* * *

— Мастер, — решился побеспокоить меня во время медитации Дайнмар. – Мастер!

— Слушаю тебя, — не открывая глаз, произнес я. – Я привожу мысли в порядок, если ты не заметил.

— Я не тупой пыжак, — доля раздражения в его голосе меня немного насторожила. – И все же твоя Миранда оригинальный человек. Очень необычная. Я рад за тебя.

— Ты только это хотел сказать?

— Нет, — признался он. – Я не знаю, как определить это чувство. Это пропадает, как только я отключаюсь от смарт-хаска, что логично, ведь в чистой синтетике эмоций, собственно, и нет, ведь нет той био и нейрохимии, которая за эти эмоции отвечает.

— Что такое? – моя настороженность переросла в подозрения.

— Я читал много книг, я пытался понять людей, но… Я не могу понять, что именно я чувствую, когда смотрю на вас с Мирандой. Странная горечь, учащается биение сердца, сбивается дыхание. Я не знаю, как это классифицировать. Я сразу стараюсь побыстрее отключиться от тела, потому что это пугает. А когда пугает что-то, что я не могу развалить мечом на две, вероятно, неравные половинки, я стараюсь либо хакнуть это «что-то», либо…

— Похоже, твои «ядра» надо в срочном порядке каким-то образом привязать к телу. Чтобы ты все же понял, каково это. Но я все равно не понял, что это за чувство. Ты ведь не мог… хм… влюбиться в Лоусон, упаси меня Дибелла от излишних геометрических фигур?

— О чём… А, да, любовный треугольник. Нет, я не чувствую к ней никакой привязанности. К тебе я привязанность чувствую, но…

— Не пугай меня!

— Я не педик! И я не об этом! Мне просто хочется того же.

— Прости, но если тебе хочется поцелуя от меня, то я не готов идти на такие жертвы!

— Хватит подкалывать! Я ведь серьезно!

— Ясно все с тобой, — я открыл глаза. – Ты просто немного завидуешь. И очень хорошо, что ты признал это.

— Да черт возьми! – в сердцах воскликнул Дайн. – А я то уже начал беспокоиться! Ну, раз диагноз поставлен, то и лечение должно быть! Что скажешь?

— Скоро прибудем-то? — это меня интересовало, конечно, в первую очередь, но я, скорее, просто взял тайм-аут на обдумывание, и Дайнмар это прекрасно понял.

— Час и двадцать минут до прибытия, — сообщил он. – Ну что, придумал?

— Если бы мы были в Нирне, я бы перекинул твою душу при помощи Звезды Азуры или обычного большого камня душ в новое тело. А потом припечатал криком «Слэн-Тид-Во». Это действовало с драконами, подействовало бы и с тобой. Вообще, звезда азуры как бы и должна была использоваться для реинкарнации, если я правильно понял ее значение в культе поклонения ей, но на самом деле она подходит только для светлых душ.

— А моя душа – светлая? И вообще, есть ли у… этой платформы душа?

— Не подъебывай, — строго покачал я головой. – Геты – это не ты. Жнецы – это тоже не ты. Ты живой. Ну, или будешь окончательно живым, если я придумаю…

— Ты говорил, что можешь скопировать все алгоритмы на нейронные цепочки и узлы внутри мозга моего будущего тела. Но… Останусь ли я собой в случае копирования, или это будет просто копия меня? Я не могу разрешить себе так сильно рисковать… Я доверяю тебе, Мастер, но…

— Нет, я сам понимаю, как велика опасность. И я не заставляю тебя рисковать, если ты не хочешь.

— Но я хочу быть живым! По-настоящему! Я хочу чувствовать!

Внезапно пиликнул инструментрон.

— Погоди-ка… Что пишут? Так… В грузовом отсеке разгрузили неочищенную руду Нулевого Элемента… Этот корабль, что, дальше летит по делам корпорации?! – удивился я. – Да обнаглели совсем! Я же сказал, что мне…

— Не кипятись, команданте, — в моем ухе раздался отчетливый цок языком. Правда ведь живой, хех, и незаметно, что ИскИн. – Вроде как, этот только доставляет, а обратно – на другом полетим. Просто нерационально было не загрузить трюм, если была определенная необходимость в доставке, а транспорт с Цитадели вылетает, да и в доках стоит до посинения, тем более не транспортный, а грузовой.

