|
ФРПГ "Истязание"
|
|
Извините за опоздание, я заблудился на дороге под названием жизнь. 
|
День второй.
Утро.
Продолжение...
Когда дрелл неожиданно появился на берегу, первой реакцией Вархи было скрыться под водой по горло. И это было единственным, что она успела сделать, прежде, чем над головой у неё что-то просвистело - и в ствол дерева впился крепкий арбалетный болт. Послышался дикий крик, после чего на дрелла бешено набросилось вооружённое мечом создание с почти белыми волосами и одной парой глаз.
“Человек,” - снова выплыло из глубин подсознания слово, повлекшее за собой неясный приступ раздражения. Память продолжала вести себя странным образом, выдавая осколки эмоций, мыслей, но не давая полной картины. Дальше Варха поразмышлять не успела: чуть в стороне от того места, где сцепились дрелл и женщина-человек, появился ещё один представитель той же расы, что и женщина - мужчина крепкого телосложения, в средней броне, державший в руках по небольшой, на выдвижной рукояти дубинки. По внешней стороне бедра к броне был прикреплён пластиковый колчан для болтов, из которого выглядывало с десяток перьевых “хвостов”. И мужчина двигался в сторону дрелла, заходя тому в спину.
Не то чтобы Варху особо сильно беспокоила участь незванного вчерашнего попутчика - скорее ей подумалось, что управившись с ним (хотя дрался он весьма неплохо), нападавшие переключаться на неё. И тогда шансов у неё не будет. Но драться вот так… Батарианка вспомнила, что совершенно не одета. Её броня лежала тут, у камней, в нескольких шагах, но одевать её времени не было. До катаров бы добраться…
Рассекая воду, Варха вылетела на берег, отцепила от набедренных щитков брони трехгранные ножи и в три
прыжка оказалась перед человеком с дубинками. Стебли и острые края листьев травы резанули по голому телу и покололи ноги, но в нахлынувшей ярости батаринка почти не заметила этого.
Мужчина замер, когда дорогу ему преградила обнажённая батарианка. Да, её лицо сильно отличалось от человеческого, но вот тело… Глаза инстинктивно скользнули от небольшой упругой груди к округлым бёдрам. Крепкое ухоженное тело, серо-коричневая кожа с редкими шрамами, ещё покрытая прозрачными с лиловым отсветом каплями воды… Голова отвлеклась на пару секунд - не более, но их было достаточно.
Варха сделала подскок, отводя за спину руку, и по рукоять вогнала клинок мужчине в живот. Мономолекуляр легко прошёл между пластинами брони, вонзился в тело и раскрылся веером, разрывая внутренности. Мужчина сдавленно застонал, в горле булькнуло, с углов рта потекли багровые струйки. Вторая рука опустилась сбоку на шею - и горло ему разворотил второй клинок. Стон перешёл в булькающий хрип, мужчина тяжело завалился в бок. Варха едва успела сложить катары обратно и выдернуть их из тела, чтобы не рухнуть вслед за ним.
За спиной у неё послышался жуткий вопль. Оглянувшись, она увидела, как дрелл, навалившись сверху на женщину, стиснул ей лицо руками, а из-под его пальцев - там, где должны были быть глаза - течёт кровь. Варха поняла, что тот сделал, и её охватило странное чувство. Нет, не омерзения - чего-то неясного и тяжёлого, заставившего батарианку содрогнуться. Она сделала пару шагов в сторону дрелла и замерла, наблюдая, как бьётся и вздрагивает в судороге тело мечницы.
|
День второй.
Утро.
Продолжение...
Дрелл застыл над телом немым изваянием, молча смотря на труп с каким-то любопытством. Потом равнодушно хмыкнул, отряхнул ладони и направился к батарианке.
- Искупалась? - спросил он Варху, глядя не на неё, а на второй труп, что лежал рядом с ней. Нагнулся и подобрал его дубинки. Так и не дождавшись ответа, дрелл задал очередной вопрос, осматривая округу: - Ты не заметила куда мой топор улетел?
