2016-08-16 в 10:56 # 1
ФРПГ "День Валлума" - Страница 8 - Форум
   |
| Форум » Форумная РПГ Mass Effect » Форумные ролевые игры Mass Effect » ФРПГ "Mass Effect Universe" » ФРПГ "День Валлума" (ФРПГ в жанре Action, Drama) |
| ФРПГ "День Валлума" |
2018-08-11 в 14:40 # 141
— За стечение обстоятельств, — ответил Парид.
Майор повертел головой, пытаясь взглядом вытащить что-либо из окружения, способное отвлечь его от хаотичного потока мыслей. Ори молчаливо смотрела себе под ноги. Все трое находились в неясном положении. Авемис знал, что самый легкий путь для него, как для военного, просто сдать юношу компетентным лицам, коим сейчас он не являлся, ибо выполнял иные задачи на Таэтрусе. Но «легкий» не всегда означало «гуманный». Это было очевидно для Парида как для отца. Он вспомнил семейную пару Приитусов. Их ярости в борьбе за гуманность, возможно, хватило бы на десяток таких как Авемис. Но выпрошенные у майора сутки могли раньше времени закончиться для Вирибиса. — С тебя никто ничего не будет спрашивать лишь за границами Иерархии, — тяжело вздохнул турианец. Я не убиваю людей, потому что один патрон стоит как четыре пончика. ©
Страница MEU в ВКонтакте: vk.com/masseffect_universe Канал MEU в Telegram: t.me/masseffect_universe Группа MEU в Telegram: t.me/masseffectuniverse |
2018-10-22 в 2:55 # 142
- Но мне туда попасть не светит. Тем более вместе с отцом, - Вирибис прискорбно прокомментировал. - Это не справедливо. Всю жизнь прожить нищим, чтобы закончилась она от того, к чему я вообще никаким боком, вот вообще никаким! - парень сделал короткую паузу, оглядев всех в помещении. - А я надеялся, что хоть под конец хоть немного получше поживу - ведь должна же где-то справедливость быть. И, блин... Насколько я мизерно живу. Мне вообще должно быть все равно, что со мной будет - все равно осталось несколько лет всего. 15 лет прожил, а уже знаю, что скоро умру, и если не от болезни, то собственные военные убьют, которые вообще-то защищать должны, - турианец замолчал, решив, что надо все же язык за зубами держать, чтобы его не сдали.
Мракобесие и джаз.
|
2018-10-25 в 6:12 # 143
Слова о произволе военных заставили Парида напряженно вздрогнуть. Он не мог сейчас обвинять кого-либо в столь подозрительном отношении к собственной профессии. А отчаяние Вирибиса по поводу своих молодых лет Авемис всерьез не воспринял. Глядя на него, майор осознал, что перед ним лишь подросток. Прочистив горло, мужчина спокойно произнес:
— Есть один вариант. Правильный. Но, думаю, он покажется тебе очень долгим и мучительным. В лагере я встретил семейную пару Приитус. Они сказали, что знают вас обоих. И они готовы помочь семьям из бедных районов избежать лишних подозрений и унизительных процедур. Но для этого, придется остаться тут, ждать новостей... и выполнять то, что скажут сверху. Тогда всю правду о тебе, Вирибис, придется раскрыть. Приитусы попросили дать им время на всю бюрократию, чтобы не оказалось слишком поздно спасать тебя из лап ослепшего правосудия. Всё-таки это хоть и маленькая, но надежда на легкий исход. Ты должен подумать. Турианец развернулся к Ори и, потянувшись к ней рукой, жестом предложил направится к выходу. — Пойдем, свяжемся с мамой. Она будет счастлива, поговорив с тобой, птенчик, — Парид силился улыбнуться. — Я вернусь, — Ори кивнула Вирибису, хотя сама пребывала в странном предчувствии, что возможно это их последняя встреча. Я не убиваю людей, потому что один патрон стоит как четыре пончика. ©
Страница MEU в ВКонтакте: vk.com/masseffect_universe Канал MEU в Telegram: t.me/masseffect_universe Группа MEU в Telegram: t.me/masseffectuniverse |
2019-02-02 в 1:15 # 144
Проводив взглядом Авемиса, Вирибис задал вопрос в пустоту:
