Переложив руки турианца на грудь, он сжал его холодные ладони. Безжизненный взгляд Гарруса Вакариана был направлен в потолок. Пройдет несколько часов, может, сутки, и тело турианца начнет покрываться коркой льда. Не самая лучшая могила, но иного выхода, кроме как оставить его тело здесь, не было.
На дисплее уни-инструмента выскочило сообщение. Кислорода осталось сорок семь процентов. Немалое количество он затратил только на то, чтобы забраться наверх по склону.
— Тали, ты меня слышишь? Ответь.
На карте ярко горел ее маленький силуэт. Кварианка не покинула помещение, где находились капсулы, она до сих пор находилась там, но на зов не отвечала.
— Тали, прошу тебя, скажи хоть слово.
Ответа не было. Это молчание напрягало Шепарда. Потирая ладони, он посмотрел по сторонам, а после снова на карту. Все как всегда, вот только в углу узкой длинной пустоты появился синий огонек. Это означало, что чип Эшли заработал.

Воспоминания терзали кварианку. Чем отчаянней она пыталась отмахнуться от мыслей, затрагивающих ее прошлое, тем отчетливее проступали картинки в ее голове.
Детские кошмары, ее страхи и надежды — все это становилось осязаемым, реальным, а потом быстро исчезало, чтобы возникнуть вновь.
Тали перевела взгляд на шприц панацелина и, сдерживая желание заплакать, осторожно потянулась к нему. Когда расстояние между пальцами и шприцем оказалось совсем маленьким, она услышала странный звук и вздрогнула. Тихий и скрипящий звук, словно из ниоткуда.
Отстранившись от лекарства, девушка задумалась.
Ей так нужна была помощь, но никого рядом не было. Шепард покинул ее, оставил одну. Какой он после этого друг? Почему он бросился помогать Гаррусу, когда ей так плохо?
Не найдя ответа на эти вопросы, она яростно ударила кулаком по шприцу и разбила его. Не нужен ей Шепард, пусть делает что хочет. Пусть зовет, пусть просит, но Тали ни за что не ответит. Грош цена капитану, который не ценит преданность кварианки.

Скрипящий тихий звук раздался снова. Он был более продолжительным и жутким, но Тали уже не боялась. Она решила взять себя в руки. Кварианка встала на ноги и достала автомат. Если кто-то думает, что она беззащитна, то он ошибается. Тали смело справится с любой опасностью.
— Так, Тали, послушай меня, я скоро буду на месте. Заработал чип Эшли. Мы вместе найдем ее и уберемся с этой поганой планеты. Про Вакариана все скажу, как прибуду на место. Ты только не рыпайся, хорошо? Как поняла, прием?
Первый шаг. Второй шаг. Третий шаг. Кварианка считает про себя шаги. Она решила узнать, кто или что издает эти странные звуки. Для этого, правда, придется покинуть комнату с капсулами, но это ведь ненадолго.
— Тали, куда ты идешь? Тали?!
Назойливый голос Шепарда ей надоел. Кварианка без промедления отключила связь, и на душе сразу же стало легче. Будто камень с плеч. Она никогда бы не подумала, что голос Джона может быть таким надоедливым и противным. Теперь же весь дискомфорт пропал.
Перед ней находилась винтовая лестница, ведущая куда-то вниз. Каждая ступенька была идеально обработана, а стены разрисованы уже знакомыми ей узорами с капсул. Быть может, это даже не узоры, а буквы? Буквы некоего древнего языка?
Снова скрип. Уже более громкий, настолько громкий, что на секунду заложило уши, и Тали закричала от нарастающей боли в голове.
С исчезновением звука боль пропала. Она прислонилась к стене, остановившись на семьдесят третьем шаге. Надо отдышаться. Передохнуть.
Но нет, разум настаивал на продолжении похода. Если она не разберется с этим звуком, то просто сойдет с ума.
Ступеньки закончились. Впереди длинный коридор, в конце которого небольшая арка. Стены светятся синим, освещая путь до самой арки.
Глубоко вздохнув и выдохнув, Тали зашагала к противоположному концу коридора, постоянно оглядываясь и по-прежнему крепко сжимая в руках оружие.