Она странно посмотрела на него, с трудом заставив себя оторвать взгляд от изуродованного лица женщины.
- В траве у тебя за спиной, - развернувшись, она нетвёрдо пошла к своей броне.
“Нужно одеться,” - заставила себя переключить мысли батарианка, прогоняя отвращение.
- Какая жалость, - раздался голос дрелла, который уже снял с трупов их сумки и теперь деловито шарил по ним. - У неё был хороший меч.
Батарианка в ответ не проронила ни слова.
Убивает не падение, а резкая остановка в конце.
|
День второй
Ближе к вечеру.
Кветус побродил немного по побережью и, глядя на черные тучи, которые, может быть, шли к земле, принял решение, что надо какое-то убежище или найти, или сделать. Около реки - точно плохая идея. Вряд ли он один, наткнувшись на русло, догадался пойти вдоль него, так что надо отойти.
По ощущением прошло пару часов, а турианец все шел и шел. В какой-то момент он остановился, чтобы вытряхнуть песок из ботинок, и обратил внимание, что стоит напротив нескольких громадных валунов. Если по ним залезть, то можно добраться до кроны дерева, ветки которого выглядели достаточно крепко, чтобы выдержать вес Кветуса. Незамедлительно он начал взбираться по валунам, но это оказалось не так-то просто - ноги проскальзывали, руками зацепиться было не за что, но высота в итоге была взята. Ветки дерева как раз начинались на этом уровне, так что он подтянулся на ветке и забрался еще выше. Выглядело это место идеальным - и с земли не видно, и хищники не залезут. Он мысленно себя похвалил за проницательность, потому что парашют станет его крышей, а вот из чего делать пол, надо было думать. Причем, думать надо было быстро, потому что туча приближалась и усиливался ветер.
Мракобесие и джаз.
|
Новый порыв принёс с собой запахи гниения и странный звук, выбивавшийся своей неестественностью из какофонии леса и настороживший уже начинавшую дремать турианку, нашедшую себе убежище в небольшой естественной “норке”, стенами которой служили мшистые валуны, а крышей - раскидистый куст с широкими листьями и ветвями, свисавшими почти до самой земли. Нэдрис открыла глаза и прислушалась, стараясь понять, откуда пришёл звук.
Через несколько секунд он повторился. Зрачки женщины вытянулись в вертикальные щёлки, она бесшумно выползла из своего убежища, опустила маску шлема, сняла с пояса пистолет-пулемёт и тенью двинулась на источник звука.
Пройдя шагов семьдесят, она аккуратно отвела в сторону ветку очередного куста и увидела возвышавшееся над грудой камней большое дерево. Звук шёл сверху, и, подняв вверх голову, Нэдрис увидела в кроне фигуру турианца, расправлявшего на ветвях купол парашюта. Туча была уже у неё над головой, лес наполнялся первыми шорохами дождя - различить в них её лёгкие шаги не смогло бы ни одно, даже самое чуткое ухо. Держа пистолет наготове, турианка подошла к дереву.
- Э-еэ-ррр! - высокий голос гулко отозвался во влажном воздухе, перебивая шум дождя.
|
Кветус озадаченно посмотрел вниз, подумав сначала даже, что ему показалось. Но крона дерева сильно шаталась под порывами ветра, да и сам он был в неудобной позе, пытаясь привязать парашют к ветке, так что и разглядеть он толком никого не смог. Любопытство взяло верх, и турианец оставил попытки прикрепить импровизированную крышу. Крепко держа конец ткани в руке, он принял удобную позу, упершись всеми конечностями в ветки и стал разглядывать сквозь густую листву, кто там стоит.
- Ты кто? - Кветус увидел, что это турианка, и на всякий случай положил руку на пистолет.
Мракобесие и джаз.
|
- Могу задать тебе тот же вопрос, - Нэдрис начала медленно сдвигаться в бок, смещаясь на всякий случай в сторону менее удобной для незнакомца траектории стрельбы.
