошибок, и поливая грязью тех, кто не был настолько чист.
— Чёрт, чёрт, черт!!! — Стефани от охватившего её отчаяния пару раз ударила кулаком себе по колену. — Как же так?! Как же так выходит, что я, солдат и офицер Альянса, грязнее и безответственнее доброй половины всех этих… наемников? Как? Как, черт меня побери?!
Что за город Пукан, и кто его бомбит?
|
Иллиста слезла с койки, подошла к Стефани, присела рядом с ней на корточки и заглянула ей в глаза снизу вверх.
― Ты снова пытаешься разделить мир на белое и чёрное. Не суди по названию. Суди по поступкам. Даже судить по чести я тебя не призову, потому что честь у каждого народа и в разное время ― своя. И на этот вопрос нет однозначного решения. К сожалению… Есть лишь ты, твоё представлении о том, какой поступок правильный, а какой ― нет, есть закон общества, которое тебя вырастило. И есть мерило этих многих точек моральной опоры ― твоя совесть. И это всё… Однозначного ответа нет.
— Полагаю, что так и есть… Иллиста, — Стефани виновато глянула на турианку. — Но я всю жизнь только и делала, что выполняла приказы. И всегда считала, что делаю все верно. Но, похоже, я ошибалась. Может, не всегда. Но ошибалась.
― Ты совершала поступки, в правоте которых убеждала себя словами: “Таков был приказ?..” Убеждала долго, а покой всё не приходил. Или приходил не столько покой, сколько милосердие памяти, и ты забывала содеянное?
— Скорее всего второе. Был приказ, я его выполняла. Я считала, что делаю правильно. И довольно быстро забывала, что делала. А потом я уже сама начала отдавать приказы. И никогда не было момента, когда я бы усомнилась в их правильности. Что в приказах в мою сторону, что от меня.
― Солдат не должен сомневаться в приказах ― это правильно. Солдат должен их выполнять. Речь не об этом. Речь о том, приходится ли тебе успокаивать свою совесть после? Понимая, что следующий приказ ты тоже выполнишь, не сомневаясь в нём.
— Нет, — отрицательно кивнула Стефани. — Никогда такого не было. Кроме одного случая, но ты о нем знаешь. Так — никогда не мучала совесть.
― Ты хороший солдат, Стефани. Очень хороший. И само по себе это далеко не так плохо. Честь, дисциплина, храбрость, преданность ― я отлично знаю, о чём говорю. Но… это не значит, что все твои поступки однозначно оправданы, верны, безошибочны. Ошибки совершают все. И солдаты тоже. И ты их иногда совершаешь. И я тоже.
— Значит, это я такая "везучая", раз мне никогда не выпадало "счастья" побыть в шкуре тех, кто оступился… Значит, это я такая… вся правильная из себя. Считала себя всегда правой. А оказывается, вот оно как… сложно.
Иллиста помолчала, взгляд её на секунду затуманился, когда промелькнуло внутри неё воспоминание.
― Это действительно счастье ― не испытать на своей шкуре того, как за секунду твои идеалы разбиваются вдребезги, разрывая душу на части. Когда тот, кто считает себя всегда правым, оказывается на месте того, кого он всегда считал неправым… лишь по факту, как его называют. Жизнь ― очень сложная вещь. И порой поворачивается к нам не так, как мы ожидаем. Прежде изгои становятся друзьями. А прежде друзья и родные отворачиваются от тебя и начинают считать изгоем уже тебя. Но и при этом можно остаться правым. Сохранить и честь, и совесть.
— Да? Я не знаю… У меня то и друзей толком не было. А теперь и вовсе почти что нет. Родные за пятнадцать лет так и не объявились. Мне, по сути, терять нечего. Погибну — только строка в личном деле появится и никто не дернется. Выживу — вернусь обратно и снова за работу. И никто не спросит "Стефани, как ты? Стефани, может, ты устала?". — Стефани тихо вздохнула. — А "оступиться" для меня никогда не было вариантом. Потому что моя "работа" для меня много значит. Я тебе говорила — лиши меня всего того, что я имею сейчас, и я загнусь.
― Но ведь работа не помешала тебе принять решение самостоятельно, без приказа сверху, бросить всё, наскоро написав рапорт с прошением отпуска, пойти бороться за то, что ты сама сочла правильным? Бороться за то, на что сам Альянс смог ответить лишь усилением патрулей и вялыми мерами по поиску тех, кто нападает в Терминусе на пассажирские транспортники.
— Это… Личное… Но да. Не помешала. Во второй раз. Потому что мне не все равно. Потому что если не я, то кто?
― Вот видишь, ― Иллиста улыбнулась ― странно, как-то… по-отечески… будто увидела знакомую прежде душу. ― Значит, есть вещи, которые у тебя нельзя отобрать. Есть что-то, что может дать стимул жить дальше. Увидеть и понять новое. Быть может, даже найти новых друзей. Которые однажды спросят: “Как ты, Стефани?” ― когда ты вернёшься обратно к ним.
"Вот же чёрт… — Стефани внезапно снова схватилась за лицо. — *Она* ж и правда ничего плохого не сделала… По крайней мере мне. А *он*? Какое я имела право судить его только по внешности? Может, я хуже их всех. Да так, наверное, и есть… раз так позволила себе такое."
— Иллиста… — коммандер снова глянула в глаза турианке. — Мне… Мне очень жаль, что так вышло. Что я поступила так с ними. Но… Я не знаю, как это исправить. Они же явно сейчас меня ненавидят. Они меня и на выстрел пушечный не подпустят.
