Глухие удары капель воды, по туго натянутому тенту палатки, вывели Матуса из вязкой дрёмы. "Опять чёртов дождь... никакого сна…" мысленно сетовал турианец, предвкушая жуткую какофонию местного ливня.
Действительно, дождь на Z-13 был особый, это не равномерное ритмичное падение капель, а дикая свистопляска тонких ручейков воды, подгоняемых вечным хаотичным ветром, во всех возможных направлениях, даже снизу вверх-наискосок. Этот рваный ритм дополнялся всё теми же, низкочастотными завываниями ветра, проходящего сквозь корявые стелы, торчащие на поверхности пустынного, оранжево-бурого пейзажа.

Постоянное чувство тревоги, порождаемое этими звуками, магнитной бурей, холодом, и обстановкой вообще, уже давно доканало Матуса и Таера. Про несчастную, чувствительную Ариду и говорить не приходится. Варренша периодически вздрагивая, лежала на покрывале, за спиной Матуса и очень тихо то ли ворчала, то ли скулила.
Вторые сутки они торчат тут и ожидают прибытия отряда войск Иерархии. Те, в свою очередь, вторые сутки ожидают, пока циклон, бушующий над нужной местностью, успокоится, или хотя бы сдвинется с места. В таких погодных условиях невозможно совершить посадку. Ни тяжёлый крейсер, ни лёгкий перехватчик не справятся с полной магнитно-электронной блокадой, которая возникает там, где льёт дождь. Z-13, обладает редкой, нелинейной электроактивностью. Любой корабль, попавший в эту активность, лишается стабильного эффекта массы и всей электроники в придачу.

Стояла глубокая ночь. Таер спал, по крайней мере, ровно дышал и не ворочался. Матус открыл глаза, почти бесполезные в кромешной темноте, и старался углубиться в медитацию, чтобы не слышать хаоса снаружи. Никакие приборы, вплоть до визора не работали во время бури. Даже встроенная в броню аптечка, не шелохнётся ради спасения носителя, случись что-либо нехорошее. "Как сильно мы зависим от электроники..." размышлял Матус. "Полностью полагаясь на неё, мы становимся слабее. Что сейчас не напичкано микросхемами? Эластичные бинты и холодное оружие. Даже инъектор не всякий сработает, только полностью механический. Вот так и загнёшься, от какого ни будь кашля в такой вот глуши, глядя на спасительное внутривенное лекарство, в неработающем инъекторе. Тьфу..."

Вдруг Арида подняла морду. Матус почувствовал это. Варренша часто дышала над плечом лежащего на боку турианца, и судя по всему, была обеспокоена. Турианец почувствовал, что рука Амонис, которую он давно уже не отпускал, вновь стала горячей. Арида была как индикатор состояния турианки, каждый раз варренша вовремя давала знать, о приближающемся приступе жара, опасного в состоянии Амонис.

Турианка не приходила в себя с тех пор как упала посреди поля боя, раненая зарядом из кроганского дробовика, благо, что издалека. Рана была совершенно несерьёзная, лёгкий ожог, от подплавленной брони, да пара ссадин, там, где броня треснула. Нет, не это было причиной странного состояния Амонис. Матус полагал, что дело в нервном истощении. Всё-таки она женщина, только что потерявшая двух близких...
Рука Амонис напряглась, её пальцы сжались в кулак, когти впились в ладонь. Турианка задышала чаще, сжимая другой рукой покрывало. Она становилась всё горячее.
- Тише, тише, Амонис... - Матус бережно приподнял голову турианки, положив её себе на колени. Он нащупал в темноте и пододвинул к себе плошку с холодной водой. Смочив губку, он стал протирать лицевые пластины Амонис. Её изящные гребни, тонкую шею… он понимал, что это особо не поможет, но просто так смотреть на её страдания не мог. Он слишком сильно любил её....

Именно из-за этого Матус решил покинуть "Великолепную Пятёрку", понимая, что тем самым, развалит её. Но терпеть сил уже не оставалось, неразделённая любовь съедала его изнутри, разъедая душу, будто слабой кислотой, медленно, но верно. Каждый день видеть её, каждый день, желать, жалеть и слышать эхом сказанные ею слова "Иногда мне кажется, что ты мой старший брат." Понимать, что она никогда не полюбит его так, как ему этого хочется. Она любит его как брата, как друга, верного напарника. А он любит как мужчина, тихо, безответно. Ещё до того как он признался в этом самому себе, Амонис выбрала Вира. "Пусть." Подумал тогда Матус, "ясно же, что это не любовь, а просто разрядка. Я подожду, когда её сердце созреет для истинной любви…" Так он себя успокаивал.
Ему было всё сложнее смотреть на Амонис, находиться рядом… он начал отвлекаться, терять сноровку, промахиваться, медленно соображать на поле боя, почти потерял здоровый сон, пытаясь убедить себя, сначала в том, что она, наконец посмотрит на него как на мужчину, затем, в том, что это не любовь и он всё придумал, просто замкнутое пространство и круг общения состоящий из пятёрки способствует... нужно просто поразвлечься с хорошенькой турианкой «на гражданке». Но, когда он оказывался «на гражданке», в окружении хорошеньких турианок, его воротило от них. В каждой он видел недостатки и противоположность Амонис. То слабые, то бесхарактерные, то приторные, то новящивые. Он не хотел их тел, он хотел тепла и любви, тех чувств, которые сам испытывал. Взаимность... нереальной, недостижимой взаимности он хотел от Амонис, и понимая, что этому не суждено случиться, понимая, что своими расшатанными нервами и чувствами ставит под удар всех бойцов, он хотел уйти. Матус знал не понаслышке, что время лечит, и Амонис, хоть и уникальна, но не единственная умница-красавица во вселенной. К тому же, с такой точно женщиной спокойной жизни не будет никогда. Но просто понимать - мало, а принять он этого никак не мог.

