Джейн снова проснулась в пятом часу, когда в доме ещё все спали. Она обернулась на Лиару, мирно посапывающую в постели, и постаралась выйти из спальни тихо. В коридоре включились датчики движения, и неоновые нити света пробежали вдоль изогнутых дорожек этажа. Но помимо ночного освещения Джейн заметила свет в комнате Треи. Дочь опять не спала до самого утра, вот ведь молодёжная вольность.
Трея даже не заметила, как мама Джейн вошла. Она явно была поглощена видеоигрой, а наушники только сильнее изолировали её от реальности. Руки активно двигались на датчиках, на ленте экрана разворачивалась панорама космического боя. Шепард усмехнулась. Она должна была уговорить девочку лечь спать, но знала, как сильно Трея не любит, когда вмешиваются в самое драгоценное – её личное пространство. Поэтому взяла первый попавшийся планшет с библиотечной стены и присела в кресло.
- Вот так, получи!
Трея явно вышла победительницей. Одолев крупнейший флагман, она победоносно развернулась в кресле. И замерла, когда заметила маму. Трея не знала, чего пугаться больше: её неожиданного появления или того, что Джейн погрузилась в чтение нецензурного романа.
- Молодец, только маму не разбуди, - усмехнулась Шепард.
- Не подкрадывайся. Я так приступ схвачу.
- Это у меня будет приступ от того, что ты не спишь допоздна.
Джейн встала рядом с дочерью в выразительной позе, которой не требовалось никакого словесного сопровождения. Трея выдохнула:
- Допоздна не играть. По ночам спать. Никого не будить.
- Умница. Вот бы ты ещё следовала моим просьбам.
Трея хотела оправдаться, но поняла, что будет глупо выглядеть, и промолчала. Она вышла в режим отсутствия, чтобы ненароком не сбили её крейсер.
- Всё в порядке, знаешь. Лучше насладиться этим в юности, когда есть время.
- Ну да, у меня впереди сотня лет развлечений.
Повисло неловкое для Треи молчание, пока Джейн не кивнула на монитор.
- Сколько в этот раз?
- Часа четыре. Но оно того стоило, - в глазах Треи заблестел огонёк гордости собой. – Смотри, здесь флагманы всех рас. Прямо сейчас ещё двадцать девять тысяч игроков с разных уголков галактики победили вместе со мной.
- Если битва закончена, пора вернуться в реальность. Давай, и на занятия успеешь, и маму не расстроишь.
Трея услышала иронию в голосе мамы Джейн и неохотно вышла из программы.
- А ты почему не спишь?
- Много спать уже не хочется, - Шепард покачала планшетом в руке. - Ты не против, если я возьму его почитать?
Щеки Треи в миг стали пурпурными.
- Эта история скучная. Очень. Там сюжет затянутый, и герои не прорисованы…
- А меня зацепило, знаешь, - Шепард коснулась её плеча и подмигнула. – Маме не скажу, если ляжешь спать сейчас.
- Угу… Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, звезда моя.
Джейн устроилась с планшетом в своём кабинете на втором этаже, чтобы не разбудить домашних. Роман, который она «конфисковала» у Треи, оказался поверхностным в духе бульварного чтива для подростков, однако читать его оказалось достаточно интересно, чтобы скоротать время до утра. Шепард поняла, почему дочь так не хотела, чтобы она узнала содержание: в книге было много описаний сексуальных сцен и неуместных моментов, к тому же сюжет вился вокруг отношений двух азари. Шепард хорошо помнила, что в культуре азари внутрирасовые отношения жёстко порицались, не без причин. Она задумалась, читала Трея такие истории только потому, что она типичный подросток, или ей нравятся азари сексуально? Джейн знала, что со временем всё само станет явным.
Когда глаза устали от чтения, она принялась за рутинную проверку почты. Открывать письма от Альянса Шепард даже не стала и перенесла в папку «Прошлое». После смерти Хакета и инцидента с рахни ей совсем не хотелось знать, как обстоят дела на Цитадели, на военно-политической арене, в человеческих колониях и вообще в каком-либо другом космическом пространстве. Её интересовала судьба только семьи и самых близких людей, ещё немного – тех, с кем она была знакома во время службы. Так Шепард защищала себя от ненужных беспокойств. О самом важном её уведомляла Лиара через мессенджер, но даже по её ссылкам Джейн редко посещала Экстранет.