— Твою мать, да мы что контрабандисты какие-то? Профессионалы же! Должны исполнять приказы!

— Но мы же не милитаризованная организация, в отличие от «Цербера». Но так ведь даже лучше, у них излишняя централизация приводит к тому, что глава не знает о некоторой части дурацких проектов, вернее, о нюансах их проведения, приводящих к идиотским результатам. К тому же, большая часть их ячеек совершенно не умеет распределять финансы так, как это делаем мы. У нас ведь никаких излишних трат…

— И к тому же действуют некоторые эти ячейки абсолютно ненаучно, — добавил я. – Ладно, я спокоен. Всем мозги не вправишь, да и поучительных фильмов о вреде излишнего фанатизма тут не было. Хотя местные злые гении не чета, однако, тем чудакам, которых я прикапывал или распылял на атомы на просторах Скайрима в молодости и, повсеместно, по всему Тамриэлю ближе к зрелости. Там каждый второй – оригинал тот еще. Даже если обыватель. Я тебе рассказывал про лесопилку вампиров?

— Нет, — с готовностью признал Дайн. – Но ты ведь включил эти все штуки в новую игру не так ли? Так что, я и поиграть смогу, — его голос прозвучал мечтательно. – Все же, ты гений со своими этими капсулами.

— Да боги с ними, — я отмахнулся, — на поверхности ведь плавало.

— Это плохо звучит, — подавился смешком ИскИн. – Обычно на поверхности плавают экскременты или такие, знаешь ли, вонючие одутловатые серые трупы.

— Ты умеешь шутить, — мрачно пробурчал я. – Так что там с этой рудой? Кстати, я еще ни разу не видел неочищенную. И как там у тебя с этой… зеленой женщиной? И уточни еще раз, все ли нормально?..

— Все по плану, — успокоил меня Дайн. – Нормандия вылетает, досье на Шепарда и компанию перекинуто на твой омни-тул еще до твоего вылета, а Миранда благополучно отправилась на место выполнения своей миссии. Так что с моим телом, все-таки? Я ведь не первый раз поднимаю этот вопрос, команданте, отнюдь не первый.

— Надеюсь, если я не смогу, то ты не обратишься за братской помощью к коллекционерам и жнецам. У них все больше из органики в синтетику получается, а не наоборот, друг мой.

— А вот ты шутить совершенно не умеешь, — это прозвучало обижено. – Во-первых, я и так все прекрасно понимаю. Во-вторых, не думай, что я не понимаю, что безопасно это сделать в имеющихся условиях – вообще чудо. Мне и так повезло, что я могу ощущать большую часть спектра человеческих эмоций и чувств хотя бы в смарт-хаске, хоть и в стиле «вы чувствуете смущение» и «ваши губы растягиваются в непроизвольной улыбке». Я ведь могу только отдавать приказы и принимать информацию, как делает мозг, но без всяких оповещений. Потому в полной мере чувства я не ощущаю.

— И я придумаю способ, — твердо сказал я и тут же переключился на более близкие материи. – Так что там с этой рудой-то…

— Слушай, команданте, если ты хочешь на нее поглазеть – так и скажи! Только попроси ответственных за транспортировку тебе вытащить кусок, а то излучение, знаешь ли…

— Хорошо, — я быстро вскочил с колен и язвительно подметил. – А то я бы не додумался!

— О, я до сих пор помню твою историю про лесопилку вампиров! Мне показалось, что ты думать вообще не умеешь тогда! – не менее язвительно ответил Дайнмар. – Тебя там чуть не прирезали, ведь голый маг-телепортер с магическим истощением должен был показаться им просто великолепной добычей…

— Ты читал сценарии побочных квестов, — я был немного удивлен и крайне обескуражен поведением этого мудака. – Ты открываешься для меня с новой стороны, о, любитель спойлеров!