Так Матус решил начать новую жизнь… но жизнь, в свою очередь, решила нагнуть их всех, вместе с их планами. Теперь, Вирекеррон и Террон покинули этот мир, Таер, кажется, лишился рассудка и впал в чёрную депрессию. Амонис, на грани между навью и явью, и неизвестно, что она предпочтёт, сам Матус следит за ними в пологой кожаной палатке, пережидая электро-магнитно-песочно-водную бурю, на злополучной планете с нехорошим порядковым номером, почти в плену у "нейтральных" ворча, которые в эту палатку и заселили турианцев. Что не так с этими "дружелюбными" ворча, Матус так и не понял, но они как-то воздействовали на Ариду, и та впервые в жизни не повиновалась его приказу "взять", и только укоризненно смотрела в его глаза своими непроницаемо-чёрными блюдцами. Доверяя варренше, Матус покорился ворча, а что ему ещё оставалось? Отказаться от помощи и погибнуть в этой буре? Угробив капитана... бывшего капитана, раненого товарища, любимую питомицу, и себя в придачу? А так… они, по крайней мере, живы, а значит есть шанс. Хотя, оружие у разведчиков отобрали.

Таеру сейчас всё было "фиолетово" он слабо реагировал на внешние раздражители, даже на более менее грамотно говорящих «мирных» ворча, смотрел как на обыкновенных пыжиков, так же равнодушно. И ни разу ничего не сказал сам за два дня, лишь скупо отвечал на вопросы, "да, нет, или да пошёл ты!" но это хоть немного обнадёживало. Ворча, как понял Матус, ждут когда очнётся Амонис. Они называли её "Кхала", переводчик не смог найти смысла этого слова.
Теперь, Матус тоже ждал, либо пробуждения Амонис, либо прибытия бойцов Иерархии и эвакуации из этой электро-магнитно-какой-то там дыры. Он продолжал смачивать губку и протирать тело турианки, но вода уже нагрелась и толку от этого занятия точно не предвиделось. Тогда турианец, скинул одеяло с Амонис, затем приподнял её и перенёс на песок, тент палатки, был организован на голой земле и это было хорошо - песок оставался холодным. Матус лёг рядом с Амонис, прижав её к себе. Ему было холодно, тело быстро остывало, он чувствовал, как его тепло концентрируется глубоко внутри, покидая, пластины, гребни, руки и ноги. «Ничего, зато её жар немного отступит…» Матус почувствовал, что она перестала напряжённо дышать, и её пульс нормализовался, но тело по-прежнему было горячим. Турианец старался принять жар на себя, и это как будто удавалось. Ему было уже не так холодно.

- Амонис, милая, родная, очнись… - Шептал он, легонько потрясывая её за плечо. Но та не реагировала. Матус давно отчаялся своими силами разбудить её. Он крепче прижал её к себе и тьма вокруг, как будто сгустилась, турианец закрыл глаза, хотя продолжал ощущать повышенную плотность материи. Сославшись на активность полей при буре, он максимально успокоился и продолжил медитацию.
- Зря стараешься. – Голос Таера, заговорившего самостоятельно впервые за двое суток, откровенно напугал Матуса. – Она сама вернётся. Если пожелает.
- Я знаю, но не могу иначе… как сам? – Справившись с удивлением спросил Матус.
- Паршиво. Эта боль сводит меня с ума. – Хрипло отозвался Таер. Хрипел он потому, что долго не говорил. Во тьме, сдавленной странными колебаниями всяких полей и пространств, голоса казались громкими и неестественными на фоне хаотичного дождя.
- Почему ты молчал так долго? Я думал, ты помутился рассудком.
- Да пошёл ты… просто нам больше не о чем говорить. Не зачем. Когда нас заберут, я уволюсь из Иерархии. Пошло оно всё… есть более важные вещи, чем пальба в кого укажут и беготня, ради политических игр Примархов. – В голосе Таера отчётливо слышалась злоба и раздражение. Матус удивился таким речам, и теперь всерьёз обеспокоился.
- Что значит, «не о чем говорить»? Я по-прежнему твой друг, мы лишились двоих, и сидим в окружении врагов… не друзей, во всяком случае, Амонис в какой-то коме… да что с тобой? Очнись, идиот! Нам выбраться надо! Хочешь закрыться от реальности? – Взбесился Матус, приподнявшись на локте.
- Не суетись. А ты, другом мне не был, верный напарник, которому можно доверить спину, но согласись, какие из нас друзья? Что у нас общего, кроме боевых переделок? Нет, я пойду другим путём, если выживем.
- Тогда прекрати философию, и не мешай мне вытащить нас из этой дыры. – Матус, был удивлён такому холоднокровию, ему казалось, что любая «переделка» из тех что они прошли, на всю жизнь скрепляет Души. Так ему казалось, до этого момента. Теперь, он задумался, то ли Таер и правда свихнулся, то ли для него это действительно ничего не значит.
- Яп. Помогу, чем смогу.
- Шаста… мой рассудок, кажется не желает оставаться на месте, того и гляди гребень съедет набекрень. – Сетовал Матус, перекладывая турианку на импровизированный матрац, её температура уже нормализовалась, зато сам Матус околел, и теперь укрывшись и снова обняв свою несбыточную мечту, размышлял над словами Таера. «А ведь и вправду, мы не друзья. Мы напарники, но не друзья… но почему… пять минут назад я считал его чуть ли не братом…
- Твой рассудок давно помутился. Амонис поглотила все твои силы… но в этом не её вина. – Матус распахнул глаза, но промолчал, понимая, что это правда. Ему даже стало не интересно, откуда это знает, видит, или слышит Таер. Но сердце ковырнула тупая боль. – Ладно, проехали, мне нет до этого дела, просто советую тебе разобраться в себе, для начала. А теперь я попробую поспать. А ты следи... мало ли, что придёт в голову этим дикарям.