Свободное время она уделяла чтению книг в огромном количестве, тренировкам в зале, сборке и коллекционированию моделей, прогулкам и бегу по паркам Тессии, изучению истории и культуры азари в музеях и на интерактивных выставках. В свои шестьдесят Джейн стремилась поддерживать форму и активность ума, чтобы оставаться здоровой и энергичной. А вне досуга нужно было заниматься домашними делами и воспитанием дочерей, каждая из которых нуждалась во внимании мам, поддержке и советах. Жизнь была полна событиями и эмоциями, и чем старше становились дочери, тем больших усилий требовало их воспитание.
На почту пришло сообщение от Ханны, и Джейн поняла, что старшая Шепард не спит. Она предложила связаться по аудиосвязи, несмотря на разницу в галактических часах. В комнате над панелью замерцала голограмма.
- Ханна Шепард слушает.
- Привет, мам. Рада видеть тебя.
- Спасибо, что позвонила, солнышко. Я так рада слышать твой голос. Даже не помню, когда мы говорили в последний раз. И не знаю, когда получится связаться снова.
- Почему? Что-то случилось?
- Возраст случился, - из динамика послышался скромный смех. - Я в порядке, милая.
- Ты проходила обследование? Может, медики из Альянса смогут тебе помочь?
- Я старею, Джейн, это в порядке вещей. По сравнению со мной ты ещё очень молода.
- Да будет тебе, у нас разница в каких-то двадцать лет. Ты цветёшь как роза.
Шепард была рада увидеть, как широкая улыбка мамы собирает морщинки на лице. Она старалась всячески взбодрить её и поднять настроение, потому что знала результаты анализов и что женщина находится в том состоянии, когда все силы уходят уже на то, чтобы просто жить. Вести размеренный быт, готовить еду, созваниваться со знакомыми и внуками, радоваться мелочам – стараться делать вид, чтобы поверить самой в размеренность жизни. У старшей Шепард хорошо получалось держаться. Джейн знала это, потому что Ханне исполнился по земным меркам восемьдесят один год. Она принадлежала старому поколению, когда человечество ещё только выходило в космос, и не настроилась на более длинные биоритмы, чтобы прожить до полутора века. Сейчас в её жизни из значимых осталась только Джейн, улетевшая с семьёй в Туманность Афины, поэтому каждый звоночек был очень дорог.
- Как поживают девочки?
- Элира нарисовала твой портрет. Всё спрашивала, что думает бабушка Ханна?
- Да, Эли большая молодец. Никогда раньше не видела такой стиль. Пусть не переживает, бабушке Ханне очень понравилась её работа.
Ханна запустила демонстрацию файлов и открыла портрет, на котором старшая адмирал Шепард была изображена ещё девушкой в форме Альянса, только поступившей на службу. Рисунок переливался яркими и контрастными красками, движущимися на свету, вместе с тем тона были подобраны очень нежные и картина воспринималась гармонично.
- Теперь понятно, почему она просила твои фото. Ты здесь такая молодая.
- Да? Я думала, она нарисовала портрет с тебя.
Джейн присмотрелась. Они были похожи, что становилось заметным только с ходом времени. Джейн посмотрела на Ханну и задумалась, что в свои восемьдесят будет выглядеть, как она сейчас. Но мама к тому времени может не дожить.
- У вас с Лиарой славные девочки. Хотелось бы увидеть их и обнять, поэтому сделай это за меня. А что с Треей? Ты ещё рассказываешь ей свои истории?
- Иногда. Но Трею больше интересуют космические корабли.
Ханна перевела взгляд в сторону и улыбнулась. В поле зрения попала Трея, когда вышла из-за стены и встала рядом с мамой Джейн.
- Неправда, истории о твоём прошлом я тоже люблю. Здравствуйте.
- Привет, сладкая. Наверно, у вас ещё рано, чтобы созваниваться.