— Иди уже. У меня тут с протеанкой научный спор, однако. Она не верит в твою теорию и пытается доказать несостоятельность твоего доказательства. Ведь, как она говорит, протеане еще видели пещерных предков людей...

— Но это… — я попытался возмутиться, но понял, что там и без меня сейчас жарковато. Ведь именно Дайнмар просчитывал мою теорию до победного, и потому он там доказывать будет пуще, чем я, мою правоту. – Короче говоря, ладно. Удачи там тебе, главное займи ее и пусть адаптируется, насколько может. Пусть примет новую реальность. Надеюсь, она тебя не боится? Все же война с синтетиками…

— Она меня обожает, — хохотнул Дайн. – О моих вычислительных мощностях ей можно было только мечтать, хотя у протеан мозги сами по себе неплохие, а вместе с мощным ВИ способны на многое. Только вот она знает только официальную версию их войны со жнецами.

— Но мы-то все знаем, что…

* * *

— Только идиот верит в официальные версии, — констатировал Джокер, а я прислушался к тому, что ответит Шепард.

Все же, любопытно, как в реальности влияют реплики на ту дичь, что с нами будет происходить в дальнейшем. А по поводу прослушки — все же, не зря наша корпорация тоже финансировала через Альянс постройку SR-1. Мне всего лишь пришлось прибыть в доки, где ее доводили до ума, вместе с официальной проверкой от Альянса. Одной из, между прочим, н-да, замучили бедных вояк. И я просто счастлив, что устройство пригодилось. Я установил его, почти что опозорив себя перед военными, потому что с визгом дорвавшегося до игрушки ребенка сел, конечно же с разрешения, но кто бы мне отказал, за штурвал.

Просто посидеть. Реабилитировал я себя как перед техниками, так и перед военными, в темпе протестировав уже установленные системы и выявив несколько ошибок – я ведь уже говорил, что хоть пилот из меня откровенно плохой, но теорию я знаю на все десять. Они даже вначале не поверили своим глазам, ведь я выглядел как обыкновенный мажор, только немного странный, и то, лишь за счет своей внешности.

— Спектров обычно не посылают на тестовые полеты, — серьезный голос, совершенно точно знакомый мне, правда я не могу вспомнить откуда, хотя логика говорит мне о том, что, кроме как в игре, я этот голос услышать не мог.

Я отключился от прослушки и задумался.

Точно! Игра! Не так давно мы устраивали конкурс голосов для озвучки Довакина. Он в игре говорит много, но чаще всего кричит, да еще я добавил ролики в определенных моментах. Но смоделировать голос из имеющегося образца – это вообще не задачка, а так, уравненьице. И именно этим голосом говорит имперец! Понятное дело, норду повезло взять мой голосок, но вот всем, кого выбрали для озвучки прочих рас, полагалась денежная премия в пятьдесят тысяч кредитов и экскурсия в «Рубикон». Интересно, Шеп на нее сходил? Е-мое! Здешний коммандер Шепард, оказывается, крайне многогранен!

Я отвлекся от собственных мысленных рассуждений и обратил, наконец, внимание на спешащую в мою сторону своеобразную делегацию. Из двух человек, однако. Ждем мы тут уже добрых два часа, и я успел переделать кучу дел, которые, несомненно, требовали неотложного решения и разрешения. Я бы их еще пару дней откладывал, но маянье в космопорту просто выводило из себя. Я ведь мог из-за этих черепах так и не проконтактировать с маяком, а это крах одного из лучших планов, если что!

— Здравствуйте! – меня поприветствовала достаточно миловидная женщина в сопровождении представителя местного гарнизона. – Как это понимать? Вы прибыли на внушительном транспортнике и привезли с собой столько людей! Причем людей с оружием! Вас спасло только то, что у вас приемный код корпорации «H&H», и именно поэтому здесь только командующий гарнизоном, а не подразделение этого гарнизона! Что происходит?!