Матус не ответил, испытывая раздражение, как будто к нему в душу вот так просто залезли без спросу, без приглашения, и не важно, каким путём. «У Таера явно что-то глубинное прорезалось, или всё так очевидно, и я просто слеп и рассеян? Всё что он делал, легко проследить по звуку и охарактеризовать, а то что я люблю Амонис, наверное у меня на пластинах лица вытатуированно. Не важно, всё не важно теперпь…»



- Да чтоб вас! – Раздражённо рычала Амонис, доставая снайперскую винтовку, взамен перегревшейся штурмовке. Она прицелилась в буро-серую толпу бойцов кровавой стаи, приближающуюся к её отряду. "Пятёрка" отстреливалась, постепенно отступая в пустыню. Так она думала, до того, как увидела, вернее НЕ увидела в прицел, ни одного ворча или крогана. Вместо них были размытые силуэты.
- Чёртова оптика, что за подстава! Вир, что ты видишь? – Спросила она, вновь хватая остывшую штурмовку. Ответа не последовало. Резко обернувшись, Амонис обнаружила, что она совершенно одна, возле каменной стелы, хотя только что были отчётливо слышны тихие выстрелы снайперки Вирекеррона и глухой рокот штурмовки Матуса… теперь она осознала вдобавок, что не слышала ни одного выстрела со стороны противника. Амонис посмотрела на серо-бурую толпу впереди. По-прежнему нельзя было понять кто это, или что это вообще. Масса не выделяла очертания ни одного существа, не стреляла, не рычала, вообще не издавала звуков. Смутное подозрение и вспоминание чего-то закралось в сознание турианки. Она внимательно уставилась на винтовку, её снайперка была чёрной матовой, без надписей и знаков. Но в руках у неё сейчас была стандартная армейская модель…

- Что за чертовщина… Турианка отползла за стелу, скрываясь от приближающейся серой массы неизвестно кого или чего. Чувство, что всё не так, и что она что-то упускает, мучало её. «Так, я на Z-13… вот каменные стелы, бурое небо...» Амонис потрогала вполне твёрдый пласт обветренной скальной породы. Затем набрала горсть бурого песка, тот тоже был нормальным, тёплым, рыжим и рассыпчатым. «Но что-то не так… где звезда? Облака… её не видно. Ладно, что ещё не так? Хм… ветер, где чёртов ветер!» Амонис осознала, что не слышит жутких завываний местного ветра, но теперь, они появились. «Сами они появились, или я их сейчас придумала…» Мыслить логически было сложно, что-то важное не могло достучаться до её сознания. «Где же мои ребята? Я ведь слышала их стрельбу… или мой разум помутился? Разум… сознание. Ну конечно! Осознание… это сон! Но когда я ложилась спать? – Пока Амонис размышляла, с огромным трудом, пытаясь восстановить логическую цепь событий, картинка которую она видела, стала рассеиваться... Декорации, стали рушиться, как восьмибитные картинки, небо оказалось неподвижным, как будто грубо намалёванным на сферическом потолке, стелы рассыпались в пыль, а песок оказался сплошным, ровным и твёрдым покрытием, с которого нельзя зачерпнуть горсть чего-либо.

Теперь турианка вспомнила ощущения. Это не простой сон, а сновидение, она на пять долгих лет отложила эту практику вообще. Сознательно запретив себе сновидеть. Это сильно мешало её карьере и реальной жизни. Искусство сновидения ей нравилось когда-то, но это расшатывало её психику, реальность становилась для неё призрачной, искусственной, всего лишь одной из миллиарда доступных, и при том не самой интересной и весьма ограниченной. Потому она отказалась от миллиона миров, в пользу одного, пообещав себе позднее вернуться к практике, после того как она сделает что-либо достойное для своего народа, и заслуженно уйдёт на покой.
Успокоившись, она поняла, почему сейчас сновидит снова, непреднамеренно, моральное и нервное истощение выбило её из колеи. Стела за спиной беззвучно разрушилась, обратившись в пыль, как и другие. Амонис недовольная потерей опоры, хотела уже создать себе какой либо гамак, или обратиться в сгусток сознания, ведь фиксация в физическом теле скорее мешает в сновИдении, чем помогает. Но тут она увидела перед собой тот самый серо-бурый комок, оказавшийся небольшим смерчем, этакое завихрение кусков серой ваты и чуждой энергии.
Турианка в замешательстве попятилась назад, она ни как не могла вспомнить, что это и что с этим делать. Её тянуло к сгустку, но как то не хотелось в него проникать.

- А ну сгинь! – Рявкнула она, но мини-смерч не шелохнулся. Амонис поняла, что это не порождение её разума, а независимая неорганическая фигура, потому что турианка уже долго концентрировала на нём внимание, и сгусток шевелился, но не менял формы. Так же он не обладал светимостью осознания, следовательно, не разумное, не живое. «Транзит!» Вспомнила турианка. «Вот такой хитроумный транзит. Надо воспользоваться, иначе будет сложно покинуть этот пузырь восприятия». Мысли о том, что можно проснуться, даже нужно проснуться, как-то не приходили к ней.
Амонис позволила смерчу-транзиту забрать её, и тут же вся полуразрушенная картинка исчезла, уступив место осязаемой темноте. Сознание померкло на неопределённое время и вновь включилось
Она резко открыла глаза, уже в привычной реальности. Её встретила кромешная тьма, хаотичный шум непонятно чего, завывание ветра, дыхание Ариды над лицом и радостный вопль Матуса:

- Амонис! Таер, она вернулась!



- Чёрт, чёрт, чёрт! - Рычала турианка узнав о событиях, произошедших во время её отключки. - Вообще никакого оружия?
- Вообще, - подтвердил Матус. - Даже твои шипы взяли. Мы в плену и им от нас что-то надо.
- Догадываюсь, что именно... хотя, не думала, что у них есть мозги. Ох... - бок Амонис всё ещё побаливал, к тому же, хотелось есть и пить. - Хоть броня при нас. Конечно без шлемов, и без моего жилета... ну, пусть так. - Арида издала забавный хрюкающий звук, и полог палатки приподнялся, показывая молодого ворча.
Тот наполовину просунулся внутрь, чтобы его услышали сквозь шум бури и крикнул:

- Кхала должна говорить с шаман! Ходи за мной и без... кха! - Амонис почти на рефлексе кинулась на ворча, прижав его к земле и сев верхом на шею, сдавила его горло, отчего договорить он не успел. Видимо хотел сказать "без глупостей!"
- Чудесно! Ты что творишь? Нас за это перережут, как...
- Циц! Не прирежут, то есть, посмотрим. - Амонис обшарила пояс хрипящего ворча, и нашла короткий нож, и тесак подлиннее, из тех, что являются «произведениями искусства» кроганов.
- Это ты зря... - сокрушался Матус, подползая ближе и помогая удержать ворча.
- Держи нож. Не боись, прорвёмся. Помоги поднять его, лучше.
- Я понял, чего ты хочешь. - Матус поднял ворча, прислонил его спиной к себе, взяв в классическую позу заложника и приставив нож к его жилистой шее. - Хорошо, что эти ворча вдвое хилее, чем накачанные химией бойцы "Кровавой Стаи".
- Да. Таер...
- Я понял, посижу тут с Аридой... - Проворчал турианец, кивнув головой, Амонис поняла это, заметив что глаза его, на миг блеснули отражённым с улицы светом. - Ребят... поосторожней, ведь я не смогу вас прикрыть.
- Постараемся. - Ответила Амонис, поднимая полог их "камеры".