Джейн обняла дочь за плечо и двусмысленно ответила:
- Или слишком поздно, чтобы ложиться.
- Мы как раз говорили о тебе, - продолжила Ханна. – Как твои дела? Учишься в школе?
- Да, - уныло ответила Трея.
- И как, интересно? Наверно, у вас плотная программа.
- В целом, да. Хотя иногда бывает скучно.
Джейн усмехнулась. Правда состояла в том, что Трее больше нравилось самообразование, чем устаревшая азарийская программа, длящаяся больше двадцати лет. Она с радостью читала учебники по физике, механике и астрономии. Единственной проблемой было то, что девочка делала это на уроках по другим предметам.
- Ничего, школа – это только формальность. А куда ты хочешь поступить потом?
Глаза Треи загорелись от азарта.
- Я хочу поступить на военную службу, как мама Джейн!
- Ох, дорогая, - Ханна вздохнула. – Это может быть очень непросто.
- Знаю. Мама рассказывала, что это трудно. И что нужно будет долго учиться. Но я хочу увидеть звёзды, хочу путешествовать в космосе и защищать жителей галактики. Ведь этим занимаются военные?
- Да… А ещё военные принимают трудные решения. И приходится долго не видеть близких, - Ханна улыбнулась. – Но они всегда будут с тобой, если ты их любишь.
- Бабушка, вы ведь тоже служили в Альянсе?
- Да, служила, и после войны продолжала служить. Я очень долго не видела твою маму. Иногда думаю, что жизнь повернулась бы совсем иначе, если бы я осталась на Земле.
- Возможно, тогда я не поступила бы в Альянс и не познакомилась с Лиарой, - добавила Джейн.
- Ты права. Важнее настоящее. Поэтому, Трея, когда ты вырастешь, тебе будет легче понять, чего ты хочешь. И какой выбор бы ты ни сделала, я верю, что у тебя всё получится.
- Спасибо.
- Джейн, солнышко, мне пора идти. Передавай привет Лиаре от меня.
- Передам. Пока.
Когда голограмма Ханны пропала, Шепард опустилась в кресло и закрыла лицо рукой. Она ещё размышляла над здоровьем матери, которой не может помочь своими усилиями, и о всех тех годах, которые они не смогли провести вместе.
- Мам… ты расстроилась?
- Нет. Нет, малыш, - Джейн вытерла слёзы и потёрла лоб. – Я просто очень соскучилась по бабушке. Может, когда-нибудь мы слетаем к ней, что думаешь?
- Было бы здорово, - Трея провела рукой по полке, на которой стояли ордена Шепард. – Мам, если ты не хочешь, я не пойду служить. Ты только скажи. Я не хочу, чтобы ты грустила.
Джейн ласково улыбнулась.
- Всё в порядке. Ты станешь тем, кем хочешь.
- Кажется, бабушка беспокоится за меня. И ты.
- Конечно, мы беспокоимся. И будем, потому что любим тебя, - Шепард покачалась на стуле и вопросительно кивнула. – Ты же обещала лечь спать.
- Да, но… - Трея взмахнула руками, - не могу, - девочке явно хотелось что-то сказать. - И пришла к тебе. Подумала, если ты не спишь, может… Мы можем поговорить?
- Да. Конечно, мы можем. Только давай сначала сварим кофе.
- И приготовим завтрак.
- Да, было бы неплохо покушать. Вафли с джемом?
Трея наигранно пожала плечами:
- Почему бы нет.

Азарийский дизайн домов с высокими потолками в любой точке помещения способствовал тому, чтобы обитатели чувствовали широту пространства и утончённость интерьера. Ценители восхваляли креативность создателей, однако архитектура помещений отличалась от привычной людской. Открытого пространства было так много, что главный зал казался смежным со всеми соседними помещениями. Трудно было отличить, где заканчивался коридор и начиналась гостиная, как был отделён спортивный зал от рабочего кабинета, а детские – от родительских комнат. Этажи соединялись просторными извитыми лестницами, окна простирались в целые стены, и даже это придавало прозрачность личной жизни.