Я совершенно не хотел, чтобы местные пострадали так же сильно, как в каноне, и потому за моей спиной скучала добрая полусотня постоянных наемников из моей маленькой армии, на которую я, все же, полагался гораздо меньше, чем на собственные способности взлома, способные обеспечить меня такой же армией или даже заставить воевать за меня других в кратчайшие сроки. Поэтому они были очень рады размять кости на «настоящем деле», а не на какой-то халтурке. Я обещал им отжечь, и отжигать тут будет им совершенно точно очень весело.

Я уверен, что мы сумеем помочь отразить атаку, тем более, я постарался технологически воссоздать в их щитах защиту от магии Иллюзий из Нирна. Я приблизительно помнил формулы магических преобразований, и что эти формулы значат, а зная при этом определенные сходства эффекта массы и нашего колдовства, оказалось довольно-таки трудно, но все равно возможно найти способ противостояния магии Иллюзий при использовании местных технологий, а не магии. Здесь приходилось заменять мага устройствами, и до такого изврата даже двемеры бы не додумались без веской на то причины. Но у меня причина была, и потому... Короче говоря, мне это стоило больших денег и нервов, в прямом смысле.

— Доктор Уоррен? – я протянул ладонь серьезной женщине, которая, все же, не могла удержать маску, и на ее лицо прорывалось выражение величайшего обалдения. – Рад знакомству, я доктор Хэмминг. Вы меня, вероятно, не знаете, но…

— Почему же! – поспешно перебила она. – У вас великолепные статьи по как по культуре, так и по филогенетике азари, выполненные не слишком антропоцентристски, но все же не забывая о важности для читателя сравнительной характеристики. Вы в основном занимаетесь социальной ксенологией, если мне не изменяет память.

Она почему-то успокоилась, как только поняла, что я принадлежу к нашему, черт бы его подрал, обществу научных энтузиастов, где нет незнакомых, есть только конкуренты или работающие в иной сфере. Я, к сожалению, перерос это еще в свои здешние восемнадцать, когда, решив продолжить исследования прежнего Хэмминга, все же довел их до конца в кратчайшие сроки, всего за пару лет, но не получил абсолютно никакого профита. Это в Тамриэле был профит, а здесь — одно разочарование, эх… Но все равно порой выкладываю статьи о некоторых небольших открытиях или интересных фактах, это да.

— Чем обязаны? - продолжала она, пока я предавался размышлениям. - И почему, все-таки, с вами… такой отряд?

— Понимаете ли, до моей корпорации дошла весть, что вы тут кое-что нашли. Маяк, если быть точным. Я оказался единственным свободным на данный момент экспертом, хоть и не совсем в данной области, но все же знакомый как с тематикой, так и с археологией, если в общем. Мы бы хотели оценить финансовые трудности в транспортировке находки куда-либо, предложить Альянсу свою помощь, варианты и…

— Простите, но вскорости сюда должен прибыть фрегат Альянса…

— Что это значит?! – взорвался военный, негодующе посматривающий в сторону моих ребят. – Мы ответственны за обеспечение безопасности раскопок! Вы вообще понимаете, что нахождение ваших личных наемников в зоне нашей ответственности равносильно…

— Погодите, — как ни странно, доктор Уоррен решила заступиться за меня, что вызвало остолбенение как у меня, так и у бедного военного. Его лицо стало совершенно нечитаемым. – Не выдумывайте. По договору с «MSC H&H» для проверки раскопок сюда имеют право прибыть эксперт и его сопровождение. Они профинансировали большую часть всех наших исследований, и имеют право знать, на что ушли их деньги.

— Если что, могу поклясться, что маяк мы транспортировать никуда без разрешения Альянса не собираемся, — поддержал ее я. – Корпорации будет невыгодно красть протеанскую технологию прямо из-под носа у Совета. Спектры охоту откроют ведь. А наш глава все-таки не сумасшедший, как и его помощники не страдают повышенным чувством собственной важности.

— Так. Ясно, — признал свою вполне закономерную вспыльчивость преждевременной командующий гарнизоном. – Я понял вас, но что именно вам необходимо?

Я отвел его в сторону от щелкавшей что-то в датападе женщины и, приблизив лицо к его уху, прошептал.