Матус вылез вперёд вместе с ворча, как с щитом, а следом Амонис, с тесаком, не очень то полезным в такой ситуации. Генераторы кинетических щитов, естественно не работали. Но и снаружи не было видно движения. Сопротивления не ожидалось, видать. Сумерки, дождь, сплошное месиво грязи, в которой вязнут ноги, холодный ветер, и никого кругом, только такие же палатки тут и там.
- Мы не убить вас! Мы говорить хотеть. Шаман хотеть говорить с Кхала. - Хрипел ворча в руках Матуса. Как ни странно, его голос не был таким мерзким, какой привыкли слышать от этой расы. Потому что, так менялись голосовые связки ворча от препаратов кровавой стаи, а эти не были накачаны химией.
- Что за Кхала? - Не поняла Амонис странного слова.
- Я так понял, что-то вроде воеводы или Шаны, по-нашему. - Предположил Матус.
- Да. Женщина-воин. Да. Пустить меня. Я не делать зла. Никто тут не делать плохо.
- Возьми его покрепче, надоел. - Попросила Амонис. Хрип ворча отвлекал.
- Не надо! Я молчать сам. - С этими словами ворча заткнулся и послушно шёл, куда толкали. Один раз он указал направление, в сторону отблесков света.
- Там костёр? Мы в каком веке? - Удивился Матус.

Впереди виднелась какая-то конструкция, похожая на беседку. В её центре горел, как будто газовый огонь, трепещущий от ветра, но не затухающий. Там было около десятка ворча, внутри шестеро, освещённые огнём, остальные бродили снаружи.
Матус шумно вздохнул, не веря, что они выживут.
- Иди, я просто проверяю кое-что. - Прошептала Амонис.
Они вышли к конструкции, и Амонис крикнула:
- Кто тут хотел говорить с Кхала? - Ворча разом повернулись, некоторые зарычали, но оружие выхватили лишь двое.
- Шаман давно ждать. Сюда. - Один из ворча снаружи, указал внутрь "беседки", кивнул собратьям, и те опустили тесаки.
- Я говорить. - Против света огня, показалась косматая фигура явно очень старого ворча, с длинными корявыми гребнями. - Отпустить его. Мы вас не трогать. Вы нас тоже. Я хотеть говорить и всё.
- Говорить как с пленными? Не привыкла. Верни оружие, тогда поговорим. - Крикнула Амонис.
- Вернуть оружие. Кхала не в плен. Говорить. Видишь? Тебя никто не трогать. Вас ведь не убить до сих пор.
- Тьфу ты. Допустим. Так чего ты хочешь от меня?
- Говорить в тепле, Кхала. - Ворча тяжело закашлялся и вернулся к огню.
Амонис переглянулась с Матусом и тот сказал:
- По-моему они правда хотят поговорить. Иначе убили бы ещё… там. – он неопределённо махнул ножом, которым «угрожал» заложнику.
- Тогда отпускай. - Смирилась турианка.

Матус выпустил ворча, и действительно, никто не шелохнулся. Только отпущенный закашлялся и поплёлся в сторону. Снова переглянувшись с турианцем, Амонис пошла к беседке. Арида вела себя спокойно, как на камбузе.
Только теперь Амонис разглядела, что это не построенная конструкция, а череп огромного молотильщика, поставленный на основание, сомкнутыми челюстями кверху, которые и образовали "крышу". Старый, желтоватый череп, покрытый чем-то вроде синего мха по стенам, наводил целый клубок неприятных ощущений. Крышу из множества зубцов и режущих челюстей, венчали куски почти чёрных шкур, которые не пропускали влагу, потому она текла по мшистым стенам.
Медленно, опасливо озираясь, напряженные турианцы вошли внутрь. Двое ворча, так же медленно подняв руки в мирном жесте, вышли из черепа. Внутри остались четверо: два молодых, старый шаман и... ворча-женщина. Амонис никогда не видела женщин этой расы. Они были чуть мельче, и имели лишь два маленьких гребня на голове, и более мелкие челюсти. Вообще, все эти "чистые" ворча были мелкими, с более гладкой песочной кожей, и без гипертрофированных мышц. А главное, их глаза были желтовато-карими, вовсе не красными, а так же зубы были прикрыты подобием тонких губ.

Женщина-ворча, наливала какую-то горячую жидкость из ковша в чашу. Искоса посмотрев на Амонис, она подала чашу шаману, который всё ещё кашлял. Впрочем, после пары глотков, его кашель прекратился. Матус тоже рассматривал шамана и женщину.
- Да она беременна... - шепнул он Амонис. Турианка пригляделась, и тоже заметила это. - Ну надо же...
- Кхала, садится? - Предложил шаман. У него был белёсый гребень, морщинистая кожа, выцветшие глаза, желтоватого цвета, и коричневые угловатые суженные зрачки, при этом, шаман выглядел ещё крепким, не дряблым, во всяком случае.
Амонис присела, в наиболее выгодном месте. После мокрого и холодного дождя было приятно почувствовать тепло, особенно такое редкое, живое.
- Так чего ты хотел и почему именно от меня?
- Ты их глава. Когда мы услышать стрельбу, я послать воинов. Они найти вас там. Вы драться с кроганами. Это хорошо. Мы не так глупы, как вы думать о ворча. Да, мы плохо говорить, но мы не глупы. Глупы ворча, которых портить кроганы. Они уже не чисты тогда.
- И… почему вы помогли нам?
- Потому, что если вы драться, значит, вы против кроганов. Ваша броня не походить на пиратов. Значит, войска. Диверсанты или разведка. Мы видеть несколько кораблей на закате до этого. Значит, они с вами. За вами. Если вы умереть, они зачистить планету. Значит, убить нас.
- Так? - Заинтересовалась Амонис логикой шамана.
- Если вы жить, они забирать вас, и только потом зачистка. Значить надо договориться с глава. Ты Кхала.
- А почему напарников не тронул, если нужен только командир?
- Если мы убить их, ты могла не говорить с нами. - Ответил шаман, и снова глотнул свой напиток.
- Верно. Но я была без сознания. Вы могли сказать, что они погибли в бою, к примеру. - Предположила Амонис, поймав недоумённый взгляд Матуса.
- Ты могла отчи... отчаяться, и тоже не говорить с нами.
- Ясно... неожиданно. - Амонис поразмыслила немного и спросила: - когда кончится буря?
- Скоро, уже просвет. Половина дня.
- Ага. Значит, если я правильно поняла, вы хотите, чтобы наши, - Амонис многозначительно указала вверх, - не трогали вас. Чтобы я договорилась. А за это вы не трогаете нас.
- Да. Жизнь за жизнь.
- Но это не я решаю. Те кто прилетят за нами, увидят вас, даже на сканерах...
- Не видеть. Мы уйти на север, вы сидеть тут. Вы просто не сказать, что видеть нас.
- А вам известно, что турианцы не умеют врать?
- Да. Но вас не спросить, кто тут жил. Сказать ворча жил, но нет теперь. Это правда. А про то, что есть "чистые" и "нечистые" ворча, знать только вы.
- Да это все знают, что чистые есть, но живут в родном мире. Не знают, что не только там... - сказал Матус и пристально посмотрел на Амонис.
- Когда, закончится буря, заработают сканеры. Вас могут обнаружить корабли, и тут мы бессильны.
- Нет. Мы уйти по старым ходам молотильщика. Под землю, глубоко.
- Хм... хитро... - протянула турианка.
- Мы не так глупы. В нашем мире нет больше места и жизни. Мы хотеть жить тут. Мы приспособились. Мы никого не трогать, два поколения. - Хитро прищурился шаман.
- Два поколения? Около сорока лет... сколько вас сейчас?
- Нас десять пять раз. И ещё два.