Тонкая и пластичная, в компактной лёгкой броне тёмно-стального цвета, она бесшумно ступала по старой листве и походила в сгущавщемся сумраке на серого бесплотного призрака. Дойдя до края ствола дерева, так чтобы в случае выстрела можно было быстро укрыться за ним, она спросила:
- Ты шёл за мной?
|
- И я специально залез на дерево, чтобы ты меня застала врасплох? - Кветус начал передвигаться на другую сторону кроны. - Это ты шла за мной.
Турианец был в этом уверен, потому что у нежданной гостьи было полно возможностей выйти из теней, а выбрала момент именно, когда ему было страшно неудобно сделать что-либо.
- Чего тебе надо? - Найдя удобное положение, он застыл, смотря на турианку, выглядывающую из-за дерева. Одной рукой он крепко обхватил ствол, а другую все еще держал над пистолетом. Позиция у него была очень не выгодная, и любое резкое движение могло привести к плачевному исходу.
Мракобесие и джаз.
|
- Чтобы меня не раздражали… - откликнулась Нэдрис. В словах незнакомца была своя логика. Что-то из того, чего она не могла уже два дня вспомнить, убеждало её в этом. Но расслабляться было рано. Незнакомец был опасен - женщина чуяла это нутром, как охотник чует опасного хищника. - Если ты не шёл за мной, каким образом ты оказался так близко к месту, где я решила передохнуть?
Яркая вспышка распорола небо пополам, и дождь полил стеной. Купол парашюта, не пропуская воду, начал быстро набирать её в себя. За считанные секунды он прогнулся внутрь, собрав в себе целое море. Потом один из его краёв не выдержал - и водопад хлынул из “чаши” вниз прямо перед турианкой, едва не задев её. Однако Нэдрис не пошевелилась, продолжая отслеживать каждое движение мужчины на дереве.
|
- Если ты не шла за мной, то почему появилась именно когда преимущество именно у тебя? - доводы турианки казались нелогичными Кветусу, поэтому он отвечал в том же духе.
Ливень был сильный, и турианец был недоволен, что не успел устроить себе укрытие, а густая листва не спасала. Но еще более напряжен он был из-за женщины, стоящей снизу. Когда вода вылилась из парашюта и с грохотом обрушилась на землю, турианка даже не моргнула, что означало серьезность ее намерений. С другой стороны, если она хотела напасть на Кветуса, она бы это уже сделала, поэтому, возможно, все не так плохо, как на первый взгляд могло бы показаться.
Мракобесие и джаз.
|
- Может просто потому, что грохот от тебя слышен за целый вадрас, а ты не озаботился тем, что кто-то может зайти тебе в спину? - в голосе женщины послышались насмешливые нотки (1).
Он не проявлял признаков явной агрессии и вёл себя так, словно его действительно застали врасплох, а сам он не намеревался причинить ей вред. Он мог оказаться таким же “потерянным”, какой ощущала себя Нэдрис. С другой стороны, одна такая “потерянная” (которую подсознание нарекло “азари”) уже напала на неё сегодня утром. И осталась лежать на просеке, где напала, с разорванным горлом.
_______________
1. Вадрас - турианская мера длины, равная 1036,8 человеческим метрам.
|
- Я вообще не знал, что я тут не один, - турианец прекрасно помнил кострище, на которое наткнулся ранее, но говорить об этом не стал. - И я даже не знаю, где я.
В голове Кветуса пронеслась надежда, что хоть сейчас прояснит ему кто-то, где он и как тут оказался. Но для этого очень желательно наладить контакт, потому что если и она не знает, что происходит, то по крайней мере вдвоем проще будет выжить. Что-то диктовало изнутри, что надо поступить именно так:
- Смотри, я аккуратно достану пистолет без резких движений и скину его с дерева. Ты тоже достанешь свой и откинешь в сторону. Далеко. Хорошо?