Мелькнула тень. Кварианка сразу же среагировала, но выстрел прошел впустую, лишь почернело то место, куда попала пуля. Тряхнув головой, Тали заставила себя дышать ровнее и снова зашагала к арке.
— Ну наконец-то ты здесь. Мы так долго тебя ждали.
Она остановилась. В проеме возникла фигура высокого широкоплечего кварианца в фиолетовом костюме и без шлема. Его лицо она бы узнала из тысячи.
— Отец?
— Узнала меня, родная? Это приятно. Чего стоишь? Заходи, мать обрадуешь.
Взволнованная Тали не могла поверить своим глазам. Она не видела родителей столько лет, и вот они здесь. Разве такое возможно? Это галлюцинация или правда? Но отец казался таким живым, таким настоящим…
— Ну хватит уже стоять на пороге, заходи.
Нервно кусая губы, Тали посмотрела назад. Вернуться к постаменту? Зачем? Даже если это иллюзия, ничего страшного нет: можно же немного помечтать.
Робкий шаг. Отец протягивает одну руку. Второй, уже более уверенный, и кварианец улыбается дочери. Третий, и вот он касается ее спины и легонько подталкивает.

Посередине светлой комнаты стоит накрытый стол. В углу играет музыка, а на стенах развешаны картины. Это все точно было. Не раз и не два она вспоминала детство, те времена, когда родители были рядом с ней.
Как только в гостиную вошла мать, она сразу же увидела Тали и обрадованно заулыбалась.
— Ох, Тали, моя родная, ты здесь! Иди ко мне, дай я обниму свою малышку!
Тали засмеялась в ответ и, не сдерживая слез счастья, бросилась в ее объятия. Отец, наблюдавший за всем этим, покачал головой, словно не веря в происходящее.
Подойдя к жене и дочери, он обнял их и тихо сказал:
— Я рад, что мы снова вместе и можем пообедать за одним столом.
— И не говори. Доча, ты, наверное, проголодалась?
— Ты не представляешь, как я устала и как голодна, мам.
Старая кварианка кивнула и сильнее сжала в объятиях свою дочь.
— Ты у нас сильная девочка, но, прежде чем сесть за стол, сними шлем. Мы хотим увидеть твое лицо.
Тали сразу стало стыдно перед родителями. Она ведь и правда была в шлеме с темным стеклом, в котором можно было лишь немного разглядеть ее глаза. Кивнув родителям, она сняла с головы шлем, и отец с матерью увидели лицо дочери.
— Ты посмотри, какая она у нас красавица! — восхищенно прошептала мать и даже подтолкнула мужа, мол, поддержи меня. Тали засмеялась, увидев эту сцену.
— Ну ладно, заканчивайте все эти ваши штучки. Тали, я не пущу тебя в бронекостюме за стол. Я все понимаю, но правила есть правила.
Молодая кварианка сразу же поспешила освободиться от массивной брони, и вскоре на ней остался только черный, плотно облегающий костюм, что согревал ее тело.

Отец первым оказался за столом и протянул руки к любимому плоду, но он оказался не нарезан.
— Мирана, почему ты не нарезала фрукты?
— О, виновата, извини, — она даже развела руки в стороны.
— Давай я помогу, пап.
Взяв плод в руки, Тали положила его на разделочную доску и взяла небольшой клинок, рукоять которого показалась ей очень холодной. Не придав этому значения, она нарезала первую дольку, но тут же услышала недовольный голос матери.
— Ну кто так режет? Совсем забыла, как это делается? Наша девочка совсем отвыкла от кухни.
Смутившись от таких слов, Тали'Зора посмотрела на фрукт. Она все никак не могла понять, с чего это она неправильно его нарезает. Все вроде как всегда.
Мать подошла сзади, и Тали сразу почувствовала тепло ее тела. Женщина медленно обхватила ладони девушки и шепнула ей на ухо:
— Смотри внимательно, родная.
Подняв ее руку, женщина заставила кварианку сильнее сжать рукоять холодного клинка.

— Тали, нет! Тали!

Огромный плод разделился на две части. Она испытала радость от того, что смогла это сделать, но вместе с тем ощутила сильную боль в области живота. Словно что-то холодное вонзилось в ее тело.
— Вот так. А теперь делим обе половинки еще на две части.

— Тали, прекрати! Хватит, ненормальная!

Снова боль, теперь в районе груди. Снова вонзается холод и будто рвет все внутренности на части. Зато Тали смогла нарезать фрукт. И это самое важное.
— Твой отец гордится тобой, моя хорошая. Осталось немного.