Амонис невольно опустила жвала в улыбке. Забавный способ сказать пятьдесят два.
- Последний вопрос, кто привёз первых, и сколько их было?
- Саларианцы. Хотеть изучать агрессию. В родном мире мы должны бороться, убивать. Они привезти нас сюда, чтобы смотреть, как мы жить, с достаточными реса... ресурсами. Когда убивать не надо. Первых было десять, по своему желанию. Потом Саларианцев убить кроганы, и построить базу на месте лабра... лобора... ла... э-э, дома учёных. - Слово лаборатория шаману так и не далось. - Это было семь циклов планеты назад. Что ты решить, Кхала?
"Чёртова раса любопытных учёных! Может они ещё рахни или ИИ где то разводят, как в заповеднике..." негодовала Амонис.
- Никто из нас ничего не скажет о вашем существовании. - Сказала Амонис.
- Я надеюсь. Я знать про слово турианца. - Удовлетворённо кивнул ворча.
"Ага. Честно, ни слова не скажу. Но, напишу отчёт куда следует."



- Вон туда они свалили, уроды! - Молодой кроган Шрам указал на яму, открывавшую подземный ход.
- Ты с ринколом завязывай! Это ж ход молотильщика! - Проревел матёрый кроган, по кличке Глюк. Он был главарём отряда из пяти кроганов и десяти ворча. Все ворча и два крогана были убиты два дня назад, несколькими турианцами. И жажда мести, заставила Глюка с оставшимися двумя кроганами пойти по следу и нагнать турианцев. Нет. Сначала напиться, а потом пойти по следу и нагнать костерожих.

Другие главари, обитающие на базе, были заняты эвакуацией награбленного добра и собственных персон. Потому, что хитрый навороченный корабль, который они нашли принадлежал турианской разведке, а около ретранслятора собирались корабли Иерархии, а это означало, что база рассекречена и как только кончится буря, костерожие проведут зачистку. Большинство пиратов с награбленным, успели свалить до бури. Только не факт, что им дали уйти. А потом налетела адская непогода, и треть пиратов застряла на планете. В панике они соображали, как выкрутиться, и послали куда подальше Глюка с его предложением нагнать сдавших их разведчиков.

Потому Глюк, психанул, напился, взял боеприпасы, Шрама и туповатого Урта, и отправился в разгар бури туда, где потеряли из виду турианцев. Теперь троица стояла перед входом в пещеру.

- Да сто пудов, блин! Я тоже видел! Их какие-то ворча забрали. - Подтвердил Урт.
- Ворча? Предатели значит...
- Да фиг их разберёт, но не наши точно. Так пойдём?
- Что очкуешь чтоль? Вперёд! Я этих пластинчатых... и бабу их не трогать! Я сам. Усекли?
- Да пожалуйста... - Буркнул Шрам спрыгивая в лужу, на дне ямы. Лужа была ему по колено. - Тока на фиг? Она ж страшная, тощая! Бха-хаа!
- А можно варрена мне! Я из него флягу для ринкола сделаю! - Попросил Урт, входя в тёмный туннель.
- Вот же придурок... шевелись давай! - Поторопил Глюк



За час с лишним, ворча собрались в путь. Из пятидесяти двух ворча, было пятнадцать женщин и двадцать три мужчины, остальные дети и подростки.
- Мы уходим сейчас, Кхали. Прощай. - Сказал шаман, когда молодой ворча вошёл в жутковатую беседку, и сообщил, что всё готово. Ворча вернули всё оружие турианцев, сразу после разговора, и Амонис с Матусом приводили боезапас в порядок. Таер с Аридой, которых Матус привёл к огню, сидели облокотившись друг на друга. Таер был вымотан, и тих. Варренша довольно озиралась, наблюдая за беготнёй ворча, сквозь дыры-окна в черепе земляного червя. Она была сытой, ей перепало пара килограмм сырого мяса от ворча. Мясо местных ящеров, и видимо весьма вкусное, для Ариды.
- Мы верить вам. - Сказала женщина шамана, тихим грудным голосом и вышла вслед за старым ворча.
- Если бы у меня были силы, я бы сильно удивился всему этому... - покачал головой Матус.
- Да уж... кто бы мог подумать. - Отозвалась турианка, цепляя свои ножи на пояс. Она проверила молекулярку. Та блеснула и погасла. Нестабильные поля глушили почти всё. То же самое было с визором. Ворча не стали забирать нож и тесак, доставшиеся от заложника, хотя у них было мало оружия. И то в основном холодное. Видимо, все эти годы, саларианцы их не баловали огнестрелом, позволяя использовать только при охоте на крупных животных. Последние семь лет, им немного перепало от не полностью отупевших нечистых ворча, или от забредших в "деревню" пиратов.

