В воздухе, где с огромным количеством пыли и бетонной крошки присутствовало такое же количество едкой гари, повисла гнетущая тишина. Ещё недавний жаркий поединок двух бойцов, которые лишь пару дней назад были союзниками, друзьями и партнерами, едва не разрушил весь клуб. И теперь два тела лежали в центре разгромленного танцпола на кургане из разбитого стекла и расколотого бетона. Два тела: кроган в массивной броне и в сравнение с ним казавшаяся хрупкой азари, что лежала, раскинув руки в стороны.

“Вот так это бывает,” - думала девушка, глядя вверх на расколотый купол и медленно оседающие пепел и пыль. - “Слава и победа всегда приходят в подобные моменты. Когда ты лежишь в крови и обломках и вообще с трудом понимаешь, что произошло.”
Рядом захрипел кроган, азари удивилась, что он еще жив, хотя она и в собственную жизнь не совсем верила. Этот бой выжал её до последней капли. Даже "искра биотики" почти угасла в её груди, не горела, как раньше, а медленно тлела. В груди родилась щемящая боль, будто ей вырвали душу, тело жутко болело: казалось, каждая мышца решила напомнить о себе.

Кроган вновь шевельнулся, раздался кашель. “Живой зараза,” - азари с трудом подняла голову, которая, кажется, прибавила пару десятков килограммов, и посмотрела на противника. Все-таки Курл, не смотря на всю свою спесь и гордость, слабаком, отнюдь, не был. "Надо добить," - сделав над собой невероятное усилие, азари поднялась со своего “ложа” и на четвереньках двинулась к крогану. Из оружия у неё остался лишь кроганский нож, доставшийся ей в качестве трофея после еще одного поединка с кроганом. Внешне нож ничем не отличался от остальных "шкуродеров", как называли эти ножи с широким, не длинным и плоским лезвием, если бы не его эфес, сделанный, по-видимому, из турианского гребня.

Приблизившись к телу, девушка замерла. Кроган лежал неподвижно, лишь грудная клетка слабо поднималась и опускалась. От туши буквально исходил “запах” боли, почти все кости в конечностях были переломаны, а одно из сердец было раздавлено мощной “деформацией”. Клинок из многослойной стали, что был у азари, хоть и был кроганским, но пробить шкуру этих ящеров он бы смог, если только ударить с силой и скоростью пули, но сейчас обессиленная азари с трудом смогла бы такое проделать. Крепкую шкуру крогана не брало почти никакое холодное оружие, за исключением мономолекуляра. А за неимением такого оружия, единственным уязвимым местом оставались глаза, девушка приподняла веко рептилоида, решив положить конец жизни старого воина.

- Пришло время прощаться? - проговорила девушка, попытавшись придать голосу изрядную долю глумления. Но осипший и хриплый голос не смог издать звуки с необходимой толикой эмоций. Курл замер. Он понял, что сейчас произойдет, и, хотя он был кроганом, воином и презирал смерть, он не хотел умирать и он испугался. Азари тоже замерла в нерешительности. Она посмотрела на искалеченное тело противника и на пробитую деформацией броню, на кровавое крошево, в которое превратилась часть грудной клетки с одним из сердец Курла. И пришло осознание того, что кроган не опасен, и пришла догадка: если взять с него слово, то Курл его сдержит и не будет ей больше мешать. Его можно сделать своим советником и, по совместительству, - наглядным примером для горячих голов, чтобы видели, что бывает с её противниками.

- Послушай меня, Курл. Я не хочу тебя убивать, но оставлять тебя в живых тоже глупо. Но, если ты мне дашь свое слово - слово воеводы кроганов, я сохраню тебе жизнь.

- И что я должен тебе пообещать, синяя стерва! - он, наверное, хотел, чтобы его слова прозвучали надменно, а вышел сдавленный шепот.