Он оценил, куда пистолет упадет - это было ровно с противоположной пологой стороны валуна, по которой он спустится. Если что-то пойдет не так, то Кветус ставил на броню и на то, что он успеет забежать за камень, но надо было подстраховаться, так что необходимо пистолет "уронить" как можно ближе к валуну, чтобы из-за него получилось дотянуться до оружия.
Мракобесие и джаз.
|
- Надо же… “незнайка”... “Тыл держи прикрытым, а в незнакомой местности - прикрытым вдвойне,” - процитировала турианка словно неоткуда взявшуюся в голове фразу.
Незнакомец хотел поговорить без драки - это было хорошо. По крайней мере ей, возможно, удастся выяснить чуть больше об этой дыре, в которой она проснулась прошлым утром. Нэдрис прикинула, куда можно бросить пистолет. Возможного противника она не боялась, чуя, что тот не сможет двигаться так же быстро, как она. Незнакомец казался ей скорее добычей, чем таким же охотником.
- Хорошо, - кивнула она. - Вздумаешь меня дурачить - я тебя прикончу и без пистолета. По счёту три. Раз… два… три…
Пистолет оказался в кустах, шагах в пятнадцати от неё. Нэдрис, разведя ладони в стороны и демонстрируя, что оружия при ней нет, отошла от дерева, ловя каждое движение мужчины.
|
Такие слова показались Кветусу знакомыми, при том непонятно откуда, но турианка откинула пистолет, и обманывать ее мужчина не собирался, по крайней в первом пункте плана. Он медленно начал доставать двумя пальцами пистолет, балансируя на ветках, но внезапно налетел шквал, дерево пошатнулось, и нога соскользнула с ветки. Чтобы восстановить равновесие, турианец машинально махнул рукой, которой держал пистолет. Так как оружие плохо держалось между двумя пальцами, оно выскользнуло и полетело в сторону камня, отскочив от его поверхности намного дальше, чем Кветусу хотелось бы. Но делать было нечего - надо слезать, а то действительно можно загреметь, и хорошим это ничем не кончилось бы, с такой-то высоты.
- Так, теперь я слезу. А ты не думай подходить к своему оружию, - в качестве подмоги на поясе еще висел нож, который то ли турианка не заметила, то ли не предала ему значения, и в случае чего его можно будет метнуть, но попытка есть только одна, хоть на ровном месте проливать кровь не хотелось.
Кветус понимал, что обратно он точно не залезет, потому что камень был мокрый, а он по сухому-то еле залез, так что парашют надо было забрать. Узел, как оказалось, ослаб в момент, когда вода продавила его, и со второй попытки сильно потянуть на себя, он отвязался от ветки, и ветер его унес, надув как парус в сторону леса. По счастливой случайности он зацепился за кусты, как раз за те, где лежал пистолет турианки. Следующей проблемой было как раз слезть - этого мужчина точно не учел, когда принял решение обосноваться на дереве. Единственной возможностью показалось просто съехать на пятой точке, что Кветус и сделал. Со стороны это могло выглядеть немного нелепо, однако это волновало сейчас меньше всего, потому что в этот момент гостья совершенно потерялась из поля зрения, и надо было визуальный контакт восстановить срочно - она не сдвинулась с места.
- Итак... Где я? - отряхиваясь, начал Лилан.
Мракобесие и джаз.
|
Нэдрис издала тонкий хмыкающий звук, похожий на короткий щелчок.
- Самый гениальный вопрос из всех, “незнайка”. Дорого бы я дала, чтобы получить на него ответ. Но, судя по тому, что ты спросил у меня то, что я сама собиралась спросить у тебя, какого хера тут происходит, ты тоже не знаешь.