Последние уходящие ворча скрылись в пелене ослабевающего дождя.
- Интересно, после такого ливня, их ходы не затопило? - Вдруг спросил Таер.
- Им виднее... они ведь, цитирую: "не так глупы, как мы о них думать!" - Ответил Матус, рассматривая трофейный тесак. На его лезвии были выгравированы какие-то символы. Возможно автограф хозяина, или порядковый номер, без визора расшифровать кроганскую загогулину не удолось. Только аудиопереводчик, вживлённый под кожу у большинства современных граждан галактики, работал за счёт тела носителя, пока билось его сердце (или сердца), и не зависел от перепадов полей.
- Вы бы подремали хоть немного. А я покараулю. Выспалась на пару дней вперёд. - Предложила Амонис. Говорить никому особо не хотелось. Личные переживания случившегося не способствовали. А вот отдых был кстати. Бойцы согласились с предложением и кое-как прилегли. Перед тем как закрыть глаза, Матус подмигнул турианке, будто приободряя. Почти помогло.
Амонис прислонилась к выступающей кости черепа молотильщика, и занялась анализом рутинной операции, выполненной ценой двух жизней.



Когда тройка кроганов выбралась из полузатопленной пещеры, буря уже прекратилась. Аппаратура перестала глючить и сбоить, поля эффекта массы пришли в норму.
- Наконец-то! Я так скучал по своему дробовику! - Умилялся Урт, поглаживая оружие.
- Конечно, только дробовик тебе и остаётся! Спорим, ни одного запроса из женского лагеря ты не получал на Тучанке! - Издевался Шрам
- Уогрх! - Урт приложился в плечо напарника.
- А ну заткнитесь оба! Они могут быть рядом.



- Наконец-то... - облегчённо прошептала Амонис, когда визор устойчиво заработал, как и всё остальное. В наушнике щёлкнуло, и незнакомый голос бодро сообщил:
- Ардариан, вас обнаружили, ждите корабль разведчик через пол часа.
- Принято. - Рассеяно ответила турианка. Сейчас её вниманиеизанимали три подозрительные точки на самом краю доступного сканеру пространства. Особенно ей не нравилось, что эти трое движутся со стороны базы и прямёхонько на остатки её команды.
"Этого ещё не хватало..." Амонис привыкла доверять развитой интуиции, а потому приготовила снайперскую винтовку и дважды щёлкнула пальцами, разбудив турианцев и Ариду. Все трое настороженно посмотрели на неё, в ожидании. Впрочем, варренша тут же повела мордой, безошибочно определив направление, откуда явились незваные гости. Амонис знаками показала, "трое, на девять часов, 400 метров", после чего она присела под дырой в черепе молотильщика и уставилась в оптику через усилитель визора. "Кроганы, беззвучно прошептала она, мимкой обозначив слово, но её итак поняли. С помощью инструметрона она "накрыла" бойцов электронным непроницаемым щитом, это сожрёт её ресурс под чистую за час работы, но даст всем им прекрасный шанс.

Когда противники подошли на 300 метров и стали хорошо видны в прицел, Матус, присевший справа от турианки, предложил снять самого матёрого, но тот оказался в шлеме. Тогда они решили убрать старшего, а значит более опытного, из двоих не удосужившихся защитить головы.
Пока кроганы остановились, видимо сканируя местность, Амонис и Матус определились по старой схеме стрелять в правый глаз выбранной жертвы, одновременно, а значит на верное поражение. В правый, потому что именно этим боком к ним, стоял кроган, копаясь в инструметроне.
Турианцы прицелились, Амонис коснулась ногой голени Матуса и он знал, как только она отодвинет ногу, надо жать на курок. Уже не раз каждый из пятёрки проделывал это и на поле боя, как сейчас и на тренировках, после того как сей приём был удачно применён в одном дельце. Тогда Амонис стреляла с Виром.
Матус почувствовал движение Амонис на доли секунды раньше, чем она убрала ногу. Два приглушонных выстрела прозвучали чисто, как один. От Матуса патрон был бронебойным, второй, от Амонис, разрывным. Эффект был достигнут. Глаз крогана, а следом и его голова расцвела кроваво-огненным цветком.

Теперь требовалось срочно сменить укрытие, ведь кроганы теперь в курсе, что противник рядом, и знают направление. Держась вместе турианцы беззвучно огибали палатки и шалаши лагеря чистых ворча, не боясь быть увиденными или засечёнными сканерами. Они ушли на 45 градусов от черепа молотильщика и пройдя лагерь скрылись за каменной стелой. Это было прекрасное положение на небольшом подьёме. К тому же их укрывала тень от стеллы, солнце уже ощутимо светило, скрытое тонкой пеленой небесной дымки. Пустой лагерь был перед ними как на ладони, вот только влага из песка начала испаряться под лучами звезды, создавая лёгкую дымку. "Только бы не получился густой туман..." переживала Амонис.
Оба крогана теперь были в шлемах и наверняка усилили щиты, осторожно подходя к лагерю. Они были вынуждены проверять или обстреливать каждую палатку, ведь им неведомо где прячутся атаковавшие их противники. Но кроганы поступили проще: двумя зарядами из ракетницы они сравняли треть палаток с зыбким песком. "Чёрт, сколько у них припасов? Снесут весь лагерь и найдут нас... а бежать особо некуда, на открытой местности. Надо убить главаря, расплавить ракетницу!" - решила турианка.

В шуме устроенном кроганами, она смогла очень тихо обсудить это решение с бойцами.
- Но тогда мы будем раскрыты, хоть и не сразу, и если не завалим их на подходе, придётся туго.
- Смертельно туго... - поддержал Матуса Таер.
- Есть идеи получше? Слушаю? - Амонис уставилась на них.
- Разве что атаковать сразу обоих, сбить шиты, Стрелять в ноги, только не сокращать расстояния. - Вздохнул Матус, оглядывая полуразрушенный лагерь.
- Принято. Таер перегревай им пушки и как только лишатся зашиты устрой нервный шок и дрона теже, сможешь? Поехали. Громила мой.