- Что не поднимешь оружие против меня и вообще не будешь мне мешать, - азари не сомневалась, что Курл не будет ей мешать, если даст слово. Уж чего-чего, а благородства у старого крогана было с избытком. А вот плести интриги он не умел, от слова “вообще” - этими делами занимались азари и её команда.

Повисла полная тишина, Курл замолчал, уставившись своим глазом на клинок, который азари держала рядом с его глазницей. Он достойно бился, храбро, отважно, но проиграл. Но разве много чести в смерти? Кроган не хотел умирать, но он понимал, что в тот момент, как он даст слово, он лишиться всего ради чего жил последние четыре столетия. Но, если он умрет, он лишиться этого и так, и так.

- А что я получу взамен? - выдавил из себя кроган.

Вопрос поставил девушку в тупик, подобного она не ожидала. Прежде Курл ничего себе не выторговал. Но ей было, что ему предложить.

- Дай мне слово. И я сделаю тебя своей правой рукой, - ответила азари.

Вновь стало так тихо, что оба противника слышали хриплое дыхание друг друга. Пауза затягивалась, и, когда уже азари показалось, что кроган не согласится, он ответил:

- Я согласен, - азари с трудом сдержала улыбку. - Я даю тебе свое слово: я не буду сражаться против тебя и не буду мешать тебе править Омегой. Слово воеводы!

- Хорошо, Курл, - нож азари вернулся в ножны. - Но воитель Курл погиб сегодня, и теперь я буду называть тебя Патриарх.

- Патриарх… - проговорил кроган, словно пробуя слово на вкус, после чего провалился в забытье.

***

Новый день разгорался. Панита вынырнула из-за горизонта, залив своим ласкающим светом Тессию и этот сад, в частности. Матриарх Лаэна, сидевшая на скамейке в тени разлапистого дерева, устало отокинулась на спинку, отложив в сторону датапад. Рядом на клумбах цвели лиловиты - цветы, обладающие нежным лиловым цветом бутонов и приятным сладким запахом. Многим азари нравились лиловиты, а матриарху - нет. Стоило ей только вдохнуть этот приторный запах, как у неё тут же начинали чесаться горло и нос. Матриарх еще раз взглянула на цветы, вокруг бутонов которых носились, наполняя воздух приятной монотонной вибрацией, медоносы, и, поднявшись, со вздохом, отправилась обратно к себе в кабинет. Надо было идти, так как, даже несмотря на хорошую тень, становилось жарковато.

“Может, попросить старшего смотрителя сада заменить лиловиты на что-то другое? Хотя, Ламира на такое никогда не пойдет: она любит эти цветы. Наверное от того, что оттенок её кожи похож на цвет бутонов растения,” - думала матриарх, идя ухоженными парковыми дорожками.

Дом матриархов стоял уже много веков, и парк, разбитый рядом с ним, существовал почти столько же. И это было правильно, считала Лаэна. Этот парк был общественным местом, но бродячих случайных прохожих здесь почти не бывало. Скорее всего от того, что парков хватало, а местные азари не хотели отвлекать правителей планеты от важных размышлений, блуждая у них на виду.

Шагая по дорожке, матриарх мыслями вновь вернулась к датападу и к той информации, что в нем имелась. А именно к пиратским бандам Терминуса, которые в последнее время начали доставлять массу проблем. Взять хотя бы последний случай: попытку набега работорговцев на окраины республик. В этот раз флот сумел их отогнать, но гарантий того, что это не повторится, не было совсем.

Терминус всегда был неспокойным местом, но в последнее время он прямо таки “бурлил”. Обычно подобное происходило либо из-за передела сфер влияния местных группировок, либо с появлением какого-нибудь особо деятельного главаря какого-нибудь пиратского клана. Главари были опасней, так как они, в основном, старались грабануть добычу пожирнее, устав грабить бедных батарианских поселенцев в Траверсе и Пределе. Но Гегемония, как ни странно, весьма эффективно “боролась” с набегами на свои территории, стравливая пиратские группировки между собой. Впрочем, батарианцы всегда ладили с пиратами и работорговцами.