— Моих ребят размещайте на ключевых позициях. От проверенного источника имеется информация о том, что сюда могут кроме Альянса прибыть еще и войска неких террористов. Не «Цербер», иначе я бы так сильно не волновался. Скорее всего, батары.

Лицо командующего посуровело.

— Ясно. Меня зовут Айзек Смит, кстати. И если вы точно уверены, что здесь появятся эти четырехглазые ублюдки, то я готов хоть командование тебе отдать, сопляк.

— Мне больше тридцати, — мрачно и громко припечатал я, заставив доктора Уоррен уронить датапад, а Смита – поперхнуться заготовленными словами. – И командовать я все-таки доверю вам. Я в этом не слишком хорош, если дело касается кораблей и большого количества людей, — не буду же я добавлять, что со страной или корпорацией я справлюсь, а вот с небольшим в масштабах страны подразделением – нет, потому что практики нет, да и желания, если уж на то пошло, тоже! Я снова зашептал ему на ухо, искоса следя, как доктор неуклюже поднимает датапад и всплескивает руками – что-то оказалось не так, но мне было плевать. — Делайте, что хотите, но чтобы мы смогли отбить атаку, и наши приготовления не были заметны.

— Ясно, — кивнул Смит и направился к моим людям для получения подробностей.

— А вы, доктор Уоррен, — я подошел к женщине, — отведёте меня к маяку. Это возможно?

— Да, — кивнула она. – Монорельс до лагеря довезет за пять минут. Я сейчас оформлю ваш идентификатор на полный допуск.

Я согласно кивнул ей, кинув ей на инструментрон номер своей идентификационной карты, подошел к своим наемникам и, как водится, толкнул речь.

— Итак, это то, чего вы так долго ждали! – я переждал хмыки и фырки бывших когда-то военными людей и улыбнулся. – Наставления помним? Шлемы – не снимать, корпорацию — бегством не позорить, оружие – не сметь ронять из натруженных рук! Хм… Я вам уже песню цитирую, н-да… Заработался совсем.

— Есть, команданте! – усмехнулся парень с говорящим прозвищем «киборг-кун». Японец, в свое время был в спецвойсках Альянса, а сейчас, после того, как мы установили ему лучшие из возможных для установки наших имплантов взамен некоторых органов, на которых врачи писали крупным шрифтом «потрачено», является одним из наиболее преданных наемников Эйч-Энд-Эйч. Он неплохо общается с Дайнмаром, и как-то услышал, как тот меня так обзывал. Вот и прицепилось, да еще достать порядком успело, потому как прозвища заразны. – Мы готовы!

— Да храни вас Азура, — пробормотал я, вспомнив вечное наставление Нелота мне перед особо травмоопасным экспериментом или новым походом на План Хермеуса Моры. – Пусть радушно примет странников в Лунной Тени, а желающим вернуться – укажет обратный путь к Рассвету.

Сейчас эта молитва вряд ли имеет хоть какую-то силу. Но тогда мне казалось крайне идиотским – молиться одной даэдра, чтобы сохранила тебя в вотчине другого. Но, как ни странно, я выходил живым из всех передряг и неизменно благодарил Азуру, вспоминая наставления своего учителя из данмерского рода Телванни. Старый засранец, долгожитель-данмер со сквернейшим характером, но не признавал разницу между мерами и людьми в том случае, если человек был, как он говорил, по духу равен меру. Проще говоря, он терпеть не мог всех, кроме тех, с кем любопытно. Настоящий ученый и лучший учитель для тех, кто умеет спрашивать, а не смотреть. Правда, его извращенческая суть иногда проявлялась в его рассказах о прошлом.
Три клона из собственного ДНК, только женского пола, для помощи в экспериментах и незатейливого траха? Это про него — всего лишь незадолго до катастрофы Красной Горы!