- Вы идиоты! Полные! На хрен тебе шлем, если бошку не жалко? - Рычал Глюк на Урта, перезаряжая ракетницу. Ему не было жаль Шрама, просто он потерял нехилую боевую еденицу, ещё до того как обнаружились турианцы. В том что это именно те самые турианцы, кроган не сомневался. Глюк не надеялся, что костерожие укрылись в этих палатках, но сюрпризов они могли оставить, потому он методично равнял лагерь с землёй, а Урт подавал боеприпасы. Вдруг, ракетница в его руках взорвалась, а сбоку прогремел взрав ракеты, которую держал Урт. Тот отлетел на метр, кувыркнувштсь через горб и матерясь вскочил на ноги. Они особо не пострадали, благодаря хорошей защите и дополнительным шитам снятым с поверженного Шрама, но уже потеряли ракетницу.

- Да где эти уроды?! - Вопил Урт доставая штурмовую винтовку, но та расплавилась в его руках прикипев к бронированной перчатке намертво. - Вот же...
Глюк сообразил что та же участь постигнет его пушку, которая бесполезна, пока не видно цели. Он пихнул собрата в сторону и они добежав до черепа молотильщика укрылись за ним. Кроганы уже поняли с какой стороны противник, но возможных укрытий было несколько. Проведя ревизию оставшегося оружия Глюк с рыком треснул по кости молотильщика. Три дробовика, гранаты, Фаланга, и штурмовка Шрама. Холодное оружие не в счёт пока что. Не густо при таком раскладе.
- Значит так, - начал Глюк взяв себя в руки, - у них нет тяжёлого оружия. Они сидят либо за той стелой, либо за вон той, либо за бараком, что было бы глупо. - Он указал на постройку, сколоченную из железных листов, в конце лагеря. - Ты сейчас быстро побежишь туда, а я вычислю где они именно, понял?

Урт хотел спросить что дальше, и как ему бежать если его щит на семидесяти процентах и дополнительный уже сгорел синим пламенем, но не стал, сообразив, что это его не спасёт от пробежки. Тогда он снял правую испорченную перчатку с остатками штурмовки, взял заряженный дробовик, гранаты и поднялся, ожидая приказа.
Глюк усилил визор, отметил контроль за возможными точками укрытия противника, взял штурмовую винтовку, от которой сейчас больше толка чем от любимого дробовика и дал отмашку Урту, после чего тот выскочил на свою дичтанцию и припустил, рыча от напряжения к бараку.



Амонис как раз успела поставить дезинтегрирующие патроны в штурмовку, когда младший кроган выскочил из за черепа и припустил по диагонали через остатки лагеря. Его щит лопнул уже на пол пути к бараку, к которому он направлялся. "Что же, хороший план для кроганов, один подставился, другой вычислил наше местоположение." Как только её винтовка перегрелась, Матус вступил в дело со снайперкой, заряженной бронебойными, Таер устроил крогану нервный шок, турианкк отложила штурмовку и со снайперки стала методично перебивать броню на ногах крогана. По три выстрела на колено и готово. Действие нервного шока закончилось, кроган впал в безумие но бежать уже не мог, его броня была похожа на лохмотья ворча, и если бы не постоянно перегревающееся оружие, турианцы уже давно бы прикончили его. Наконец Матус разворотил шлем крогана и выстрел Амонис создал ещё один кровавый цветок. Но расслабляться было ещё рановато.
Пока Амонис и Матус занимались расстрелом одного, второй кроган перебежал за низенькую стелу, находящуюся в сотне метров от укрытия турианцев. Это не скрылась от глаз Таера и от визоров стреляющих, к тому же все понимали, что марафон одного крогана, всего лишь отвлекающий манёвр для другого. Хотя, очень хорошо, что удалось унечтожить ещё одного противника. Таер запустил усиленного дрона главарю в знак "восхищения" его хитрым планом.

Амонис удостоверилась, в том что метка младшего крогана потухла, а значит он не восстанет. Сколько бы ни было дублированных органов у существа, они не помогут если мозг только один, хотя Амонис иногда казалось что у кроганов есть дополнительный мозг, в район хвоста, которым они думают большую часть своей жизни.

Турианка сняла электронный покров скрывавший их от сканеров, прятаться теперь было бессмысленно, а вот энергию стоило поберечь, её теперь едва хватит на усиленный щит. Сейчас оставалось ждать и надеятся, что у крогана не осталось тяжёлого оружия, хотя пока что он был занят дроном. Таер сможет запустить ещё нескольких. Корабль за ними прибудет минут через 15, не раньше, а силы и моральные и физические уже на исходе. Турианцы прицелились в ожидании того что дрон выгонит крогана из укрытия хоть на мгновение.



Глюк, в ярости не замечая атак дрона, палил в него в упор из дробовика, стараясь не высовываться. Он уже протрезвел окончательно и успел осознать, что находится не в лучшем положении. Хоть он и кроган, но что он может поставить кроме ярости, троим вооружённым получше него турианцам? Гранаты? Их ещё докинуть надо, сотня метров всего, но он подставится.
Дрон наконец взарвался, вжав его в каменную глыбу и ошпарив волной горящего воздуха. Щит потерял ещё немного в мощности. "Ничего, сейчас восстановится, гранаты!" Глюк не собирался отступать, к тому же, отступать некуда теперь. Он выхватил три гранаты и одну взорвал недалеко от своего укрытия, подняв столбы пыли и моментально высохшего песка. "Теперь не заметят, уроды! Ловите!" Злорадно думал, он кидая со всей мочи две гранаты в сторону турианцев.



Матус сразу понял, зачем кроган прднял пыль слабеньким взрывом обычной ручной гранаты, впрочем поняли все трое и тут же откатились на несколько метров в разные стороны. При этом Амонис полоснула из штурмовки по крогану ориентируясь на метку визора, и попала, судя по разъярённому рёву. Этого она и добивалась; необходимо вывести его из себя, чтобы он выскочил из укрытия и можно было его достать. Одна граната запущенная кроганом не долетела до места назначения и подняла песок на пол пути, вторая долетела, но в радиусе её поражения никого уже не было. Зато и без того перемазанных мокрым песком турианцев, прилично окатило новой порцией грязи. Это была обычная граната, даже не осколочная, такая хороша против транспортных средств, но не в нынешних условиях.

