Тишина… Первое, что осознала вокруг себя Игнис, проснувшись, была звенящая, казавшаяся осязаемой тишина. Запах сухого камня и столько же сухих покрывал стал едва ощутим: успел приесться за те шесть дней, что она находилась здесь. Присев на лежаке, она оперлась спиной на прохладную стену и посмотрела на узкую полоску света, пробивавшуюся через щель у края занавески. Ровная тёплая дорожка, переходившая на пол, а потом на одеяло, мягкие, без чётких контуров тени в сочетании с тишиной и сухим спёртым воздухом рождали ощущение покоя и полного безвременья. Так можно было просидеть и час, и два, и не один день - и ничего бы не поменялось в окружающем пространстве, отделённом от внешнего мира, где день сменяет ночь, огромной толщей гранита и песчаника. И в комнатке - Игнис окинула взглядом крошечный закуток - со вчерашнего вечера не изменилось ничего, включая приятный лёгкий полумрак.
А, в прочем, нет, изменилось: на небольшой жёсткой подушке возле постели лежала аккуратно сложенная одежда серо-песчаного цвета. Судя по тому что вчера, когда она укладывалась спать, в комнатке ничего не было, Шаркан, а может Шеррат, принёс для гостьи одежду уже после того, как та уснула.
Женщина вспомнила вчерашний вечер. После непродолжительной беседы и скромного ужина её потянуло в сон, и Игнис не стала противиться этому желанию. Комнатка, в которой она провела четыре дня, борясь с недугом, была ей предоставлена Шарканом в полное пользование. Видимо теперь он ровно так же предоставил ей и одежду, ведь кроме тех вещей, в которых Игнис пришла сюда, у неё не было ничего.
Она поднялась с лежанки, застелила её и потянулась к одежде. В руках у неё оказалась просторная не то рубаха, не то платье с широким воротником, доходившее Игнис почти до колен. Материал показался ей несколько странным, и при более пристальном изучении женщина поняла, что это не синтетика, а натуральная ткань, по всей видимости местного происхождения и даже едва ли не… ручной работы. По ткани расходился простой геометрический орнамент, нанесённый при помощи какого-то красителя, чуть более тёмного, чем ткань, цвета с лёгким рыжеватым оттенком.
Рисунок показался знакомым. Разложив платье на постели, Игнис сделала шаг назад, присмотрелась. “Похож на веесшерский,” - женщина снова удивилась. Уже второй раз на этой планете ей попадался орнамент, схожий внешним видом с одним из старинных и уже давно забытых. Только этот, в отличие от тшаланского, принадлежал не первым колонистам Дигериса, а народам более древним, обитавшим в предгорье восточной части широкого Рикзарского хребта, лежавшего почти в трёх тысячах вадрас к северо-востоку от Сипритина и за которым начиналось огромное Стетисанское нагорье. “Интересно, откуда местные знают? Случайность?” - задала Игнис сама себе вопрос.
Она надела платье, перекинула через голову тканевую полоску-нагребник, пришитую к воротнику с одной стороны, и закрепила её на маленькую деревянную пряжку с другой. Зеркала не было, оценить в полной мере наряд Игнис не могла и только чувствовала, что он ей слегка великоват. Вверху платье село аккурат вровень с краем воротника, но в плечах и в области грудного гребня было явно широко для неё. Впрочем последнее, если можно его так было назвать, неудобство, решилось при помощи обычного ремня, который Игнис перецепила со своего комбинезона. Одевшись, она откинула занавеску и вышла в общий зал.
Сразу стало понятно, что в жилище никого нет: комнатки Шаркана и Шеррата были пусты. Внимание Игнис привлёк алтарь, увиденный ею ещё в первый день её пребывания здесь. Подойдя ближе, она с интересом осмотрела его.
Простой армированный ящик, как и тысячи других, казался ничем не примечательным, а вот Шестолист Игнис удивил. Сначала она решила, что это новодел, весьма точная имитация, но потом обратила внимание на тёмную окись в глубине мелких царапин, куда было не добраться при полировке, и поняла, что поспешила с выводами о возрасте вещи. Шестолист был сделан давно, по всем правилам авангверской религии - из редких металлов, привезённых с шести первых инопланетных колоний Иерархии, и, насколько Игнис было известно, являл собой символ единства шести начал турианской расы. “Значит, они авангверы. Во всяком случае, Шаркан.” Прежде она не встречала последователей этой древней религии и не думала, что у той ещё есть приверженцы. Шаркан вызывал у Игнис всё больший и больший интерес.