Тали'Зора вас Нормандия стояла посреди пустой комнаты и отрешенно смотрела в одну точку. Она держала в руках окровавленный клинок и заносила его над своей головой.
Бегущий Шепард стремительно преодолевал коридор, но перед самой аркой споткнулся о выступ и упал на холодный пол. Спектр был в отчаянии. Он поднял голову, чтобы снова увидеть Тали.
Девушка опустила клинок, целясь острым концом в шею и не промахнулась. Тело кварианки обмякло и тут же рухнуло на ледяной стол.
— Нет. Нет…
Он встал на ноги и бросился к ней. Перевернув тело девушки лицом к себе, Шепард смотрел ей в глаза, но ее зрачки не двигались. Она была мертва.
— Ну как же ты так, Тали?.. Ну что ты?.. Тали…
На этот раз капитан заплакал. Опустившись на бездыханное тело девушки, Джон, не сдерживая себя, бил кулаком по столу. Двое самых близких ему друзей покинули этот мир. Погибли не от выстрела врага, не из-за предательства и даже не от болезни или старости. На глазах Шепарда оба убили себя — не мешкая, не думая, с какой-то фанатичной уверенностью, что так надо.
Они не звали на помощь, и это более всего пугало. Джону даже показалось, что его нервы просто-напросто не выдержат. Быть может, он уже сдался, сидя рядом с телом кварианки и оплакивая ее кончину.

Но нельзя. Нужно собраться и уничтожить все мысли о беспомощности в зародыше. Сжав ладони в кулаки, Шепард выпрямился в полный рост. Он осторожно приподнял тело девушки и медленно опустил его на пол. Вынул клинок из горла, из которого тут же хлынула кровь. Закрыв глаза, не желая это видеть, он накрыл шею Тали ладонью.
Лицо убитой он видел лишь однажды, но это был самый приятный подарок, который он когда-либо получал. Тонкие линии татуировок по всему лицу. Легкая улыбка на губах и потухшие глаза.
Закрыв ее веки, Шепард на миг сжал ладонь кварианки и тут же отпустил.
Встав на ноги, он повернулся к ней спиной и направился в сторону винтовой лестницы. Что бы это ни было, теперь он обязан выяснить, из-за чего погибли его друзья. Иначе никогда не простит себе то, что не смог спасти товарищей.
У него еще оставалась надежда — Эшли. На карте ее огонек горел отчетливо. Уильямс, судя по всему, находилась как раз в центре всего лабиринта. И как бы страшно ему сейчас ни было, как бы ни хотелось уйти обратно к «Нормандии», он был обязан спуститься и забрать ее оттуда. Что делать в том случае, если не получится?
Об этом он старался не думать.

Кислорода осталось двадцать пять процентов. Если поспешить, то можно успеть добежать до «Нормандии», хотя в это Джон уже не верил. Эта планета словно смеялась над его планами, и все, что он задумывал, достаточно быстро переставало быть актуальным.
Очередной спуск. Здесь много грязи и подозрительной черной слизи. Эта непонятная жидкая субстанция капала с потолка, стекала по стенам вниз, и потому рисунки было трудно разглядеть. Свет фонаря стал более тусклым: видимо, его заряд уже заканчивался.
Оказавшись на полу, слизь моментально замерзала и превращалась в ледяную, черную, скользкую дорогу. По ней и шагал Джон, постоянно цепляясь за какие-то выступы, полки и преграды на пути.
Вскоре широкий тоннель закончился, и он увидел перед собой огромный зал с синим куполом над головой. То, что сейчас видел Шепард, действительно поражало воображение: десятки тысяч самых различных картин, маленьких и больших, в самых разных стилях, были изображены наверху. Каждая из них казалась настолько реальной, что, казалось, нарисованные герои вот-вот спустятся из картины вниз. Все художества объединяло только одно: все герои смотрели в сторону зрителя. Складывалось ощущение, что тысячи глаз следили за каждым действием Шепарда. Безэмоциональные, умиротворенные лица и лишенные жизни глаза.
Само помещение выглядело необычно. Пол был поделен на линии, некоторые из которых плавно поднимались, превращаясь в тонкую каменную стену высотой в метр. Сами стены окружали необычную конструкцию посередине огромного зала.
Тысячи синих прозрачных капель летали в воздухе, и все они хаотично кружились вокруг тускло мерцающей девятиконечной звезды. Сама звезда имела сероватый оттенок, и довольно легко можно было разглядеть, как от нее исходят некие синие волны, едва видимые для человеческого глаза, если бы не фонарь и свечение картин с потолка. Когда волна дошла до Шепарда, он сразу ощутил холод, который, казалось, заставлял даже замереть сердце. И невозможно было от него убежать, так как холод этот проходил через все тело легко и непринужденно. Никакой костюм не был для него помехой.