Она была разочарована, но увидеть другого такого “потерянного”, не проявлявшего враждебности, если не считать настороженности к незнакомке - всё же лучше, чем натолкнуться на ещё одного агрессора или крупного хищника. Турианка глянула в сторону, куда мельком посмотрел минуту назад мужчина, и увидела над кустом, где лежал её пистолет, край парашюта. “ Тус маартешш…” - мысленно выругалась Нэдрис, понимая, что теперь каждому из них предстоит подойти ровно к тому месту, где лежало оружие, и забрать свою вещь: незнакомцу - купол, а ей - собственно пистолет.
- Похоже, ситуация патовая, - сказала она. - Какие будут новые предложения, “незнайка”?
|
Кветус хотел предложить хотя бы познакомиться, но внезапно осознал, что имени своего он не помнит. Тут глаза опустились на металлическую накладку на броне турианки, приняв надпись за ее имя. Логично было предположить, что у него есть такой же, но смотреть было нельзя.
- Так. Раз мы решили не обращаться друг к другу по имени, то я тебя буду называть... - мужчина задумался на некоторое время, пытаясь подобрать слово получше. - Придумал. "Циничка". По-моему, неплохо. Теперь я предлагаю выяснить, что ты знаешь, и сравним с тем, что знаю я. А я, как ты уже поняла, не знаю и не помню ничего, - турианец принял во внимание, что и она не особо понимает, что происходит. - Но если ты не расскажешь ничего нового, то твое прозвище сменится на "апирик" (1).
_______________
1. Апирик (тур.) - незнайка.
Мракобесие и джаз.
|
- Зови, как хочешь. Не думаю, что от этого что-то принципиально изменится, - с прежней иронией заметила Нэдрис. - А если ты хочешь сравнить… Я знаю, что нихера, как и все остальные, мною здесь встреченные, не помню, кто я и как здесь оказалась. Знаю, что мы здесь не одни, что, нас тут больше трёх десятков. И знаю, что многие из таких же “беспамятных” настроены убивать первого встречного. Ещё здесь в лесу есть крупные хищники и почти нет жратвы. Местное мясо есть нельзя.
Ветер снова усилился, и новый его порыв так рванул купол парашюта, что затрещали ветки кустарника, грозясь сломаться в любой момент.
- Похоже, буря сейчас решит нашу проблему сама, - сказала Нэдрис, посматривая в сторону кустов. - Правда, не в твою пользу, апирик.
|
Переваривая слова турианки о том, что тут все такие, особенно, что "таких" много, Кветус понял, что дело плохо, а его новая знакомая явно не была настроена говорить по-нормальному, так что про парашют можно временно забыть. Рано или поздно он за что-то еще зацепится, в тот момент его и можно будет подобрать, потому турианец без слов направился за своим пистолетом, идя спиной, чтобы видеть Нэдрис. Он подобрал пистолет, но не собирался его убирать, потому что именно сейчас решится, либо дальше пойдет кто-то один, либо они пойдут вместе. Риторика женщины нисколько не раздражала Кветуса, и он знал, что если не обращать внимания на ее высказывания, рано или поздно она поймет, что это бесполезно, а идти с союзником - намного лучше, чем в одиночку.
Мракобесие и джаз.
|
Наблюдая манёвр турианца, Нэдрис зеркально повторила его, добравшись до куста и подняв свой пистолет. Теперь оба были вновь при оружии, которое ни один не торопился “прятать в ножны”, но и откровенно враждебных действий не предпринимал.
Они определённо стоили друг друга, и устраивать драку было бы не самым лучшим решением. Не то чтобы Нэдрис сомневалась в собственных силах, но незнакомец мог ей ещё пригодиться. Двигался он тяжелее, но что-то в их школе было общим. И это общее внушало доверие.
- Похоже, мы будем друг другу полезнее живыми, - проговорила турианка, убирая пистолет на крепление на поясе, но не дезактивируя его полностью.
|
День 3. "Выжигая сахар"
...а с утра зарядил неестественный ливень, словно кто-то бессердечный нажал на переключатель, вдруг разом отказав себе в удовольствии видеть солнце.