А азари, несмотря на всю свою дипломатию, такого добиться не смогли, поэтому набеги на внешние колонии стали обычным делом. Не помогали ни постоянные патрули, ни карательные операции по ликвидации особенно успешных пиратов. Горячие головы из совета матриархов предлагали идти полномасштабной войной в Терминус, но об этом не могло быть и речи. Стоило только флоту Совета появится в системах как все эти постоянно грызущиеся между собой императоры карманных империй, пиратские банды и бандитские группировки мигом забывали о своей вражде и объединялись. А победить эту армаду было весьма сложно, и никому подобное еще не удавалось.

Конечно в Терминусе была еще и формальная столица и место где умирают надежды - Омега. Омегу уже несколько веков в руках держал воевода Курл, который “прославился” еще во времена Восстаний кроганов. При желании он бы мог остановить набеги на территории Совета. Но он бы на это никогда не пошел. Во-первых, он не занимался тотальным контролем за своим людьми, интересуясь только получением своей доли трофеев. А во-вторых, проблемы Совета его не интересовали, так как он еще не простил саларианцам и турианцам генофага. И поэтому он закрывал глаза на грабежи своими пиратами границ пространства Цитадели.

Конечно можно было бы напасть и напрямую на Омегу и, скажем, оккупировать её. Но это приведет лишь к тому, что пираты отступят вглубь систем, а потом попытаются отбить станцию. Да и население станции не особо обрадуется оккупации. Еще во времена Восстаний ни Совет, ни кроганы не пытались захватить Омегу, хотя имели для этого вполне достаточные силы. Но обе стороны решили, что покорение Омеги силой оружия - это во многом глупая, бессмысленная и кровопролитная авантюра.

Но Лаэна понимала, что делать все-таки кое-что нужно, и у неё уже был разработан план. За этими размышлениями матриарх дошла до своего кабинета. Помощница встала со стула, приветствуя начальницу. Матриарх ответила ей легким кивком.

- Доброе утро, Ниала, - Лаэна, заметив готовый сорваться с губ подчиненной вопрос, добавила: - Она здесь?

- Да, госпожа.

Энира Т’Ария по праву считалась одной из лучших десантниц, но, все же, в её натуре существовал изъян: словно тьма в душе, которая требовала боли, власти, адреналина, иногда - удовольствий. Но вместе с этой темной стороной её души, Энире досталась и стальная воля - и только благодаря ей она еще не рухнула в пучину собственных страстей и желаний. Но с годами бороться с ними становилось всё труднее. Если в юные годы удавалось “утолить” их в диких утехах, бандах наемников или беспорядочных связях, то, когда тебе перевалило за полтысячи, появляются трудности. Энира не была готова к “обычной” жизни матроны: стоило лишь осесть и предаться спокойной жизни, как тьма в её душе начинала вопить и вырываться. Именно поэтому Энира отказалась от покоя и стала служить в войсках, а потом и матриарху Лаэне. Т’Ария быстро достигла высот и уважение матриарха, но, вместе с тем, матриарх узнала об её изъяне. Лаэна прекрасно понимала, что обычная жизнь является для Эниры “кромешным адом” и хотя бы мнимый покой она сможет обрести лишь когда будет находится на грани.

Но вот сейчас азари-матриарх нашла способ, как помочь своей давней ученице и подруге и решить пару других проблем.

- Здравствуй, Энира, - поприветствовала матриарх азари, что стояла у большого панорамного окна с видом на парк.

- Доброе утро, матриарх, - устало ответила Энира, безразлично смотрящая в окно. - Сегодня жарковато.