Т'Сони знала, что классический азарийский стиль мог показаться Шепард чуждым, поэтому во время проектировки квартиры договорилась, чтобы стены и перегородки отграничивали помещения, позволяя разбить пространство на удобные сектора, при этом не нагружая его массивными подпорками, как было принято. Благодаря этому квартира оставалась просторной, но у каждого члена семьи была личная комната с широкой стеной-окном и изолированным выдвижным входом.
Шепард спустилась с дочерью в главный зал, уже залитый светом ранней звезды Парниты. Она включила кофеварку и принялась разогревать вафли, тогда как Трея наворачивала зигзаги рядом. Девочка казалась возбуждённой, несмотря на бессонную ночь.
- Сейчас? – спросила мама Джейн, закидывая на плиту первую вафлю.
- После, - ответила Трея, чтобы они могли поговорить лицом к лицу.
Женщина начала напевать под нос какую-то мелодию. Но Трея не смогла понять, какую, несмотря на то, что пропустила через программу звуковую частоту. Спрашивать прямо она тоже не хотела, куда интереснее было разузнать самой.
Вафля приземлилась на тарелку. Беспокойство девочки стало меньше.
Шепард продолжала готовку и размышляла, не подвезти ли ей самой Трею до школы. Но дочка была уже достаточно взрослой и могла воспротивиться родительской опеке. Ещё она подумала о том, что Лиара стала ложиться очень рано и дольше спать, и что можно изменить в режиме, чтобы не мешать ей высыпаться.
Трея наблюдала за второй вафлей, как за стартом ракеты.
Шепард отнесла завтрак к столу и приготовила две кружки: одну с крепким кофе для себя и вторую – с цветочным чаем. Когда они уселись, девочка мяла себе пальцы в юношеской нерешительности и всё смотрела на маму Джейн, которая поставила пиалу с джемом и принялась с наслаждением за еду. В миг ушла и тревога, и страх остаться непонятой. В конце концов, чего она опасается, если Шепард читает её книги.
- Я должна тебе кое-что сказать, - протараторила Трея.
- М? – женщина подняла брови. Кажется, она была готова к чему угодно.
- Мне нравятся азари.
Джейн зависла с куском вафли на вилке.
- Мне тоже. Только давай это останется секретом.
Щёки Треи снова стали пурпурными. Потом она поняла шутку. Потом – что мама Джейн сказала про секрет всерьёз. Как ей удаётся делать всё таким простым?
- Ты классная.
- Я знаю. А ещё я приготовила классные вафли, и, если ты не съешь их, я обижусь.
Девочка тихо засмеялась, смех перешёл в нервную дрожь.
- Для меня это очень важно, мам.
- Для меня тоже, - Джейн указала вилкой на тарелку. – Завтрак стынет.
Трея жевала вафли размеренно и вдумчиво, поглядывая на маму как на неопровержимое доказательство реальности её существования. Мама Джейн была первым человеком (да что говорить, она была человеком в принципе), который спокойно принял её личные интересы. Мама Джейн вообще многое принимала спокойно как что-то само собой разумеющееся.
Трея сделала глоток чая. И ещё глоток для уверенности.
- Если мама узнает, она будет в ярости.
- Почему ты так думаешь?
- Она рассказывала, что родители по маминой линии тоже были азари. Что маму называли чистокровной, и это совсем не приятное прозвище. Наверно, в детстве ей было тяжело. Когда мама Лиара рассказывала об этом, она казалась печальной.
Джейн вспомнила юную Лиару, когда они только познакомились и пролетали первые световые годы на «Нормандии». Вспомнила первые личные разговоры о родителях, когда Т’Сони избегала даже говорить лишний раз с членами экипажа, но капитану доверилась.
А затем она увидела в Трее продолжение Лиары: светло-голубая кожа ещё не набралась яркости, отметки на лице ещё не собрались в цветастый узор и проглядывали через синеву белыми точечками. Сильнее всего в Трее напоминали старшую Т’Сони узкие черты лица, плавные брови и отрешённый, потерянный, мечтательный взгляд, который так трепетно трогал сердце Джейн.
- Мне она тоже рассказывала об этом. Мама Лиара права, этика азари довольно… консервативна, несмотря на то, что они стремятся к чему-то новому.