Или, скажем, путешествия по планам Обливиона? Хотя этим уже и меня не удивишь, но я буду очень рад, если Нелот не попадется в ловушку Херма Моры или хотя бы сумеет выбраться из нее, не потеряв разум. И это я еще всего не знаю, что с ним происходило! Мне, короче говоря, есть к чему стремиться, н-да. Хотя он вроде бы ни разу не пробивал своей душой дыру в Этериусе, чтобы не просто покинуть Нирн и осесть в Мундусе или потеряться в Обливионе, а совершенно точно свалить по направлению к миру, родному душе. Ну, у меня своя особая ситуация, это да…

— Что вы стоите? – поторопила меня несколько раздраженная доктор. – Чем быстрее вы проверите состояние артефакта, тем быстрее вы покинете этот, хоть и гостеприимный, но не слишком интересный для вас мир.

— Почему это? – осведомился я, следуя за мисс Уоррен и параллельно оглядывая все вокруг.

— Что почему? – переспросила она и открыла передо мной последнюю дверь перед лестницей, ведшей к монорельсу. Нам встретилось совсем немного людей, но я не сильно беспокоился – все же это был маленький космопорт на достаточно далекой колонии, и подобное совсем не казалось странным. – Почему неинтересный? Так у нас тут совершенный дефицит азари.

— Шутите, как я посмотрю, — она вбила пару команд и запустила монорельс, а я присел на одно из свободных сидений. С нами в ту же сторону ехали пара фермеров с большими коробками без опознавательных знаков, поглядывавшие на пистолет у меня на поясе странными взглядами, будто прицениваясь. Я предпочел этого не заметить и вновь обратился к уже приземлившейся рядом докторше. – Кстати, какие раскопки протеанских руин без этих синеньких?

— Какое-то странное пренебрежение, — подметила женщина, — для того, кто постоянно пишет об азари.

— У меня научный интерес, а не матримониальный, — я пожал плечами. – Да и слишком много секретов, чтобы делить их с другими…

— Мне казалось, вы более подкованы в данном вопросе, — пожала плечами Уоррен и сощурила глаза. – Ведь всем интересующимся из ваших же статей известно, что при «объятьях вечности» азари всегда просматривает только одно определенное воспоминание, связанное ассоциативно с тем, о чем вы размышляете в момент слияния. Но отнюдь не…

— Я тогда доказывал безвредность единичных «объятий» для обычного человека, — кивнул я. А она, кажется, только что пыталась поймать меня на противоречиях! Подозрительный я такой, что ли? – К тому же, азари сама тоже делится своими чувствами – и не только если слияние происходит по обоюдному согласию и по любви, так сказать, но это нюансы. Вам стоит усвоить, что азари выносит из него гораздо больше, чем любые другие разумные формы, имеющие нервную систему, вступившие с ней в контакт. А я против матримониальных планов. Жениться на азари или хотя бы вступить с ней в долговременную связь – это значит, пустить ее к себе на настолько близкое расстояние, что она сможет узнать о тебе слишком много. Меня подобное не совсем устраивает, все-таки я работаю на серьезную корпорацию…

— Ясно, — задумалась доктор. – То есть, вы не доверяете азари?

— Я не готов доверять некой гипотетической азари. Только если это будет, — я хмыкнул, — любовь, то, думаю, я сам захочу подобной близости, доктор Уоррен. Но пока что меня вполне устраивает... – я больше не собирался ничего говорить, потому совершенно не к месту добавил. – Вот.

Она подождала минуту и, пару раз раскрыв рот, но ничего не сказав, все же решилась спросить.

— Вы, что же, одиноки, доктор Хэмминг? Или вы из нетрадиционных…

— О, нет, я не гей. Это противоестественно и совершенно непродуктивно, — я предпочел скрыть свое отношение к тем, кто может хотя бы помыслить, что я гомосек, потому как в этом мире толерантность в не самом лучшем своем виде победила. – И у меня есть женщина, если вас это так интересует.

Если бы я говорил то, что думаю, то обматерил бы эту ученую и покрутил пальцем у виска. По мне что, не видно? Хотя Аленко я тоже и не подозревал до того, как в интернет не залез, в свое время… А может дело в бороде?! Да, точно, борода! Хотя стоп. Это же считается мужественно, наоборот. Не понимаю.

— Простите, можно еще один вопрос? – у доктора смущенно заалели уши, а я мысленно совершил фэйспалм, держа улыбку и спокойствие на лице неимоверным усилием. – У вас волосы от природы такого цвета?