В глубине появился соблазн заглянуть внутрь ящика, пока в пещере никого нет. Рука словно сама потянулась к крышке - и замерла. Любопытство любопытством, а копаться в чужих вещах нехорошо. Тем более что Шаркан вне всякого сомнения обладал сверхъестественной способностью появляться внезапно и словно из неоткуда. Поразмыслив и поборов свой неуёмный интерес, Шардис решила оставить ящик в покое.
Закончив осмотр алтаря, Игнис вернулась в большую залу. “Интересно, где все?” - вопрос был бестолковый и в форме мысли направился в бесконечную пустоту пространства. А потом словно пришёл ответ: Игнис обратила внимание на занавеску в дальнем углу. Она была явно плотнее и тяжелее, нежели пологи в спальные комнаты. За ней, как узнала вчера в ходе вечернего разговора турианка, начинался коридор, ведущий в главные тоннели - к другим жилищам.
Подойдя к занавеске, Игнис отвела её в сторону и заглянула в проход - никого. В коридоре было пусто и тихо. ”Может у них общее собрание какое-нибудь?”- мелькнула очередная мысль. Она не знала местный подземный город, но оставаться одной в помещении и ждать, пока Шаркан и Шеррат вернутся, тоже не хотелось. Игнис включила инструментрон, отмечая, что уровень заряда в нём продолжает убывать с катастрофической скоростью, и неуверенно шагнула в темноту тоннеля.
Шагов через пятьдесят коридор раздваивался. Остановившись на развилке, Игнис внимательно осмотрела стены. На глаза не попалось ни единого знака, который бы мог объяснить, куда ведёт данный ход. Но правым явно пользовались чаще, насколько можно было судить по стёртым камням пола. Сделав пометку в омни, женщина свернула в правый проход. Ещё шагов через семьдесят он разошёлся уже на три тоннеля, ничем не отличавшихся друг от друга. Интуитивно выбрав средний, Игнис продолжила идти.
Она шла и не переставала удивляться тому, что переходы, как и уже виденный ею выход на поверхность, были прорублены ручными инструментами. В какой-то момент это в сочетании с утварью в жилище Шаркана, местная одежда, пища, само нахождение под землёй - вне естественного хода времени - создали у Игнис впечатление, что она угодила в какой-то провал во времени. Ощущение было странным, чуждым и немного пугающим. Женщина шла по коридору и в который раз задавала себе вопрос, насколько реально происходящее вокруг неё. Но интуиция, которой Игнис с детства научилась доверять, молчала, добавляя, с одной стороны, спокойствия, с другой - неопределённости.
Лабиринт казался бесконечным, но похоже Духи его были благосклонны к гостье и заплутать не дали. Ещё три или четыре развилки, несколько спусков и подъёмов - и впереди забрезжил свет и послышались негромкие высокие голоса. Игнис вышла в широкий грот, свод которого поддерживали несколько каменных колонн, освещённый такими же химическими светильниками, какой горел у Шаркана. Порода скал здесь была слоистая - чёрный и буро-серый камень сменяли друг друга, переплетаясь в загадочный узор на стенах, полу и потолке. Из грота выходили с полдюжины ходов, совершенно одинаковых и лишённых света. А ещё тут было заметно более влажно, чем в жилище. По двум колоннам прямо с потолка текла вода, собираясь в грубой резки большие каменные чаши у самого пола.
Голоса между тем приближались, и через пару минут в грот выбежало двое детей - мальчик лет пяти и девочка годом или двумя старше. Оба были одеты в почти такие же, как и на Игнис, длинные рубахи, только без рисунка и лучше подогнанные по размеру. Колониальных меток на лицевых пластинах у малышей не было.
Увидев в гроте незнакомку, дети остановились и умолкли. Вслед за ними из тоннеля вышла молодая женщина в платье без рукавов, украшенном чёрным плетёным узором, с двумя разрезами по бокам до уровня колена. Мелкие длинные бусы в четыре витка из красных и неокрашенных деревянных бусин, стального цвета колечко в заднем отростке левой мандибулы, да широкий деревянный браслет на правой руке. И снова без меток колонии. На плече у женщины на широкой лямке висел большой мех для воды. Увидев Игнис женщина тоже остановилась и некоторое время разглядывала никогда прежде не виденную ею турианку. Но потом, видимо, всё же решила с ней заговорить.