Приближаться к звезде — это с головой не дружить. Так Джон подумал сразу же, потому что от звезды, казалось, шла такая негативная энергия, что моментально хотелось убежать куда подальше.
— Эшли?!
— Джон!
Спустившись по короткой лестнице вниз, он заметил девушку, что испуганно смотрела на вращающуюся звезду. Шепард сразу побежал к ней, стараясь аккуратно наступать на каменные плиты под ногами. Этот лабиринт таил множество загадок, и Джону очень не хотелось попасть в очередную коварную ловушку. Именно поэтому он озирался по сторонам, ступал как можно осторожнее и даже старался дышать тише.
Подбежав к Эшли, он тут же обнял ее, прижав к себе.
— Как ты? Все в порядке?
— Ты не представляешь, чего я только не видела, с чем только не столкнулась…
— Все уже хорошо, я рядом. Видишь? Рядом.
— Джон, оно просто… не из нашего мира, понимаешь? Оно везде, оно повсюду и пожирает. Ты чувствуешь? Эти капсулы знаешь, для чего? Эти капсулы — они как двигатели, как источники питания, как корни. Многие пытались устранить капсулы, но тот шар, тот постамент не позволяют этого сделать. Понимаешь? Джон, оно хитрее нас. Оно умнее. Оно знает все наши ходы, все наши мысли.
Джон удивился тому, откуда Эшли знает про капсулы, ведь он ей про них не говорил. С другой стороны, она сама сказала про то, что видела всякое. И он был даже рад, что сам всего этого не видел. Спектр был уверен, что увиденное Уильямс куда страшнее посланий маяка.
— Так, успокойся. Ты солдат или кто? Посмотри на меня, Эшли, посмотри.
Она долго убирала взгляд в сторону, но все же посмотрела в глаза капитана.
— Мы справимся. Справимся, и не вздумай со мной спорить. Нам всего лишь надо выбраться наружу. Вот, смотри.
Он включил уни-инструмент и нажал на пару кнопок, после чего показал дисплей Эшли. На дисплее отобразилось сообщение, что сигнал помощи кораблю «Нормандия» послан. Конечно, вряд ли сигнал с такими помехами и при такой буре на поверхности дойдет до корабля, но ей нужно было дать хоть какую-то надежду.
— Они нас заберут, нужно только добраться до начала лабиринта. Всего лишь добраться, и все. Для этого следует держаться вместе, поняла?
Уильямс вяло кивнула в ответ, вновь посмотрев на пол. Сжав ее ладонь, Джон потянул ее за собой, но девушка стояла как вкопанная, не желая трогаться с места.
— Что такое?
— Джон, я потеряла оружие. Когда бежала, я споткнулась и упала. Моя винтовка упала в пропасть. Ты, конечно, извини, но без него идти я… я… боюсь.
— Да, разумеется. Держи мой дробовик. А где пистолет?
— Я отдала его Гаррусу.
Он протянул дробовик Эшли, и та сразу вцепилась в оружие. Слабо улыбнувшись ей, Джон лишь укрепился в мысли, что он выведет из этого адского места единственного оставшегося друга. Пусть ценой собственной жизни, но он сможет.
— Держись позади меня. Контролируй все то, что происходит за моей спиной. Хорошо?
— Да. Поняла.
— Ты молодец.
Ободряющие слова не помешают. Сейчас, когда они находятся в сердце странного лабиринта, Джон подозрительно покосился на звезду, но та все продолжала безмолвно вращаться вокруг своей оси, а капли безудержно носились вокруг нее.
— Ладно, пора отсюда уходить. Была бы у меня взрывчатка, я б взорвал все это к чертовой матери.
Но он не смог сделать даже шага. Раздался выстрел, и Шепард ощутил дикую боль в районе колена. Он тут же упал на пол, крича от внезапной боли, так как тут же ему прострелили второе колено. В итоге были разорваны обе коленные чашечки.
— Твою мать! Эшли, что ты творишь?! Блядь, черт, черт!
— Что, думала, ты меня обманешь?! А ни хрена, я не такая идиотка, как ты. Как ты себя называешь, а? «Вездесущая»? Да ты гребаное дерьмо, и на твои штучки я не поведусь. Слышишь, мразь?!