- Тебя это расстраивает?
- Звёздочка, меня расстраивают не твои предпочтения, а факт, что мы живём в таком мире, в котором есть вещи, от нас не зависящие. Я не разбираюсь в генетике, в отличие от Эли, но можно обсудить этот вопрос с Этитой. В конце концов, она встречалась с твоей бабушкой.
- Да, это мысль.
Трея пододвинулась ближе к маме, чтобы уткнуться в её плечо. Шепард поняла: теперь она единственная, кто знает большой и страшный секрет, разрывающий детское сердце.
- Иногда приходит отчаянье. Как будто весь мир против меня. Я стараюсь не выделяться сильнее, чем сейчас, но от этого не становится легче. И ничего не меняется. Я не знаю, что делать. И не знаю, как должна поступить. Всё во мне кажется неправильным.
Джейн прижала дочку к себе и положила ладонь на гребни. Трею пробила дрожь и вместе с тем странное умиротворение. Это было единственным, в чём она нуждалась, - в принятии.
- Да, - со вздохом ответила Джейн, - это тяжело.
Трея уткнулась в мамин халат и вытерла слёзы о ткань.
- Как думаешь, когда-нибудь станет легче?
- Конечно, станет. Ты поговоришь с Этитой и узнаешь что-то новое об отношениях между азари. Потом узнаешь что-то от кого-нибудь ещё. Я уверена, что ты не одна в такой ситуации, должны быть разные сайты. И ещё у тебя есть семья: Эли, мама и я. Ты можешь рассказать нам о том, что тебя волнует. По крайней мере, мне теперь – точно.
- Да… Я уже говорила, что ты классная?
Джейн погладила дочь по спине.
- Кажется, да.
Они продолжали сидеть в объятиях, забыв о ходе времени. Трея слушала ровные и уверенные удары маминого сердца. Джейн вспоминала прошлое и подбирала слова, которые помогли бы её дочери справиться с неприятностями в дальнейшем.
- А ты знаешь, что люди не всегда так приветливо относились к азари?
- Нет.
- Когда мы с мамой Лиарой только познакомились, как раз закончилась Война Первого контакта. К людям тогда относились не слишком дружелюбно, мы ещё не понимали правила новой игры. Все чего-то хотели, отстаивали принципы, и людей воспринимали очень настороженно, - Шепард хохотнула. – Твоя мама смотрела на меня как на представителя неизвестного вида. Хотела лучше изучить, чтобы понять.
Трея отодвинулась. Яркие зелёные глаза блестели уже не от слёз, а интереса и любопытства.
- А мне мама Лиара рассказывала, что ты ей сразу понравилась.
- Ох, конечно, понравилась. Только не сразу, - Джейн нежно улыбнулась. - Да… Твоя мама всегда была чудесной. Мы много говорили, о самых разных вещах. Всё чаще выходили вместе на задания. И потом… я не заметила, как она стала для меня такой близкой.
Трея посмотрела в чашку с остывшем кофе, на блеск и пылинки, на след на ободке и всё думала, каким странным ей кажется мир, когда всё такое простое и на поверхности становится таким сложным в своей совокупности.
- Экипаж был не в восторге, что на корабле становится всё больше инопланетников. Приходилось ссориться, объяснять, что это необходимо. Нужны были перемены. И когда мы с твоей мамой начали встречаться, многие опасались, что это повредит нашим миссиям.
Трея не отрывала взгляда от мамы Джейн. Сколько всего она не знала о ней, такой родной и близкой. А ведь они прожили вместе столько лет, столько времени проводили, столько историй слушали. Как же так получилось, что она узнает о родителях только сейчас? А может, Джейн не хотела рассказывать ей ничего, ожидая, что Трея повзрослеет и сама всё поймёт?
- Расскажи мне.
- Что тебе рассказать, звёздочка?
- Всё, что можешь. Я хочу узнать тебя лучше.

После разговора с мамой Джейн Трея успокоилась. Но при подлёте к школе её волнение снова стало расти. Она старалась сконцентрироваться на занятиях, но лекции показались настолько утомительными, что внимание выхватывало только отрывки из того, что говорил учитель. Трея фиксировала в конспекте самые важные вещи, а всё остальное время смотрела в окно или блуждала в облаках.