― Почему ты так решила? Снова судишь, не проверив. В твоих словах много правды: не стоит полностью доверяться первому встречному наёмнику, как и вообще первому встречному, кем бы он ни был. Но… быть может, стоит попробовать остановиться на том, чтобы “не доверять ― а не клеймить”, “проверять ― а не выносить сходу приговор”? Мало ли… кто и с какой целью ― благородной или бесчестной ― подписался на эту миссию… И я многих вижу впервые. И я не доверяю им всем. Допускаю мысль, что мотивы могут быть любыми и кредиты могут оказаться не самым худшим вариантом. Но, раз уж ты решилась войти в команду, зачем сразу столь резко противопоставлять себя им? Зачем решать за них? Быть может стоит оценить каждого? Раз уж ты работаешь с ними. Кто чего стоит. Раз уж ты ― офицер N7, и тебя учили понимать, с кем ты работаешь, понимать, как этих людей расставить вокруг себя, как с ними взаимодействовать. Учили ведь?
— Учили… — угрюмо ответила Стефани. — А ещё учили сначала стрелять, а потом думать… но это было в учебке. Когда меня производили в офицеры, а потом ещё и в N7, меня учили обратному. Сначала обдумывать, а потом что-то делать. Вот только за всю свою карьеру мне чаще спасали жизнь советы из учебки. Тренировка N7… Мне пригодилась потом. Когда стрелять уже не нужно было.
― Тогда не стреляй. Тогда поговори с ними и извинись. Насколько я успела узнать Таиру ― в ней есть обида, но не так много ненависти, как кажется. Аларак… ― Иллиста задумалась. ― Он может держать внутри неприязнь, осадок, долго. Но и он предпочитал бескровные пути решения. Думаю, он тебя поймёт. Во всяком случае, помни, что чтобы принести извинения, надо иметь большую силу духа. А у тебя она есть.
— Возможно… Ведь хуже от того, что я признаюсь, что я ошибалась, что я поступила неправильно, не будет. Так ведь?
― Конечно не будет. Какой бы ни оказалась реакция, сейчас хуже точно не станет. В конечном итоге… ― мягко усмехнулась Иллиста. ― Потребовать сатисфакции ― дело недолгое. Но вот только нам надо работать. А потому… не хотелось бы. Нам надо работать.
— Тогда… Думаю, стоит начать с чего полегче… Только надо… Обдумать все. Потому что надо перестраховаться. А то буду жалеть до конца своих дней.
― Вот это правильно. Давай, ― похлопала Иллиста Стефани по здоровому плечу. Встала. Тон её стал твёрже. ― В общем, для слёз время потом будет. Надо погасить конфликт. Потому что нужно решить поставленную задачу. Это понятно?
— Так точно, генерал, — Стефани, усмехаясь, приставила правую руку к голове. — Задача ясна.
― И то, что сейчас мы ― команда, а у команды есть свой командир ― это тоже понятно?
— Да, — менее весело отметила коммандер. Тот разговор с Гореком был не из легких. — У меня уже был разговор с твоим мужем по этому поводу вчера, сразу после брифинга. Он дал ясно мне об этом понять.
― Это хорошо, ― было заметно, что Иллиста слегка смущена. ― Стефани… я хотела попросить тебя… Сейчас мы тут вдвоём и разговор неформальный дружеский… Но всё же и в армии тоже не принято лишний раз упоминать о личных отношениях. Мне… несколько неловко… Понимаешь меня?
— Не совсем, — ответила Стефани. — Но я ничего не имела в виду, упоминая Горека так, как это сделала я, если ты об этом. Впрочем, если тебе будет удобней, как ты сказала, пусть будет так.
― Да, спасибо, Стефани. Ты не подумай… всё нормально. Просто… у нас так… непривычно говорить, если речь идёт о служебных делах. Семейные отношения не принято упоминать в таком контексте, ― Иллиста улыбнулась, чуть опустив при этом жвала, показывая своё извинение.
— Как скажешь, — чуть усмехаясь, ответила Стефани. — Буду держать в курсе. И это… Иллиста. Ты меня извини, но я… я не могу удержаться от этого.
Моргенштерн тут же подалась вперёд к турианке и, прежде чем та смогла как-либо отреагировать, обняла её.
— Спасибо тебе…
Придя на секунду в лёгкое замешательство, Иллиста нашлась быстро, склонила голову к голове Стефани, в свою очередь обняла её, мурмуркающим голосом проговорив:
― Пожалуйста.
Коммандер ещё пару секунд провела в объятиях, пока не решила, что уже хватит. Отойдя от неё, она развернулась и собралась на выход, но уже у самой двери развернулась.
— Иллиста, это… Ты береги себя… Ты весьма неважно выглядишь, что вчера, что сегодня. Ты так обо мне, да и об остальных, наверное, тоже, заботишься, что явно забываешь о себе.
― Это моя работа, ― пожала плечами Иллиста. ― Но я постараюсь.
Она проводила взглядом Стефани, дверь за коммандером закрылась. Иллиста с минуту размышляла о чём-то, а потом, сев обратно на стул, потянулась к ящику стола и вытащила из него датапад с руководством по человеческой психиатрии ― о лечении сложных и запущенных случаев боевых посттравматических расстройств. Второй закладкой на том же датападе значилось нечто иное ― выбранное по присланной ей рекомендации описание особенностей человеческих шаманских практик и техник медитаций. С чтения обеих тематик она и начала свой сегодняшний день.
|