Эшли обезумела. Потеряла ощущение реальности. Другого объяснения поступку боевой подруги Шепард найти не мог. Сошла с ума, потеряла рассудок, как и остальные. Ну почему он не проявил осторожность именно тогда, когда это требовалось? Почему он не задумался над тем, что проклятый лабиринт может пойти на обман? Что может попытаться ввести в заблуждение любого, кто окажется в его узких проходах?
Почему он не подумал о том, что лабиринт действительно разумен?
— Настоящий Шепард давно бы пришел за мной. И знаешь что, сучка?
Эшли смотрела в сторону звезды. Она кричала, активно жестикулировала, но неизведанное никак ей не отвечало.
— Он бы уничтожил тебя. Без промедления. Но так как его все нет и нет… Значит, он мертв. Да, мертв. Ох, боже, он мертв…
— Эшли, очнись… Помоги мне встать…
— Заткнись, урод!
Удар ботинка девушки не прибавил приятных ощущений. Сплюнув кровь, Джон закричал снова, так как Эшли выстрелила ему в плечо. В ней кипела ярость, и, кажется, ей нравилось слышать его крики боли и стоны. Она засмеялась и снова ударила свою жертву по лицу.
— О, ты посмотри, как мы страдаем. Неплохую иллюзию ты создала, Вездесущая. Кровь прямо настоящая! Я даже могу его пощупать.
— Я Джон Шепард, капитан «Нормандии», — прохрипел мужчина, валяющийся на полу, — да проснись же ты!
— Я велела тебе заткнуться, мразь!
Снова удар, и Шепард поворачивается на бок. Он истекает кровью, нос и губы разбиты, а Эшли продолжает смеяться. Она толкает тело капитана поближе к звезде, при этом отодвигая его от выпавшего из рук пистолета. Стены-линии неожиданно начинают двигаться. Капли звезды постепенно замирают одна за другой. Волны холода же, напротив, учащаются и становятся все более продолжительными.
— Я поняла твою сущность. Ты смешиваешь наши страхи с нашими желаниями. Соединяешь их в одно целое. Сначала даешь то, что нам кажется очень желанным, а потом, если так уж хочется, превращаешь это в кошмар. О да, спасибо тебе за подсказки. Я поняла, я ведь не дура. Очень легко ввести человека в заблуждение, не так ли? И что в итоге мы имеем?

Она перестала пинать Джона, и тот сплюнул очередную порцию крови. Силы стремительно покидали его тело. На уни-инструменте пропищал сигнал: осталось не более пяти процентов кислорода. Что же, есть надежда, что он умрет от удушья, а не от издевательств свихнувшейся Эшли.
— Ты приводишь ко мне Шепарда, которого я так желала, которого так любила. А он, идиот, всегда был слеп. Не понимал этого. Ну бывают же такие люди, которые не видят ничего, что творится у них под носом. Но не о нем речь. И вот, Джон собственной персоной. Предлагает мне выбраться, что-то лепечет про спасение. Но ведь любому станет понятно, что так просто ты меня не отпустишь. Это обман. Прекрасный обман, о да, — Уильямс засмеялась и переступила через тело Джона, с ненавистью взирая на странное сооружение.
— Какие-то психи за миллиарды лет назад решили найти дорогу в потусторонний мир. Планета эта цвела, благоухала и вовсе не была такой задницей Галактики, как сейчас. Построив здесь что-то вроде небольшого подземного города, раса идиотов создала портал в тот самый потусторонний мир. Они рассчитывали на то, что могут стать самой могущественной расой во Вселенной. И стоило им включить портал, как тут же появилась ты, многоликая, могущественная, способная изменять время и пространство.
— Не приближайся… к ней… прошу… — Джону все труднее открывать глаза. Очертания фигуры Эшли становятся все менее четкими. Свет фонаря на шлеме продолжает тускнеть, все чаще он мерцает. Попытка встать — но нет, куда там с простреленными коленями и плечом. Лежи и подыхай, Шепард. Лежи и подыхай.
— Просчет был один, и он оказался фатальным. Оказывается, жители потустороннего мира не очень нас любят, и ты — лишь одна из миллионов тех бесформенных тварей, что обитает там. И вот незадача, ты вселилась в недвижимый предмет, а он оказался ловушкой. Сочувствую тебе. Нет, правда, очень сочувствую. И знаешь, почему? Несмотря на то, что ты мне противна, между нами есть кое-что общее. Так для чего я все это рассказываю, спросишь ты меня? Все очень просто. Любишь устраивать сделки, не так ли? Я знаю, ты очень любишь. Давай тогда заключим такую сделку.
Эшли снова засмеялась и откинула дробовик в сторону. Осталось не более десятка капель, что продолжали свое безумное движение вокруг Вездесущей. Шепард попытался протянуть руку к Эшли, но смог лишь шевельнуть пальцем и мысленно сказать: «Безумная».