— Я конечно понимаю, что это не совсем ваша специальность, — хмыкнул я, — но, кажется, про альбинизм говорят в школе на уроках биологии в теме «наследственные генетические болезни». А еще, по-моему, когда на химии изучают участвующие в деятельности живых существ природные катализаторы. Хотя последнее вряд ли, я все-таки не учился в школе.

— Ясно, — доктор Уоррен, выразив, видимо, всю оставшуюся уверенность в этом движении, рывком поднялась с места и показала кивком головы на приближающуюся остановку. Там нас никто не ждал, если не считать двух солдат и трех рабочих, но у них там явно были свои причины находиться. – Мы уже на почти месте.

Через десяток молчаливых минут блаженства, вернее, совершенно обыкновенной прогулки по цветущему мирку, я достиг лагеря археологов. Чистенько, приличненько, люди не носятся как угорелые, но видно, что заняты делом. Я ведь вообще после Скайрима просто не могу быть любителем типичной городской жизни, хотя ностальгия по техно-новинкам у меня присутствовала, да и жизнь становилась немного легче, ведь людям гораздо проще было понять, что я делаю, когда я творю это не при помощи магии, а используя якобы доступные всем технологии. Вроде как, поддерживаю это их «ну умник и умник, так каждый сможет при должном таланте и старании».

В общем, по прошествии пары знакомств с местным контингентом, звонка от моих наемников в отношении занятых позиций в космопорту и пары переругиваний из-за нарушения режима, я наконец попал к маяку. Вот же люди странные, я ведь сам этот режим установил! Чтобы не активировал никто ничего случайно, а они на меня же его применяют! Хотя да, это вполне себе верное решение с их стороны, но никто не сказал, что мне это нравится.

— А ношение оружия гражданским у нас тут вообще запрещено! – выговаривал мне один из солдат местного подразделения.

Мучил он меня уже пятую минуту, и я был бы дико рад, если бы Сарен и его геты наконец нагрянули. Хоть пар выпустить можно будет, только шлем надеть – и все, готов к бою команданте. Лишь бы только мои ребята не понесли слишком сильных потерь.

— Отлично, я рад за вас, — я уже порядком устал от этих рукотворных проблем и, наконец, перешел через оцепление вокруг находки. – Стоять здесь! – рявкнул я на попытавшегося последовать за мной дурака. – Я должен хорошенько рассмотреть и убедиться для своей корпорации, что это в самом деле протеанский маяк. Ясно вам? Сообщить старшему по званию, рядовой!

— Сержант Уильямс будет просто очень рада, — скривился военный, — что на подотчетной ей территории находится придурок, не имеющий ни малейшего желания прислушиваться к ответственным за безопасность людям!

— Думайте, что хотите, — беззлобно отмахнулся я. – Смит обо всем знает.

— Коммандер Смит! – поправил меня рядовой и быстро ушел, даже не попытавшись развить конфликт, потому как видел, что я его развивать совершенно не стремлюсь.

Видимо, докладывать побежал, раз спровоцировать не прошло.

Ну, что же, у меня есть десяток минут до того, как сюда нагрянут, хотя нагрянут вряд ли, но надо предполагать худшее.

Так, ученых отослал экстренно готовить мне документацию – у них как обычно все оставлено до лучших времен, а рабочая писанина в жутком беспорядке. У рабочих и без меня аврал, так что их в зоне видимости нет. Вот и остается мне только…
Я подошел к маяку и дотронулся до его серой и безликой поверхности. Меня не вдохновляло получить от него тот заряд бодрости, какой принял Шепард, но я и не собирался перегружать артефакт присутствием в поле действия этого, предположительно, белкового передатчика еще одного человека. Прежде чем подойти к стеле, я установил, как инструментрон, так и специальную, подложенную незаметно к какому-то ящику, камеру на видеозапись. Надо было потом пересмотреть во всевозможных фильтрах то, что произойдет со мной, чтобы понять, как именно протеане делали подобное – Шааме пока что, к сожалению, либо не колется, либо это просто вне ее компетенции, хотя я подозреваю, она банально мне не доверяет.
Маяк почти никак не отреагировал.