Третьим уроком была биотическая культура. Каждое занятие давало возможность сбросить напряжение и дать волю скопившейся энергии. Трея всем сердцем жалела, что биокультуре было выделено всего лишь два занятия в неделю.
Она зашла в раздевалку вместе с одноклассницами и постаралась переодеться как можно скорее, чтобы никто не заметил её смущения. Но внимание всё же переключалось на тела других девушек, и Трея не знала, можно ли сделать что-нибудь со своими эмоциями. В этот день – особенно, поскольку не спала всю ночь. Трея чувствовала во всём теле возбуждение и вместе с тем испытывала, что с трудом контролирует координацию.
В начале занятия всё было очень даже неплохо: разминка, пробежка, парные упражнения. Во второй половине учитель запланировал игру в биоболл, чем вызвал у подростков восторг. В биоболле не было ничего сложного: натягивалась сетка, класс делили на две команды по шесть или десять человек, по жребию одной из них выдавали мяч. Правила игры были такими же простыми: перекидывать мяч через сетку, стараясь выбить его на поле противника. Побеждала команда, набравшая большее количество очков за тайм.
Но для Треи каждая игра была настоящим сражением, а одно слово «биоболл» - сигналом «старт». Она вся дрожала от адреналина. Недосып как рукой сняло.
Забросили мяч.
Трея держала оборону и отбивала мяч по мере возможности, если рядом никого не оказывалось. Каждая девушка в команде защищала свою зону, но, чтобы защитить поле, Трея следила за мечом всё время. Иногда кто-то промахивался или отбивал неудачно – Трея взметала мяч в воздух сингулярностью, давая девочкам на несколько секунд шанс перекинуть мяч на поле противника.
Её любили брать в команду как надёжную защиту. О Трее говорили как о самом сильном биотике в классе. Младшая Т'Сони вызывала этим интерес даже у старшеклассниц, пусть и не знала об этом. Но девушки не тянулись к ней общаться, Трея казалась слишком замкнутой.
Мяч снова взлетел вверх. Девушка из противников подпрыгнула и сделала быструю и уверенную атаку, надеясь победить команду Треи впервые за долгое время. Мяч полетел витым и слишком быстро, дети затаили дыхание и растерялись. Трея же отреагировала мгновенно.
Она остановила мяч в воздухе сингулярностью и воспользовалась инерцией, чтобы перенаправить его на поле противника. Трея азартно запустила биотический шар.
Мяч в доли секунды преодолел высоту и влетел в центр поля с такой силой, что отскочил в конец спортивного зала. Прежде чем все поняли, что случилось, девушку, запустившую мяч, откинул биотический взрыв.

Когда Шепард вернулась с пробежки, Лиара уже проснулась. Об этом говорили заправленная кровать, а также уведомительное табло на двери рабочего кабинета. Шепард решила не тратить время и заглянула в душ, чтобы освежиться после нагрузки. Но и когда она вышла, кабинет оставался закрытым. И через час, и через два.
В последние месяцы Лиара всё чаще работала без перерывов. Нельзя было отрывать её от контакта с агентами и в целом от терминала Посредника. Шепард догадывалась, что в её сфере началось какое-то оживление. Она не могла расспрашивать Т’Сони ни о чём напрямую, и многие вещи обязаны были оставаться тайными. В этом Трея очень походила на Лиару, и единственной, с кем Шепард могла поговорить открыто, позволить себя буквально завалить громадным объёмом информации, была общительная Элира.
Но Элира не могла заменить для Джейн всю семью, и иногда ей становилось тоскливо от того, что они проводят так мало времени всей семьёй. Хотелось бы, чтобы между ними чаще звучали громкие разговоры, приличные и острые шутки, смех… Но дом наполняли тишина и пространство - слишком много пространства, в котором происходило мало событий.