- Меня зовут Инара, - произнесла она, подходя к детям, и, положив руки им на головы, повела их к ближайшей чаше. - Вы, наверное, новенькая: что-то я вас не припомню, - турианка с любопытством посмотрела на Игнис, что неуверенно переминалась с ноги на ногу. Дойдя до чаши женщина начала набирать воду.
Произношение Инары, некоторая скупость и смазанность звуков, выдавали в ней уроженку Эфуса. Невольно напрашивался вывод, что прибывшие сюда и оставшиеся жить турианцы сводили колониальные метки, разрывая таким образом связь с родным миром.
- В некотором смысле, - неуверенно ответила Шардис. - Меня приютили на время Ливня. Шаркан приютил. Я Игнис.
Здесь, как показалось, впервые Инара увидела рисунок на одежде незнакомки. Кроме старика, да его воспитанника в поселении такой узор никто не использовал.
- И как вам живется с нашим старичком? - Инара наградила Игнис насмешливым взглядом, от которого та смутилась.
Шардис не поняла причины её реакции и пожала плечами.
- Он немного странный. Но интересный. В целом, всё хорошо. А что, что-то не так?
- Здесь всё не так. Это не сразу понимаешь, но тем не менее это правда, - выдала странную фразу Инара. Дети, что за время их беседы не проронили ни слова, стояли у основания чаши, переводя взгляд с одного говорившего на другого.
Игнис сделала полшага вперёд, и глаза детей устремились к ней, а в самих их чертах проступило нечто настороженно-хищное, словно детёныши увидели перед собой что-то, что может представлять опасность. Нельзя сказать, что это выходило за пределы привычного. В конце концов, дети ближе к естественному и первозданному, к своей изначальной природе. Но опытный глаз мог заметить, что они рождены уже здесь и потому ближе этому миру, чем пространству Иерархии.
- О чём вы? - непонимающе спросила Игнис.
- Об всем этом месте, - Инара раскинула руки в стороны и плавным движением, словно опытная танцовщица, прокружилась под восторженные взгляды детей. - Тут забываешь о ненужном, и начинаешь понимать, что действительно важно. Вы тоже это поймете, через пару лет, - утешила Инара Игнис.
От слов женщины внутри появилось странное ощущение, словно кто-то натянул за килем струны кифы (1). В Инаре было что-то одновременно и настораживающее, и завораживающее. В голове Игнис непонятным образом, словно ниоткуда возник вопрос, который захотелось задать этой женщине, но Шардис удержалась, поскольку он показался ей самой более чем странным.
Вместо этого она слегка развела жвала в улыбке и ответила:
- Не думаю, что безвылазно проведу здесь пару лет. Это не входит в мои планы и задачи.
- Это место завораживает, - просто ответила Инара, глянула на наполненный мех с водой и вытащила его из чаши. - А вы чего встали, как два истукана, а ну помогите! - прикрикнула она на детей, скорее для порядка, чем по необходимости. Ребятишки сразу кинулись к матери.
Игнис наблюдала, как дети помогли Инаре приподнять мех и закинуть его на воротник так, что он, перегнувшись пополам, лёг половиной на спину, а другой - на живот, уравновешивая тело. Дополнительным креплением Инара перехватила мех с другого бока. Теперь его можно было спокойно нести долгое время.
Она читала о подобных вещах, видела изображения, сами предметы в музеях и коллекциях. Но, в жизни реальное использование увидела лишь теперь. Душа исследователя дала о себе знать. Взгляд Игнис стал похожим на камеру, с жадным вниманием запечатлевавшую происходящее, стараясь не упустить ни малейшей детали. И лишь с завершением действа внимание ослабло, и своеобразный слепок события отправился в недра хранилища, именуемого памятью.
Перед тем как скрыться в коридоре мальчишка оглянулся и помахал рукой. Игнис робко ответила, но тут поняла, что махал он не ей. Она почувствовала чьё то присутствие за спиной и уловила легкий звук шагов. А потом, услышав знакомый хриплый голос, вздохнула с облегчением.
- Я рад, что вы занялись исследованиями. Но почему вы не взяли с собой Шеррата, мне не понятно, - произнёс Шаркан и тоже посмотрел вслед Инаре и её потомству. - Славная семья, не так ли?