- Говорят, турианцы не любят сырость, - промурлыкала Мойра, шаг в шаг следуя за своим Элизиумом. Она не слишком рассчитывалась на ответ - тот молчал почти сутки, не очень-то радостно смотрел на неё, но не гнал. И на том спасибо.
- Кто говорит? - с непривычки его голос был хриплый, а дыхание тяжелым - но это из-за постоянных взмахов мачете, из-за того, что им все время приходилось прорываться вглубь острова с боем. Мойра не знала, куда он идёт, не знала, зачем они куда-то идут, да и знать ей не хотелось - она просто превращалась в безликую тень за его спиной днём и в соблазнительную искусительницу - ночью. Правда, без особого успеха.
- Не знаю, - она рассмеялась громко и заливисто, словно не слышала шутки смешнее. И даже холодные большие капли, скользящие за воротник, ничуть не охлаждали ее пыл.
Человек хмыкнул, недовольно (азари уже выучила эту его привычку) повёл плечами и замер, вдруг прислушиваясь.
- А ещё я слышала, что саларианская кровь слаще кроганского сиропа, - продолжила Мойра безошибочно разворачиваясь в сторону шороха. - Ох, уж эти здоровяки… Так лююююбят сладкое.
Она неуловимо быстрым движением подтянулась за лиану и юрким пыжаком забралась на ветку дерева. Глянь со стороны - ребёнок-сорванец, затеявший шалость.
- Ты же мне не запретишь, мой бесценный? - пробормотала Мойра, нежно послала Джеку воздушный поцелуй и… прыгнула в кусты.
...Саларианец по имени Гворнус не слишком ценил свою жизнь. Дело даже было не в нигилизме, а в простом подсчете: на прошлой неделе ему стукнуло тридцать восемь, так что жить ему оставалось едва ли пару лет. Он даже помнил, что справлял праздник: в институте, с друзьями, вот только, что это были за друзья? Какой-такой институт? Да и что они там делали? Память возвращалась толчками, подгоняя одно видение за другим. Но все равно, пробелы мешали, маячили в его голове беззубой улыбкой, и даже не давали вспомнить, что это за синекожая перед ним. А ведь на прошлой неделе ему исполнилось тридцать восемь лет... Саларианец по имени Гворнус не слишком ценил жизнь, но очень хотел за неё побороться.
...Тонкий удар раскалённой докрасна плети пришёлся по незащищенной шее, обвив ее золотистым ошейником. Точные, выверенные выстрелы пробивали щит за щитом, словно прямоугольники домино сваливали. Раз, ещё раз, третий… Вот только азари почти не чувствовала боли. Она упивалась отражением собственной фигуры в глазах-блюдцах противника, упивалась волной безумия битвы, что захватила ее с головой, упивалась осознанием того, что там, за спиной, стоит человек и смотрит на неё, смотрит.
Она обхватила тонким щупальцем биотики искрящийся бич, дёрнула на себя, словно в страстном порыве танца, обхватила за тонкую талию саларианца и вогнала в его спину кинжал. Тот вошёл мягко, беспрепятственно, лишь помедлив в самом начале - когда упёрся в бронированную стенку скафандра. Но вот: гаснет мерцание плетки, гаснет взгляд, все так же льёт дождь.
- О, прекрасный, упоительный момент, - Мойра по-матерински нежно обхватила потяжелевшее вмиг тело противника и мягко опустилась с ним на землю. - Моё бедное дитя…
Она укачивала голову саларианца, подхватив его под темячко и спину, даже не думая снимать со своей шеи ремень плети. Под каплями дождя как акварель расползалась земля, словно увековечивая трагедию смерти в картине.
