Явик спит. Он редко спит, не придавая этому бесполезному занятию большого значения. Он спит лишь тогда, когда его древнее тело отказывается работать, заставляя руки бессильно падать, колени подгибаться. Тогда он в позорной слабости запирается в своей каюте, коленями падает на циновку, закрывает все четыре янтарных глаза и погружается в сон.
Сон – это слабость. Протеане победили голод. Они почти не едят. Протеане победили потребность в постоянном дыхании. Кислород им не нужен. И лишь сон жутким недоразумением висит на их мощных шеях. Это их слабость. Была их слабость.
Когда Явик засыпает, к нему приходит Лиара. Она не изучает протеанина, как поступил бы другой хладнокровный ученый, она наблюдает. Иногда мужчина больным ребенком вздрагивает во сне, лицо его искажается болью. В такие минуты азари осторожно прикладывает голубоватую ладонь к его гребням, нежно гладит, даря свои теплые и добрые мысли, какие могут быть только у представительниц ее народа, и Явик успокаивается.
Иногда его спина выгибается, глаза открываются, и протеанин в ужасе смотрит куда-то вдаль, не в силах контролировать сведенное во сне судорогой тело. Старость, пусть и замороженная навеки, дает о себе знать. Он стар, хоть и выглядит молодо. Азари молча смотрит, не предпринимая ничего. Лиара бессильна в эти моменты. Она может лишь сочувственно смотреть на страдания этого сильного существа.
Она смотрит с нежностью, порой платиновым градом роняя скупые слезы на циновки, и редко улыбается. Она счастлива и несчастна. Она проклята и благословлена.
Когда Явик просыпается, азари нет в его каюте. И только мимолетный аромат и бусины слез говорят ему о ее недавнем присутствии. Но он молчит. И знает, что она снова придет. Что будет плакать, гладить его гребень, шептать нежные слова любви, сочувствия и жалости.
И никогда она не узнает, что протеанин все чувствует, видит и помнит. Ему не нужен сон. Ему нужен лишь отдых.
И вскоре он засыпает вновь.