Джейн не обсуждала с Лиарой, как радуется шалостям детей или непредсказуемым событиям в домашней жизни. Однажды она уговорила Трею разрисовать старшую сестру маркерами во время сна, и всё следующее утро они помогали Элире отмыть краску с кожи. Оказалось, что дева запланировала веб-свидание и очень переживала о том, чтобы понравиться молодому ухажёру. Пусть даже свидание было больше для развлечения, для маленькой Эли тогда всё казалось очень настоящим.
Была и такая история, когда Шепард испытала неописуемую боль от конструктора, разбросанного по полу. После этого на семейном совете было навсегда решено перебирать детали только за столом, а в ванной завести аптечку с эластичными бинтами и пластырями.
Джейн даже сбилась со счёта, сколько было случаев, когда Элира, сама того не зная, посягала на вещи и территорию Треи, после чего получала сполна. Уже в десять лет младшая дочь всерьёз заинтересовалась техникой и электронным шифрованием, поэтому взломать сестринский компьютер, добавить смешную запись в личный дневник или прослушать аудиосообщения в личной переписке для неё не составляло никакого труда. После каждого такого инцидента с «одолженным» альбомом музыки или «потерянной» книгой Элира устраивала крик с погоней по всей квартире. А Лиара в первый раз всерьёз забеспокоилась о защите сети Посредника от собственной дочери.
За четырнадцать лет в их доме успели пожить не меньше четырёх семейств космических хомяков, больше пятидесяти самых разных рыбок и медуз, черепаха, два планшета для рисования, два поколения игровых приставок и даже платформа для виртуальной реальности, которую, к сожалению, пришлось вернуть в магазин из-за механического брака (приобретённого в процессе эксплуатации). Игрушки становились всё дороже, а увлечения и жизненные цели - серьёзнее. Дети взрослели.
Лиара же была как будто за пределами домашних войн из-за потерянных носков и перьев для планшета. И кабинет, в стенах которого её поглощала сеть Посредника, была без преувеличения настоящим бункером. Поэтому, когда девочкам требовалось внимание или совет, чаще им было проще обратиться к маме Джейн. А Джейн терялась, потому что на многие вещи не знала ответов. Она столкнулась с тем, что очень мало знает о морфологии и биологических особенностях азари. Опыт в использовании биотики ограничивался исключительно сражениями в далёком прошлом.
Но были и свои плюсы из общения с детьми. Трея экспериментировала с поиском материалов для моделей космических кораблей, и иногда в переработку поступали даже колготки в сеточку, украденные из гардероба Элиры. Она же с восхищением была готова слушать истории о службе или юности Джейн, впитывала как губка все детали и потом задавала неожиданные вопросы, чем хорошо тренировала память Шепард.
А старшая сестра вот уже три года помогала маме Джейн с тем, чтобы заниматься йогой, растяжкой и биотическими упражнениями, позволяющими поддерживать тело в тонусе. Иногда они тоже проводили время вместе: Элира была готова читать целые лекции о культуре и истории развития азари и других рас. Слушать её было намного интереснее, чем читать десятки книг. Чего только стоили оживлённые пересказы концертов и спектаклей!
Джейн нравилось делать семейные фотографии. Собрался целый архив из альбомов, и в папке каждого года хранились сотни электронных снимков. В свободное время Шепард пересматривала их. Она знала, что даже если сейчас девочки со стыдливостью реагируют на упоминание их раннего детства (например, одни рисунки Эли вызывали целую бурю негодования), то в будущем они будут рассматривать каждое фото и вспоминать неловкие разговоры с улыбкой и слезами на глазах. По крайней мере, ей хотелось верить, что так будет.
Шепард постучалась в комнату Лиары. Глиф определил её по параметрам и открыл дверь. Серый Посредник отдыхал в кресле. Джейн обдала прохладным дыханием чувствительную кожу на затылке жены. Азари вздрогнула от неожиданности.
- Можно тебя отвлечь?
- Конечно.
Лиара развернулась к Джейн и улыбнулась:
- Доброе у-...
Влажные губы прильнули к ней. Сильные руки погладили по гребням и шее. Ласка и близость погрузили Лиару в истому, сделали податливой и беспомощной. Шепард касалась губами гладкой голубой кожи на её шее и ключицах.
- Я скучала по тебе.