Игнис рассеянно кивнула, продолжая смотреть в сторону коридора, в котором скрылись Инара и дети. А потом повернулась к Шаркану.
- Вы говорили, что здесь не заводят семей.
- Я говорил, что тут почти не у кого нет детей, - ответил старик. - Игнис, почему вы ушли без Шеррата?
- В доме никого не было. Я решила сходить сама. И… я даже представить не могла, что сейчас кто-то где-то может жить без современных технологий. Хотя бы самых элементарных. Зачем? Почему бы их не использовать?
- Зачем? Зачем их использовать? Мы можем жить без них, почти все. Вам повезло, что я вас нашёл. В наших тоннелях можно легко потеряться.
- Я делала пометки в омни, когда шла сюда, - Игнис вывела трёхмерную карту с маршрутом сквозь тоннели. - И… - женщина помедлила, подбирая слова, - как-то ход сам меня сюда вывел.
Она не могла понять: то ли слова Инары так подействовали на неё, то ли действительно помогли местные Духи, но едва речь зашла о сети переходов, ей и вправду в какой-то момент показалось, что коридоры сами привели её в этот грот.
- В этом как раз нет ничего удивительного, так как это центральный зал. Впрочем… - Шаркан явно хотел сказать что-то ещё, но внезапно остановился. - Я думаю, нам лучше вернуться. Пойдемте, Шардис. Полагаю, вам стоит рассказать об этой системе тоннелей, а то вы долго были в неведении.
Игнис кивнула, задержалась взглядом на одном из источников, подошла к нему, зачерпнула воды и выпила. И на пару секунд задержалась рядом с чашей, а потом вернулась к Шаркану.
- Пойдёмте.
Путь обратно показался короче. Возможно, старик шёл более короткой дорогой, возможно за размышлениями Игнис не заметила течения времени. В жилище по-прежнему было пусто - Шеррат не возвращался.
Шаркан взял пуфики и протянул один Игнис, а на второй присел сам. Подождал, пока турианка расположится на жёсткой подушке, и начал.
- Это селение было основано пару тысяч лет назад. Сначала изгои сами нашли эту планетку, и стали тут обживаться, а затем уже Иерархия отсылала в здешний сектор всех, кто не мог по тем или иным причинам сосуществовать в ладах с её социумом. Поначалу изгои жили на равнине, но Ливень доставлял массу неприятностей, и вот вскоре они нашли это плато и пещеры, которые поначалу были не слишком глубоки. Но число изгоев медленно постепенно росло, и селение становилось всё больше. Вскоре анахорры, - Шаркан сделал акцент на последнем слове, - обнаружили еще более старые тоннели, которые уходили вглубь горы. Мы их называем Старые тоннели - туда уж точно заходить не стоит. Мы не знаем ни их протяженность, ни насколько они сейсмоустойчивы. У нас нет даже примерной их карты. Поэтому, повторюсь, в них заходить опасно. Очень опасно… - Шаркан пристально посмотрел на Игнис, видимо пытаясь уловить, поняла ли она его слова или нет.
Женщина смотрела на него с удивлением. По сказанному Шарканом, терминам и оборотам было очевидно, что он серьёзно изучал вопросы, касающиеся обитателей этой планеты, изучал не по популярным книжкам, в простой доходчивой форме повествующим о культурных и природных аспектах, а по вполне научным источникам. Пожалуй, Игнис сама не смогла бы сказать лучше, окажись она на его месте.
Она вспомнила про книги, хранившиеся у Шаркана, о которых упоминал Шеррат. “Интересно, среди них есть что-то, касающееся анахорров? Судя по всему, да, иначе откуда ему может быть всё это известно?” - Игнис решила при случае спросить у старика про книги. “Аккуратно,” - она вспомнила его реакцию на упоминание Шерратом Серых оракулов.
Её не покидало ощущение, что она сталкивалась с этим термином прежде, вот только не могла вспомнить, где именно. Возможно, натыкалась на него в литературе ещё в период учёбы. Что-то древнее из истории Палавена. “Потом поищу,” - решила Игнис.
Шаркан не спускал с неё глаз и ждал ответа.
- Я вас поняла, - проговорила она. - Благодарю за предупреждение, - помолчав, она решилась спросить: - Шаркан, а откуда вы родом?
Глаза старика недобро блеснули:
- Это не имеет значения, - почти рыкнул старик. - Уже не имеет значения, - чуть помедлив и более спокойным тоном, добавил он.