- Будет тебе, - Джек ногой отпихнул почившего, не слишком бережно дёрнул на себя Мойру и аккуратно стянул с ее шеи конец бича: кожа почернела, обуглилась, оставив в напоминание даже в чем-то изящную рану - бесценное в своем роде колье. - Панацелину бы…
Мойра улыбнулась и, приблизившись к его губам, облизала измазанный в крови саларианца палец:
- Сладкий как сахар…
Джек ломано дёрнулся, вдруг забыв о ненависти, о безразличии, о том, что по-хорошему убить бы эту девчонку, да и дело с концом. Вот только…
...поцелуй был действительно сахарный. Сладкий, мягкий. Он отдавался дрожью в пальцах, что жадно сжимали ее тонкие плечи; он разгорался внизу живота, толчками пульсируя от сердца в голову, кровью разгоняя по жилам страсть; он ледянил дождём, обволакивающим их застывшие как изваяния и такие непередаваемо живые фигуры. И этот поцелуй был отчего-то необъяснимо, непередаваемо нежным, да так, что подгибались ноги, а руки сами закочевали по ее телу в поисках глупых застежек…
А вот укус был пронзительным. Куда более охлаждающим, чем паршивый ливень. Джек отшатнулся, вцепившись ладонью в закровившую губу, а Мойра и не сдвинулась с места. Сладко улыбалась, и на щеках ее играли ямочки.
...emma lath, emma sa'lath, emma vhenan...
|
День был «монотонным» и «скучным» даже в понятии платформы. Скалолазание отнимало много времени, а пройденный путь был не столь существенным. Ситуацию все еще осложняла поврежденная рука. Анализ данных показывал, что давление потихоньку росло, впрочем, как и температура, что не могло не «радовать» гетов, которые стремились починить всеми силами платформу для дальнейшего сбора информации и попытки связаться с кораблем, а после и с общностью. Чем ниже была платформа, тем более красивые виды открывались, лучше просматривалась территория и более точное расстояние можно было бы рассчитать. По предварительным расчетам, он находился на высоте в километр плюс-минус сто метров. Вскоре нужда в тросах отпала, тем не менее, гетами было принято решение взять с собой тросы на всякий случай. На этой высоте андроид попал в небольшой лес, где многое было узнаваемое по собственной памяти, поэтому не было заострено внимание на изучении уже «известного». Куда более интересными данными были следы присутствия гуманоидов на этой территории. Остановившись у потухшего костра, платформа села, было принято решение по ремонту руки, пока влажность воздуха была не столь существенной, а так же осадков не наблюдалось.
«Подготовка данных.
Повторный анализ руки.
Выявление повреждений.
Давление в норме.
Синтетические волокна – незначительные повреждения.
Сервопривод 2 и 3 частично повреждены.
Активировать протоколы самовосстановления.»
Геты достали небольшой ящичек с инструментами. Самое проблемное было во всем этом ремонте то, что приходилось повреждать синтетические волокна, которые просто так потом не восстановишь. Достав небольшой нож, платформа аккуратно стала резать вдоль волокон. Рука про протоколу была отключена, что бы не делать каких-либо движений, которые могли бы привести к осложнению ремонта. Сделав достаточное отверстие, геты начали визуально анализировать сложные сервоприводы в руке. С одним сервоприводом дела обстояли совсем просто, в нем только заживались волокна, ненмого поковырявшись отверткой, сервопривод был готов, а вот со вторым все было куда сложнее. Достав отвертку, платформа начала анализировать механизм. Нужно было принять решение: оставить сервопривод как есть или все же попытаться починить. Коллективным голосованием с перевесом в двадцать процентов геты приняли решение все же попытаться починить сервопривод. Андроид возился с этим достаточно долго, но все же холостая проверка показала, что цель достигнута, пускай и частично. Далее платформа стала зашивать леской, что так же нашлась в инструментарии синтетические волокна. Грубая работа, но в условиях полевого ремонта геты единогласно согласились, что починка прошла достаточно успешно для данных обстоятельств. Собрав все оборудование, андроид пошел по следам гуманоида. Вероятно, будет возможность узнать куда больше информации, по сравнению с нынешней. Начало темнеть, а это значит, что расчеты оказались верны и был определен примерный световой день планеты.
В твоих глазах отражалось такое яркое сегодня холодное солнце.
|