Вот в чем Энира и была постоянна, так это в своей тяге к практичной и удобной одежде и стойкой нелюбви к платьям. За все те пару столетий службы у матриарха Лаэны она никогда не видела свою ученицу в чем-то, отличным от обычной униформы десантниц (так называемый “наряд служения”: однотонный комбинезон - варианты окраски варьируются от белого до черного, в зависимости от желания носящего). Вот и сейчас Энира не изменила своему стилю, явившись в темно-синем наряде, что, кстати, ей неплохо подходил.

- Да, ты права, Энира, - матриарх без лишней спешки проследовала к своему столу. - У меня есть к тебе поручение сверхважное и сверхсекретное. Я бы даже сказала, не поручение, а миссия. Интересует?

Энира удивленно приподняла одну бровь. Все поручения Лаэны обычно означали, что надо прикончить какого-то очередного гада. А миссию от матриарха она еще ни разу не получала.

- Интересует. Продолжайте, - ответила Энира, когда матриарх расположилась в кресле.

Лаэна ненадолго призадумалась, а с чего это она решила, что Энира согласиться? Ведь это не просто: отправиться на полную отбросов всех галактических рас космическую станцию и получить там главенство. Это не трудно - это почти невозможно и немыслимо, почти не для кого…. кроме Эниры. Помолчав еще пару секунд, Лаэна озвучила задание.

- Ого, - выдавила из себя Энира после того, как услышала требуемое, и с минуту переваривала услышанное. Потом, оторвалась от созерцания видов, прошла к столу Лаэны и села в одно из кресел напротив кресла наставницы.

- Да, дело непростое, - добавила Лаэна, неотрывно смотря на Эниру.

- Я бы сказала, невозможное, - добавила азари и рассмеялась коротко и весело. Хотя матриарх буквально слышала, как у Эниры в голове “винтики и шестеренки двигаются”. - Больше на самоубийство похоже?

- Сомневаюсь. Я, больше того, уверенна, что тебе подобное по плечу. Тебе и только тебе.

- Спасибо за такую нескромную оценку моих способностей, - забавно выпятив нижнюю губу, ответила Энира и бросила весьма нескромный взгляд на бутылку с вином, что всегда стояла на столе. Матриарх поймала её взгляд и все поняла без слов. Достала два бокала и молча наполнила, подвинув один Энире.

- Но, Лаэна, это быстро не получится. Тем более я на Омеге пару столетий не была. И я, конечно, рада тому, что ты такого высокого мнения обо мне. Но, по правде сказать, я не уверена, что у меня получится.

- Да ладно тебе, Энира! - воскликнула матриарх. - Зачем тебе эта ложная скромность? Ты лучший боец и биотик, которую я знаю. К тому же, ты не обделена и способностями актера и легко сможешь обдурить этих бандитов.

- Энира - королева отбросов, - возвышенно проговорила азари, повернув голову к матриарху, а затем взяла бокал и отпила из него. - Ну, допустим. А республикам-то это зачем?

- Мы хотим прекратить налеты на планеты Совета Цитадели, в целом, на Республики азари, в частности. В обмен мы тебе предоставим расширенные возможности. Как королеве.

Энира задумалась. Она не хотела соглашаться. Это было чертовски опасно. Но именно эта опасность и подстегнула её темную сторону. Как раз все то, что тьма в её душе хотела, имелось в достатке на Омеге. Тем более, стать королевой Омеги и Терминуса удавалось немногим. И в этот момент Энира решилась.

- Я согласна.

После ответа азари матриарх облегченно откинулась на спинку кресла и сделала большой глоток из своего бокала. Она не собиралась играть с Энирой и делать вид, что ей все равно. Она действительно была рада.

- Хорошо, - Лаэна извлекла из стола датапад и протянула его Энире. - Но просто так ты не отправишься. Надо будет немного изменить внешность, историю и имя.

Энира взяла датапад и, активировав его, стала знакомится с данными.

- Она лиловая? И с татуировками, - азари разочарованно вздохнула. - А что это за имя - Ария Т’Лоак?..