Горечь и нечто, что можно было с натяжкой назвать печалью, наполняли его слова. Игнис удержалась от следующего вопроса.
- Простите, - пробормотала она и отвернулась, стараясь не показывать досаду и раздражение. Да, старик был очень интересен, но порой становился невыносимым.
- Те кусочки ткани, что вы нашли в Старой деревни очень древние. Как вы думаете, кому они принадлежат?
Вопрос был неожиданным, и Игнис по началу несколько растерялась.
- Похоже на выходцев с Эфуса. Через какое-то время после появления там первых колонистов, у них сформировалась народность тшаланов, как они сами себя назвали. Но сейчас от них, насколько я знаю, никого не осталось.
Игнис внимательно смотрела на Шаркана. “Похоже, его и вправду очень интересует история этой планеты.”
- Тшаланы, говорите. Очень даже может быть. Хм… - Шаркан потер рукой подбородок, помассировал шею с глубокомысленным видом посмотрел в потолок. Было видно, что старый турианец не на шутку призадумался, и, что-то тихо пробормотав себе под нос, неожиданно спросил: - Игнис, что вы знаете о селлах?
Женщина снова удивилась. А в памяти всплыли короткие записи справочников по древним летописям.
- Насколько я знаю, это одно из древних племён Палавена, ещё кочевого периода. По ним очень мало информации, во всяком случае, в тех источниках, что я читала. Остальное, что до меня доходило, можно отнести к области легенд. Одна из немногих подробностей, что считают достоверным и вполне вероятным - то, что многочисленные кочевые народы переняли от селлов часть культуры и верование в Духов.
- Они действительно древние. Но они существуют и сейчас, а что вы слышали о Серых Оракулах?
Вопрос, наложившийся на первый, касавшийся селлов, подобно вспышке молнии вытянул из памяти выписки из тысячелетних летописей, которые она изучала в хранилищах фонда университета. Женщина вспомнила, где ей попадались упоминания об Оракулах.
- Иногда так именовали селлов, - на секунду Игнис показалось, что она отвечает на экзамене. - В летописях есть записи, в которых сказано, что они якобы обладали даром видеть будущее. Однако по Оракулам письменных источников сохранилось ещё меньше, чем по селлам.
“Великие Духи! Да кто он такой?! И откуда ему известно то, что неизвестно многим исследователям?” - мысли бураном, подстать тому, что бушевал сейчас на поверхности, проносились в голове турианки. Внутри клокотало, и клокотание становилось всё сильнее, неся в себе лихорадочное сочетание жара и холода.
- А про то, что они враждовали с древними турианцами, вы не знаете? И даже когда они, - здесь Шаркан сделал странный жест, подняв ладони вверх и пошевелив двумя пальцами, - ”влились” в турианское общество, они всё равно остались обособленным народом. А про предвидение будущего, это просто сказки, - старик ожидающе взглянул на Игнис, наблюдая за её реакцией.
Её трясло. Жвала нервно подрагивали, а зрачки превратились в две узкие вертикальные полоски, обрамлённые словно ставшей чуть более насыщено-зелёной радужкой. Игнис было страшно. Она не понимала происходящего ни вокруг, ни внутри себя.
- Не враждовавших между собой народов в нашей истории не было, и все так или иначе вливались друг в друга, - проворчала она. - Что же до обособленности… Да, сейчас можно встретить народности, называющие себя селлами. У них есть свои особенности, традиции. Но вопрос в том, насколько много в них осталось от тех древних племён? Через ту или иную степень кровосмешения прошли все. Иначе племена бы просто выродились за сотни и тысячи лет.
- Я тоже также подумал. Но оказалось, что селлы с удивительной тщательностью блюли чистокровие, а сексуальные контакты с другими турианцами, в большинстве своем, оказывались бесплодными. Любопытно, не так ли?
В висках уже не молотило, буря внутри шла на убыль, уступая место неприятной усталости.
- Вокруг селлов много легенд. И это очень походит на одну из них. Невозможно жить, тем более уже в цивилизованную эпоху, не соединяясь с иными народами.
- Игнис, ты думаешь, что если бы селлы хотели соединиться с другим народами, то они стали бы воевать с турианцами? Они всегда держались особняком, но при этом не оставались в стороне совсем. Их было не очень много, чтобы считать их опасными для Иерархии. Но, тем не менее, некоторые их представители поднимались довольно высоко. Один даже стал Примархом.