Эшли поднимается по ступенькам. Ее зубы стучат, а тело дрожит. Чем ближе она к звезде, тем все холоднее. Осталось только три капли. Три, и все остановится. В этом Уильямс ничуть не сомневалась.
— Отправь меня туда, слышишь? Я отдаю тебе экипаж «Нормандии», а ты мне устроишь экскурсию по темному миру. Как тебе такое? Попасть в мир отчаянья и боли, разрухи и унижений, страданий и несчастий. Мне претит мир, в котором я живу. А вот там я познаю всю твою сущность. Спасибо, что ты показала мне тот ад. А тебе достанется несколько десятков глупых людей, с которыми ты можешь вдоволь поиграться. Ну что, как тебе мое предложение?
Стены засияли синим свечением. Все вокруг замерло. Шепард напряг все оставшиеся силы, ведь умирать ему все еще не хотелось. Он поднял голову и попытался раскрыть глаза как можно шире.
Эшли мотнула головой и испуганно посмотрела по сторонам, а потом назад. Увидев Джона, она закричала.
— Джон?! Что с тобой?! И почему тут так холодно? Джон? Кто тебя так… Это кто… Я? Это я в тебя стреляла? О боже! Шепард, это сделала я? Что творю… Помоги мне, Джон, я так устала. Нет сил бороться с этим, оно сильнее… Я не хочу туда…
Он не может ответить. Лишь смотрит на плачущую, дрожащую Эшли и пытается до нее дотянуться.
Соратница все-таки очнулась, видимо, переборола в себе накатившее сумасшествие. Надо бы ее предупредить, сказать, чтобы отошла от звезды, чтобы бежала, пока она еще в здравом рассудке…
Но неожиданно резко задвигались капли и направились в сторону девушки. Одна за другой они стремительно пронзили тело Эшли, и та закричала от боли. Джон не мог понять, что происходит, и испуганно следил за тем, что происходит на его глазах. Может, оно решило принять сделку, а может, отвергло ее.
Капли буквально разрывали тело Эш, несмотря на то, что она была в броне. Они оставляли в ее теле целые дыры, создавая словно решето из плоти. Стоящая на ногах Эшли вскинула руки вверх, опрокинула голову назад и издала какой-то неестественный, звериный крик смерти.

Он крикнул имя девушки про себя несколько раз, со слезами наблюдая за тем, как падает ее тело, а ледяные капли все продолжают превращать ее в кашу из крови, мяса и костей. Жуткая смерть сломленного неведомым.
Он проклинал себя за то, что завел их в эту авантюру. Но более всего он ненавидел свою беспомощность.
Соседняя стена колыхнулась, и от этого задрожала даже земля. Шепард перевернулся на спину, и вновь перед его глазами предстал купол. Там, наверху, он наблюдал за тем, как невидимый художник создает еще три картины.
Вот турианец, расправив руки в стороны, падает в воду с безжизненным выражением лица. На соседней картине он видит, как появляются три фигуры кварианцев: справа от двоих более старших на вид находится совсем молодая кварианка, с безразличием нарезающая неизвестный Джону фрукт. На картине снизу можно разглядеть, как прямо в его лицо смотрит Эшли Уильямс, а на заднем плане, на полу, валяется он — герой Скиллианского блица, надежда всех рас, капитан военного фрегата Альянса «Нормандия» и первый человек-Спектр Джон Шепард.

Раздался писк дисплея. Кислород закончился. Пораженный увиденным Шепард всматривается в купол, жадно вдыхает оставшиеся капли воздуха и молча смотрит в глаза своей смерти.



Джефф Моро находился не в самом лучшем настроении. По непонятной причине ядро их корабля вдруг перестало работать. Инженеры пытаются сообразить, в чем дело, но пока что причину поломки понять никто не может. Выйти на связь с Альянсом также не удается, слышны лишь помехи.
Джокер потер затылок и недовольно отбросил в сторону свою кепку. Вряд ли капитан Шепард, который, к слову, уже довольно долго задерживается, будет доволен услышанным.
— Джефф, поступило сообщение, — неожиданно раздался голос СУЗИ.
— Правда?
— Только что я обнаружила сигнал бедствия. Кажется, это капитан Шепард.
— Ого. У него там явно проблемы. Нужно срочно послать отряд на помощь.