- Да разве это правильный вариант? Надеяться на удачу... А если не повезет, то все равно отвечать за то, чего не делал, - он вздохнул и уставился в потолок. По сути, пока что это был единственный вариант, который у него есть, хоть он парню и не нравился. Если то, что сказал отец Ори - правда, то получалось, что не всему миру было все равно, что случится с Вирибисом, потому что нашлись Приитусы. Но радости этот факт не добавлял, так как все, о чем сейчас парень думал, сходилось к тому, что о нем все всё узнают, и, возможно, до следующего своего дня рождения он не доживет, причем скорее всего даже не увидев отца. А это был еще один момент, от которого холодок пробегал по спине. Где отец? Что с ним? Выдержала ли взрывную волну их халабуда? Эти мысли прервала неожиданно подошедшая медсестра, которая ни слова не сказав, стала проводить какие-то манипуляции с катетером. - Что это? - Сролсил Вирибис, видя, что меняют капельницу. - Раствор. Хлорид натрия, - ответила женщина, не отрываясь от работы, Вирибис же понял только первое слово. Медсестра быстро доделала необходимые операции и покинула помещение, а парень через пару минут уснул, даже несмотря на то, что не хотел. Мракобесие и джаз.
|
2019-10-08 в 15:49 # 145
Довольно долго пытаюсь написать завершение игры в том виде, в котором я и Шериф изначально задумывали. Но как бы я не старалась набросать хоть что-то за Вирибиса, каждая попытка заканчивается признанием собственной неспособности отыграть персонажа Шерифа так, как сделал бы он. Вирибис — его персонаж от первого до последнего слова, в которого он вложил частицу собственного «я». И только ему одному было известно, как молодой турианец из гетто поступил бы в той или иной ситуации. Я как друг и как мастер игры хочу сохранить эту частицу в собственных воспоминаниях о Шерифе, не внося свое видение в отыгрыш за Каринириса. Поэтому пусть наш «День Валлума» закончится так...
Спустя месяц. Войдя в медицинскую палату, Ори мгновенно уловила резкое отличие запаха, царившего в помещении, от того, что окружал её секунду назад в коридоре клиники. Сначала едкий кислотный аромат лекарств бодро ворвался в нос, потом, словно щелчок кнута, заставил насторожиться и внимательно оглядеться по сторонам. Девушка помнила, что находилась в не самой обычной больнице. Палата ничем не отличалась от любой другой. Здесь было тепло, тихо и чисто. Но довольно быстро в поле зрения попала причина внутреннего беспокойства Ори. Видеокамера, висевшая в углу под потолком, глазела прямо на кровать пациента. Взглядом очертив для себя направление взора камера, Ори заметила на поручне койки наручники, которыми был скован турианец, спавший подозрительно тихим сном под тонким одеялом. Турианка сделала шаг к кровати. — Они думают, я сбегу, — устало прозвучал мужской голос. От неожиданности Ори вздрогнула, только сейчас поняв, что худой черный турианец, всё то время, что она разглядывала палату, смотрел на неё. Его тусклые сухие глаза, не моргая, следили за ней. — Я этой рукой даже пошевелить не могу. А уйти на своих двоих, так подавно. — Они не боятся, что вы уйдете. Они надеятся, что вас попытаются освободить. — Уверенно произнесла Ори, неотрывно глядя в бледные глаза мужчины. — И кто ж меня освободит? — Те, кто устроил беспорядки в лагерях для валлумских беженцев. Или те, кто помог вашему сыну бежать из одного такого лагеря. Или, — девушка сделала небольшую паузу, — ваш сын. — Кто ты? — Не скрывая подозрения, поинтересовался турианец, с трудом приподнявшись на локоть. — Вроде малолетка, а разговариваешь как следователь. Ты из волонтеров? Хотя, какие могут быть волонтеры в этой тюрьме? — Это не тюрьма. Здесь вас лечат. — Без разницы. Федералы выковыряли меня из Клунги, припаяли кучу обвинений. И теперь я уже месяц нахожусь под