Т’Сони засмеялась:
- Ты точно со мной спала прошлой ночью?
- Уверена, - Шепард присела на табурет и обняла любимую за ноги, - но мы с тобой так редко видимся, что дети начинают принимать меня за азари.
Лиара смущённо прикрыла лицо и засмеялась. Но потом её взгляд перебежал в сторону, на терминал. Джейн показалось, что закончились сладостные минуты и Т’Сони снова вернётся к работе, но нет. Терминал оказался единственным в поле её зрения.
- Ты даёшь им очень много.
- Возможно.
Лиара покачала головой. Ей не удалось скрыть свою печаль, не в этот раз.
- Всё потому, что я даю слишком мало.
Шепард пододвинулась к ней ближе.
- Ты замечательная мама. Ты заботишься о них. Ты столько работаешь, чтобы дети ни в чём не нуждались и оставались в безопасности.
- Я почти не провожу с вами время. Думаешь, я не корю себя за это?
Замерцал огонёк звонка. Лиара растерянно посмотрела на монитор и решила не отвечать на вызов. Она находилась в режиме отсутствия, и Глиф должен был все гражданские звонки оставить пропущенными. Вот прошло несколько секунд, и мерцание пропало.
Лиара протянула к Джейн руки, чтобы обнять. Это было первое их объятие за последние две недели. Шепард нежно прижала её к себе и почувствовала, что Т’Сони дрожит. Она плакала, съедаемая чувством вины за то, что не уделяет внимания собственной семье. Лиара так много размышляла о том, какой будет их жизнь на Тессии, и вот, стоило всему устроиться в привычном русле, как она растворилась в череде непредсказуемых интриг.
- Я люблю тебя, - тихо произнесла она, - я так люблю тебя.
- И я люблю тебя, Лиара.
Т'Сони продолжала дрожать. В любую секунду она готова была поддаться искушению и забыться в крепких объятиях. Чтобы просто быть рядом, чувствовать Джейн. Как раньше.
- Время так скоротечно, Джейн. День за днём я сижу здесь и думаю о делах, которые требуют срочных решений. Но моя личная жизнь, ты и дети проходите мимо. Это неправильно.
- Если тебе так нужно, не съедай себя.
Лиара прижалась теснее.
- Мне нужно быть с вами. Действительно нужно. Я хочу больше времени проводить с Эли и Треей. И всё кажется, что успеется – завтра, послезавтра.
- Потому что это так. Мы всё успеем, обещаю.
- Это не так! – Т’Сони вжалась в плечи Джейн и добавила сиплым голосом: – Не так.
Шепард не расцепляла объятий, чтобы Лиара могла позволить себе выплакаться, не стесняясь красных глаз.
- Я пытаюсь быть хорошей матерью, Джейн. Я читаю их дневники и слежу за успеваемостью. Я слежу за тем, чтобы они каждый день добирались до школы и дома по безопасным маршрутам. Отправляю тебе самые важные новости, чтобы ты была в курсе, что происходит в мире. Но это всё не то, - Лиара усмехнулась и вытерла слёзы. – Скоро придётся установить уведомления, чтобы встречать детей после занятий и готовить завтраки.
Шепард ответила с улыбкой:
- Оставь завтраки мне и забери ужин. Я стану ложиться спать раньше, и это чудесно.
Лиара засмеялась и прижала её руки к груди. Она ещё смотрела на Джейн с трогательностью и благодарностью во взгляде, когда сказала:
- Ты права, у меня вторые блюда получаются лучше.
- Ох, да перестань. Я вкусно готовлю.
- Да, и я даже не буду напоминать тебе про печёного осьминога.
Джейн едва успела состроить обиженную гримасу, как на инструментрон пришло сообщение от школьного управления. Шепард погрузилась в чтение письма.
- Джейн. Всё в порядке?
Дочитав, она ответила:
- Кажется, у тебя появилась возможность больше времени уделить воспитанию детей. Хочешь съездить со мной?
- Конечно. Дай минуту, и мы отправимся к ним.
Лиара тут же открыла терминал, проверила, что совершённый звонок был сделан из директорской, и дала Глифу задание перенаправлять самые важные звонки на её канал.