Игнис не обратила внимания на странный акцент, сделанный Шарканом на том, что селлы воевали с турианцами, словно сами ими не были.
- Я не понимаю, к чему вы ведёте разговор? И откуда вам известно всё это?
Шаркан как-то странно замялся и смутился. Будто бы рассказал то, что ему говорить было вовсе не обязательно. Просто, видимо, начав говорить о “больной” теме, он слишком увлекся и перестал следить за своими словами.
- Да, действительно, что-то странная у нас беседа вышла. Начали о тоннелях, а закончили селлами, - Шаркан улыбнулся. - Вы хотите узнать что-то еще о поселении?
Резкая, почти мгновенная перемена в старике обескуражила Игнис окончательно. На вопрос она не ответила ни полусловом, ни даже движением и лишь ошарашено смотрела на Шаркана. Чего-чего, а информацию о селлах, тем более в таком объёме можно было найти только в специлизированной литературе. Она снова вспомнила про упоминание Шерратом книжки про Серых Оракулов. И поняла, что ей самой ничего подобного в руки не попадалось.
- Кто вы? - крутившийся в голове вопрос сорвался с языка. - Шаркан? Кем были до того дня, как прибыли сюда?
- Это очень сложный вопрос, Игнис, - Шаркан несколько замялся и уже открыл, было, рот, что-бы сказать что-то еще - и так и замер с раскрытым ртом, глядя куда-то за спину турианки. Игнис тоже повернулась и увидела у себя за спиной Шеррата. Всего мокрого, с двумя копьями с костяными наконечниками, зажатыми в одной руке, и кровоточащей раной на другой.
- Они пролезли, учитель. Одного я заколол в главном зале, а второй уполз куда-то в глубь. Он меня зацепил, - Шеррат кивком головы указал на руку, - но это чепуха. Я не знаю, сколько их там всего. Глубже спускаться опасно.
- Шатдар! - Только и вырвалось у Шаркана после горячей тирады Шеррата. - И из чего Тугис ту решетку сделал? - в ответ чёрный турианец лишь развел руками. Тонкие синие струйки от резкого движения побежали чуть быстрее, несколько капель упало на пол.
При виде раненного Шеррата Игнис подскочила с пуфика и замерла, уставившись на его окровавленную руку и копья. Ощущение нереальности происходящего вновь закралось в неё. Не из-за ранения - из-за внешнего вида воина. И сказанное им только усилило сумбур в её голове. Но кровь продолжала стекать на пол, а легкое дуновение ветра со стороны выхода донесло до неё тонкий сладковато-металлический запах, отгоняя ощущение нереальности прочь.
- Духи всеведающие... это ещё что? - она поочерёдно смотрела то на Шеррата, то на Шаркана.
Старик лишь слегка дёрнул жвалом и, не говоря ни слова, направился в свою комнату и скрылся за занавеской, после чего оттуда донесся легкий шум. А Шеррат устало опёрся спиной о стену и прислонил к ней копья. Чёрный турианец зажимал рану рукой и устало дышал.
Игнис подошла к нему, осмотрела рану. Кожа между пластин на левом плече была вспорота от сустава до сустава, но, видимо, неглубоко, иначе крови было бы намного больше.
- У вас есть, чем перевязать? Панацелин? Что-нибудь? - она сделала несколько шагов в сторону комнатки Шаркана.
Старик откинул полог комнатушки и вышел в зал, протянув Игнис небольшую аптечку армейского образца. В другой руке он сжимал оружие: её “Унгум” и еще один пистолет странной гротескной формы, поверхность которого была сильно поцарапана и помята в нескольких местах. А ещё Игнис с удивлением заметила у турианца меч с тонким лезвием о трёхгранном основании, что висел на поясе в ножнах.
После того, как она взяла аптечку, Шаркан протянул ей её оружие.
- Надеюсь, ты ещё не забыла как им пользоваться? - полувопрошающе сказал он, а затем пошёл к выходу из комнаты.
- Я пойду с тобой, - Шеррат, мгновенно подхватишись и ухватив копья, оторвался от стены.
- Не спеши, - дай ей сделать свое дело, - Шаркан кивнул головой в сторону Игнис. - Не волнуйся, без тебя мы никуда не полезем, - с этими словами Шаркан покинул комнату, скрывшись за занавеской, и из коридора раздались звуки удаляющихся шагов.