следствием... — он раздраженно глянул в сторону, — и под капельницей. — Меня зовут Ори Авемис. И я, — она на мгновение осеклась, так как следующее слово застряло в горле, как кость, — знакома с Вирибисом. По непроницаемой турианской маске было не понятно, как влияют слова Авемис на турианца. Мужчина лишь глянул в сторону окна, но когда заговорил вновь уставился на Ори. — Мой сын погиб. — Его голос не дрогнул ни на одном из слов. — Вы знаете, что это не так. Нет ни одного официального подтверждения, что он погиб. Мы были вместе в лагере перед тем, как сепаратисты устроили беспорядки и подожгли склады с медикаментами. — Значит, тебе лучше известно, что произошло с моим сыном. — Это не совсем так. Иначе я не пришла бы к вам. — Хах! Кажется, я понял. Сейчас так работает контртеррористическая служба. Присылает на допрос маленьких детей? Это что, новый метод давить на жалость? — Я также, как и вы, хочу знать, что произошло с Вирибисом. — Чтобы его потом арестовали? — Я хочу знать, что с ним. И, в случае, если ему нужна моя помощь, оказать её. — А ты не похожа на оборванцев, с которыми он дружил. И вряд ли ты из Пустошей. У тебя на пластинах написано, что ты не из бедных. Чего ты хочешь от меня и моего сына, девчонка? — Я хочу знать, где сейчас находится Вирибис! Последние слова вырвались из Ори вместе с горечью от мыслей, что она навсегда потеряла возможность увидеться с другом. Она надрывно вдохнула, кое-как переборов желание расплакаться. Каринирис молчал и внимательно смотрел на девушку, которая при всей кажущейся уверенности и неюношеской твердости, с трудом сдерживала себя, чтобы не расклеиться. Турианец прекрасно видел это в её глазах, по-детски добрых и наивных. — Ты надеешься, что он жив, и, что я знаю, где он скрывается? Иначе, зачем тебе надо было сюда приходить. — Я искала его среди погибших в лагере. Я искала его среди отправленных после погрома в другие лагеря. Я искала его среди подозреваемых в погроме. Я искала его везде, где могла. И у меня остались лишь вы и... Ори опустила взгляд, понимая, что, если Каринирис старший не врёт, то оставалась самая трудная и, скорее всего, невыполнимая цель. — ...и контртеррористическая служба. — Этого я боялся. — Что это значит? — Ты сама понимаешь, раз в собственных поисках оставила этот вариант напоследок. Уж лучше умереть, чем попасть в застенки к этим стервятникам. Они служат Иерархии в постоянной готовности к войне и усмирению населения любыми методами. Что им какой-то юнец из гетто? Они его замучают до смерти, пока он не расскажет хоть что-нибудь про местных террористов. В сердце что-то оборвалось. Ори до последнего надеялась, что Каринирис старший знает, где скрывается его сын. Она надеялась, что друг просто сбежал из лагеря, воспользовавшись общей неразберихой. Ведь перед ним маячила не самая лучшая перспектива добровольно отправиться на допрос к военным или в полицию. Приитусы — семейная пара, борцы за свободу подростков из бедных районов Валлума, не успели вовремя наладить диалог с власть имущими, а ожидание могло закончится для Вирибиса скверным образом. Поэтому он подвергся сиюминутному порыву, когда услышал звуки тревоги в лагере, и бросился прочь. Добрался до дома в районе Клунги, а когда за его отцом пришла полиция, смог от них скрыться, коря себя за то, что не смог вытащить старика из рук служителей правопорядка. Каждый день в течение месяца Ори начинала с этих мыслей. Она надеялась. И теперь надежда разбилась о реальность, как хрупкое стекло. — Нигде нет точных сведений о задержанных по подозрению в связях с террористами, уничтожившими Валлум, — обреченно вздохнула Ори. — И не будет. Тех, кто не переживет допросы, спишут на теракт и беспорядки по городу и в лагерях. Проведут показательный