Таер выпустил дрона, кроган кинулся на него с голыми руками, его уже было видно и Матус открыл огонь, метя в шлем, Амонис вскочила на ноги и добивала щиты противника.
Кроган наконец покончил с дроном и взрыв откинул его, так что Глюк присел на хвост, это оказалось последней каплей. Он подскочил и увидел Амонис. Его цельбыла определена, но очередной выстрел Матуса повредил шлем окончательно, в этот же момент лопнул щит. В ярости кроган сорвал бесполезный уже шлем и очень резво выхватил дробовик выстрелив от бедра в сторону турианки.

- Назад! - крикнул Матус нервно ожидая пока остынет снайперка и бросая ядовитую гранату в крогана. Осколки пробъют его броню в слабых местах и попадут в незащищённую голову, а яд станет разъедать кожу, не давая ей так быстро регенерировать, это уже что-то.
Амонис уже отбежала за недавно покинутую стелу, приказав бойцам бежать к другой стеле, куда они и направились без вопросов, но Арида осталась с турианкой. Кроган снова упал, потому что граната рванула прямо у него под ногами. Таер послал нервный импульс, тот сработал всего на три секунды, но Амонис успела попасть в голову крогана. Хотя почти без результата, так как угодила в гребень. Глюк уже бежал на неё во весь опор, он отдалённо чувствовал, что его кожу что-то жжёт, а гребень с одного бока превратился в месиво, но это его мало беспокоило и только добавляло ярости.

"Мощный гад! Глаза прячет ещё..." Амонис спрятала снайперку, бесполезную на 50 метрах и стала палить из штурмовой винтовки, без особого результата для скорости крогана, зато расшибая пластины его брони. Она стала резво отступать назад, и только когда кроган был уже в каком то десятке метров, удалось пробить ему ногу. Но Глюк, лишь чуть захромал, регенерируя на глазах. Оружие перегрелось, Таер запустил ещё одного дрона, но кроган не обратил на его атаки внимания, приближаясь к турианке. Тогда она развернулась и побежала бочком к дальней стеле.

- Беги, Амонис, быстрее... - шептал Матус, очередным выстрелом он наконец разворотил бедро крогана так, что то не скоро оправится.
Глюк сдавленно взвыл и выстрелил из дробовика в турианку, хоть она и была уже далековато. "Я тебя достану, тварь, всё равно достану и порву как пыжика!"
Щит Амонис слегка мигнул, она видела, что кроган стреляет, но сильно не беспокоилась, щит выдержит несколько прямых попаданий, не то что это касательное, а такой возможности она не предоставит противнику. Она остановилась, развернулась и начала стрелять по рукам крогана, пока он не выронил свой дробовик, а её винтовка не перегрелась. На Амонис нашла какая-то дикая ярость. Ей хотелось порвать именно этого крогана за всё, что они пережили на этой чёртовой планете, она быстро пошла в его сторону, не обращая внимания на Ариду кидающуюся под ноги и на голос Матуса в наушнике.

Кроган выхватил фалангу и прицелился. Он успел выстрелить прежде чем Матус выбил пистолет из его руки вместе с двумя пальцами. Амонис даже не моргнула, когда дрогнул её щит, потеряв мощность сразу на половину.
Кроган достал последний дробовик Шрама здоровой рукой.

- Давай, давай, иди сюда, сучка. Хочешь в рукопашную? Ничего, что мы не на равных? Я вот ранен... - Амонис была уже рядом и выбила дробовик из рук крогана выстрелом почти в упор. - И безоружен. Конечно, иначе вы, турианцы паршивые не делаете! Кишка тонковата! Но даже так я уделаю тебя на раз и дружки не помогут.
Таер отозвал дрона чтобы тот не взорвался рядом с турианкой, Матус выстрелил в глаз крогана, но опять не порал, тот дёрнулся, потому что Амонис окончательно отстрелила ему раненую ногу. Кроган осел было на землю, но заорав резко прыгнул на турианку, оттолкнувшись здоровой ногой.

Амонис уже активировала молекулярку, когда кроган подмял её под себя. Но она была готова и упала правильно, так чтобы сработать как рычаг, кувыркнув громилу дальше, а самой оказаться на его горбу. Когда этот манёвр был успешно проведён, турианка с гневным криком стала полосовать гребень крогана, так будто хотела снять его скальп. Впрочем, этого она и хотела, а варренша кинулась методично грызть кисть орущего крогана, которой он пытался дотянуться до тесака на поясе.
Матус уже бежал к ним во весь опор, Таер остался в укрытии он истратил на этот бой свои последние силы.
Наконец Амонис сделала, что задумала и удостоверилась, что мозг у кроганов действительно под гребнем. Кроган уже перестал дёргаться под ней, а турианка всё полосовала фарш, задыхаясь от злости и слёз, что душили её.
Только когда Матус вырвал молекулярку из её рук и поднял турианку на руки она успокоилась и дала волю эмоциям.



Корабль-разведчик забрал их и доставил на ближайшую ткрианскую базу. Операция была проведена блестяще, по сути. Все данные и товары удалось добыть, все бандиты были пойманы, все кто был замешан вычисленны, дорогостоящая зачистка не понадобилась, проверка планеты после операции не выявила иных схронов и мест обитания бандитов, хотя теперь было известно о наличии молотильщиков.
Таера увезли в хороший медцентр, для проведения операции по восстановлению тканей, его руки пострадали сильно, но это не было проблемой для современной медицины.
Матус отделался многочисленными ушибами, и сотрясением, Амонис почти тем же, плюс пара треснувших пластин и сломанное ребро. Другое дело их моральный урон. Утрата была невосполнима.

Командование разобрало на совете все условия операции и не выявило вины командира отряда. Единогласно сочли, что она принимала верные и эффективные решения в течении операции и сделала всё возможное, для выполнения задания. О молотильщиках не было известно никому, даже пиратам долго базировавшимся на планете. Это только озадачило учёных найти способ выявления их присутствия, ещё до высадки.
Выжившим бойцам подняли гражданские степени, за эту операцию, но пожурили Амонис за потерю дорогого корабля, хотя как ещё она могла его защитить, не понятно. Погибших наградили званиями героев посмертно и предали памяти предков со всеми полагающимися почестями.

После восстановления, Вельн ожидал Амонис на базе в Шэритусе. Его Великолепной Пятёрки больше не существует, но его лучшая воспитанница, как он надеялся, всё ещё в строю, и не откажется от одной интересной миссии, на пару с молодым СПЕКТРом...