- Шатдар! - рявкнул Шеррат и ударил кулаком здоровой руки о стену. Игнис заметила, что от удара на стене осталась покрытая небольшими трещинами вмятина, в то время как рука мужчины осталась невредимой.
Машинально сжав в ладони рукоять пистолета, другой рукой она перехватила аптечку. Скорость, с которой старик двигался по комнате, ошеломила её. Медленно заведя руку за спину, она закрепила пистолет на поясе. Оружие послушно сложилось, принимая более компактную форму. Наверное, сейчас со стороны Игнис выглядела весьма необычно, даже забавно: свободная рубаха-платье из грубой ткани, схваченная современным стального цвета поясом, к которому был прикреплён пистолет, а в руках - армейская аптечка. Правда, оценивать в полной мере её наряд было некогда, да и практически некому.
Игнис подошла к Шеррату, заставила его сесть на пол, присела рядом, поставила на пол аптечку и принялась изучать её содержимое. Заметив на одном из пакетов фразу, где упоминалось кровотечение, она вскрыла его и вытащила полупрозрачную губку из материала, похожего на студень. И приложила её к плечу турианца. Коснувшись крови и разорванных тканей, “губка” почти моментально прилипла к коже и начала пропитываться кровью. Отпустив руку и убедившись, что “губка” действительно плотно держится на плече, Игнис вернулась к аптечке.
На дне лежали несколько ампул со встроенными иглами на одном из концов. Прочитав на одной такой “Панацелин”, она извлекла её из ящика. Почти не обращая внимания на действия Игнис, но сочтя, раз она отвернулась в сторону, что обработка закончена, Шеррат дёрнулся вперёд в направлении выхода из пещеры.
- Стой! - рявкнула она, неумело вводя иглу под пластину чуть выше локтя. Мужчина дёрнулся и заворчал сквозь зубы. Но уже через минуту боль прекратилась, как и кровотечение из мелких ссадин, которые не смогла закрыть “губка”.
“Наверное, всё,” - Игнис в лёгкой растерянности взглянула на аптечку, потом на Шеррата.
- Теперь ты закончила? - нетерпеливо задал вопрос турианец, наблюдая за действиями Игнис, а потом всё же неуверенно добавил: -Может стоит перевязать?
- Не знаю, - столь же неуверенно ответила она. - Вроде, держится крепко.
На всякий случай она ещё раз осмотрела содержимое ящичка и нашла в нём повязку с фиксатором. Закрепив её поверх “губки”, Игнис поняла, что теперь точно готово.
- Так лучше?
- Наверное. Главное, чтобы эта штука не отвалилась и кровь не потекла, - ответил Шеррат и, схватив копья, направился к выходу из зала. Откинув занавесь, он остановился и, повернувшись к Игнис, спросил: - Ты идёшь?
- Я? - взгляды жёлто-зелёных и янтарных глаз перееклись. Промедлив, словно в нерешительности, пару секунд, она кивнула. - Да, иду.
Инструментон мерцнул, рассекая мрак туннеля тусклым желтоватым светом - запас энергии в нём подходил к концу. Понимая, что, в лучшем случае, его хватит ещё на пару часов, Игнис уменьшила яркость до минимума - так, чтобы только разбирать, куда ступаешь. А дальше осталось только довериться своему проводнику, который быстро, почти бегом, и совершенно бесшумно вёл её сквозь каменный лабиринт.
Шеррат же летел, будто спешил на какой-то праздник. Они двигались через ещё незнакомую Игнис часть туннелей. Видимо, она была жилой, так как по пути встретилось множество более мелких ответвлений - входов в комнаты. Некоторые из них закрывали занавеси, что указывало на то, что комнаты заселены, а встречавшиеся неприкрытые в большинстве своем использовались как кладовые.
Как поняла Шардис, туннель хотя и не имел выраженного уклона, но постепенно уводил вниз. Вскоре комнат стало меньше, а затем они вообще кончились. Прежней осталась лишь темная дыра туннеля впереди, и вот когда у Игнис уже кончилось терпение и она уже начала думать, когда же закончится спуск, стены коридора резко ушли в стороны — и они с Шерратом оказались в огромном пустом пространстве — настолько огромном, что после узости коридоров Игнис показалось, что они просто вылетели в бездну.