суд над кучкой голодранцев, которые ничего не делали кроме выкрикивания лозунгов против власти Таэтруса. А тех, кто поважнее, будут мариновать в допросных, пока все соки не выжмут, пока не узнают про каждую ниточку и всех кукловодов, которые за эти ниточки дергали. Возможно, что особо везучих тайно помилуют в обмен на рыбу покрупнее. Но Вирибис не выкрикивал лозунгов, а лидеров сепаратистов даже в глаза не видел. Поэтому вряд ли он всё ещё... Каринирис отвернулся. По тому как утихал его голос, Ори поняла, что мужчина был также, как и она, полон горя от мыслей о судьбе Вирибиса. Он не врал о том, что ему было неизвестно, где сейчас мог находиться его сын. И от этой правды становилось невыносимо тошно. Ори не была готова мириться с безысходностью, но другого варианта она не видела. Даже её отец, будучи действующим военным, вряд ли мог подействовать на контртеррористическую службу и вообще иметь доступ к сведениям о её работе. Тем более, интерес к судьбе подозреваемого в связях с террористами, мог раз и навсегда вычеркнуть фамилию Авемис из списка законопослушных граждан Иерархии. Этого Ори никак не желала. Она долго не могла отделаться от тревоги за судьбу отца после вранья в лагере о том, что Вирибис приходился ей братом. Но судьба подарила Авемисам шанс избавиться от подозрений, вместе с этим вписав имя Вирибиса в длинные списки без вести пропавших. — Почему ты ищешь моего сына? — Наконец спросил Каринирис. — Я обязана ему собственной жизнью. Когда произошел взрыв, мы находились на подземной парковке в торговом центре. И если бы не Вирибис, эта парковка стала бы моей могилой. Я была без сознания, когда он нашел меня. Не смотря на свои травмы, он мне помог. И не сдался даже тогда, когда казалось, что мы ни за что не найдем выход наружу. Ори показалось, что взгляд Каринириса посветлел. Но мужчина не знал, что стоило говорить, во что верить и на что надеяться. — И он очень переживал за вас, — из глаз Ори покатились первые слезинки. Мандибулы на лице Каринириса внезапно дрогнули. Он, глядя на плачущую девушку, был не в силах скрывать собственные эмоции. — Спасибо, что пришла и рассказала всё. Для меня было важно узнать, что мой сын не превратился в ублюдка... Из-за меня. Из-за моей физической неспособности вырастить и воспитать настоящего турианца. Я... хочу, чтобы он был жив. Мне большего не надо. — Что я могу для вас сделать? — Уже ничего, Ори Авемис. Я и Вирибис обречены. Единственное полезное, что ты можешь сделать — забыть о нашей семье. И полезно это будет прежде всего для тебя. Для нас ты сделала больше, чем кто-либо мог ожидать. Но всему есть предел. Тебе опасно находиться даже здесь. Как тебя вообще сюда пропустили? — Вы даже не представляете сколько у вашего сына есть друзей не оборванцев. И мы хотим его найти. И хотим, чтобы к нему, как и к многим другим подросткам из неблагополучных районов Валлума, отнеслись по справедливости, а не смотрели на них как на потенциальных преступников, только по той причине, что они родились и живут в гетто. Глаза Каринириса стали влажными. — Ты же понимаешь, что это невозможно? — Невозможно было то, что я и Вирибис выберемся живыми из бетонной западни. Невозможным было не утонуть в потоке воды, грязи и обломков от разрушенных мостов и зданий. Невозможным казалось то, что я вновь увижу родителей. Но сейчас я здесь, говорю с вами. И мне кажется, что невозможное прекратило для меня существовать. Неужели спасти Вирибиса невозможно? Я не хочу в это верить и сделаю всё, что смогу... КОНЕЦ Я не убиваю людей, потому что один патрон стоит как четыре пончика. ©
Страница MEU в ВКонтакте: vk.com/masseffect_universe Канал MEU в Telegram: t.me/masseffect_universe Группа MEU в Telegram: t.me/masseffectuniverse |
| |||