Но я почувствовал знакомую энергию иллюзии и изменения, а также энергию, подобную странной магии сновидений Вермины, связанную с подсознанием напрямую. Уж не знаю, как именно этого добились, но мои ощущения либо меня начали откровенно подводить, либо я просто проводил ближайшие аналогии в связи с этими ощущениями.

Вермина – повелительница кошмаров и, судя по древним текстам и свидетельствам Нелота, да и моим знаниям из серии игр «Древние Свитки», та, у которой Молаг Бал берет или даже просит лекарство от собственноручно созданной болезни – вампиризма. Хотя если он деформировал душу, используя тело, вернее, кровь, а Дочерей Хладной Гавани создают именно так, при этом вначале истощив как тело, так и дух «избранниц» дейдрического принца, то не факт, что он сможет совершить обратное. А Вермина является мастером именно состояния душ смертных – вампиры же не спят в полном смысле этого слова, а оборотни не высыпаются. Так что и деформированные души, и души с подсаженными паразитами, влияющими на восприятие, как мы сумели выявить в результате определенного рода исследований, будут иметь проблемы в сфере подсознательного. Что для наполненного магией мира значит и какие-то изменения как в теле, так и в магии. То есть, та самая трансформация. Но тут этим и не пахнет! Значит, просто аналогии.

Пока энергия маяка не перестала поступать, самое время перестать гонять мысли по черепной коробке и, наконец, пропустить эту энергию в себя – я старался держать свою душу равномерно наполненной магией, как и в Нирне, не смотря на малую насыщенность этой галактики, образно говоря, магией, которая здесь слишком уж рассеяна или, наоборот, сконцентрирована, как в той руде Нулевого Элемента, которую я сегодня… Стоп.

Руда. Нулевой Элемент. Черный Предел. Тихий Город. Руда. Странный минерал. Магическое воздействие. Камни душ.

И выглядят же одинаково! И добыча идет при помощи вливания немаленького количества энергии – не просто киркой помахать!

Шоровы кости! Да это же… Это же панацея! Если есть руда, дающая в результате определенных магических действий камни душ, и она выглядит как руда НЭ, то я способен как минимум попробовать создать камень душ! И лучше зеленый, потому как Звездой Азуры и Мантеллой, тем самым легендарным камнем душ, сумевшим заставить работать Нумидиум, на практике доказано…

Черт! Я все больше склоняюсь к мысли, что я все еще малахольный сосунок, потому как я, увидев руду более трех часов назад, догнал только сейчас!

Но сейчас не время!

Я отодвинул все ненужные мысли вглубь мозгов и сосредоточился на обеспечении равномерного истечения магии из меня. А ведь как назло – после медитации резерв полон! Как будто, я для того старался, чтобы все к черту выпустить!

— Фух, — я выдохнул от натуги и выпустил из себя едва заметную пульсацию, насыщая магией все вокруг, но здесь она рассеивается быстро, и такое излучение даже датчики вряд ли заметят. – Ну же, давай! – обратился я к маяку и получил.

В голове начали появляться странные видения – будто это происходило со мной, вернее, на моих глазах. Убийства синтетиками странных на вид органиков, жуткие крики, огонь, страх, Жнецы…

«Отомстите за нас!» — прозвучала четкая и яростная мысль.

Не моя мысль.

Я из последних сил отключил маяк — пока никто не сбежался на сияние, это самое сияние можно было представить, как работу моих каких-нибудь сканеров. А вот если я сейчас отрублюсь, то вопросов будет много, да и в качестве хаска я просыпаться не намерен, потому надо сдержаться и попытаться войти в хотя бы подобие транса.

«Месть? Месть за кого? За протеан? Нет…» — думал я, успокаивая организм. – «Я буду драться даже не за человечество. За Миранду. За Дайнмара. За Хэльстрема. За Шааме. За тех же Лиару и Бенезию. Да даже за Шепарда, забвение поглоти!»

— Но не за протеан.