Однако, при более близком осмотре грот оказался даже несколько меньше центрального, где она повстречала Инару, но отсутствие столь же яркого, как там, освещения не позволяло сразу оценить его размеры. Здесь был Шаркан, какой-то незнакомый краснокожий турианец, который переговаривался со стариком, а также несколько мужчин и женщин, вооруженных стрелометами. Напротив туннеля, из которого они и Шеррат вышли, находился вход в еще один, перекрытый массивной железной решеткой.
- Все таки я не могу понять, как они смогли… - Шаркан и незнакомец, видимо, продолжали начатый разговор. Но появление Шеррата вынудило их прервать дискуссию.
- А, вот и Шеррат! - почти с радостью воскликнул Шаркан. - Будь добр, расскажи уважаемому Дениру, что случилось с внешней решеткой?
- Не знаю, что с ней случилось - выбили, проломили, сгрызли. Я не проверял, что с ней. Я увидел на полу мокрые следы и прошел по ним до Первого зала. Там на меня напала пара ишан-аров. Одного мне удалось заколоть. Второго я ранил, а он ранил меня и скрылся в одном из туннелей. Преследовать я его не решился, так как, судя по количеству следов, их там целый выводок.
- Это плохо, - ответил Денир и явно призадумался, глядя в пол.
“Ишан-ары?” - Игнис поймала себя на мысли, что впервые слышит о существовании таких зверей, если только это не было внутренним названием у анахорров для какого-то местного хищника. И хищника настолько крупного, что он проломить стальные прутья решётки. Реальность снова словно вздрогнула, поплыла перед глазами, вызывая где-то в глубине ощущение страха. Пальцы сжали пояс, женщина неслышно зашептала себе что-то под нос, подавляя тревогу.
- Это она? - внезапно раздался голос Денира. Игнис заметила, что турианец перестал буравить взглядом пол и смотрит прямо на неё.
- Да, это она, Денир, - устало ответил Шаркан, - этнограф, что пришла с началом Ливня. Игнис, познакомьтесь: это наш старейшина, один из трёх - Денир Утус.
Шардис снова стало не по себе - теперь уже от тяжёлого взгляда того, кого Шаркан назвал старейшиной. Было в нём что-то неприятное и пугающее, хотя внешне он мало чем отличался от прочих анахорров за исключением окраса. Также Игнис заметила у него на шее небольшую металлическую пластину, испещренную иероглифами. Какими именно турианка не смогла в полумраке разглядеть.
- Игнис, - горло сдавило и звук получился глухим. - Игнис Шардис, - не будучи уверенной, что у анахорров в ходу те же формы приветствий, как и в Иерархии, она не потянулась когтями к пластинам на голове, а только чуть наклонила голову, не спуская при этом с Денира глаз. “Три старейшины?” - слова Шаркана эхом отозвались в её голове. Почти ни в одних источниках не упоминалось о временах и народах Палавена, где бы не было чёткого лидера, будь то глава племени, император или примарх. А анахорры, выходит, жили в настоящем народоуправстве, обходясь без единого руководителя - лишь советом старейшин.
Денир в ответ на её приветствие лишь цокнул языком и дернул мандибулой.
- И что вы предлагаете делать? - обратился он к Шаркану, мгновенно теряя к Игнис всякий интерес.
- Я предлагаю спустится вниз и разузнать побольше, - ответил Шаркан. Окинув взглядом собравшихся, он понял, что горячим желанием спуститься вниз никто не горит, за исключением Шеррата, и добавил: - Я могу спустится сам.
- Нет. Одного я тебя не отправлю, - возразил Денир.
- Я тоже пойду, - вызвался Шеррат.
Внутри Игнис боролись между собой опаска и желание узнать как можно больше об особенностях жизни анахорров. И из борьбы их рождался здоровый азарт, как перед большой охотой или перед хорошей дракой. В конце концов, второе, помноженное на врождённый инстинкт охотника и бойца, а также на твёрдую иррациональную уверенность, что так нужно сделать, взяли верх.
- И я, - собственный голос показался Игнис чужим и отстранённым. Вместе с задором ею всё больше и больше овладевало странное ощущение изменения, происходящего как вокруг неё, так и в ней. Изменения, которое она не могла остановить и которое увлекало её и тех, кто сейчас стоял рядом, куда-то вперёд, словно бешеная стремнина горного водопада.

_______________
1. Кифа - турианский струнный инструмент, похожий на человеческую гитару, с двумя широкими грифами, на верхнем - три струны, на нижнем - четыре. Ладов на грифах нет.